Манфред Клаусс
ИЗБРАННЫЕ ГЛАВЫ
*При использовании смартфона, рекомендуем располагать его горизонтально
Тайный культ Митры впервые проявился в Риме в конце I в. н.э. и обрел последователей в широких- кругах общества. В течение последующих двух столетий солдаты и купцы распространили мистерии Митры на западе империи от Британии до Боснии. Первые христиане упорно подавляли и вытесняли поклонение Митре, возможно, из-за странного сходства этого культа с их собственной религией; зачастую они строили церкви прямо над пещерами-митреумами. К концу IV в. митраизм угас и исчез.
Проф. М. Клаусс опирается на археологические данные более 400 храмов и их содержимого, включая более тысячи изображений ритуалов в скульптуре и живописи, чтобы понять природу и цель культа, а также значение его обрядов посвящения и жертвоприношения для почитателей. При этом автор раскрывает природу политеистических обществ Римской империи, в которых отношения и различия между богами и смертными современному читателю кажутся странно близкими и размытыми. Он также рассматривает связи митраизма с астрологией и изучает, возможное прямое происхождение почитаемого в Риме Митры от древнего персидского бога договоров, скота и света.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Сто лет тому назад бельгиец Франц Кюмон стал первым ученым, опубликовавшим все имеющиеся на тот момент свидетельства культа Митры — литературные источники, надписи и археологические памятники — в своем знаменитом двухтомном труде «Тексты и памятники, относящиеся к мистериям Митры» (1896-1899). Обширное введение к этому собранию документов сделало его безоговорочным авторитетом в области культа более чем на полвека. Помимо знакомства с материалом, значимость данной работы была обусловлена главным образом последовательностью изложения сути культа: казалось, у автора на все готов ответ. Но существовала и дополнительная причина: после 1900 года Кюмон извлек «Заключения» из «Текстов и памятников» более или менее без изменений, чтобы составить краткое введение на французском, английском и немецком языках; и в течение десятилетий это отдельное издание фактически оставалось единственным в своем роде.[1] Сейчас очевидно, что в течение всего этого периода именно авторитет Кюмона подавлял альтернативные взгляды.[2] Он энергично отстаивал позицию, что культ Митры развился из иранских истоков, и поэтому постулировал дуализм добра и зла; и действительно, он сумел прийти к открытию митраистской эсхатологии. Основополагающее предположение Кюмона заключалось в том, что религия состоит в основном из теологии, и поэтому он склонен преуменьшать роль ритуала и поклонения. Цель данной книги — исправить это пренебрежение.
Между 1956 и 1960 годами Маартен Вермасерен опубликовал «Свод надписей и памятников митраистской религии» («Corpus Inscriptorum et Monumentorum Religionis Mithriacae»), новое собрание эпиграфических и монументальных свидетельств, необходимость в котором возникла из-за постоянного роста объема материала за прошедшие годы. В митраистских исследованиях Вермасерен быстро стяжал статус, подобный статусу Кюмона, хотя он никогда не отличался столь жестким догматизмом. Сегодня два его тома обеспечивают доступ к основной массе археологических данных и фактически являются образцовой работой по этой теме.[3] Он также написал общий обзор митраизма, который был переведен на несколько языков, но ни разу не переиздавался.[4]
Вскоре научный подвиг Вермасерена стимулировал примечательный ренессанс в митраистских исследованиях. В недавнем исследовательском отчете, охватывающем новые находки, а также синтетические работы, написанные после Кюмона, перечисляется чуть менее пятисот наименований.[5] Два факта могут послужить доказательствами развития этого направления. Было проведено три международных конференции: в Манчестере (1971), Тегеране (1975) и Риме (1978), материалы которых опубликованы в объемных томах.[6] Более того, в 1976 году был основан журнал, посвященный исключительно изучению Митры и его культа: «Journal of Mithraic Studies», и до 1980 года вышло три тома. Как в материалах конференций, так и в журнальных дискуссиях доминирующую тенденцию получили две темы, и именно они, на мой взгляд, стали причиной того, что и конференции, и журнал себя исчерпали. С одной стороны, многочисленные статьи были посвящены вопросу предполагаемых персидских или иранских связей митраизма, которые, в конечном счете, доказать не представляется возможным; а с другой стороны, много места отводилось довольно неубедительным спекуляциям на астрологическую тему. Роджер Бек, Майкл Спейдел и Дэвид Уланси вписали в изображение Митры, убивающего быка, сложнейшую звездную карту с тонкими подробностями.[7] Участники митраистской группы, собравшейся под эгидой Конгресса IAHR, проходившего в Риме в 1990 г., в основном придерживались того же дискурса.[8] На мой взгляд, хотя митраистские культовые рельефы изображают священное повествование, в котором небесные тела и верования о них, безусловно, играют определенную роль, они все же не являются картой путешествия по царству неподвижных звезд.
Из последних исследований следует упомянуть трех авторов, занявших более оригинальную позицию. Прежде всего, мы обязаны Ричарду Гордону самой глубокой критикой общего тезиса Кюмона.[9] Важнейшая его работа, «Митраизм в Римской империи», к сожалению, так и осталась неопубликованной.[10] Роберт Туркан подчеркнул, особенно в книге «Платонический Митра» («Mithras Platonicus») и в своем вводном тексте «Митра и митриаизм» («Mithra et le mithriacisme»), степень влияния культа на современное философское мышление.[11] Этот и многие другие моменты были продолжены Райнхольдом Меркельбахом.[12]
В отношении проблемы источников, относящихся к культу Митры лучше всего привести яркое сравнение А.Д. Нока.[13] Представьте себе некоего историка, который в отдаленном будущем пытается написать о христианстве в XX веке, и вот то, чем он может оперировать:
— редкие и случайные упоминания в еврейских религиозных текстах,
— фундаменты и остовы нескольких церквей, лишенных большей части украшений,
— уцелевшие алтари и образцы резьбы, фрагменты витражей, — разрозненные страницы из реестров крещений.
Представим, что в распоряжении нашего воображаемого историка имеется около 700 различных изображений распятия из разных мест, причем некоторые из них включают и другие сцены Страстей Господних. Ему будет весьма сложно дать представление о христианстве на такой основе; равно как и нам крайне трудно составить отчет о культе Митры: материал просто катастрофически неполный. Это обстоятельство делает попытку вписать Мистерии в более широкий контекст римской культовой практики еще более ценной.
Свидетельства, используемые в данной книге, — в основном, составляют археологические реликвии — митраистские храмы и детали их убранства, надписи и рельефы с иконографическими условностями, относящимися к эллинистической и римской традиции. Памятники культа были обнаружены примерно в 420 местах. Существует около 1000 надписей и 700 изображений убийства быка (только около половины из них полные); и, кроме того, 400 памятников с другими сюжетами.[14] Все эти находки в различной степени требуют придавать гораздо большее значение культовой практике, нежели предполагаемым теологическим утверждениям: ведь правда состоит в том, что мы не располагаем почти никакими религиозными источниками ни самих митраистов, ни других авторов. В конце данного исследования все же придется признать, что многие вопросы остаются без ответа и испытать чувство недоумения, а возможно, и пережить осознание того, что прошлое — это действительно другая страна.
[1] F. Cumont, The Mysteries of Mithra (New York: Dover, 1956, 1903): Les mystиres de Mtrhra (Brussels, Lamartin, 1913, 1902); Die Mysterien des Mithra, ed. K. Latte (Leipzig: Teubner, 1923, 1903).
[2] В частности, A. Dieterich’s Eine Mithrasliturgie, ed. O. Weinreich (Leipzig: Teubner, 1923, 1903).
[3] Там, где это уместно, материал цитируется далее по номеру в данном корпусе Corpus (V.).
[4] M.J. Vermaseren, Mithras, de geheimzinnige God (Amsterdam: Elsevier, 1959), trans. as Mithras, the Secret God (London: Chatto and Windus, 1963).
[5] R.L Beck, ‘Mirhraism since Franz Cumont,’ ANRW II, 17.4 (1984), 2002-115.
[6] J.R. Hinnelts (ed.), Mithraic Studies: proceedings of the first international congress of Mithraic studies (Manchester: Manchester University Press, 1975); J. DuchesneGuillemin (ed.), Йtudes mithriaques. Acies du 2e Congrиs international, Tйhйran, Acta Iranica 17, First Series (Actes de congrиs), 4 (Leyden: E.J. Brill, 1978); U. Bianchi (ed.), Mysteria Mithrae: Atti del seminario internazionale… Rome e Ostia, EPRO 80 (Levden: EJ. Brill, 1979).
[7] R.L Beck, ‘In the Place of the Lion: Mithras in the Tauroctony,’ in Studies in Mithraism (see next note), 29-50; M.P. Speidel, Mithras-Orion: Greek hero and Roman army-god, EPRO 81 (Leyden: E.J. Brill, 1980); D. Ulansey, The Origins of the Mithraic Mysteries: cosmology and salvation in the ancient world (New York and Oxford: Oxford University Press, 1989, 11991; расширенное немецкое издание, Stuttgart: Theiss, 1998).
[8] J.R. Hinnelts (ed.), Studies in Mithraism: papers dissociated with the Mithraic Panel organised on the occasion of the XVIth congress of the International Association for the History of Religions, Rome 1990, Storia delle religioni 9 (Rome: L’Erma di Bretschneider, 1994).
[9] Наиболее важные положения можно найти в статье ‘Franz Cumont and the Doctrines of Mithraism,’ in Mithraic Studies (n. 6 above); см. также J.R. Hinnells, ‘The Iranian Background of Mithraic Iconography,’ Acta Iranica First Series (Actes de congrиs), 1 (Leyden: E.J. Brill, 1974), 242-50; I. Roll, ‘The Mysteries of Mithras in the Roman Orient: the problem of origin,’ JMS 2 (1977), 53-68.
[10] Докторская диссертация, Кембридж, 1972. Выводы обобщены в работе ‘Mirhraism and Roman Society: social factors in the explanation of religious change in the Roman empire,’ Religion 2 (1972), 92-121, repr. in id., Image and Value in the Graeco-Roman World (Aldershor: Variorum, 1996), no. III.
[11] R. Turcan, Mithras Platonicus: Recherchcs sur l’hellйnisation philosophique de Mithra, EPRO47 (Leyden: E.J. Brill, 1975); Mithra et le mithracisme (Paris: Lcs Belles-Lettres, I993; 1981).
[12] R. Merkelbach, Mithras (Kцnigstein/Taunus: Hain, 1984). Пользуясь случаем, я хочу поблагодарить профессора Меркельбаха за помощь в поиске иллюстраций для этой книги.
[13] A.D. Nock, Early Gentile Christianity and its Hellenistic Background (New York:
Harper and Row, 21964. 11928), 58.
[14] Благодаря щедрому гранту Фонда Фрица Тиссена мне удалось сделать новые фотографии рельефов.