08.08.2016
0

Поделиться

Богини, Автоматы и Характер

Джеймс Вассерман

Богини, Автоматы и Характер

“Свобода — потребность души, и только. В борьбе за движение к Богу душа беспрестанно борется за состояние свободы. Один лишь Бог побуждает к свободе и гарантирует её. Политическая свобода, какой её знает западный мир — всего лишь политическое прочтение Библии.”

Уиттакер Чемберс,
из “Свидетеля”

Вскоре после успеха кубинской революции в 1959 году в школьный класс зашла группа солдат. Они разбрелись по классу с автоматами через плечо. Их командир обратился к собравшимся там семи- и восьмилетним детям: “Дети, мы хотим, чтобы вы кое-что поняли о революции. Положите головы на парты и закройте глаза. Помолитесь Богу о том, чтобы, когда вы откроете глаза, у вас на столе лежало мороженое.” Последовала долгая пауза — дети в жарком классе молились. “Теперь откройте глаза. Мороженого нет. Вот и вся цена молитв к Богу”. Ещё одна пауза. “А сейчас закройте глаза, положите головы на парты и помолитесь о мороженом Фиделю”. Взрослый человек, рассказавший мне эту историю, был чуть скрытнее большинства своих одноклассников. Он подглядывал из-за своих сложенных рук — и видел, как солдаты быстро положили коробочки с мороженым на столы детей. Командир увлечённым тоном приказал детям: “Теперь откройте глаза.” Дети были, конечно же, в восторге.

В то время, когда писались эти строки, отважный судья в Алабаме не смог предотвратить снос стоявшего перед зданием суда памятника, на котором были написаны Десять Заповедей. Союз защиты гражданских свобод, Южный центр правовой защиты бедноты и прочие воинственные группировки атеистического лобби — сразу после своей предполагаемой победы в удалении “единой перед Богом” из Клятвы Верности Флагу — выстроились против него и Десяти Заповедей в полном боевом облачении.

“Видение Бога, познание Бога, переживание Бога — только это придаёт характер обществу или нации, а также смысл их судьбе… Без Бога не было ни одного общества и нации. Но история переполнена падениями наций, ставших безразличными по отношению к Богу и умерших.”

Вирджинская Декларация прав, за авторством Джорджа Мэйсона от 1776 года, была главным источником вдохновения для первых абзацев Декларации о Независимости Томаса Джефферсона. Отказ Мэйсона подписаться под Конституцией принудил тех, кто поддержал её ратификацию, пообещать добавить к ней Билль о Правах, также основанный на Декларации штата Вирджиния, чтобы мотивировать и других проголосовать вместе с ними. Первая же поправка к Конституции гласит: “Конгресс не должен издавать никакого закона относительно установления какой-либо религии, или воспрещающего свободное исповедание всякой религии…”

Стоит заметить, что неверно истолкованный язык Первой Поправки стал любимым оружием атеистического лобби, направленным на то, чтобы мешать людям свободно исповедовать свою веру. Как курящие тайком жители Нью-Йорка, люди, пристрастившиеся к пороку религии, должны ограничить свои обряды домом и церковью, лишь бы только не загрязнить светское общество своей бывшей в употреблении верой. Мэйсон был бы изумлён. Подумайте о том, что он написал в последнем разделе Декларации Прав:

Раздел 16. Религия, или наш долг перед Создателем, и способы его исполнения, могут направляться лишь разумом и убеждённостью, но не властью или насилием; и, таким образом, все люди в равной степени имеют право на свободное исповедание религии, согласно указанию своей совести; и общим долгом для всех будет соблюдение христианской терпимости, любви и милосердия друг к другу.

Комментируя язык и контекст Первой Поправки (то, что называли “изначальным намерением”), журналист и автор Дэвид Лимбо пишет:

Положение о Свободе Совести из Первой Поправки запрещает Конгрессу создавать государственную церковь. Она также запрещает Конгрессу вмешиваться в право отдельных штатов создавать свои собственные церкви, если они этого захотят (от семи до девяти колоний имели свои церкви на момент основания) — но вряд ли какой-либо из них задумается об том сегодня.

Можно представить себе бедную старушку Мадлен Мюррей О’Хэйр (изначального автора атеистической кампании против молитв в школах), переворачивающуюся в гробу. (Хоть она и не верила в жизнь души после смерти тела… ну, вы видите, в чём проблема.)

Вот то, что я хотел сказать, выраженное максимально простым и прямым языком: “Без веры в Высшую Силу, перед которой человек в ответе лично и напрямую, невозможно жить как свободный мужчина или свободная женщина.”

Вы могли бы спросить, как некто, мыслящий как я, может подписаться под системой верований, в своей политической программе постулирующей “Нет бога, кроме человека”. Пусть определения как “бога”, так и “человека” лежат сильно за пределами этого эссе, можно считать термин “человек” применимым к чему-то большему, чем полуразумная эволюционировавшая обезьяна. Современная психология в массе своей признаёт существование подсознательного мышления. Я также считаю, что люди обладают и тем, что можно назвать “сверхсознательным” мышлением, и как раз здесь и лежит истина утверждения “Нет бога, кроме человека”.

Я также принимаю тот факт, что альтернатива этичному, основанному на вере политическому и общественному устройству, которое я поддерживаю — это глобалистское светское общество Объединённых Наций, запихиваемое в горло Америке с всё увеличивающейся скоростью, способной сломать шею. В этой картине мира “реалист” или “эксперт” приходит к выводу о том, что большинство людей не способны сами управлять своей жизнью, посему они — более дисциплинированные лидеры — должны заполнить вакуум посредством адекватного контроля над низшими по уровню морали, духовности и интеллекта существами.

Человечеству нужна дисциплина для выживания. На самом базовом и индивидуальном уровне, без дисциплины, поддерживаемой нашими костями, мы бы сложились в бесформенные капли. На более сложном уровне, без должного упорядочения человеческих желаний общество бы скатилось в болото анархии и насилия, весьма часто наблюдаемое в кризисные времена.

Политические системы в обязательном порядке основываются на дисциплине, Законах и общественных обычаях, вознаграждающих за желательное поведение и наказывающих за нежелательное. И всё это далеко отстоит от ложной стыдливости или буквального формализма. Это эволюция. Подумайте о сферах жизни, где люди встречаются с наибольшим количеством опасностей. Военная и медицинская служба приходят на ум первыми. Это две из наиболее строго блюдущих иерархию частей общества, использующие самые строго стилизованные, ритуально предписанные и публично оглашённые правила поведения. Эти поведенческие рамки обусловливают успешную адаптацию к потребностям их общества.

Любой, у кого есть дети, слишком хорошо знаком с последствиями поведения, основанного на необузданных человеческих желаниях. Сколько детей умерли или травмировались от утопления, попадания под машину или удара током, потворствуя своим собственным неограниченным инстинктам? Родители также находятся в удачном положении для того, чтобы наблюдать естественную биологическую эгоцентричную точку зрения обычного ребёнка. Процесс человеческой социализации включает в себя, на самом основном своём уровне, обучение надлежащему уважению к правам других людей. Эти передаваемые в культуре указания не становятся менее священными или неестественными от того, что включают в себя нахождение под опекой. Передача и усвоение знаний полностью совместимы с природным достоинством нашего вида.

Тирания — всего лишь форма дисциплины, направленная на привнесение правильного порядка в общество — в данном случае путём внешнего принуждения. Коллективист Платон даже считал её величайшим добром в своей “Республике”. Кэрролл Куигли, один из наставников Билла Клинтона и автор “Трагедии и Надежды”, был более прямолинеен, чем большинство авторов, относительно потребности элит в политическом доминировании — но я не стану непременно считать его “злым” человеком. Я думаю, что он и многие из толп Нового Мирового Порядка считают, что поступают правильно, пытаясь управлять обществом. В конце концов, посмотрите на весь этот бардак, в котором мы находимся.

В политической системе, пытающейся максимизировать индивидуальную Свободу, всё же должно быть достаточно дисциплины, чтобы удовлетворить потребности человеческого выживания. В случае свободного общества необходимым видом дисциплины будет самодисциплина.

Самодисциплина затрагивает немало различных граней, не последними из которых будут усвоение уроков прошлого и поступание согласно им, откладывание вознаграждения посредством рационального осмысления результатов поведения, а также анализ легитимности замышляемых действий. На самом низком уровне, удовлетворение голода посредством загребания еды из горячего сосуда — поведение, которое весьма скоро заменяется ожиданием нужного момента и использованием соответствующего инструмента. На более сложном уровне, половой инстинкт обычно куда приятнее, когда рядом с ним не находится нежелательная беременность. Пойдём дальше по цепочке — подлое поведение, порой на редкость соблазнительное, приведёт к самообвинению любого человека с хорошо развитой совестью.

Но каким будет моральный кодекс свободного человека? В своём собственном случае, я основываю свои наиболее успешные действия на том, что я считаю правильным. Под “правильным” я понимаю поведение, по которому обо мне можно будет судить согласно некому высшему стандарту. Я могу назвать этот высший стандарт Богом и представлять Его себе как классическую седобородую фигуру, или рисовать в воображении Зал Суда с сорока двумя Заседателями, ожидающими момента провозглашения Тахути результатов Взвешивания моего Сердца в сравнении с пером Маат. Я могу подсчитать воздействие моего поведения на драгоценные взаимоотношения с Тем, что я приучил себя называть Святым Ангелом-Хранителем. Но какой бы символ я ни использовал для отображения Божественного, вы можете поспорить на всю свою следующую зарплату, что он будет включать в себя чувство Страха. “Священный Трепет” — ещё один термин, несущий тот же смысл. Это осознание того, что всё, чем я являюсь или мог бы быть, вторично по отношению к Великолепию, которое я не могу даже начать описывать, и от которого я полностью завишу. Не царь Соломон ли сказал, что Страх Божий — начало Мудрости?

57. Исполни же до конца эти мои слова.

58. Ничего не страшись.

Ничего не страшись.

Ничего не страшись.

59. Ибо я есмь ничто; лишь меня ты должен страшиться, о дева моя, мой пророк, в недрах коего я торжествую!

В рамках моего собственного духовного развития мне можно доверять как честному, искреннему, законопослушному, надёжному, ответственному, терпимому, заботливому, лояльному, уважительно относящемуся, щедрому, и так далее. Частично тому причиной моя вера в том, что мои действия записываются Силой, перед которой я в конечном счёте буду отвечать. Впрочем, я настолько же могу быть безответственным и нечестным обитателем дна, чьи эгоизм и бессердечность сопоставимы лишь с внутренним принуждением одержать верх над любой ситуацией, с которой я сталкиваюсь.

Это и есть дихотомия “одно из столбца А, другое из столбца Б”, которую признает каждый обладающий самосознанием человек — если он или она имеет достаточно храбрости, чтобы заглянуть в зеркало души. “Адепты мои стоят распрямясь, головою — превыше небес, пятами — прениже дна преисподней.”

Есть чётко различимое преимущество, позволяющее выбрать в качестве дисциплинирующего воздействия добровольно принятый моральный кодекс, основанный на растущем понимании высшей Силы, и личной миссии человека в жизни, также известной как Истинная Воля. Наградой будут самостоятельно контролируемые и развивающиеся правила поведения — а не по принуждению от смущённого девятнадцатилетнего солдата с автоматом, служащего вождям, с которыми ни он, ни я не встречались, исполняющего приказы, с которыми один или оба из нас бы не согласились. Смерть Дэвида Кореша и восьмидесяти одного члена его церкви, в конце концов, изначально базировалась на недоказанном предположении функционера Казначейства о том, что Кореш не уплатил двести долларов налога, полагавшегося за законную переделку полуавтоматического оружия в полностью автоматическое.

И ещё немного комментариев по поводу этого самого уважения к Властям. За последние две декады Америка видела самые разные стили политического управления в Вашингтоне, по крайней мере при поверхностном взгляде. Страна с виду разделена на равные части — тех, кто поддерживает Клинтонов (и не поддерживает Обаму?) и тех, кто поддерживает Джорджа Буша-младшего (предполагаем, что кого-нибудь человек обязательно поддерживает). Но есть одно отличие от любого другого времени на моей памяти — инстинктивная ненависть, которую многие люди испытывают по отношению к другим людям. В средствах массовой информации это называют “поляризацией электората”.

Но даже если бы мне “нравились” Клинтон или Буш (или, прости Господи, Обама), мне бы пришлось видеть в каждом из них несовершенного человека, такого же, как и я. У всех нас достаточно сложностей с контролем над своей собственной жизнью. И все мы должны проявлять достаточную вежливость и скромность, чтобы не путаться друг у друга под ногами. Некогда это называлось “поступать по-джентльменски” или “не лезть не в своё дело”. Ни один политик, и, если уж на то пошло, никто в мире не имеет права указывать мне, что делать.

С другой стороны, я могу захотеть сделать нечто противоречащее моей собственной совести или морали. Искушение может быть столь навязчивым, что у меня возникнет реальное раздражение или чувство протеста при понимании того, что желаемое мной — не то, что стоит делать. Сделаю ли я это или нет — будет зависеть от моего продвижения по Духовному Пути. Но по крайней мере одно мне ясно точно. У меня есть абсолютное уважение (хоть и неидеальное подчинение) по отношению к источнику Власти, наблюдающему за моим поведением и определяющему моё чувство того, что правильно и что неправильно. Здесь нет компромисса или амбивалентности. Но человек, даже если и носящий правительственную шляпу, значок или ещё какой символ власти, никогда не займёт этот уровень преданности.

Говоря проще, я — несовершенное создание, осознающее необходимость в самодисциплине и желающее, чтобы по пути верных действий меня направляла Сила, которую я признаю высшей. Истинное преимущество внутренней свободы — возможность служить той Силе, которую уважаешь.

Потому что, нравится нам это или нет, все мы служим Силе, большей, чем мы сами. Секуляристы, находящие идею служения Богу слишком отталкивающей или устаревшей для своего достоинства, приговаривают себя к служению власти человека — будь это один тиран со своими девятнадцатилетними солдатами в синих касках, другой со штурмовиками в сапогах и облачении ниндзя, или курящий сигары коммунист с манией величия, чьи солдаты с автоматами будут доказывать нам и нашим детям, что он и есть Бог.

Дальнейшие замечания

После разговора с другом, называющим себя светским гуманистом и агностиком, я должен добавить следующее:

Есть два типа гуманистов: светские и религиозные. Светский гуманист — или агностик, или атеист. Религиозный гуманист может, подобно народному представлению о Томасе Джефферсоне, быть деистом, верящим, что мир был сотворён Богом, который не вмешивается в дальнейшие дела Его творений.

Есть и другие отличия между гуманистами. Индивидуалисты верят, что фундаментальной заботой для гуманистической мысли должно быть благоденствие и священность индивида. Они верят, что человек “владеет” своими разумом и телом, что собственность неприкосновенна, и, таким образом, человек не может быть принуждён к действиям, посягающим на его волю. (Разумеется, из этого следует, что человек не должен инициировать силовое воздействие или насилие против другого человека.) Государственники или коллективисты придерживаются противоположной точки зрения. Они верят, что направляющий принцип, служащий мерой веса для гуманистической мысли — это интересы и благоденствие коллектива (как его определяют правительство или “эксперты”), имеющие приоритет выше любых прав индивида. И индивидуалисты, и государственники верят, что их программа принесёт “величайшее благо” человечеству.

Гуманисты-либертарианцы (индивидуалисты) — это те, кто фокусируются на правах отдельного человека. Многих основателей американского государства можно назвать либертарианскими религиозными гуманистами. Коммунистические и социалистические гуманисты (государственники или коллективисты) являются последователями школы мысли, идущей от Руссо и времён французской революции, через Карла Маркса, к современным Говарду Дину или Хиллари Клинтон.

Я рад считать другом любого не верящего в Бога человека с хорошо развитым чувством этики, если он или она — честный и достаточно дисциплинированный человек, чтобы понимать разницу между “просветлёнными личными интересами” и потаканием собственным слабостям; и если этот человек относится к правам индивида как к абсолютной основе для своих гуманистических взглядов. Одна из моих интеллектуальных героев — Айн Рэнд, атеистка, приверженность которой высочайшим этическим стандартам не смогли, как мне кажется, превзойти даже светочи религии, к которым я также отношусь с уважением и восхищением.

Ангелы, дьяволы и духовные бунтари

Уэйн Саалман

(Примечание: это отрывок из последней главы книги Уэйна Саалмана “Иллюминаты мечты: Мировая Революция на взлёте”, изданной в New Falcon Publications. Книга нацелена на то, чтобы бросить вызов читателям, и те исследовали свои верования, дабы переоценить и, в конечном счёте, расширить свою картину мира. Автор посвятил Издание Нового Тысячелетия своей книги памяти доктора Кристофера Хайатта.)

Конечно, времена бывают разными, и разные времена могут требовать смены стратегии, или свежего подхода. Некоторые люди утверждают, что в мире должно, наконец, сформироваться Мировое Правительство. Ибо мир ныне оперирует в рамках глобальной экономики. И, возможно, человечеству пора положить конец укоренившемуся в нём национализму и религиозному сектантству…

Эти голоса говорят: настал новый день, и Власть Предержащие знают об этом и действуют согласно этому. Они хотят направить мир в определённую сторону, и, чтобы это произошло, должны случиться определённые вещи — и случиться быстро. Мы, несомненно, переживаем мировой кризис. Никто не может в этом усомниться. Это факт, творящийся вокруг нас.

Я не притворяюсь, что у меня есть ответы на всё. Но у меня есть своё понимание, и я чувствую, что должен выступить сегодня настолько хорошо, насколько могу. Я думаю, что мы живём во время великих перемен и великих откровений. Время великого пробуждения. И хоть многие мудрецы прошлого знали это и говорили это нам в течение веков и тысячелетий, те, кто пробуждаются сейчас, наконец-то полностью осознают нечто весьма важное: что мы живём в мире дуальности, что всё в этом мире на деле основывается на дуальности, и что дуальность лежит в самом что ни на есть корне всех наших проблем.

Что такое дуальность? Это материя и дух, свет и тьма, протоны и электроны, положительная и отрицательная энергия, субъекты и объекты, “я” и ”не-я”, вы и я… Это и добро со злом. С самого зачатия жизни в известном нам виде, ей присущ дуализм. Его невозможно игнорировать, от него нельзя сбежать. С того момента, как была создана эта вселенная, абсолютно всё внутри неё подчинено дуализму. В этом полностью согласны между собой наука и религия.

Суть вопроса: в этом мире, разумеется, есть позитивные силы и негативные. Они внутри каждого из нас и во всех живущих на планете. Они во всём, что обитает на Земле. Мы можем назвать эти позитивные и негативные силы силами Христа и силами Люцифера. Индусы сказали бы, что это эманации Вишну-творца и Шивы-разрушителя. Буддисты бы видели их как безличные кармические силы. Они сказали бы, что ни нет ни существ, ни Бога, которые бы создавали эти силы, но сама жизнь или сама вселенная создают их. Они сказали бы, что мы сами и есть те силы, и то, что мы думаем, говорим и делаем, просто возвращается к нам.

Но ярлыки — это просто… ярлыки. Слова не должны одурачить нас. Слова — творение человека. В языке нет ничего абсолютного.

Но мы всё ещё думаем о языке как о чём-то абсолютном, и миллионы людей за прошедшие века, снова и снова, бились друг с другом и убивали друг друга за слова и ярлыки. И в том скрывается (и всегда скрывалась) опасная ошибка…

Настало время всем нам вместе услышать музыку, предстать перед самой реальностью и понять, что по самой нашей природе мы иногда любим мир, а иногда склонны к насилию… Ибо каждый периодически ошибается и теряет голову. Ошибки случаются.

Изначально термин “грех” применялся при стрельбе из лука, когда лучник не попадал в мишень. Это и есть грех, я бы сказал. Попадание мимо цели, ясно и просто. Бог это однозначно понимает. Это случается, и это можно простить, потому что смертные твари время от времени ошибаются и получается как-то вот так. Но если некто учится на своих ошибках, он или она растёт над собой.

Конечно, если некто намеренно причиняет боль или ущерб, это является злом. Это проявление собственной глупости. Ибо мы пожинаем то, что сеем, и такое зло, разумеется, вернётся к нам, и мы заплатим за него высокую цену. Заставляя других страдать в этом мире, мы заставляем страдать себя.

Я не верю, что Иисус существует в том виде, в котором его заявляет существующим традиционное христианство, но я верю, что учение Иисуса действительно и верно. Я также верю, что если некто считает духовно-подъёмным и вдохновляющим делом верить в личного Иисуса, единого и единственного Спасителя Человечества, и если эта вера даёт надежду и делает верующего лучшим человеком — то всё хорошо. Но не будьте нетерпимы к тем, кто смотрит на вещи иначе.

Я также не верю, что Сатана существует в том виде, в котором его рисуют традиционные религии Запада. Но есть силы Люцифера, силы, поддерживающие рост жадности, зависти, эгоизма, ревности, ненависти, мстительности и так далее. Эти силы, конечно же, реальны, но они — не более чем низшие силы, автоматически поднимающие голову в дуалистичном мире и служат контрастом ко всякому добру. Ибо без контраста ничто не было бы понятно, и ничто не несло бы для нас смысла.

Поймите, пожалуйста — даже если бы Иисус и существовал исторически, есть один факт о нём, который нельзя проигнорировать. И факт таков: Иисус был бунтарём своего времени! Он целенаправленно пытался свергнуть старый порядок и нарушить множество законов и обычаев иудейской культуры! Так что, может быть, не так уж и плохо быть духовным бунтарём — и, может, именно благодаря бунтарству культуры выходят на новые просторы…

Если истина должна освободить нас, то мы должны свободно предстать перед истиной — и сделать то, что в глубине своих сердец считаем лучшим.

Перед нами лежат новые небеса и новая земля, и мы должны вытереть слёзы с глаз каждого и увидеть в смерти то, чем она является — трансформацию. Смерть — не противоположность жизни, а просто-напросто процесс внутри неё. Противоположность жизни — это небытие. Но небытие никогда не сможет настать. Ибо сама жизнь тому доказательством.

Вся эволюция внутри Целого полагается на трансформацию некого предмета в свою противоположность. Так что всё в конце концов вернётся туда, где было. Даже я и даже вы. В некоторой форме. В некоторой новой форме.