Интервью Тимоти Лири, 1989 год.(Перевод ibsorath)
Мы слышали эту запись,где вы с Уильямом Берроузом, Брайоном Гайсином и Робертом Антоном Уилсоном.
А, да, это запись с Nova Convention была. Я большой поклонник Уильяма Берроуза,он один из моих героев.
Когда вы с ним впервые встретились?
Встретился с ним я в июне 1961го, в Танжере, Марокко. Мы подружились, и до сихпор остаёмся друзьями.
А как Вы оказались в Марокко?
Специально приехал туда, чтобы встретиться с Уильямом Берроузом.
Вы были заинтересованы экспериментами Берроуза?
Да, то что он делал с Брайоном Гайсином, эти эксперименты, меня оченьинтересовали.
Вы читали Берроуза?
Да, Мягкую Машину, и ранние вещи. И мне понравилась также поздняяработа – Города Красной Ночи
О, я люблю Города Красной Ночи, и эту его последнюютрилогию – Города, и Пространство Мёртвых Дорог, и ЗападныеЗемли, я считаю, это его лучшее произведение.
Интересно, как развивалась его техника – стиль нарезок теперь почти исчез
Ну, да, он смягчился.
Вы ведь недавно с ним общались?
Да, он толко что написал предисловие к переизданию моей книги “Flashbacks”
Он сейчас живописью занимается.
Да, он больше не хочет писать книг – ему нравится рисовать.
Как Вы считаете, это влияние Гайсина?
Ну, он и Гайсин были очень близкими друзьями. Гайсин был очень сильнойличностью, и я думаю, невероятно повлиял на Берроуза. Берроуз тоже так говорит.Гайсин был очень глубоким мыслителем, и таким пророческим парнем. Это именноБрайон Гайсин сказал, что литература на пятьдесят лет отстала от современнойживописи – потому что современная живопись, от экспрессионизма до кубизма исюрреализма, потрясла основы всех репрезентативных структур, в то время какписатели по-прежнему были в ловушке грамматических форм. Это замечание Гайсинаоказалось очень глубоким. Он был одним из самых творческих персонажей. ЕгоМашина Грёз (Dreamachine) – это очень раннее, примитивное, удивительноэффективное психеделическое устройство.
Гайсин говорил, что Машина Грёз создаёт нематериальные произведения искусствавнутри разума наблюдателя. А что касается нарезок, там была идея бегства изданного момента времени, с помощью разрушения сознательной структуры языка. Вамэто было тогда интересно?
В ходе моих исследований в Гарварде мы проводили психеделические сессии, и насинтересовало, как их описать. Мы экспериментировали с различными формами видео,движущихся ячеек, наложений, сенсорной перегрузки, взаимодействия различныхэнергий, пытаясь воспроизвести, весьма убогим способом, тот опыт, который испытываешьв состоянии визионерского транса. А Берроуз был по сути изгнан из Америки вконце 50-х годов. На самом деле, это я его вернул обратно в Америку, спустяпять или шесть лет, которые он провёл за её пределами. Я его пригласил вГарвард, у него есть гарвардский диплом, так что он был очень рад шансувернуться обратно в страну.
Когда он вернулся, он был заинтересован тем, что вы делали тогда в Гарварде?
Он подумал, что мы – такая кучка придурков, которые носятся с идеей спасти мирс помощью этих препаратов, и он был очень, хм, справедливо циничен в отношениитого, чем мы занимались. Он человек очень научного склада. А единственныйпсихеделик, который ему понравился – это марихуана. И он никогда не любилдругие психеделические препараты. Берроуз за свою жизнь успел забыть большеинформации о препаратах, чем я узнать за свою. Берроуз ответственный за своюжизнь, и знает, что делает. Я думаю, героин, вероятно, лучшее анестезирующеесредство. Я его употреблял, наверно, раз десять или пятнадцать за всю жизнь,просто интереса ради. Это совершенно асоциальный препарат. Его принимаешь,чтобы уйти в себя. То же самое касается и кетамина. Кетамин тоже анестетик, ипозволяет пережить очень мощный внутренний опыт, но вы становитесь не очень-тообщительным, даже не захотите беседовать, так что это явно не мой препарат. Новот Берроуз, он совсем не такой парень, который будет расхаживать с улыбкой налице, разглагольствуя о мире и любви. Он довольно неприветливый, интровертныйтип, с очень глубоким чувством юмора. Один из самых забавных людей средиживущих сейчас – у него такой отстранённый юмор, вот такой он человек,потрясающий человек.
А вы когда-нибудь встречались с Жене?
Я должен был встретиться с ним – предполагалось, что мы с Жене встретимся вАммане, Иордан, в сентябре 1970го. Я тода был в бегах в Алжире, и общался слюдьми, которые говорили, что мне нужно отправиться в Амман и встретиться сЖаном Жене. Но по пути туда меня перехватили – американцы засекли меня вБейруте, и поднялась такая вонь, что люди, которые меня охраняли в то время,арабы эти, сказали: «лучше бы тебе свалить обратно в Алжир, а то тут слишкоммного легавых». Я к тому же путешествовал с фальшивым паспортом, так что яотправился из Бейрута в Египет, а оттуда в Алжир. Так у меня и не вышло с нимвстретиться – наше с Жене свидание в Иордане не состоялось, о чём жалею.
А Вы в то время употребляли психеделики?
Ну, много, ага, много афганского гаша, но оно не шло на пользу! Достаточно былосъесть немного, и у меня начиналась неслабая паранойя, а вся моя паранойя тогдабыла совершенно обоснованной, к несчастью. Я собрадся употребить немногопсихеделиков в Алжире, отправился в пустыню со своей женой, и у меня был оченьмощный опыт в пустыне Сахара, которая, конечно, как раз место, подходящее дляпутешествия на другие уровни.
У Алистера Кроули есть книга, которую он писал в пустыне
На самом деле, да, здорово, что Вы это вспомнили. Есть такое место за пределамиАлжира – нужно подняться в горы Риф и спуститься в пустыню – место подназванием Боу Саада (Bou Saada), известное как Город Счастья, и вот там АлистерКроули пережил один из своих великих мистических опытов, скитаясь там –необычайное возбуждение, или какие-то видения, я не знаю, что это было. Этосвященный город. Тогда я это не осознавал. Это весьма логично – если вынаходитесь в Алжире и пересекаете горы, то первый городок в Боу Саада будетоазис, и все караваны, на протяжении тысяч лет, приходили туда, извилистымпутём через Сахару, и это, может быть, было первым населённым пунктом. Этокрупный центр культурного взаимодействия – очень магическое место. И там запределами Боу Саада есть много оазисов, которые часто снимают в кино. Я там, ктому же, встретил нескольких хороших магов. У меня был проводник, и я ему всёвремя говорил, что мне нужно. Мне нужно было место – я хотел найти кого-то, ктознает место, где я могу остаться в пустыне и медитировать. Удивительно, водилытакого типа во всём мире хотят развести девочек и мальчиков, или что-нибудь втаком духе, но этот парень, в конце концов, понял, о чём я говорю, и свёл меняс каким-то старым арабом, который отправился со мной и показал дорогу. Весьмаинтересно, так как в городе не найдёшь водилу, сказав, мол, хочу отправитьсякуда-нибудь помедитировать. Но это одна из особых черт Боу Саада.