Влюбленные
Каждый аркан является продолжением предыдущего. В Иерофанте впервые из бессознательного рождается сознание своей индивидуальной природы. Во Влюбленных продолжается процесс формирования подлинной идентичности. Здесь индивид начинает сталкиваться с первыми страданиями, связанными с благословенным, но тяжелым даром обладания Сознанием.
На символику сознания указывает нам не только шестой порядковый номер аркана (в системе Каббалы шестерка — это центральная сфира, Солнце и центр Древа Жизни), но и еврейская буква, ему соответствующая.
Название буквы Заин означает «меч». Заметим, что на картине предыдущего аркана Таро Кроули меч держала жрица, открывающая врата познания. Теперь же мы сталкиваемся с целой аркой из мечей, под которой проходит королевская свадьба. Символику меча достаточно хорошо проясняют слова из Евангелия: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее» (Матф. 10: 34-35.). Как пишет Эдвард Эдингер, эти слова имеют важнейшее значение отделения индивидуального сознания от родовой и коллективной Матрицы, в которой индивид — лишь повторяемое звено в цепи. Меч как орудие, рассекающее целое на части, является прекрасным символом интеллекта, функция которого — анализ. Само число шесть — это число разделения, половина от двенадцати, которое, в свою очередь, представляет числа завершенного космического цикла (12 месяцев, 12 знаков зодиака).
Поэтому первое, на что следует обратить внимание в шестом большом аркане Таро Кроули, — это то, что действие происходит в арке из мечей, а все персонажи карты разделены на противостоящие симметричные пары.
Парадокс Влюбленных — в том, что из всех больших арканов именно этот наиболее далек от идеи влюбленности, любви! Главная идея этой карты, как и во всех значимых колодах, — выбор. Выбор своего пути, своей роли, своей идентичности. Выбор как жизненная и философская категория.
Шестой аркан ставит нас перед принципиальным вопросом свободы воли и права выбора. Обладает ли человек свободой выбора? Да или нет? Если обладает, то почему мы можем предсказать наш выбор с 99-процентной вероятностью? Мы абсолютно точно знаем, что, к примеру, завтра не улетим внезапно в Австралию и не застрелим соседа. В этом смысле у нас на самом деле нет выбора. Наш свободный выбор ограничен колеей, пусть даже и широкой, в которой мы можем ходить вперед-назад и даже слегка вправо-влево, но выйти за ее пределы при всем желании не получится. Наше настоящее обусловлено тем, что было в нашем прошлом, а наше будущее — тем, что происходит в настоящем. Получается, никакой действительной свободой мы не обладаем и есть только вечный закон причинно-следственной связи. Так?
Так, да не совсем. Свобода выбора — это не постоянная величина, а момент исключительной ценности, когда воздействующие на нас силы оказались в равновесии. И внутри колеи мы столкнулись с развилкой. Или с лестницей, выводящей из этой колеи. И доводы в пользу одного и другого решения примерно равны. Здесь-то и ложится на плечи нашего «я» колоссальная ответственность.
Это изначальная мифологическая ситуация. Три богини приходят на суд Париса. Или рыцарь оказывается на развилке трех дорог. Или Архитектор Матрицы показывает Нео две двери… Во все остальные моменты реальность была жестко задана, запрограммирована прошлым, а здесь, в точке равновесия сил, возникает возможность проявить себя в своей неповторимости. Или не проявлять. Идти или остановиться. Быть или не быть. Или иначе: быть или иметь…
Природа выбора — центральный сюжет аркана Влюбленные. На старинных картах Марсельского Таро мы видим юношу, стоящего между двумя фигурами, и это наводит нас на идею выбора между ними — матерью и возлюбленной. Стрелы Амура уже выпущены в сторону возлюбленной, но герой еще оглядывается назад, на мать, подобно Орфею, оглядывающемуся на царство мертвых.
Это напоминает нам классический средневековый сюжет «выбор Геракла». Согласно мифу, Геракл оказался между двумя женскими фигурами, одна из которых символизировала праздность и временные наслаждения, а другая — героический путь. В эпоху средневековья этот образ был очень популярен.
Картина Аннибале Карраччи «Выбор Геракла» (или «Геркулес на распутье»). Конец XVI в.
Стадия жизни, которой соответствует карта Влюбленные, — подростковый возраст. Именно в этот период индивид оказывается поставлен перед необходимостью отделения от всего того, чем еще недавно он был. Это трудный возраст, возраст тяжелого выбора.
Назад или вперед? «Тот, кто смотрит назад, — верит; тот, кто смотрит вперед, — знает». Нужно понимать, что «мать» и «возлюбленная» в данном случае, скорее всего, — не реальные люди, а символические фигуры нашего бессознательного. С одной стороны — инцестуозная тоска по прошлому. Желание не быть. Не взрослеть. Оставаться вечным юношей, привязанным к своей идеализируемой матери. С другой стороны — стремление к будущему. Любопытство. Жажда обновления, изменения, прогресса и развития.
Быть собой или быть частью? Собой — со всеми своими демонами? Или частью семьи, рода, культуры, партии, ордена? Но есть ведь и возможность, пока еще только возможность, обретения статуса индивидуального «Я». Нужно мужество, чтобы быть собой. Совершить акт отделения, трансгрессии, нарушения. Провести то, что алхимики называли «сепарацией» или «отделением тонкого от грубого». Остановить проецирование Самости в различные «измы», церкви и системы, и оказаться один на один с пугающей внутренней бесконечностью.
Тат твам аси. Ты есть То. Но до этого еще надо дойти, процесс гораздо сложнее, чем в рекламе популярных психологов и гуру всех мастей. Никакой семинар, даже за тысячу долларов, и никакой гуру, даже самый «просветленный», никогда не сможет сделать вас другим. Лучшие учителя могут лишь подготовить вас, дать вам инструмент для самопознания. Выбор идти или не идти — всегда за вами.
Выбор бывает разный. Очень тяжелый или радостный. Но всегда, какие бы карты ни окружали Влюбленных, их послание к кверенту очень просто: выбор действительно ЕСТЬ. А это бывает далеко не так часто, как нам хотелось бы верить. И после того как выбор будет сделан, индивид будет обречен следовать процессу порожденных этим выбором причин и следствий, о которых он может не подозревать.
Страшно упустить момент, когда возможно сделать выбор. Далеко не всем дается второй шанс. Зачастую вся последующая жизнь оказывается естественным следствием, кармическим результатом выбора, сделанного в точке бифуркации. Ужас бытия — в том, что такой выбор дается далеко не всем и само наличие выбора есть одно из высочайших благословений, которое, однако, легко может обернуться проклятием.
Образ точки бифуркации часто можно встретить в художественной литературе и кино. Например, в фильме Кшиштофа Кесьлёвского «Случай» показаны три возможных исхода судьбы главного героя в зависимости от того, удается ли ему попасть на поезд. Момент выбора — архетипический перелом, точка бифуркации, после которой причинно-следственная связь от окончательного выбора до смерти оказывается задана событиями, происходящими в жесткой причинно-следственной связи.
Часто бывает так, что Эго не обладает полнотой зрелости и автономии, однако глубинные силы психики в своем противостоянии друг другу оказываются примерно равны, и именно Эго, этому неустойчивому, хрупкому и уязвимому сознанию, своим выбором необходимо определить духовный вектор. Метафорически говоря, выбор Эго здесь подобен перу, которое падает на одну из чаш идеально уравновешенных весов и определяет дальнейшую судьбу. Для Эго это в высшей степени травматическая и конфликтная ситуация, поскольку другая чаша весов неизбежно оказывается оскорбленной.
Следует рассмотреть ключевые фигуры выбора, которые мы определили как Еву и Лилит, мать и возлюбленную. Эти архетипы представлены на карте аркана Влюбленные, начиная от марсельских колод и заканчивая колодой Кроули.
Не стоит сводить всю сложность женской психики к этим простейшим структурам, как часто делают традиционалисты (вспомним, например, утверждение Юлиуса Эволы о «деметрическом» и «афродическом» женских типах). Однако то, что неверно применительно к женщине как личности, верно по отношению к Аниме как изначальному женскому образу, внутренней женщине, живущей в психике мужчины, с которой мы встречаемся на границе внутренней бесконечности.
Показательно, что даже Эвола, при всей спорности большинства его заявлений, справедливо утверждает, что деметрический принцип гораздо опаснее для сознания, нежели афродический. Это входит в прямое противостояние с доминирующей культурной установкой, идеализирующей материнскую природу женщины и обесценивающей природу сексуальную.
О такой же двойственности женского архетипа пишет и Эрих Нойманн в своей работе «Великая Мать». Однако, в отличие от Эволы, Нойманн не переносит эту модель на реальных женщин и говорит исключительно о внутрипсихических женских образах, об архетипе Великой Матери. Мать и возлюбленная легко узнаются у Нойманна в его «элементальном» и «трансформирующем» женских архетипах. Принадлежность к элементальному типу выдает инфантильное сознание, еще не отделенное или сопротивляющееся отделению от материнского пространства. Принятие же трансформативной женственности требует достаточно высокого уровня зрелости.
Влюбленные — это аркан малой инициации, которая с древних времен символизировала переход от чисто биологической жизни к жизни культурной, социальной, от состояния ребенка, сохраняемого элементальным типом женского, к взрослому индивиду, связанному с женственностью трансформативной. Именно ритуалы инициации имел в виду один из основателей науки социологии Эмиль Дюркгейм, когда писал, что «ритуал есть социообразующий фактор».
Любопытное свойство возрастных инициаций заключается в том, что такие посвящения всегда содержали в себе идею отделения от матери в той или иной форме. Не прошедший инициацию никогда не мог стать гражданином — он был всего лишь одним из детей даже в пятьдесят лет. Мирча Элиаде не случайно предполагает, что утрата этого института привела к глобальной инфантилизации западного человека, не знающего, когда закончилось его детство.
Влюбленные — аркан переходный. Можно двигаться вверх, можно вниз. Это единственная карта в колоде Таро, которая ничего вам не предсказывает. Луна говорит, что все будет тяжело, Дурак — что все будет легко. Но Влюбленные не дают пророчеств. Они лишь сообщают вам, что в этот миг вы, и только вы, определяете направление своего дальнейшего развития. Вы стоите перед архетипическим выбором, и вы должны сделать его.
Выбор между матерью и возлюбленной — это выбор, который достаточно очевиден. Классическая традиция Таро часто изображала ситуацию выбора как выбор «между добром и злом», но правда в том, что такого выбора не существует: если мы определяем нечто как «зло», то мы уже сделали выбор. Подлинный выбор делается между лучшим и хорошим, далеким и близким, между двумя желаемыми путями или между бо’льшим и меньшим злом.
Более того, порой приходится делать выбор, имея ничтожно мало информации. Зачастую, делая выбор, мы решаем задачу с двумя неизвестными. И, тем не менее, ответственность за каждый выбор, даже сделанный вслепую, ложится на того, кто выбирает.
Девизом карты Влюбленные следовало бы взять слова из апокрифического евангелия: «О человек, если ты ведаешь, что творишь, ты благословлен, но проклят и нарушитель закона ты, если не ведаешь, что творишь». Слова эти были адресованы человеку, работавшему в субботу, что с точки зрения ортодоксального иудея является страшным грехом. Важен не факт подчинения или неподчинения закону, а наличие осознанности на избранном пути.
Как уже было сказано, аркан Влюбленные — это аркан разделения, а не союза. На классическом изображении юноша словно разорван между двумя женщинами. В варианте колоды Кроули эта разорванность представлена серией пар противоположностей от животного до небесного уровня.
Эдвард Эдингер пишет, что индивидуальность рождается в результате мучительного вычленения своего Эго из хаоса смешанных друг с другом противоположностей. Новорожденное «я» как бы говорит себе: «Я точно не это, не это и не это», посредством серии отрицаний приходя к одному глобальному утверждению — утверждению своего бытия.
Еще раз подчеркнем, что здесь продолжается то, что было начато в прошлой карте. В Иерофанте мы с изумлением и восторгом говорим о себе «я есть», но только во Влюбленных мы начинаем отделять свое «я» от всего, что им не является. Влюбленные — это карта первой трансгрессии, шага в неизвестное, прыжка в запретное, готовности к Иному. Но эта же карта может указывать на то, что необходимый шаг до сих пор не сделан.
Именно здесь происходит фундаментальное разделение сознания на Эго и Тень, сознание и бессознательное, принимаемое и не принимаемое. Вне зависимости от того, какой выбор сделает сознание, другая часть окажется вытеснена, подавлена и на долгие годы превратится во враждебную сознательной идентичности силу, которая определяется как Тень. Вот почему у Кроули помимо Евы и Лилит на карте присутствуют черный ребенок и белый ребенок, символизирующие конфликт Эго и Тени.
Артур Уэйт существенно изменил «классическое» (марсельское) изображение шестого аркана. Теперь уже не юноша стоит между двух женщин, а Адам с Евой стоят между Древом Познания и Древом Жизни и размышляют о том, стоит ли рвать с них яблоки. Уэйт запечатлевает здесь библейский сюжет нарушения запрета — того самого запрета, который выводит человечество за пределы бессознательного состояния.
По сути, глубинное послание этой карты, несмотря на изменившуюся символику, остается тем же. Готов ли ты родиться, выйти из Эдема, последовать за всплеском желания в неизвестность? Или предпочтешь хорошо знакомые границы уютного мира?
Вдалеке на карте Уэйта изображена гора — это важная деталь, поскольку, как мы знаем, гора символизирует притязания Эго, его амбиции и устремления. Остаться на равнине или последовать за Лилит и Змеем в неизвестность опасного восхождения на вершины познания — вот выбор, стоящий перед Адамом, который еще держится за «материнское» райское дерево, но почти готов сделать решительный шаг.
Несмотря на внешнее отличие, внутренняя идея этих карт оказывается практически идентичной — путь за пределы мира границ, на который Анима зовет вступить героя. Вот что пишет Юнг о целительном действии Анимы:
Проекция может быть устранена лишь тогда, когда сын увидит, что в царстве его психе присутствует образ не только матери, но и дочери, и сестры, и возлюбленной. Любая мать и каждая возлюбленная вынужденно превращается в носительницу и воплощение этого вездесущего нестареющего образа, соответствующего глубочайшей внутренней реальности мужчины. Этот небезобидный образ Женщины принадлежит ему, мужчине; она замещает собой ту верность, от которой он иногда вынужден отказаться в интересах жизни; она служит столь необходимой компенсацией за риски, жертву и борьбу, завершающуюся разочарованием; она — утешение за всю горечь жизни.
Эта фигура Анимы, вдохновляющей Великое Жертвоприношение, появляется еще в прошлом аркане (Иерофант), на картине которого женщина с мечом (Логос) отверзает врата сознательной, осознанной жизни. «О человек, если ты ведаешь, что творишь, — ты благословен. Но проклят и нарушитель закона ты, если не ведаешь, что творишь». Именно эта идея достигает своего апогея в аркане Влюбленные, где противостояние истинного и ложного «я», подлинного и неподлинного, прошлого и будущего достигает апогея.
Слово познание — двусмысленное, и эта двусмысленность передает нам всю сложность и красоту переплетения сознания и эротизма. Познание одновременно означает интеллектуальное знание, гностическое откровение (напомню, гнозис дословно означает «знание») и половой акт («Адам познал Еву, жену свою; и она зачала» (Быт. 4:1.)). Уже сама эта игра смыслов наглядно демонстрирует, что истинная противоположность — не между Логосом и Эросом, духом и плотью, как это изображали религии прошлых веков. Истинная противоположность — между прошлым и будущим, между привязанностью к отжившим формам, сводящим человека лишь к функциональной роли, и симпатией к тому пробивающемуся в будущее ростку, который со временем раскроется цветком Истинного «Я». Куда повернута энергия — в прошлое, к инцесту и небытию, или в будущее, к новым знаниям и наслаждениям, — вот главный вопрос, который ставит перед нами аркан Влюбленные.
Эту тонкую грань остро чувствовали гностики начала христианской эры. Опираясь только на свои откровения, они подвергли библейские тексты грандиозному переосмыслению: Змей в Эдеме был вовсе не искусителем, а Искупителем, первым пришествием Христа (или, по другой версии, Софии), вырвавшим первых людей из мрака невежества. Вспышка света, разорвавшая бессознательную тупость жертвенных баранов, Адама и Евы, звучала как «будете как Боги и познаете добро и зло». Воистину, в своем знании люди оказались подобны богам; добро и зло они тоже познали в избытке.
Символика Змеи Познания в полной мере раскрывается в одиннадцатом аркане. Однако идея сакрального Эроса как силы, отделяющей от целого, является ключевой для понимания Влюбленных. Когда Нео готов принести в жертву будущее человечества ради Тринити, он ломает устоявшуюся структуру Матрицы — и выигрывает. Принять яблоко Гнозиса значит одновременно открыться запретным знаниям и запретным наслаждениям.
В Таро Кроули смыслы шестого аркана существенно расширяются. Кроули сохраняет символику выбора между Евой и Лилит (см. изображения двух женщин в верхних углах карты), однако затрагивает в этом аркане такие глубины, которых как нам кажется, в какой-то момент он сам пугается.
Зодиакальное соответствие аркана Влюбленные — Близнецы, а в своей «Книге Тота» Кроули дает этой карте второе, дополнительное название — «Братья».
Черный и белый близнецы на кроулиевской карте выглядят как полный разрыв со всей предыдущей традицией изображения шестого аркана, однако они намекают на жутковатую тайну, связанную со зловещим символизмом близнецов и «миметическим кризисом». Более того, в своем комментарии к шестому аркану Кроули упоминает, что фигура на заднем плане карты — не кто иной, как Каин.
Странная связь «влюбленных» и «братьев», возлюбленных и врагов, Эго и Тени, делает символизм шестого аркана совсем запутанным. В качестве одного из ключей можно вспомнить юнгово определение алхимии как искусства конъюнкции «факторов, которые представляются противоположностями — как противостоящими друг другу в силу своей взаимной враждебности, так и притягивающими друг друга в силу своей взаимной влюбленности».
Мотив враждующих близнецов часто встречается в мифологии. Самый известный из таких мифов в западной культуре — миф о Каине и Авеле. У многих народов рождение близнецов считалось дурным предзнаменованием, а в самые древние времена новорожденных близнецов даже ритуально умерщвляли, чтобы отвести беду от рода.
С юнгианской точки зрения, мифологические сражающиеся близнецы — это Эго и Тень, доктор Джекил и мистер Хайд, порожденный непрожитой жизнью Джекила. Тень как бы включает в себя все, что отторгает от себя Эго, являясь его архетипическим антиподом. В эзотерической традиции Тень, или Двойник, часто выступает стражем порога, по способности победить или обмануть которого судят о готовности ученика к посвящению.
Самая опасная ситуация складывается тогда, когда ценности теневых двойников совпадают. Мало кто знает, что наши желания на 99 % не являются аутентичными, но порождены подражательным инстинктом. Мы желаем нечто лишь потому, что это нечто желаемо для кого-то другого, кто становится для нас теневым двойником и божеством. В этот момент начинают сходиться любовь и ненависть, восхищение, превращающееся в подражание, и подражание, превращающееся в ярость. «Должен остаться только один» — девиз миметического безумия войны бесконечных близнецовых воинств. Это напоминает об армии из зубов дракона, уничтожившей саму себя благодаря брошенному в середину рядов камню (миф об аргонавтах).
Подобные кризисы подражания заканчиваются тем, что распад прекращается и коллективная ненависть начинает сосредоточиваться на бессознательно избранной жертве — «козле отпущения», который становится примирителем. Этот механизм мы можем наблюдать всякий раз, когда старые враги, оказавшиеся «двойниками по желанию», вдруг примиряются в яростной ненависти к третьей стороне.
Этот закон проясняет кажущуюся странность человеческой природы, выраженной в том, что наиболее жесткое противостояние разыгрывается не между формально враждебными системами (которые, тем не менее, не разделяют миметического двойничества) но между двумя ценностно схожими системами либо субъектами. Каин убивает Авеля не потому, что ненавидит то, что последний представляет, а потому, что оказывается захвачен миметическим желанием совершить то же самое — успешное жертвоприношение.
Именно этот механизм влечения, подражания и жертвоприношения подспудно обозначен в теневом двойничестве шестого аркана у Кроули. Упоминая Каина, Кроули как будто сам испугался бездны, разворачивающейся под ногами у всякого, кто рискнул прикоснуться к проблеме миметического безумия и следующего жертвоприношения, и эти ссылки остались без дополнительных пояснений, хотя именно здесь мы могли бы найти принципиальное отличие между желаниями и истинной Волей, которая по определению противоположна всякому мимесису.
Дорогие друзья.
Если вам понравились фрагменты моей книги «Таро для всех и для никого» вы можете купить ее перейдя по ссылке
Другая моя книга по Таро — это «ПРыжок в бездну вершин», может быть рекомендована как более ранняя но содержащая те материалы к котором мы впоследствии не возвращались — например магия таро. Вы можете купить ее перейдя по ссылке
Среди десятков и сотен авторов пишущих о таро, я хотел бы вам рекомендовать одного, человека который как я считаю единственный в русскоязычном пространстве кто значительно превзошел меня по глубине, тонкости, масштабу исследования, и чей авторитет для меня незыблим. Это Григорий Зайцев и три из семи написанных им тома о философии, символизме, истории арканов Таро. Никогда прежде еще никто не предпринимал столь масштабное исследование, обращаясь как к давно забытым, архивным изображениям арканам, так и к самым последним достижениям философии и науки. Григорий дает одновременно взгляд несколько школ таро и является пожалуй единственным человеком чьи работы могут быть интересны представителю любой школы, а чей подход достоин стать примером для подражания. Из семи томов им написано три — «Лики мистерий», «ТАинство пути» и «Бездны и выси» — кликнув на называния книг вы можете купить один том или сразу три по желанию. Книги великолепно иллюстрированы, в альбомном подарочном формате.
Из книг иностранных авторов по Таро, наиболее заслуживает внимания работа Салли Николз «Юнг и таро», где каждый аркан рассмотрен во всей полноте архетипической перспективы. Именно эта книга на данный момент является абсолютным лидером продаж не только в графе Книги по Таро, но и в общем списке, гранича с «Красной книгой» Юнга и «Путем сновидений» Фон Франц.
Еще огромного внимания заслуживает двухтомник Алехандро Ходоровского «Путь таро». Он состоит из двух томов — Старшие арканы и Продвинутый уровень. Чтобы понять ценность этой книги достаточно вспомнить кто такой Ходоровский. Талантливейший режиссер, некогда работавший совместно с Сальвадором Дали, и едва ли не единственный кто применил в кино принцип «психошаманизма». Махатма помогающий множеству ищущих зачастую исключительно из любви к искусству. Поэт, художник, автор комиксов, режиссер, писатель. Очевидно что обращаясь к таро, человек такого уровня вне сомнения привнес сюда немало ценнейших прозрений. Обратите внимания что Ходоровский обращается к тому единственному таро у которого нет автора — Марсельскому Таро
В качестве дальнейшего развития понимания именно Телемитского Таро, мы рекомендуем книгу Лон Мило Дюккета «Таро Тота». Книга написана легким, даже игривым языком, но при этом объясняет сложнейшие тонкости символизма Таро Тота уходящего в глубины каббалы и алхимии Телемы.
И наконец книга Майкла Даммита «История Оккультного таро». Можно не соглашаться с теми оценками, и установками которые порой сквозят у исследователя к исследуемому материалу, однако нигде и никогда не приходилось нам встречать столь подробного, детального исследования истории практических всех эзотерических школ и традиций, от рассвета до заката.