Синтия Авенс (Cynthia Avens),
Ответ Иову Юнга
Мой дорогой друг Салли Рея, являющаяся членом нашего Сообщества ХристоСофии, недавно воодушевила меня на чтение «Ответа Иову» Карла Юнга. Я знала, что это было особенно важно, так как эта работа была в моем списке чтений несколько лет! Салли очень гармонирует с потоками синхронистичности, поэтому явно подошло время наконец-то прочесть задуманное. И я оказалась права: хотя Юнг написал «Ответ Иову» более пятидесяти лет назад, я обнаружила глубокое выражение мощных архетипических энергий, оказывающих влияние на наш мир сегодня.
По существу, вопрос, с которым столкнулся Библейский Иов – это очень давний вопрос, продолжающий досаждать нам: почему плохие вещи случаются с хорошими людьми? Многие религии отвечают дуалистическим мировоззрением, воспринимая силы Добра или Света в космической борьбе с силами Зла или Тьмы, подобно общему Христианскому верованию в противодействие Бога и Сатаны. Но если Бог действительно Един, как зло может существовать отдельно от Бога? Это дилемма, с которой мы сталкиваемся у Иова.
Глубина и сложность изложения Юнга потребует гораздо больше размышления с моей стороны, но я чувствую нуминозную энергию, льющуюся сквозь его слова, когда он отдаёт главную роль Софии в «ответе» Иову. Библейская книга Иова – это часть литературы Еврейской Мудрости, которая была написана в промежутке от пятого до первого века до нашей эры. Литература Мудрости приводит к человеческому сознанию фигуру Софии (Премудрость) – Её, которая была первым творением Бога и со-творцом Земли (Притчи 8). Юнг говорит, что с этими сочинениями «Появление Софии на божественной сцене указывает на грядущие новшества в творении…Предстоит великий поворот: Бог хочет обновиться в таинстве небесной свадьбы (как с давних пор поступали главные боги Египта) и стать человеком». Таким образом, кажется, что Литература Мудрости – это предвестник Воплощения Христа. Иов спрашивает, «Где же найти мудрость?». Ответ: «Во Христе».
Юнг говорит, «Хотя рождение Христа — событие историческое и уникальное, оно тем не менее всегда налично в вечности… Будучи Богом, он всегда таковым и был, будучи же сыном Марии, каковая очевидным образом являет собой подобие Софии, он есть Логос (синонимичный Нусу), а потому, как и София,— художник творения, о чем и говорит Евангелие от Иоанна. Такое тождество Матери и Сына многократно засвидетельствовано в мифологии». Вечный процесс в духовных реальностях Плеромы – священный брак, который даёт рождение Божественному дитя – повторяется снова и снова в реальности времени и пространства. Мы находим этот архетипический мотив в мифах многих культур, которые могут рассматриваться как различные акты во вневременной «Божественной драме». В Христианстве этот архетип выражается в союзе Бога и Девы Марии (как Софии), дающей рождение Христу. Как указывает Юнг, он – единый со своей «матерью» в соответствии с мифологическим паттерном идентичности сына/матери (т.е. Христос-София). Воплощение Христа-Софии раскрывает Божественный «ответ Иову».
Юнг подчеркивает, что «Бог хотел стать человеком, и по-прежнему этого хочет». Это – объяснение видения Иоанна в книге Откровения, предусматривающее «второе рождение сына от матери Софии». Божественное рождение характеризуется объединением противоположностей, которое для Юнга представляло сущность психологического процесса индивидуации и выражалось в качестве архетипа Самости. Рождение Божественного дитя может истолковываться как дальнейший этап эволюции человеческого сознания – преобразование, приводящее к реализации Самости (процесс, описываемый как «индивидуация» в психологической терминологии и «обожение» в религиозном языке). Решающее значение возрождения Софии в человеческом сознании состоит в том, что только тогда она может быть сознательно объединена с образом Отца-Бога и затем (как Мать Отца Бога) дать «рождение Божественному дитя, Христо-Самости внутри души. Это — мифическое путешествие каждой индивидуальной души и коллективной Человеческой Души.
Как указывает Юнг, первым прообразом желания Бога стать человеком был Адам, бывший «образом» Божьим. За этим последовало полное воплощение Бога в Иисусе Христе («второй Адам»), проявлявшемся в «подобии» Бога. Мифологически это показывает потенциал нашей собственной души, по мере того как мы эволюционируем от «образа» Божьего при рождении к «подобию» Божьему, которого достигаем через трудную задачу Само-Реализации. Воплощение Бога будет завершено только тогда, когда Божественное дитя родится внутри каждого человеческого сердца. Это – мифологическое значение Второго Пришествия и осуществления «нового творения» во Христе.
«Апокалипсис, как классический процесс индивидуации, завершается символом священного брака — свадьбой Сына и Матери-невесты. Это и есть программа христианского зона, которая должна быть выполнена, чтобы Бог смог воплотиться в тварном человеке». Это пояснение Юнга объясняет, почему он видит догмат Успения Мари, объявленный Папой в 1950 году, как чрезвычайно важный для нашего мира. Юнг комментирует постановление Папы о том, что Мария телесно допускаема к Небесам: «В небесном свадебном чертоге Мария с Сыном — как невеста и как София — с Божеством в союз вступает брачный». Преображенная Мария синонимична Софии. Юнг видит глубокую важность этой догмы в символическом осуществлении видения Откровения, что предвещает воплощение Бога внутри человечества.
Чрезвычайная актуальность этой задачи показана в утверждении Юнга, «Теперь все зависит от человека: чудовищная сила разрушения находится в его руках, и вопрос только в том, сумеет ли он устоять перед искушением употребить ее, сумеет ли обуздать ее духом любви и мудрости». Здесь Юнг выражает страх Апокалиптических ужасов, которые могут быть развязаны человечеством, если мы не объединим внутри противоположности вместо продолжения проецирования нашей тьмы наружу. Хотя книга Откровения требует мифологической интерпретации, она определенно может также быть рассмотрена как видение потенциала буквальной угрозы миру, особенно в эту эпоху ядерного оружия. Видение, кажется, изображает возможности, лежащие перед человеческой расой, приходящей к кульминации в нашу эру: потенциальные ужасы всемирного разрушения, но также потенциал священного бракосочетания и рождения божественного дитя. Универсального разрушения можно избежать, если только «дух любви и мудрости» — ХристоСофия – воплотится внутри человечества.
Каков же будет наш ответ Иову? Сможем ли мы открыть наши сердца, так чтобы наш внутренний брак мог состояться? Сможем ли мы открыть свои умы, так чтобы мог развиться высший уровень сознания? Будем ли мы старательно изымать свои проекции страха и ненависти, и соединять внутри противоположности света и тьмы? Будем ли мы, как человеческая раса, объединяться, чтобы решить ужасные конфликты, разрывающие нас на части? Я искренне верю, что наша исключительная надежда на будущее лежит в нашем коллективном утвердительном ответе на нуминозную силу «продолжения воплощения Бога» внутри нас.