Дугин и Астарот

Он хотел на мне руки нагреть,

Он хотел меня взять на гак,

И в нечестной его игре

Из колоды пропал Дурак,

Ведьмы пляшут лихой канкан,

Я ору, будто сам не свой,

Ведь нулевой аркан —

Это козырь последний мой.

(Hans Zivers, он же Александр Дугин)

С того самогомомента, как я впервые прочитал Дугина и узнал некоторые противоречия егомировоззрения, передо мной стоял вопрос, на который я очень долго не могответить – как, собственно, относиться к Дугину? Просто отбросить его какбанального слугу системы и христианского ретрограда не получается – масштабыличности не те, далеко не те. Безусловно принять его со всеми противоречиями,часто имеющими характер не синтеза, но беспорядочного смешения элементов – тожене выход.

Поэтому будемобъективны: в современном культурном дискурсе из ныне живущих Дугин – одна изсамых ярких и противоречивых фигур. С одной стороны, приверженец православноготрадиционализма: тысячи тех, кто, одурманенные его идеями, вернулись под защитуправославной церкви, видя под каждым кустом беса, а в каждом ином учении – Сатану.С другой – создатель изощреннейшего декаданса Hans Ziversа и мистическогононконформизма Штринберга (оба – псевдонимы самого Дугина), изумительнейшихстатьи о креацианизме и манифестанциализме («Режим воды» – одно из самыхреалистических изложений процесса становления Мага). И тут же – сотрудничествос Воробьевским в «охоте на ведьм» и поиск «сатанизма» под каждым углом, причемв наиболее радикальной форме.

Не удивительноли, что одна из наиболее метафизически грамотных статей о Кроули «Учение Зверя:о неприемлемости поспешной оценки Кроули» написана именно Дугиным, и болеетого, эта статья стала опорным пунктом выстраивания школы телемитскойметафизики именно для традиционных телемитов?

И этот жеавтор, с небольшим разрывом во времени, пишет явно бредовую статью «Человек ссоколиным клювом», где в лучших традициях паранойи выводит фигуру Кроули какчуть ли не главу мирового фашистского заговора, а потом еще и в своем интервьюкакому-то православному радио называет Кроули «сатанистом» и тайным идеологомцеркви саентологии! Впрочем, связь Телемы и саентологии действительно есть –Рон Хаббард украл у неудачливого ученика Кроули Джека Парсонса ряд секретныхразработок и, поняв только самую малую часть, принялся делать на этом деньги. Отношениесамого Кроули к Хаббарду было крайне неуважительным.

«Блаженны неведающие и заблуждающиеся, ибо откроется им»… но здесь явно не тот случай.Дугин прекрасно знает реальное положение вещей, а если истина оказывается емуне выгодна, он легко перешагивает её, как корягу на дороге.Кстатиговоря, в отношении «фашизма», в котором Дугин обвиняет Кроули, идя противисторических фактов, сам Дугин куда более неоднозначен. В ранних эссе Дугин откровенноидеализирует фашистское ананбере, как обительтайных знаний, открывшую дорогу к Туле. Более того – в сборнике «Русская вещь»Дугин напрямую утверждает, что если идея требует жертв, нужно не задумываясьуничтожить хоть треть человечества. Однако потом изрядно адаптированный Дугинначинает открещиваться от своих старых взглядов, и в одной изконспирологических работ он уже утверждает, что «евразийская идея не моглапринять фашизм, как систему подавления».

Раздвоениеличности? Безумие? Или какой-то запредельный, инфернальный цинизм? Интересно,что литература, в особенности фантастика, изобилует описаниями миров, гдепреследованиями руководят сами же представители этого вида – начиная от романаБратьев Стругацких «Обитаемый остров» и заканчивая ставшим уже культовым аниме-сериалом«Эльфийская песня». А поскольку, как известно, невозможно придумать ничего, чтоне соответствовало бы реальности в той или иной грани и смысле, то выводы можноделать самим.

Дугинпроговаривается в одной из своих ранних песен, написанных под псевдонимом HansZivers, «Гоэтия» или «Астарот». Песня впечатляет своей экспрессией, крайней декадентскойэкзальтацией – «ем тела убиенных детей, пьем напитки вскрытых утроб». Но еслипосмотреть глубже, если не очаровываться этой поэзией инферно, многое становитсяясно…

Аркан Дурак –это непростой аркан. Юродивый среди карнавала, святой дух, мечущийся надводами, ветер – свободный и безграничный. Изначальный ноль. Но ноль не какнебытие, а как потенциальность всякого бытия, его источник и питающие корны. Вкниге Влада Лебедько «Медитация на Джокере» нетрудно узнать нулевой аркан,который постоянно ведет и испытывает героя, будучи символом живого в его бытии.Исчезновение аркана Дурак здесь символизирует «вторую смерть», наступающуюраньше первой. Страшнее нет ничего: «потеря дурака», наверное, и является грехомпротив Святого духа, когда остается только мертвая схоластика и манипуляциясмыслами, которые давно покинул живой дух божественной игры.

Колода мертвабез Дурака. Это состояние Кощея бессмертного, пленившего все видимые проявленияжизни, но трепещущего перед таинственным Ничто, которое для него означаетсмерть. Он становится Астаротом самому себе, а ведь герой песни «Астарот» – этоклиппот Юпитера, который выражается в жажде неограниченной власти и контроля. Дугинсам назвал имя и диагноз той реальности, в которой он находится

В одной из последних работ Дугин вводит понятие археомодерна – состояния,когда архаичные (традиционные) элементы эклектично смешаны с элементамимодернизма. Это состояние сам Дугин определяет как болезненное, поскольку такоеположение не дорастает даже до осознанного конфликта и как бы зависает в точкенебытия, ведь только конфликт полярностей является условием достиженияинтеграции. Но если подумать, то определение «археомодерн» – в наибольшейстепени применимо к самому Дугину. Ибо он сам – жертва демона Астарота, первыйсреди равных археомодернист, пророк эклектичного смешения смыслов и значений,постмодернистский борец с постмодерном.