04.04.2024
0

Поделиться

Анимус

Барбара Ханна

ИЗБРАННЫЕ ГЛАВЫ


Книга, которую мы предлагаем вам сегодня, уникальна. За всю историю юнгианской психологии работа Барбары Ханны – это единственное полноценное исследование феномена Анимуса – мужской фигуры в психике женщины, фигуры, которая представляет ценности разума, логоса, мысли и порядка.

Для каждой женщины понимание и работа с архетипом Анимуса, преодоление его разрушительного влияния и открытие его созидательного начала являются, пожалуй, самыми важными задачами индивидуации. И впервые мы можем предложить вам обширное исследование, посвящённое только этой теме. Что есть Анимус? Как Анимус проявляется в психике женщины? Как избежать его разрушительных аспектов и открыть аспекты созидательные? Эти и другие вопросы раскрываются в эксклюзивном исследовании Барбары Ханны.


СЛОЖНОСТИ ВО ВЗАИМОДЕЙСТВИИ С АНИМУСОМ

ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА:

Эссе «Сложности во взаимодействии с анимусом» во многом похоже на работу Барбары Ханны, опубликованную под тем же названием Гильдией пасторской психологии в 1951 году.[1] Однако нынешняя версия дополнена информацией из рукописных заметок, которые не были включены в предыдущую публикацию. Здесь изложен очень укороченный вариант истории монахини шестнадцатого века Жанны Фери, которая в определённый период своей жизни была одержима анимусом. Во втором томе этой книги представлен более глубокий и всесторонний анализ этого случая, проведённый Барбарой Ханной.

Введение

Мы часто слышим жалобы на обилие теоретической информации по юнгианской психологии в ущерб её практического применения в повседневной жизни. Недовольство по поводу такого дисбаланса выражают даже те, кто уже в течение многих лет изучает работы Юнга. Думаю, что причиной обеспокоенности стала очевидность факта, что за всей нашей действительностью стоят невидимые силы, которые человеческий разум контролировать не в состоянии.[2] Юнг неоднократно подчёркивал: единственное пространство, в котором у нас есть хоть какая-то надежда наладить отношения с этими силами, находится внутри человека. Поэтому эту работу об анимусе я хочу максимально посвятить практическому применению идей Юнга. Но любому читателю, пытавшемуся предпринять подобную попытку, известно, какое огромное количество трудностей влечёт за собой подобная задача. Мы можем лишь прикоснуться к небольшому фрагменту хитросплетений, предстающих перед нами, когда мы обращаемся к теме анимуса.

Под термином анимус я понимаю мужской дух или бессознательный ум женщины. Недавно Эмма Юнг подчеркнула, что следует тщательно различать аниму и анимуса. Нам всем хорошо известно, что анима — это юнгианский термин, обозначающий женскую душу мужчины. Если говорить об анимусе, как о мужской душе женщины, то мы действительно столкнёмся с противоречием. (Эта ошибка, сделанная на заре юнгианской психологии, часто встречается и по сей день). На латинском языке слово анимус означает интеллект, память, сознание, характер и дух. Часто это понятие приравнивают к «уму», а также используют, подразумевая под ним мужество, живучесть, смелость и волю. В юнгианской психологии изначально оно использовалось, чтобы обозначить феномен «духа» в женщине. Различение между женской душой (анимой) и мужским духом (анимусом) даёт нам чрезвычайно важный нюанс для понимания разницы между этими двумя образами.

Итак, анимус является воплощением духа в женщине, в то время, как анима представляет собой душу в мужчине. В целом, можно сказать, что на более рудиментарных уровнях, анимус формирует взгляды женщины, в то время, как анима оказывает непосредственное влияние на настроения мужчины. но фактически та часть анимуса, на которую мы можем реагировать и с которой можем взаимодействовать, является всего лишь частицей сущности духа женщины. В реальной жизни женщина не соприкасается с анимусом во всей полноте, а только с той его частью, которая является смыслообразующей заменой глубин духа. Его можно назвать духом рационализации, который неустанно занимает сам себя созданием представлений, которые кажутся вполне логичными, по крайней мере, с точки зрения женщины или общества.

Так как изначально большая часть анимуса находится в пространстве бессознательного, он естественным образом переплетается с тенью, которая, однако, не идентична ему. В тени, по большей части, находится личный, подавленный материал или то, что было забыто. Это в большей или меньшей степени соответствует фрейдистской концепции абсолютного бессознательного. Юнг также отмечал, что подсознание — это неисчерпаемый источник творческих способностей и идей, проявление которых можно иногда встретить в литературе, искусстве, музыке, танце, в сказках и мифах, в примитивных, древних и современных религиях и так далее. Тень — это в большей или меньшей степени та часть подсознания, с которой мы сталкиваемся, когда впервые начинаем обращать внимание на нашу внутреннюю, неосознаваемую жизнь.

Можно сказать, что когда мужчина, обращается к своей аниме, он пытается найти «передающийся из поколения в поколение коллективный образ женщины, существующий в подсознании мужчины, с помощью которого он постигает её природу».[3] Одновременно с этим он обнаруживает свою бессознательную модель отношений. Следовательно, в конечном итоге он ищет аниму для того, чтобы понять назначение отношений, которое он всегда проецировал на женщину. С другой стороны, целью женщины является найти «передающийся из поколения в поколение коллективный образ» духа или ума, который она всё время проецировала на мужчину. Бессознательность ума женщины приводит к тому, что он становится автономным. Она в очень большой степени проецирует ум на мужчину, практически не осознавая этого.

Наиболее ясно проблема современной женщины описана в статье Юнга «Женщина в Европе». Автор упоминает симптомы, которые окружают нас со всех сторон, подтверждая, что мы больше не можем отрицать маскулинную часть в женщине.[4] В этом эссе Юнг пишет:

Маскулинность — это ясное понимание, чего ты хочешь и возможность совершения необходимых действий для достижения желаемого. Если человек это однажды познал, то, без огромного ущерба для своей психики, он не сможет этого забыть. Та независимость и критическая рассудительность, полученные женщиной в результате подобного опыта, становятся для неё позитивными и ценными приобретениями. Она больше никогда не сможет с этим расстаться.[5]

Если мы хотим избежать этого «огромного ущерба для психики», нам рано или поздно придётся встретиться с проблемой анимуса.

Свою нынешнюю работу я посвящаю исследованию анимуса, а не анимы, так как именно о нём я могу говорить на основании непосредственного личного опыта. Только собственные переживания могут послужить прочной основой, когда дело доходит до практической стороны подобных тем. Тем не менее, большую часть того, что было сказано, можно также применить к аниме, в особенности, это касается способа налаживания отношений с этими фигурами. к примеру, мои ссылки на статью Юнга «Отношения между эго и бессознательным» взяты из того места, где Юнг изначально говорит об аниме. Основное отличие, которое следует иметь в виду, состоит в том, что женщина склонна неуместно реагировать жёсткими раздражающими убеждениями, в то время, как мужчине свойственно капризничать или быть чрезмерно обидчивым и тщеславным. Другими словами, бессознательные реакции женщины имеют тенденцию быть чем-то вроде худших проявлений мужчины и наоборот.

Справедливости ради надо заметить, что всё в этой работе, что касается юнгианской психологии, изначально исходило от Юнга и было «заимствованно или украдено»! Не сомневаюсь, что читатель изучил юнгианскую психологию, которая несоизмеримо лучше представлена в книгах Юнга, чем здесь. Это фрагментарный доклад о том, как работают идеи Юнга, когда их применяют женщины в повседневной жизни для понимания своей психики.

Если женщина пишет об анимусе, она обязательно столкнётся с его собственными взглядами на этот вопрос. Однажды на семинаре Юнг обратил внимание на то, что в литературе образы анимы встречаются чрезвычайно часто, а вот хороший портрет анимуса — действительно большая редкость. Он предположил, что анимус, возможно, предпочитает сам писать книги о женщинах, при этом не выдавая самого себя (Анима же, напротив, предпочитает позировать!) Таким образом, когда я пишу, я не могу в полной мере увидеть, как анимус, будто хитрый, старый лис, заметает свои следы хвостом.

Преобладание бессознательного в личности         

Начиная исследовать эту тему, нам важно сначала принять утверждение, что психика человека простирается далеко за рамки наших сознательных представлений о ней. Привычное убеждение в том, что мы — истинные хозяева в нашем собственном доме, нелегко сдаёт свои позиции, также обстоит дело и с девизом: «Было бы желание, а умение найдётся». Я акцентирую на этом внимание потому, что спустя длительное время мы, наконец, осознали существование, как личного, так и коллективного бессознательного. Теперь мы достаточно осведомлены о наличии у нас тени, анимы или анимуса, но это, к сожалению, почти никак не повлияло на наше поведение. Не так-то просто пошатнуть рациональные идеи, просуществовавшие девятнадцать веков. Ведь под их влиянием выросли мы и наши, не столь отдалённые, предки, и, пожалуй, теперь подобные убеждения расцвели вокруг нас, как никогда прежде.

Когда мы понимаем, что сама по себе психика простирается за пределы эго и его сознательных знаний, мы начинаем осознавать, что отчасти мы живём в неведомой и невидимой стране. Существует достаточно много материала, из которого мы можем собрать сопоставимую информацию по теме. Первобытные люди, к примеру, в лучшем случае только одной ногой стояли во внешнем мире, а другой — в мире невидимом. Земля духов была для них, несомненно, гораздо более значимой реальностью, а их исследование способов взаимодействия с духами можно сравнить с изучением описания страны перед подготовкой к путешествию. Мы можем найти схожий материал и во многих других областях. Я имею в виду, к примеру, великие религии, как востока, так и запада, гностические системы, алхимию, и более примитивные вещи — колдовство и магию.

Однако можно сказать, что все второстепенные представления о том, что Юнг называет коллективным бессознательным, имеют всего лишь относительное значение. Они определённо бесценны для применения и сравнения, но только реальный опыт является непременным условием любого истинного понимания бессознательного. Нельзя слишком часто делать ударение на том, что психология — это экспериментальная наука. Зачастую юнгианскую психологию понимают неправильно, считая, что это философия или даже религия. Обычно так поступают люди, у которых нет собственного подобного опыта, поэтому отчёты о фактических переживаниях других им кажутся настолько странными, что они относят их к вопросам философии или мистики. Слушая доклад исследователя о каком-то странном племени, привычки которого настолько отличаются от их собственных, они невольно ловят себя на мыслях: «Да он рассказывает небылицы!» или «Это же просто охотничьи рассказы!». Некоторые в своём отрицании заходят ещё дальше. Если у такого человека из бессознательного поднимается некий новый материал, переживание которого захватывает его внимание, он скажет, что видит «белую мышь». Или, как сказал один человек, увидев впервые утконоса: «Что это? Ведь такой птицы не существует».

Найти доказательства того, что нами движет нечто, находящееся внутри нас, отличное от нашей сознательной личности, не так-то просто. Как часто мы спрашиваем себя: «Что же заставило меня так поступить?» Или злимся на себя за то, что сделали прямо противоположное тому, что намеревались сделать. Однако мы почему-то ненавидим привлекать нашу логику и можем даже сомневаться в собственных чувствах, вместо того, чтобы повернуться лицом к тревожащему нас факту, что существуют «вещи» внутри нас, которые могут действовать независимо и побуждать нас осуществлять «их» намерения.

Следующее происшествие служит доказательством того, как людям трудно признавать существование необычных фактов. Однажды во время шторма на Цюрихском озере паром, пришвартованный на верхнем берегу озера и предназначенный для общественных купаний, снялся с якоря. Дело происходило зимней ночью, и его отнесло ветром прямо вниз по озеру к Цюриху, прежде, чем это успели заметить. Обнаружили его на следующий день, и на буксире оттащили обратно. Этот необычный инцидент был рассказан на вечеринке в ту же ночь, и молодая женщина облегчённо воскликнула: «О, так я же видела паром для купания на середине озера сегодня утром из моего окна, но я, конечно, не упомянула об этом, потому что точно знала, что в действительности он не мог быть там!» Юная дама не могла принять доказательства, которые видела своими собственными глазами, и таким образом просто отринула их, пока не получила рациональное объяснение. Так же и мы, подобно ей, постоянно упускаем самые очевидные психические явления, руководствуясь привычным предубеждением.

На своём семинаре по теме «Заратустра Ницше» Юнг как-то говорил о важности понимания того, что у человека есть не только сознание, но также и бессознательное. и наши сознательные желания постоянно пересекаются с бессознательными внутри нас. Он сказал:

Это примерно так, как если бы вы были правителем земли, которая только частично вам знакома, королём какой-то страны, в которой проживает неизвестное число граждан. Вы понятия не имеете, что они из себя представляют, или в каком они состоянии, снова и снова вы обнаруживаете, что в вашей стране находятся субъекты, о существовании которых вы совершенно не знали. Следовательно, вы не можете принять на себя ответственность, а можете только сказать: «Я признаю себя правителем страны с неизвестными мне границами и жителями, которые обладают качествами, о которых я не вполне осведомлён». Итак, у вас нет субъективного мнения, и тем самым вы находитесь в ситуации, делающей вас чем-то вроде узника, вы сталкиваетесь с неизвестными возможностями, потому что эти многочисленные неконтролируемые факторы в любой момент могут оказывать влияние на все ваши поступки и решения. Вы, таким образом, являетесь забавным королём подобной страны, который по сути им не является, он зависит от столь большого количества неизвестных величин и условий, что ему часто не удаётся осуществлять свои собственные намерения. Следовательно, лучше не стоит называть себя королём, а быть всего лишь одним из жителей, у которого есть свой угол, где он и может править. и чем больше ваш опыт, тем больше вы убеждаетесь в том, что эта территория бесконечно мала по сравнению с широко простирающимся неизвестным вокруг вас».[6]Парадоксально, но, когда мы признаём, что не являемся королями в собственной психике, то оказываемся в гораздо более сильной позиции. Мы избегаем нашей собственной субъективности, то есть нам стал доступен крошечный кусочек объективности, где мы можем стоять, наблюдая за окружающим. Большая часть того, что принадлежит нашему внутреннему миру, является проекцией. Все те вещи, которые мы не видим в самих себе, автоматически проецируются на наше окружение. Мы не создаём проекции, а находим части себя, которые, не распознав, мы спроецировали на людей вокруг.[7] Не сомневаюсь, что неподалёку от каждого из нас есть ненавистный человек, тёмная, отвратительная скотина, то есть человек, который вмещает все те качества, которые мы не желаем признавать в себе. Все вы, конечно, знаете, что проекции не выбирают преднамеренно. Повторение этого утверждения никогда не бывает лишним. Ведь мы не перестаём встречать людей, довольно хорошо знающих юнгианскую психологию, и при этом не понимающих, что проекции совершаются непреднамеренно, в действительности, мы ничего подобного и не делаем. Мы просто не замечаем нечто, что, тем не менее, является частью нашей собственной психики. Сначала нам это совершенно не знакомо, и в первый раз мы это встречаем как проекцию на кого-то, а потом уже мы постепенно осознаём, что это также существует и внутри нас самих.[8] Прошло порядка семи сотен лет с тех пор, как Мейстер Экхарт воскликнул: «Всё находится внутри, а не снаружи, и это справедливо для всех!» но как же мало тех, кто понимает то, что он имел в виду.

Тень

Когда мы на опыте ощущаем, что наше эго — это всего лишь житель, занимающий маленький уголок обширной территории, нам, естественно, хочется что-нибудь узнать и о других обитателях. Нам хорошо известно, что до Юнга бессознательное, в основном, рассматривалось как подавленный материал, который с тем же успехом мог бы находиться и в сознании. Последнее утверждение можно считать истинным, по крайней мере, в отношении того, что Юнг называл личным бессознательным. В рамках личности именно в этом слое бессознательного находится тень. Следовательно, мы можем её назвать нашим самым ближайшим соседом в обширном пространстве неизвестного, которым мы окружены. Отсюда становится ясно, что нам совершенно необходимо хорошо знать тень, чтобы у нас было достаточно сил для работы с нашими проблемами и с более отдалёнными фигурами этого пространства, включая анимуса.

Тень — это часть психики человека, которая, в определённом смысле, представляет собой негативный образ сознательной личности. Иногда её рассматривают, как нечто низшее, и по большей части она действительно состоит из всех отрицательных качеств, которые человек не хочет замечать в самом себе. Но, если человек живёт, не используя все свои способности, в тени могут находиться и очень положительные качества, «вплоть до восьмидесяти процентов чистого золота», как однажды заметил Юнг.

Личную тень не так уж сложно распознать. Правда, это может стать длинным, утомительным и чрезвычайно болезненным процессом. но настоящие сложности возникают тогда, когда тень на глубинном уровне смешивается с теневыми фигурами коллективного бессознательного. В этом и состоит наиболее трудная часть работы. Высоко моральные люди, видя свою тёмную сторону, иногда теряют чувство меры и начинают думать, что они ответственны за самого дьявола! Именно поэтому умение отличать тень, принадлежащую личной психике человека, от огромных фигур коллективного бессознательного, окружающих нас, является делом первостепенной важности.[9]

Фигуры, расположенные ближе всего к эго и тени, называются анима или анимус. Юнг часто говорит о некоем подобии бракосочетания между анимусом и тенью, о союзе, который значительно превосходит по силе слабое сознательное эго. На семинаре в 1932 году он рассмотрел этот вопрос очень подробно и отметил, что женщина должна владеть своей тенью, то есть осознавать свою низшую сторону, для того, чтобы быть в состоянии установить отношения со своим анимусом. Люди, считающие себя слишком уж хорошими, отрицая тем самым свою тень, будто бы одержимы демонами. Их анимус поглощает часть психики, в результате он изрядно толстеет, получая силу от такого превосходного питания. Анимус становится настолько могущественным, что получает власть над сознательной личностью. Следовательно, очень важно разрушить его связь с тенью, несмотря на тот факт, что человек приходит к осознанию анимуса с помощью тени. Вы никогда не сможете достигнуть анимуса, пока не распознаете свои собственные низшие стороны. Только тогда вы сможете отделить тень от анимуса, но до этого момента, у вас нет даже призрачного шанса.[10]

Если объяснять ещё проще: у вас нет ни малейшей возможности до тех пор, пока анимус и тень состоят в браке, в игре всегда будет противостояние: два против одного, вашего сознательного эго. Позже мы рассмотрим случай, произошедший в средневековье, на примере которого мы увидим, что такое «быть одержимой демонами» в психологическом смысле. Мы ещё вернёмся к вопросу о роли тени в решении нашей проблемы взаимодействия с анимусом.

Знакомство с анимусом   

Даже за пределами психологических кругов всем хорошо известно, что душа (анима) мужчины часто проявляет себя через персонифицированный женский образ. Я сошлюсь только на образы Беатрис Данте, Лаура Петрарка и «Она» Райдера Хаггарда. но факт, что дух женщины проявляет себя посредством мужской формы, на мой взгляд, гораздо менее известен. Приходил ли кто-либо к подобному заключению до того, как Юнг распознал этот аналог анимы в бессознательном женщины? [11] Теперь, когда мы на опыте убедились в наличии этой фигуры, этого самопроизвольного творения бессознательного, мы можем обнаружить её следы во многих местах, хотя зачастую и в негативной форме. к примеру, демоны, которыми были одержимы женщины, всегда были мужского пола. Я упомяну, к примеру, Асмодея, злого духа, который овладел Сарой в книге Товита и убил семерых мужей, которые были до Тобиаса. Последний же, с помощью архангела Рафаэля, изгнал этого демона, используя сердце и печень рыбы. Или ещё один пример: «младший повелитель» ведьм и «великий повелитель» их шабашей были также мужского пола.

Мы знаем, что христианский Бог, в особенности протестантский, исключительно мужского пола. Возможно, поэтому женщине гораздо сложнее, чем мужчине, распознать свой индивидуальный дух, на которого всегда проецируют положительные качества в господствующей религии. Это может быть также и одной из многих причин того, что женщина осознала существование мужской стороны своей психики намного веков позже, чем мужчина. Я упоминаю об этом лишь вкратце, чтобы мы не ушли слишком далеко от нашего предмета, продолжив развивать эту тему.

Ранее, в более мирные времена, когда бессознательное плавно сливалось с преобладающей религией, подавляющее большинство людей могло найти ответы на все эти вопросы, если они по-настоящему ими задавались, в доктринах своей веры. и в наши дни есть люди, бессознательное которых является частью концепции какой-нибудь официальной религии, и мы никоим образом не должны их смущать. Если человек привержен чему-то из тонкого мира в наше хаотичное время, то это является огромной ценностью не только для него, но также и для его окружения.

Прошлой осенью у меня был очень яркий опыт, иллюстрирующий моё последнее утверждение. Я приехала на выходные в католическую деревню в Швейцарии. в этом месте находилось большое количество домов для престарелых католиков, по большей части, монахов и монахинь. На меня мгновенно снизошло ощущение необычайного покоя, причину которого я по началу приписала стадам коров, горам, осенним листьям и мягкому октябрьскому солнцу. Незадолго до этого я отдыхала в одном местечке, где, несмотря на присутствие подобного же окружения, я не переживала ничего похожего на это удивительное ощущение внутренней безопасности. Я была с подругой, которая, прямо скажем, церковь не жалует. Она выражала недовольство по поводу количества священников и монахинь, встречавшихся нам. Поэтому я была изумлена, когда услышала её слова: «Я знаю, почему в этом месте царит такой мир: бессознательное этих людей действительно является частью их религии. в глубине они не чувствуют себя такими разделёнными, как мы». Но каким желаемым не было бы это состояние, к сожалению, в наши дни это скорее исключение, чем правило. в особенности это касается людей, которые занимаются психологией, они обычно страдают от определённого рода внутренней дисгармонии. В действительности, в подавляющем количестве случаев эта дисгармония проецируется на внешний мир. Но трудность заключается в том, что, применяя разные способы, им не удаётся справиться со своим окружением.

Я помню, как около пятнадцати лет назад, когда практика Юнга была в разгаре, он сказал, что люди приходят к нему по самым разным причинам. В подавляющем большинстве случаев достаточно оказать помощь в решении внешних затруднений, увидеть новый подход, к примеру, или обратить внимание на нечто, что было упущено из поля зрения. В своих работах он подчёркивает, что сравнительно малому количеству людей предназначено протаптывать трудный внутренний путь по согласованию своей психики с коллективным бессознательным. [12] Как говорили алхимики, это самая длинная дорога из всех. Именно к этому меньшинству я обращаюсь, когда говорю о проблеме взаимодействия с анимусом. Юнг отмечает:

Степени высокой осознанности могут достичь только те люди, которые изначально предназначены для этого и взывают к этому, то есть те, у кого есть способность и устремлённость к высшей дифференциации. В этом отношении люди очень сильно отличаются, так же как и разновидности животных, среди которых есть не развивающиеся и развивающиеся виды. Природа аристократична, но не в том смысле, что способность дифференциации существует исключительно для видов с высоким уровнем развития. Это же справедливо и в отношении возможности психического развития, оно не является чем-то эксклюзивным и открытым лишь для особенно одарённых людей. Другими словами, чтобы достичь глубокого психологического развития, не обязательно иметь выдающийся интеллект или какие-то другие таланты, поскольку нравственные качества могут компенсировать интеллектуальное несовершенство. в любом случае, не нужно воображать, что лечение состоит в насаждении в умах людей общих формул и сложных доктрин. Речь идёт не об этом. Каждый может получить именно то, что ему нужно удобным для него способом и на понятном ему языке.[13]

Как только мы ясно осознали, что у нас есть тень и больше не занимаемся наивным проецированием всех наших собственных плохих качеств на несчастных соседей, и нам стало понятно, что наше сознание всего лишь «бесконечно малая частичка по сравнению с простирающимся пред нами неизвестным», мы завоевали кусочек твёрдой почвы под ногами. Именно это позволит нам начать знакомство с нашими анимой и анимусом. С одной стороны, эти образы наделены личностными аспектами, следовательно, мы можем говорить о моём анимусе или вашей аниме, но с другой стороны — это части коллективного бессознательного, поэтому иногда гораздо более правильно говорить вообще об анимусе и аниме.[14] Например, в ссоре двух женщин, зачастую, поиск того, кто виноват, заходит в совершенно безнадёжный тупик. Когда они впервые, начав изучать психологию, говорят, что то, что они пытаются приписать друг другу, является анимусом каждой из них, ситуация обычно превращается из плохой в совершенно ужасную! Но в то же самое время, если они смогут увидеть, что вся эта ссора была устроена анимусом, который пребывает в коллективном бессознательном, и они обе, в большей или меньшей степени, оказались его жертвами, то во многих случаях у них будет шанс обрести частичку объективной реальности, откуда уже возможно достичь настоящего понимания.

Во время весеннего семестра 1938 года на своих семинарах о Заратустре, Юнг затронул некоторые детали этого вопроса.[15] Он рассказывал о проецировании тёмной стороны и о видении дьявола, спроецированного на кого-то другого. Он рассказывал о пациенте, которому по мере анализа постепенно удалось осознать, что господин такой-то не является архидьяволом, цель которого — серьёзно навредить его душе. Но часто первое, что происходит при виде этой проекции — интроекция. и пациент начинает считать дьяволом себя. Мы ничего не достигаем, а пациент, конечно же, в любом случае — не дьявол. В результате интроекция вместе с проекцией уходят в глубину психики и там растворяются. Потом аналитик должен сказать: «А теперь посмотрите, несмотря на ваши слова, ужасного дьявола не существует, но есть, по меньшей мере, психологический факт, который вы могли бы назвать дьяволом. Вам не следует его искать, вы лучше создайте его, и побыстрее, пока он не растворился в вашей психике». В результате вы потеряете всё, чего могли бы достичь, если бы осознали свою тень.[16] Юнг продолжает свою мысль словами:

Человек должен сам создать дьявола, сказать, что он есть. Если вы в этом сомневаетесь, то подавите свои сомнения настолько, насколько это возможно. Как, если бы вы строили дом, потому что знали, что он вам необходим, а потом решили бы, что он вам не нужен. И разрушили бы его, не взирая на то, что вы уже успели построить. Таким образом, у вас никогда не будет дома. Следовательно, для того, чтобы создать дьявола, вы должны быть убеждены в том, что вы обязательно должны его создать, придумать эту фигуру совершенно необходимо.

В противном случае, результаты всех ваших усилий тут же растворяться в бессознательном, и вы останетесь ровно с тем, что у вас было до этого.[17]

Сама по себе вера в персонификацию зла является неотъемлемой частью практически любой формы человеческого общества. По общему мнению (consensus gentium), существует некоторый образ дьявола. [18] Если мы не признаём существование фигур коллективного бессознательного, мы будем или проецировать коллективные психические силы на наших соседей или интроецировать их внутри себя. Поэтому, я считаю совершенно необходимым всегда помнить, что анимус, как бы мы лично его не воспринимали, также является фигурой коллективного бессознательного.

На другом семинаре Юнг отметил, что, как только женщина начинает контролировать своего анимуса или мужчина свою аниму, они сталкиваются со стадным инстинктом человечества. в своём изначальном состоянии человек был поглощён бессознательным, и оно частично всё ещё присутствует в нас и по сей день. Как только мы пытаемся освободиться от одержимости анимой или анимусом, мы тут же сталкиваемся с другим порядком вещей, и новый порядок противостоит старому. Если одна из овец идёт впереди стада сама по себе, это становится угрозой для других, она будет изгнана из общества или подвергнута атаке. Более того, как только вы избавитесь от дьявола, сразу же против вас восстанут все дьяволы. Если человек попытается немного управлять своей анимой, он незамедлительно окажется в ужасающей ситуации, все дьяволы мира будут пытаться вселиться в его аниму, чтобы вернуть его в глубины бессознательного, где правит матушка-природа. То же ждёт и женщину. Любой дьявол, находящийся на расстоянии сотни миль сделает всё, чтобы вселиться в её анимуса.

Полагаю, что эти слова покажутся истинными для любой женщины, которая предпринимала серьёзные попытки наладить контакт со своим анимусом. Люди из её окружения, с одной стороны восхищались тем, что ей удавалось удерживаться над схваткой, но, с другой стороны, на бессознательном уровне, их умы были раздражены тем, что произошло нечто против естественной природы вещей. В результате такая женщина довольно часто бывает подвержена самым неожиданным приступам, причём абсолютно иррационального свойства.

Когда мы впервые понимаем, что осознаём всего лишь небольшую частицу нашей психики, и нам приходится мириться с другой силой, или даже силами, присутствующими в нас, нам часто кажется, что против нас стоит целое множество сил, и эта путаница вызывает полное недоумение. Самая хорошая помощь в подобных ситуациях обычно приходит из снов. Они оказывают нам бесценную помощь в понимании того, что же на данный момент нам известно об этой тёмной неизведанной области, где сознание обитает как маленький островок света.

Несомненно, что анимус обладает характеристиками как индивидуальными, так и коллективными, именно это даёт ему возможность выполнять роль связного между сознанием и бессознательным. По мере того, как мы начинаем его узнавать, нам кажется, что его желание играть эту полезную роль совсем невелико. Но во многом это очень индивидуально. У женщины, которая хорошо относится к своему отцу, например, часто есть субъективная готовность или врождённая психическая структура для установления положительных отношений с мужчинами и с анимусом. В последующей жизни это часто компенсируется анимусом, обладающим особенно дьявольским характером, существование которого она упустила из вида. Нам всегда нужно помнить про двойственность анимуса, когда мы имеем с ним дело: у него есть отрицательный и положительный аспекты (это, конечно же, справедливо и в отношении анимы).

У женщины, которую я встретила несколько лет назад, был самый, что ни на есть полезный анимус, которого она называла «Арчибальд». Она никогда ничего не предпринимала, не проконсультировавшись с ним. На первый взгляд ей действительно можно было позавидовать. Он всегда находил выход даже из самых безнадёжных ситуаций. Когда однажды я услышала длинный перечень его подвигов, я призналась ей, что он меня глубоко впечатлил. И, тем не менее, было невозможно отделаться от ощущения, что она стала слишком зависима от этого образа, и кто-то из нашего окружения рекомендовал ей поставить знак вопроса напротив её уверенности в могуществе Арчибальда. Однако, на тот момент его мнение оказывало на неё уже более значительное влияние, чем слова любого человека, и она всем сердцем продолжала доверять его водительству. И это, как уже можно было бы догадаться, привело к тому, что она становилась всё более и более одержима этой фигурой, чьё предыдущее положительное влияние постепенно превращалось в негативное. Она бы не оказалась в этой ловушке, если бы сохранила возможность смотреть на себя критичным взглядом, это позволило бы ей распознать двойственную природу этой фигуры.

Читателю может показаться странным, что здравомыслящая женщина смогла персонифицировать бессознательную часть ума или духа до такой степени, что стала консультироваться с ней по поводу повседневной жизни и ссылаться на неё, называя Арчибальдом. (Как мы позже увидим, это действительно спорный вопрос, было ли это разумно, вовлекать его до такой степени в свою повседневность). Но Юнг очень ясно написал в главе про аниму и анимуса в книге «Отношения между эго и бессознательным»: лучшим способом воспринять реальность анимуса и анимы будет отношение к ним, как к автономным личностям с собственной жизнью и волей.[19] Такое личное их восприятие помогает нам распознать их индивидуальности и даёт нам возможность выработать отношение к этим фигурам.[20]

Как уже упоминалось ранее, нас не может сразу же убедить опыт других людей в том, что мы действительно персонифицируем бессознательный ум или дух, и это оказывает на нас влияние помимо нашего сознания. Следовательно, сейчас нам стоит вкратце рассмотреть, как мы можем отследить проявления анимуса внутри нас, и таким образом пережить этот опыт непосредственно.

Возможно, самый обычный и наименее неприятный способ изучения нашего анимуса это работа со снами. Во снах он часто появляется в персонифицированном виде, и так мы учимся узнавать его, как личность. Многие формы, которые он может принимать, нам хорошо известны, как положительные, так и отрицательные, человеческие и демонические, животные и божественные. Он часто появляется как авторитетная фигура, как священник или монах, учитель или правитель. Он предстаёт в образе конкретного мужчины, которого мы знаем или знали, отца, который был первым носителем этого образа, или брата, мужа, любовника и так далее. (И его любимое занятие — говорить нам, что нам следует делать и опутывать наши инстинкты сетью своих представлений о том, что правильно, а что нет).

Часто анимус может представать в виде множества фигур. Юнг неоднократно упоминал книгу «Отец Кристины-Альберты» («Christina Alberta’s Father»), написанную Гербертом Уэллсом (H. G. Wells), в качестве прекрасного примера, иллюстрирующего способы действия анимуса.[21] На протяжении дня девушка делает кучу бессмысленных дел, а вечером она подвергает себя своего рода суду совести, который говорит ей, что в действительности ей нужно было сделать. Она не может избавиться от этого непреклонного способа мышления. На этом примере мы ясно видим автономную работу бессознательного ума женщин. Подобную же роль играет попугай Старый Ник (Old Nick), в книге Элизабет Гоудж «Страна зелёного дельфина» («Green Dolphhin Country»).[22] Он беспрестанно разрушает выдумки Марианны о самой себе, и появляется снова с каким-нибудь критическим замечанием в то время, как она надеется стать жертвой землетрясения, войны или пожара.

Одна из техник, рекомендованных Юнгом для знакомства с нашим анимусом, заключается в следующем: будьте очень внимательны к своей речи, в особенности, к своим мыслям. И по мере того, как они протекают через ваш ум, постоянно задавайте себе вопрос: «Это я подумала это? Откуда ко мне пришла эта мысль? Кто думает подобным образом?» Это одна из самых неприятных техник, и у нас всегда найдутся оправдания, чтобы избежать её: постоянная нехватка времени и так далее. Но если мы найдём в себе силы выполнять её и делать записи, так как мы забываем эти мысли ещё до того, как подумали их, то результат может быть чрезвычайно полезным.

Самой уязвимой сферой, где анимус может навредить нам больше всего, являются наши отношения. Как уже упоминалось выше, основным принципом женщины и анимы является Эрос, а мужчины и анимуса — Логос. Там где Эрос стремится присоединиться и стать единым, Логос хочет различать и для этой целить разделять. Анимус, таким образом, может чрезвычайно способствовать разъединению. Если отношения с мужем, аналитиком или кем-то ещё являются для нас достаточно значимыми, нам будет очень не просто поддерживать их. Но это и создаёт неоценимый стимул, побуждающий нас к исследованию и обнаружению анимуса. Ведь часто именно здесь, в переживаниях опыта влияния нашего анимуса на других, мы убеждаемся в реальности этой фигуры, образа, который был и до этого, но признавался лишь теоретически. Когда убеждения, которые мы воспринимаем обычно как доктрину, разделяют нас с тем, кто жизненно нам необходим, то сначала мы можем сомневаться в их истинности для нас. Это относится к сфере чувств и ощущению целостности, логика и доводы не имеют здесь вообще никакого влияния. Мы можем прочитать много интересного об этом в эссе Юнга «Психология переноса», а также в «Эоне», его новый работе о символизме самости, которая только что была опубликована в Германии.[23]

В наших жизненно важных отношениях с мужчинами, мы обычно также сначала обнаруживаем проекцию анимуса. До тех пор, пока нас всё устраивает, мы, как правило, вообще не осознаём её наличие. но рано или поздно, если эти отношения действительно значимые, нечто начнёт порождать беспокойство. Этот аспект нашей проблемы непревзойдённо описан Эммой Юнг в её блестящей статье «О проблеме анимуса».[24]

За некоторыми исключениями, большинство женщин, которые пережили на опыте реальность существования анимуса, относятся к нему крайне отрицательно. Кажется, что он постоянно мешает нашим намерениям, портит наши отношения, подменяет наши здоровые инстинкты и чувства множеством воззрений, и в результате не даёт нам жить наши жизни так, как это естественно для женщины. Но это истинно лишь в отношении негативного аспекта анимуса. Если у нас есть опыт проживания только этой стороны, рано или поздно мы обязаны задать себе вопрос: почему же мне так мало известно о моём собственном уме? Почему у меня такие плохие отношения с моим анимусом? Что я такого делаю, что он мне всегда мешает? Очевидно, что ранний опыт проекции анимуса, негативный отцовский комплекс, например, играет здесь огромную роль, и мы всегда должны принимать это в расчёт.[25] Но, как написал Юнг в «Психологии и алхимии»:

Совершенно не важно, как много родители или дедушки-бабушки согрешили в обращении с ребёнком, человек, ставший действительно взрослым, примет эти грехи, как свои собственные обстоятельства, с которыми ему нужно считаться. Только глупец заинтересован в обвинении других людей, при этом, не имея возможности их исправить. Мудрый человек извлекает урок только из своей собственной вины. Он спросит себя: кто же я, что всё это должно было случиться со мной? и чтобы найти ответ на этот роковой вопрос, он заглянет в своё собственное сердце.[26]

Если мы решаем вырасти и стать взрослыми в том смысле, который здесь имел ввиду Юнг, если мы хотим задать «роковой вопрос» самим себе, для этого нам нужно будет обратиться к нашей собственной глубине, и мы не найдём ответ до тех пор, пока нам не придётся предстать перед конфликтом с нашим собственным анимусом.[27]

Как уже упоминалось ранее, анимус — это двойственная фигура. у него есть как отрицательный, так и положительный аспекты. Если мы всегда сталкиваемся с негативной стороной, в особенности, это бывает в наших отношениях с людьми, то можно предположить, что мы не в состоянии видеть его точку зрения.