Дональд Тайсон
ИЗБРАННЫЕ ГЛАВЫ
*При использовании смартфона, рекомендуем располагать его горизонтально
«Книга Лилит» — это впечатляющий роман, рассказывающий историю неудачливого немецкого оккультиста Карла Штайгера. Утраченный гностический текст, случайно обнаруженный в магазине подержанных книг в Берлине, содержит шокирующие откровения, переворачивающие библейскую историю Бытия с ног на голову. Это не Бог Ветхого Завета создал Адама из праха земного, а Лилит, царица ада и госпожа демонов, и это Лилит посетила Еву в форме мудрой змеи, чтобы освободить ее от тюрьмы невежества, угостив плодом Древа Познания.
В книгу включен полный гностический гримуар, описывающий мощную систему сексуальной магии, посредством которой Лилит можно призвать для эротического единения. Секс с Лилит способен наделить мага некоторыми оккультными дарами, в конечном счете, приводя к полному духовному освобождению.
Дневник неудачливого немецкого мага, который обнаружил этот утраченный гностический текст и проводил эксперименты с частью гримуара, приложен как предупреждение всем, кто может счесть ласки Лилит всего лишь приятным развлечением. Будьте осторожны! Ее любовь никогда не дается легко, и будучи обретена, уже не может быть просто так отброшена.
Предупреждение
Ни автор, ни издатели не несут ответственности за любые повреждения, ранения или несчастные случаи, которые могут произойти в результате применения методов, описанных в этой книге. Ни в коем случае не следует пытаться проводить опасный ритуал сексуальной некромантии, описанный в двадцать первой главе гримуара.
Введение
Последующее описание «Книги Лилит» было составлено из разрозненных заметок Штайгера, некоторых наблюдений, записанных в его дневнике, и примечаний на полях фотостатической копии манускрипта. Я не могу ручаться за точность деталей, касающихся истории этой рукописи. Многие утверждения Штайгера кажутся крайне умозрительными, основанными скорее на интуиции, чем на реальных наблюдениях. Но по справедливости нужно сказать, что у него в распоряжении имелись источники информации, недоступные для меня, он был серьёзным исследователем и великолепно знал собрания рукописей, находящиеся как в частных коллекциях, так и в публичных библиотеках Европы и Америки.
Несмотря на все мои усилия, я так и не смог получить доступ к самой рукописи, которая, по моим предположениям, находится у сестры Штайгера. Она отказывается отвечать на мои просьбы. У меня есть ужасное предположение, что в тяжёлый момент, горюя из-за смерти брата, она могла уничтожить рукопись. Но я сумел убедиться в истинности некоторых фрагментов детального описания Штайгера, сравнивая его с фотостатической копией, которую он мне прислал.
Описание рукописи
Рукопись состоит из шестидесяти четырёх листов, переплетённых блоками по четыре листа. Каждый такой блок сделан из листа бумаги, сложенного пополам, затем ещё раз пополам под прямым углом, и имеет размеры 24х30 см. У всех листов неровные края, особенно сверху, где их разрезали ножом после складывания. Изначально блоки были сшиты у переплёта тонкой шёлковой нитью, но со временем она исчезла, и позднее рукопись переплели заново с, помощью более грубой хлопковой нити.
Сама бумага сделана из обрезков льна, толстая, желтоватая, с отпечатком тонкой проволочной сетки. Штайгер однозначно указывает, что она была сделана в Антверпене в 1562 году, но, к сожалению, не описывает её водяные знаки. Внешние края листов обожжены и почернели от огня, и на каждой странице можно увидеть бурую линию — след от того, что рукопись заливали водой.
Переплёт рукописи сделан из простой коричневой коровьей кожи, немного потолще той, что обычно использовалась в то время для книжных переплётов. На корешке нет ни текста, ни орнамента. У петель кожа растрескалась и где-то в конце девятнадцатого века была укреплена двумя полосами коричневого холста, подклееными к переплёту изнутри. Углы переплётных крышек закруглены. На обоих крышках кожа протёрлась насквозь по углам и по нижнему краю. Небольшое почернение говорит о том, что этот переплёт является изначальным или, по крайней мере, выполнен до того, как рукопись пострадала от огня.
На титульной странице в простой прямоугольной рамке находятся слова: Liber Lilith/sive/de coitus larvis/Matthias Dekker, scriba/Antwerp/1563. Буквы первой строки существенно больше остальных и, по словам Штайгера, написаны тёмно-красными чернилами — а весь остальной текст написан чёрным. Под заголовком в центре страницы находится небольшой рисунок, изображающий свернувшуюся кольцами змею в короне о трёх зубцах, появляющуюся на свет из яйца. Верхний правый угол страницы оторван. Здесь другим почерком уверенной рукой было написано «Джоанн…» Остаток подписи отсутствует.
Сам текст аккуратно написан на каждой странице в одну колонку, между двумя вертикальными граничными линиями. Главы пронумерованы римскими цифрами и украшены крупными красными инициалами, обведёнными рамкой. Имеются несколько оккультных схем или символов с буквами древнееврейского алфавита (воспроизведены в прилагающемся переводе текста на английский язык). Два последних листа рукописи чисты, за исключением записи на последней странице, обращённой к задней переплётной крышке. Она написана неразборчивым почерком — рука писавшего явно дрожала — и скверными чернилами, которые со временем выцвели до светло-бурого цвета, на скверном английском:
Я, Лазарус Соломон, иудей, недавно прибывший в Праг из Лондоуна, приобресть эту книг у переплётчек который взять её гарящей пряма из пепла и руинов огромноя библиотек в Мортлейк, решив что нельзя пазволить такая любапытноя работа исчезнть с лица зимли. Пусть Садди передаст её в руку настаящево ученово, когда смерть закроет мои глаза. Этово дня, июнь, 1584.
История рукописи
Самый интересный вопрос, касающийся истории рукописи — действительно ли она некогда хранилась в библиотеке, собранной математиком и мыслителем елизаветинской эпохи, доктором Джоном Ди, в своём фамильном поместье в Мортлейке. Заметка, написанная в конце книги Лазарусом Соломоном, могла бы считаться тому доказательством, если только это не подлог с целью повысить цену рукописи. Если это действительно фальсификация, то шутка должна быть очень старой, судя по тому, насколько выцвели чернила. Я сравнил фрагмент подписи в правом верхнем углу первой страницы с копиями рукописей Ди. Стиль похож, но я не эксперт в графологии и не могу с уверенностью утверждать, что это подпись Джона Ди.
В пользу этой теории говорит страсть Ди к коллекционированию книг. К 1583 году он собрал более четырех тысяч томов на любые темы, главным образом работы по философии и оккультизму. Должно быть, в 1582 году он провёл несколько месяцев в Антверпене, в доме издателя Вильяма Сильвия, который впоследствии опубликовал его латинский мистический трактат, Monas Hieroglyphica. В течение двух лет Ди ездил между Антверпеном и другими европейскими городами, приобретая редкие книги. Из письма, которое он написал сэру Томасу Сесилю, мы знаем, что примерно в это время он купил экземпляр «Стеганографии» Тритемия, безусловно магическую книгу, которая глубоко взволновала Ди. Вполне возможно, что он также приобрёл и недавно сделанную рукописную копию «Книги Лилит» или даже сам нанял писца Матиаса Деккера, чтобы тот эту копию сделал.
На эту мысль наводит каталог Мортлейкской библиотеки, который составил сам Ди осенью 1583 года, как раз незадолго до очередного длительного отъезда из Англии на континент. «Книга Лилит» в этом каталоге не упоминается. Казалось бы, это доказывает, что рукопись никак не связана с Ди, но следует помнить, что за текст мы рассматриваем. В те времена религиозные фанатики жгли всё, что содержало древнееврейские буквы или математические символы. Безобидных женщин, обвинённых в ведовстве, пытали и вешали по всей Европе. Даже любая неортодоксальная идея, высказанная вслух, могла привести к тюрьме или к казни.
Хотя Ди находился под защитой королевы Елизаветы Первой, он не был склонен к безрассудным поступкам. В это тревожное время он держался подальше от Италии, где его репутация как мага легко могла привести его на суд инквизиции. Он бы никогда не признал открыто, что владеет такой дьявольской книгой, как «Книга Лилит». Методам, приведённым на её страницах, в глазах набожного христианина эпохи Возрождения не может быть оправдания. Если Ди действительно заказал копию этой книги, это может объяснить её непримечательный внешний вид. Ди хотел бы, чтобы она осталась незамеченной. И в самом деле, впоследствии Штайгер указывал, что именно невзрачный вид книги позволил ему так дёшево её приобрести.
В своих записях Штайгер не раз упоминает, что присутствие «Книги Лилит» можно заметить по влиянию, которое книга оказывает на то, что находится вокруг неё. Цитируя его собственные слова:
«Легко представить, как трудно выяснить историю книги, о которой до нынешнего дня большинство так называемых экспертов либо вообще не слышали, либо отказываются признавать её существование. Как бы то ни было, даже невидимка оставляет следы на снегу. Я хочу сказать, что вещь, невидимую саму по себе, часто можно обнаружить косвенным образом через её влияние на окружающий мир. Сквозь ткань истории бежит тонкая алая нить, свитая в петли, с узелками, похожими на капли крови. Из этой бледной споры можно было сделать вывод о существовании данной рукописи.»
Одним таким сигнальным алым узелком был инцидент между Ди и его ясновидящим-медиумом, алхимиком Эдвардом Келли, который произошёл, когда они жили в Праге. Он описан в конце изданного Мериком Казобоном описания разговоров Ди с ангелами — книги, собранной из рукописных записей Ди о серии таких сеансов. Поскольку сам Ди не был ясновидящим, он нанял Келли в качестве медиума. Восемнадцатого апреля 1587 года Келли сообщил Ди, что духи посоветовали ему «чтобы мы вдвоём так обладали нашими жёнами, чтобы пользоваться ими вместе», другими словами, что двум мужчинам следовало насладиться популярным ныне грехом — обменяться жёнами.
Инструкции, которые Келли якобы получил от духов в виде латинского зашифрованного текста, вполне могли быть продиктованы ему самой Лилит. В вольном переводе на английский это выглядит так:
«Дорога тебе твоя жена, но мудрость тебе дороже, а дороже всего тебе я. Хоть и избранный, ты трепещешь, и в колебании грех твой; поэтому не бойся познать разум и плоть, но повинуйся мне: ибо я твоя госпожа, и все духи покорны мне. Все это происходит от меня и дозволено тебе.» (Из Libri Mysteriorum Sextus et Sanctus Келли).
Несомненно, благочестивый Ди испытал немалое внутреннее сопротивление этой необыкновенной идее, особенно если учесть, что его жена была молода и красива. Но он послушался духов, и 22 мая того же года они возлегли с жёнами друг друга. Это продолжалось меньше месяца и прекратилось девятнадцатого июля из-за оскорблённых религиозных чувств Ди.
Штайгер рассматривает этот инцидент как свидетельство растлевающего влияния «Книги Лилит» на Келли, который, как он утверждает, сначала изучил рукопись в Мортлейке в 1582 году и, возможно, даже тайком сделал себе копию, которую взял с собой в Краков, когда отправился с Ди во дворец польского князя Альбрехта Лаского. Именно обнаружение этой копии или выписок из неё, по мнению Штайгера, послужило причиной ссоры между Ди и Келли 8 июня 1584 года, когда Ди обвинил Келли в том, что тот практиковал чёрную магию и имел дело со злыми ангелами (malis Angelis).
Ди даже перечисляет догматы этих злых ангелов, которые, учитывая гностический тон «Книги Лилит», следует процитировать полностью. Очевидно, ангелы, призванные Келли с помощью злой магии, сообщили алхимику следующее:
- Иисус — не Бог.
- Молиться Иисусу не следует.
- Греха не существует.
- Человеческая душа действительно переходит из одного тела в другое в момент первого шевеления плода.
- Многие мужчины и женщины всегда были такими, как сейчас: то есть, так много человеческих тел, и человеческих душ, ни больше ни меньше, сейчас остаются такими, какими были всегда.
- Происхождение человечества от Адама и Евы — не История, а писание, имеющее некий другой смысл.
- Они не признают Святого Духа.
- Они не позволят ему молиться Иисусу Христу, но упрекнут его в том, что он не воздает Господу должных почестей, и т. д.
(М. Казобон, «Истинное и Верное повествование», Лондон, 1659, стр. 164.)
Эти догматы очень похожи на те, что приведены в «Книге Лилит», но такое сходство не является доказательством прямой связи.
Первого августа 1584 года Ди и Келли переехали из Кракова в Прагу, где их тепло принял император Рудольф II, который сам был оккультистом-любителем. Фрэнсис А. Йейтс («Оккультная философия в елизаветинскую эпоху», гл. VIII) предполагает, что как раз в это время, возможно, Ди познакомился с иудейским магом и каббалистом Рабби Леви, жившим тогда в Праге и однажды удостоившимся аудиенции у императора. Прага в то время была оккультным центром Европы, во многом благодаря тайным знаниям её жителей-иудеев. В то же самое время, если верить примечанию к «Книге Лилит», таинственный Лазарус Соломон оставил Англию и поселился в Праге.
Кажется маловероятным совпадением, что Соломон, предположительно, находился в Лондоне, когда Ди был в Мортлейке, оставался в Англии как раз до разрушения библиотеки Ди, случайно наткнулся на одну из украденных и испорченных книг Ди, а потом поехал в Прагу как раз тогда, когда туда отправился Ди. Может быть, Соломон лично знал Ди? Вряд ли Ди афишировал бы подобную связь — в Англии во время правления Елизаветы Первой евреев еле терпели, и то — только в том случае, если они публично переходили в христианство. Поскольку Соломон сумел распознать ценность «Книги Лилит», вероятно, он обладал некоторыми познаниями в оккультной тематике. Возможно, Ди нанял его, чтобы отыскивать редкие и запрещённые книги.
Возможно также, что Соломон был тайным агентом одного из европейских королевских домов, так же как и сам Ди был дипломатом и разведчиком Елизаветы (см. его письмо сэру Фрэнсису Уолсингхэму, секретарю королевы, датированному 14 мая 1586 года в «Истинном и Верном изложении» Казобона, стр. 423). Если Соломон был тайным агентом, то Ди, скорее всего, был его целью. Возможно, именно Соломон спровоцировал разграбление Мортлейка, чтобы дискредитировать Ди? Собирался ли он вернуть «Книгу Лилит» Ди в Праге за деньги или подбросить её в его вещи, а потом объявить Ди еретиком и колдуном? Это может показаться полной выдумкой, но политика того периода достаточно сложна, чтобы в ней оказался возможен почти любой сценарий в стиле «плаща и кинжала».
Если он и собирался когда-либо вернуть рукопись законному владельцу, то, очевидно, передумал до того, как написать свою заметку на последней странице. Вероятно, он не сумел встретиться с Ди, или всё-таки сумел и предложил ему рукопись, но Ди отказался её забирать, или не смог уплатить немалую цену, которую, несомненно, запросил Соломон, или отказался платить дважды за одну и ту же рукопись. Строить дальнейшие предположения смысла нет — всё это утеряно в тенях прошлого.
Когда Ди вернулся в Мортлейк в 1589 году, оставив Келли с его алхимическими экспериментами при континентальных королевских дворах, он обнаружил, что все его научные приборы разбиты, а из библиотеки исчезли более пятисот книг и рукописей, которые он приобрёл по всему миру в течение сорока лет за баснословную тогда сумму в две тысячи фунтов. И это были только те тексты, стоимость которых Ди смог оценить, потому что он написал, что «некоторые из недостающих книг нельзя приобрести за деньги ни на каком рынке». Возможно, когда он писал эти слова, он думал о «Книге Лилит».
О судьбе украденных книг после того, как они исчезли из библиотеки Ди, ничего не известно. Если верить записке на последней странице рукописи, по крайней мере некоторые из них были беспощадно сожжены на костре суеверными грабителями. Похоже, в разгар вандализма по крайней мере один из воров передумал сжигать такую ценную добычу и приберёг несколько книг, чтобы продать их известным собирателям вроде Соломона.
Как из Праги, из рук Лазаруса Соломона, рукопись попала к берлинскому торговцу антиквариатом, который продал её Штайгеру, остается загадкой, хотя Штайгер пишет, что он немало времени потратил на попытки проследить этот путь. Судя по тому, что в описании Штайгера упоминается тщательный, хоть и непрофессиональный ремонт переплёта, у рукописи был по крайней мере один владелец, который пользовался ею и ценил её.
Штайгер нашёл рукопись чисто случайно — подобные случайности, кажется, преследуют тех, кто живёт в царстве оккультизма. Однажды морозным утром в феврале 1990 года, прогуливаясь по улицам Западного Берлина, Штайгер зашёл в магазинчик торговца антиквариатом, чтобы осмотреть деревянное кресло. Он поясняет, что искал кресло, подходившее по стилю к его рабочему столу. На сиденье кресла лежала картонная коробка, полная старинных книг. Не задумываясь, Штайгер начал просматривать их, дожидаясь, пока торговец закончит говорить с другим покупателем. Только открыв «Книгу Лилит», он сразу же понял, что нашёл нечто необычное, и решил купить ее, даже не пытаясь вникнуть в содержание. Конечно, он просмотрел и остальные книги, лежавшие в коробке, но они не представляли ценности.
Штайгеру повезло дважды — в плане невыразительного вида рукописи и в плане невежества торговца. Но лучше я приведу его собственное описание того случая:
«Это был приземистый человечек с толстыми грязными руками. Я знал, что если он разбирается в книгах, он захочет за неё слишком много. Я уже купил немало подержанных книг. Рукописи не продаются в магазинах просто так, как картошка. Оккультные рукописи встречаются в тысячу раз реже, чем любые другие. Даже если они не имеют ценности, торговцы-евреи просят за них целое состояние. Я намеренно оставил рукопись в коробке и притворился, что продолжаю рассматривать мебель. Честное слово, каждый раз, когда кто-то проходил мимо этой коробки, у меня сердце в пятки уходило. Наконец я спросил у торговца, сколько он за неё хочет. Он скрестил руки на груди, как толстая hausfrau, и сказал — восемьдесят марок. Я мог бы его расцеловать, но вместо этого нахмурился, махнул рукой и сказал “Восемьдесят марок за этот хлам? Да она разваливается! Взгляните, переплёт вот-вот развалится на куски!” Он пожал плечами и продал мне её за пятьдесят марок. Должно быть, он догадывался, что книга имеет некоторую ценность, поскольку она рукописная, но он не знал латыни и не знал, какую бесценную жемчужину выбрасывает. Пятьдесят марок! Если бы тогда я знал, что это такое, я бы продал своё пальто, ботинки, даже душу, чтобы заполучить её. Я бы заплатил пятьдесят тысяч марок!»
Торговец сообщил Штайгеру, что приобрёл коробку с книгами на распродаже имущества недавно умершего отставного врача по фамилии Клосс. Штайгер попытался ухватиться за эту нить, но агент, совершивший сделку, отказался давать адрес своего клиента. Штайгер сумел выяснить, что этот Клосс сначала жил в Австрии, но переехал в Берлин после начала Второй Мировой войны. На тот случай, если кто-то из друзей врача видел рукопись, Штайгер поместил в газету объявление, где запрашивал информацию об её истории. Он говорит, что получил два предложения продать рукопись за цену, существенно превосходящую ту, за которую он её приобрёл, но ни одного факта о самом тексте.
История «Книги Лилит»
Пока что я описывал только историю конкретного экземпляра, который попал в руки Карла Штайгера. Он появился, если верить титульному листу, в Антверпене в 1563 году. Штайгер считал, что сама по себе «Книга Лилит» намного старше. По его мнению, это текст кого-то из растленных гностиков или ранняя иудейская оккультная работа, созданная под мощным влиянием гностицизма во втором или третьем столетии.
В своих замечаниях Штайгер утверждает, что нашёл косвенные доказательства, указывающие на то, что некогда существовало три различных версии текста, отличных от того, который находился в его собственности: один на греческом, один на иврите и ещё один двуязычный — на латыни и на иврите, на двух страницах разворота. Штайгер предполагал, что изначально текст был написан по-гречески, а два остальных варианта являются его позднейшими переводами.
Сначала нужно рассмотреть утверждение автора «Книги Лилит», что он является Ламехом, потомком Каина, даже если только для того, чтобы его отбросить. В первой главе Ламех сообщает, что текст ему во сне продиктовала Лилит, которая в позднееврейской мифологии считается первой женой Адама, ещё до Евы. Практика приписывать авторство литературных работ допотопным персонажам, чтобы придать им убедительность сверхъестественного, весьма распространена. Сразу вспоминаются книги, приписываемые Еноху, а также оккультные работы, которые, как утверждается, происходят от Сета. Подобным же образом оккультные тексты связывают с Моисеем, Авраамом, Соломоном и другими более поздними библейскими фигурами.
Первая историческая аллюзия на существование этого текста встречается в полемической работе Оригена «Против Цельса», написанной примерно в 250 году. Ориген не называет «Книгу Лилит» открытым текстом, но делает замечания о связях людей с грешными духами, что в свете её содержания наводит на размышления. Работы Оригена имеют сильную языческую окраску, которую отцы христианской церкви многократно осуждали. Именно этот греческий налёт послужил причиной того, что многие из его книг были уничтожены слишком фанатичными епископами. Штайгер был убеждён, что у Оригена имелась греческая версия текста, и в ранней молодости он экспериментировал с ритуальными методиками вызова похотливых духов, которые в рукописи называются «дочерями Лилит».
Евсевий Кесарийский, которому мы обязаны имеющимися у нас краткими сведениями о жизни Оригена, сообщает следущее. Ориген родился в Александрии. Когда ему было семнадцать лет, его отца убили, и ему пришлось поселиться в благотворительном приюте, который содержала некая богатая дама. В том же приюте жил выходец из Антиохии по имени Павел, которого Евсевий называет «одним из александрийских еретиков тех времён». Он обладал талантом красноречия, и послушать его гностические проповеди собирались целые толпы. Неудивительно, что юный Ориген, обладавший столь быстрым и впечатлительным разумом, заинтересовался учением этого человека. Это был период экспериментов Оригена с магией. Штайгер считал, что Ориген с помощью Павла Антиохийского приобрёл «Книгу Лилит».
Через несколько лет Ориген выразил отвращение ко всем учениям, которые церковь объявила еретическими. Мы никогда не узнаем, что послужило этому причиной, но результаты были критическими. По словам Евсевия, Ориген «отказался от всех томов древней литературы, которые раньше так любил и ценил», продав их по абсурдно низкой цене, лишь бы побыстрее избавиться. Затем он взял в руки нож и оскопил себя. На самом деле это было уже второе оскопление, поскольку он уже оскопил собственный разум, отказавшись от книг.
Евсевий и позднейшие писатели пытались объяснить этот чудовищный акт благочестивыми намерениями, утверждая, что Ориген действовал из религиозных соображений, чтобы иметь возможность наставлять женщин в учении Христа, не вызывая подозрений в том, что он испытывает плотское желание к своим ученицам. Но всё равно на это всегда смотрели как на нечто ужасающее и непонятное.
Штайгер считал, что Ориген оскопил себя после того, как возлёг с демоницей Лилит (или с одной из её множества дочерей, которые есть её продолжение), потому что не мог по-другому освободить от её влияния свой разум. Управляя желаниями своих любовников, Лилит способна подчинять их мысли и чувства, в конце концов превращая их в своих рабов. Ориген не мог вытерпеть этого рабства. Вынужденный выбирать между двумя господами, он выбрал Христа.
Поскольку во время вышеописанных событий Ориген вроде бы ещё не знал древнееврейского языка, которым позже пользовался при подготовке своих «Гексапл», Штайгер пришёл к выводу, что у него имелся исходный греческий текст «Книги Лилит».
Прошло немало лет, прежде чем появилось упоминание этой книги, сформулированное таким образом, что нет сомнений, о каком именно тексте идёт речь. Штайгер мимоходом упоминает о своих подозрениях насчёт некоего фрагмента в одном мистическом тексте девятого столетия, безосновательно приписываемом Р. Хамаю (искажение имени «Рехимай», принадлежавшего последнему составителю Талмуда, который жил около 456 года до н. э. ), но не указывает, что это за фрагмент. Вероятно, он не был до конца уверен, что Хамай говорил именно о «Книге Лилит».
Следующее независимое упоминание встречается у иудейского философа, последователя Аристотеля Моисея Маймонида в книге «Указания для сбившихся с пути». Обсуждая вопрос непорочности в том, что касается ночных поллюций, Маймонид предупреждает о «ядовитых ласках ночной ведьмы, чьи нечестивые ритуалы и учения вынуждают тех, кто слишком порабощён животным чувством, грешить против Закона». Ночная ведьма — это Лилит, которая в фольклоре приходит к мужчинам, спящим в одиночку, и заставляет их эякулировать. «Животное чувство» — ссылка на Аристотеля, который помещал чувство осязания ниже всех остальных и называл его наименее человеческим из всех чувств.
Штайгер был уверен, что фраза «нечестивые ритуалы и учения» могла относиться только к какому-то письменному тексту по магии, который являлся одновременно и философским, и практическим, как «Книга Лилит». При чтении примечания на правом поле страницы, в котором содержится это утверждение, возникает ощущение, что Штайгер был в некотором сомнении, принадлежали ли слова «ритуалы и учения» самому Маймониду или были позже вставлены переписчиком. Возможно, перед смертью у него не было времени, чтобы сравнить свой экземпляр с другими вариантами текста на иврите. Изначально «Указания для сбившихся с пути» были написаны по-арабски ближе к концу двенадцатого века. Было сделано несколько ранних переводов на иврит. Я думаю, что у Штайгера была фотокопия перевода Самуила ибн-Тиббона, переписанного Самуилом, сыном Исаака, для Моисея из Лиона в 1452 году.
Хотя Маймонид часто писал по-арабски, он блестяще владел ивритом. Штайгер предполагает, что Маймонид знал о существовании перевода «Книги Лилит» на иврит и, должно быть, прочёл по крайней мере описание её содержания, если не сам текст.
Штайгер мимоходом упоминает о двух фрагментах апокрифического текста по магии, приписываемого Альберту Магнусу (1206-1280), в которых в намеренно завуалированной форме упоминаются «чудовищные чары адской блудницы», каковой он считал Лилит. Мне кажется, что это с тем же успехом могло означать и Персефону, супругу Гадеса. С прискорбной небрежностью Штайгер не приводит название этой работы. Альберт — один из тех авторов, которым приписывают целую кучу магических текстов на все возможные темы. Очевидно, что это ссылка не на знаменитую «Книгу тайн Альберта Магнуса», а на какой-то менее известный гримуар. Это может быть даже какая-то малоизвестная легально изданная работа Альберта. Я пытался найти её, но мне не удавалось.
В следующий раз название «Книга Лилит» упоминается в малоизвестном письме аббата Йоганна Тритемия от 1493 года, в котором он описал книги, недавно приобретённые им для библиотеки своего бенедиктинского монастыря в Спонхейме. Быстро описав рукопись, которая, как он говорит, написана на иврите на одной стороне разворота и по-латыни на противоположной, он порицает её как демоническую и содействующую нечестивым практикам. Это письмо находится в руках частного немецкого коллекционера и ещё не было опубликовано. Во время нашей длительной переписки Штайгер прислал мне фотостатическую копию письма в связи с моими исследованиями работ Корнелия Агриппы, который в молодости был другом и учеником Тритемия.
Любопытно, что Агриппа не упомянул «Книгу Лилит» в своих книгах по магии, но он, вероятно, даже не знал, что у Тритемия имелся этот текст. Хитроумный аббат прекрасно понимал, какой вред репутация мага может нанести многообещающей карьере учёного. В письме к Агриппе он оценивает «Оккультную философию» как великую работу, но предостерегает младшего товарища, чтобы он не подвергал огласке свои магические исследования:
«Но я советую тебе соблюдать вот это единственное правило: простые секреты открывай простым друзьям, но более высшие и тайные — только высшим и тайным друзьям. Давай Сено Быку, но Сахар — только Попугаю; пойми, что я имею в виду, или ты попадёшь под бычьи копыта, как это часто случается.»
Монастырь в Пеполисе, 8-го апреля, год неизвестен.
Это предостережение — ключ к пониманию того, почему Тритемий не афишировал факт приобретения «Книги Лилит». Даже об оккультных работах, касавшихся только натуральной магии трав и камней, или о терпимом искусстве истолкования движений светил говорить было достаточно опасно, но во всеуслышанье объявлять о своём владении текстом о еретических учениях и дьявольских практиках, которые впрямую противоречили законам церкви, было бы почти самоубийством. Соблюдая магический закон молчания об этом своём наиболее опасном приобретении, Тритемий защищал и себя, и Агриппу, на которого он смотрел почти как на приёмного сына.
Поскольку Джон Ди приобрёл в Антверпене в 1563 году экземпляр «Стеганографии» Тритемия вместе с «Книгой Лилит», разумно предположить, что рукопись, которую использовал в качестве оригинала писец Матиас Деккер, была двойной латино-еврейской рукописью Тритемия. Хотя в молодости Ди изучал иврит, он не владел им на профессиональном уровне и вряд ли сумел бы разобрать древнееврейский текст «Книги Лилит», даже если бы ему удалось его заполучить. Поскольку найти компетентного переписчика на иврите было сложно, Ди, вероятно, решил сэкономить и заказал копирование только латинского варианта.
Двойная версия текста, принадлежавшая Тритемию, не сохранилась. Штайгер не смог обнаружить какие-либо другие копии, списанные с неё. Если бы такая копия была сделана, он рассчитывал найти её, или по крайней мере упоминание о ней, среди малоизвестных рукописных текстов на иврите, посвящённых практической Каббале. Вероятно, рукопись Штайгера была единственным сохранившимся экземпляром этого текста; а если, как я опасаюсь, рукопись была уничтожена, то моя фотостатическая копия вполне может оказаться последним вариантом «Книги Лилит», оставшимся на Земле.