Для алхимика верхнее и нижнее, внутреннее и внешнее, были связаны скрытыми связями и тождествами. Произошедшее на небесах повторяет то, что случается на земле, как указано в следующем алхимическом стихотворении: Небеса вверху, Небеса внизу, Звезды вверху, Звезды внизу, Усвой это И возликуй5 . Об этом же говорит пассаж из Изумрудной скрижали: “Чтобы достигнуть совершенства чуда единой сущности, то, что внизу, уподоблено тому, что вверху, а то, что вверху, подобно тому, что внизу”6 . Планеты на небе соответствуют металлам в земле: Солнце = золото, Луна = серебро, Меркурий = ртуть, Венера = медь, Марс = железо, Юпитер = олово, и Сатурн = свинец. Поскольку планеты вращаются вокруг Земли, они постепенно вплетают в землю соответствующие металлы, которые люди могут извлечь с помощью химических реакций (см. рисунок 1–1). С точки зрения психологии этот образ отсылает нас к архетипическим элементам Эго. Блоки, составляющие Эго, представляют собой священные свойства, похищенные у богов, или продукты расчленения божества, являясь земным соответствием трансперсональным законам. Такие образы все еще живы в современной душе, как показывает приведенный ниже сон современного предпринимателя и коммерческого художника среднего возраста, который не имел никаких представлений об алхимии:
Четыре облаченные в металл фигуры сходят ко мне с небес. Они плывут вниз по древней римской стене. Их одеяния сделаны из различных металлов. Одна фигура — в бронзе, другая — в меди, третья — в железе, а четвертая — в платине. Фигура в костюме из платины отделяется от других и приближается. “Мы ищем металл”, — говорит она. “Металл, который мы ищем, соответствует материалу наших костюмов”. Фигуры продолжают какое-то время удивительным образом парить в воздухе. Облаченные в металлические одежды люди соответствуют планетным богам алхимиков. Поскольку они невесомы, они являются духами, обитателями небес. Таким образом, они, вероятно, представляют архетипические образы в объективной психике. Их сошествие в поисках соответствующих металловсвидетельствует о том, что каждый из духов металла ищет свое земное воплощение. Они хотят конкретной актуализации в сознательном опыте индивидуального Эго. Это архетипический сон, он, очевидно, имеет и персональное, и коллективное значение. Боги, которых мы утеряли, сходят к нам, требуя воссоединения. Подобно Бавкиде и Филемону, современного человека посещают, требуя гостеприимства, трансперсональные факторы, с которыми он утратил связь. Этот сон заставляет нас направить усилия на понимание алхимии. Духи алхимии — символические образы, которые сходят к нам, — требуют земного воплощения, то есть осмысленной реализации в современном опыте. Множество одаренных и преданных делу людей посвятили всю свою жизнь поиску Философского камня. Пытаясь понять образы, которым они служили, мы можем снять с их жизни печать тщеты и признать в них свидетелей и носителей тайны индивидуации. Опус Центральный образ алхимии — это идея опуса. Алхимик думал о себе, как о том, кто предан священному делу, — поиску высшей и конечной ценности. В алхимических текстах много говорится о природе опуса и об отношении, которое должно к нему проявляться. Определенные добродетели — это обязательная предпосылка. В одном алхимическом тексте говорится: “O, все Вы, жаждущие этого Мастерства, Вы не сможете достигнуть никакого полезного результата без терпеливой, трудолюбивой и настойчивой души, упорной отваги и строгого режима”. Это все — требования к функции Эго. Терпение — вот что главное. Храбрость означает готовность устоять перед лицом тревоги. Строгий режим значит стойкое желание, несмотря на колебания настроения и психического состояния, продолжать усилия, направленные на тщательное исследование и понимание того, что происходит.
Другой важный текст взят из Ordinal of Alchemy Томаса Нортона. Для любого, у кого есть опыт психотерапии, параллели будут сразу же очевидны. Каждый, кто посвятит себя данному поиску, должен вследствие этого ожидать встречи с большой досадой своего духа. Он вынужден будет часто менять свой курс в соответствии с новыми открытиями, которые его ждут. Дьявол сделает все, чтобы сбить вас с пути с помощью того или иного камня преткновения — а именно, поспешности, отчаяния или обмана… Тот, кто спешит, не закончит работу ни через месяц, ни через год. Относительно этого Мастерства всегда будет верно то, что при спешке у вас никогда не будет недостатка в поводах для стенаний. Если враг не победит вас спешкой, он нападет на вас отчаянием и будет постоянно искушать вас обескураживающими мыслями, ибо тех, кто жаждет этого Мастерства — множество, в то время как тех, кто его обретает, — единицы, и те, кто терпит поражение, — часто мудрее, чем вы сами. Он спросит вас, какой толк будет с того, что вы познаете великую тайну; более того, он досадит вас сомнениями, обладает ли ваш учитель сам той тайной, которую он, как утверждает, передал вам, или же он скрывает от вас большую часть того, что знает… Третий враг, которого Вы должны опасаться, — это обман, и он, возможно, опасней, чем два другие. Слуги, которых Вы вынуждены нанять, чтобы топить Ваши печи, часто наиболее ненадежны. Некоторые из них небрежны и засыпают, когда нужно поддерживать огонь; другие развращены и наносят Вам весь мыслимый вред, который только могут нанести; другие также или глупы, или тщеславны и самонадеянны, и не повинуются инструкциям… или склонны к пьянству, небрежны и рассеянны. Будьте настороже в отношении всех них, если не желаете потерпеть поражение. Важная черта опуса — то, что он считается священным делом, требующим религиозного отношения.
«.. эта тайна должна быть расценена не только как действительно великое, но и как наиболее священное Мастерство. Поэтому, если любой человек пожелает постичь эту великую несказанную тайну, он должен помнить, что она обретается не только могуществом человека, но и благодатью Бога, и что не наша воля или желание, но только милосердие Всевышнего могут ниспослать ее нам. Именно по этой причине Вы должны, прежде всего, очистить свое сердце, взойти к Нему в одиночестве и попросить Его об этом даре в строгой, искренной молитве. Он один может жаловать и наградить нас им . Теперь режим строже, чем позволяет сознание, ибо диктуется божественным вдохновением . Горе Вам, кто не имеет страха Божьего, поскольку Он может лишить Вас этого Мастерства! Наше Мастерство, его теория, как и практика, — все дар Бога, который дает его тогда и тому, кого выбирает: это не плод воли или усердия, но дар милосердного Бога . «
Рисунок 1–2. Алхимик, руководимый богом. 1718. Париж, Национальная библиотека, перепечатано в книге Юнга “Психология и алхимия”.
Подобные цитаты очевидно показывают необходимость ясного осознавания трансперсонального уровня психики. Это значит, что мы должны ориентироваться на Самость больше, чем на Эго. Здесь заключен парадокс, как это часто бывает не только в алхимии, но и в психотерапии. Целью психотерапии является признание Самости и религиозное отношение, которое привносит такое признание, а не первоначальный запрос. Однако, по крайней мере, возможность соприкосновения с Самостью должна существовать с самого начала. Как говорит алхимик, нужно начинать с кусочка Философского камня, еслитребуется обнаружить сам камень. По мере того, как процесс углубляется, все больше и больше понимаешь, что инсайты случаются по благодати, и развитие происходит не по воле Эго, а благодаря идущему из Самости порыву к индивидуации (см. рисунок 1–2). Другой аспект опуса заключается в том, что это — сугубо индивидуальный труд. Алхимики были, бесспорно, затворниками. У них, возможно, имелся один помощник, но не более. Это свидетельствует об исключительно личной природе индивидуации. На самом глубоком уровне ее практикуют в одиночестве. Опус не может быть осуществлен в сообществе. Таким образом, происходит определенное неизбежное отчуждение от мира, по крайней мере, на какое-то время. “Но когда Бог дарует милость тому, кто понимает (Мастерство)… это будет казаться непостижимым в глазах мира, и те, кто обладает этой тайной, будет самым презренным из людей, и на него будут смотреть сверху вниз”
которая никем не может быть понята при взгляде со стороны.
Она будет достойна презрения и осмеяния с коллективной
конвенциональной точки зрения, в глазах других людей или
с точки зрения собственной Тени. Об этом же говорил Хри-
стос: “Если бы вы принадлежали миру, то мир любил бы вас
как своих. Но вы не принадлежите миру, потому что Я избрал
вас из мира, поэтому мир вас и ненавидит” (Иоанн 15:19).
тали себя стражами тайны, которая не должна была обнародо-
ваться среди недостойных.
жизнь, характер, и умственные способности любого челове-
ка, который мог бы быть инициирован в это Мастерство, и
затем Вы должны связать его священной клятвой, чтобы не
допустить, чтобы наш Орден стал банально и повсеместно
известен. Только, когда человек начнет стареть и слабеть, он
может передать тайну единственному человеку, но не более, —
и этот единственный должен быть добродетельным и иметь
хорошую репутацию среди товарищей. Ибо Орден должен все-
гда оставаться тайной наукой, и причина, которая заставляет
нас быть осторожными, очевидна. Если бы какой-нибудь злой
человек научился бы практиковать Мастерство, это было бы
чревато большой опасностью для Христианского мира. Ибо
такой человек переступил бы через все границы дозволенно-
го и сверг с наследственного трона тех законных государей,
которые правят народами Христианского мира. И кара за это
зло пала бы на того, кто обучил недостойного человека наше-
му Мастерству. Чтобы избежать такой вспышки непомерной
гордыни, тот, кто сведущ в этом Мастерстве, должен быть
предельно осторожен в том, как он преподносит его другим,
и следует расценивать это как особую привилегию для особо
достойных[1].
тайну запрещено было разглашать. С точки зрения психологии
вопрос является более тонким. Тайна, которую можно разгла-
сить, не является тайной. В некотором смысле, тайна психики
сохраняется потому, что не разглашается тем, кто еще не ис-
пытал ее на себе. Злоупотребление ею, о котором говорится в
тексте, предполагает инфляцию как следствие идентификации
Эго с архетипическим образом. Если трансперсональные силы
не будут восприниматься как священные и прикровенные, они
захватят персональные части и будут обладать разрушающим
эффектом. Злоупотребление алхимической тайной походит на
злоупотребление тайной евхаристии, о которой, Апостол Павел
сказал: “Ибо всякий раз, когда вы едите этот хлеб и пьете
из этой чаши, вы провозглашаете смерть Господа, пока он не
придёт. И потому, кто ест хлеб или пьёт чашу Господа недо-
стойным образом, на том будет вина за тело и кровь Господа.
Пусть человек, исследовав себя, прежде всего убедится, что
поступает правильно, и тогда вкушает от хлеба и пьет из чаши.
Ибо кто ест и пьет, не распознавая, что это за тело, ест и пьет
себе в осуждение”. ( Коринфянам 11:27-29).
природой, но требующий осознанного мастерства и усилий
человека для своего завершения.
стым развитием натуры, так как у золота нет никакой склонно-
сти к собственному преобразованию; скорее оно предпочитает
оставаться в устойчивой неизменности[2].
стерство служит натуре с помощью подходящих инструментов
и приемлемых для натуры методов, с тем, чтобы привести к со-
зданию новых форм; и хотя вышеупомянутый Камень может
быть произведен в своей правильной форме Мастерством, все
же форма его заимствуется у природы[3].
противоестественное, в другом смысле алхимик помогает
Естеству в том, что оно не может совершить для себя. Это,
безусловно, относится и к развитию сознания. Хотя импульс
к развитию сознания существует в природе внутри бессозна-
тельной души, для полного его воплощения необходимо Эго.
Требуется, чтобы индивид преднамеренно сотрудничал с при-
родой в целях осуществления сознания.
са содержатся в определенных текстах, где он приравнивается
к сотворению мира. Зосима говорит: “Символ химии основан
на создании мира”[4]. В Изумрудной скрижали сказано в конце
алхимического рецепта: “Таким образом был создан мир”.
В другом тексте после описания приготовления особой воды
говориться:
ного вина и дай ей упасть в воду, и ты немедленно почув-
ствуешь туман и густую темноту наверху воды, как это было
при первом творении. Затем добавь две капли, и ты увидишь
нисходящий сквозь мрак свет, после чего каждые четверть
часа мало-помалу добавляй сначала три, потом четыре, потом
пять, потом шесть капель, и ни каплей больше. И ты увидишь
своими глазами, как одна вещь за другой будут появляться
наверху жидкости. Так Бог создал все вещи за шесть дней,
так все возникло, чтобы миновать, и о таких тайнах не говорят
вслух, и у меня также нет сил приоткрыть их. Пади на колени
прежде, чем ты возьмешься за эту операцию. Позволь своим
глазам судить, ибо так был создан мир[5].
равен миру; то есть, в них утверждается, что индивидуация —
процесс, творящий мир. Шопенгауэр начинает свою большую
работу “Мир как Воля и Представление” возмутительным
утверждением — “Мир — моя идея”. Аналогично, Юнг говорит
о “создающем мир качестве” сознания[6]. Такая мысль опасно
близка к инфляции солипсизма, и, в самом деле, обычное
содержание психоза — это идея о том, что каждый человек —
целый мир или центр вселенной. Однако, это — архетипиче-
ское представление, в котором нуждается человек, чтобы не
быть поглощенным коллективными, статистическими норма-
ми. Коллективное мышление озабочено тем, нормален ли каж-
дый из нас. Если исходить из того, что каждый человек —
это отдельный, уникальный мир, не может существовать ника-
ких норм, так как норма есть нечто среднее арифметическое.
Отдельная душа и должна быть целой вселенной в пределах
себя, чтобы выстоять перед лицом внешнего мира и выполнить
свою задачу — быть носителем собственного сознания. Чтобы
весы были уравновешены, индивид должен быть равен по весу
всему миру.
каждый раз, когда я работаю с пациентами. Это — значимый
противовес сомнениям относительно ценности усилий лишь
горстки людей по сравнению с мировым населением в несколь-
ко миллиардов.
ми и даже хаотичными, основная идея опуса весьма проста.
Вот она: цель состоит в том, чтобы создать трансцендентное,
удивительное вещество, которое по-разному символизируют
Философский камень, Эликсир жизни или Панацея. Процедура
заключается в том, что, во-первых, требуется найти подходя-
щий материал, так называемую primamateria, и затем под-
вергнуть ее ряду воздействий, которые превратят ее в Фило-
софский камень.
восходит к философам-досократикам. Эти ранние мыслители
были увлечены идеей apriori — архетипическим представле-
нием, согласно которому мир происходит из единого исходного
вещества, так называемой, первоматерии. Мнения их о том, что
это было за вещество, разнились, но все они были согласны
с самим фактом его существования. Фалес назвал первома-
терией воду, Анаксимандр дал ей имя “апейрон”, Анаксимен
считал, что первоматерия — это воздух, а Гераклит утверждал,
что это — огонь.
териала нет эмпирического источника во внешнем мире. Оче-
видно, что мир внешне разнообразен. Таким образом, это
ской реальности. Согласно фантазиям философов, первома-
терия предшествовала процессу дифференциации, когда она
разделилась на четыре элемента — землю, воздух, огонь и во-
ду. Эти четыре элемента, как полагали, соединяясь в разных
пропорциях, сформировали все физические объекты, которые
есть в мире. На primamateria была наложена, в действитель-
ности, четверичная структура, крест, представлявший четыре
элемента как две пары противоположностей — земли и воздуха,
огня и воды. В психологическом отношении, это изображение
соответствует возникновению Эго из недифференцированного
бессознательного путем выделения четырех функций: мышле-
ния, чувствования, ощущения и интуиции.
с проблемой различения материи и формы. Согласно Аристо-
телю, первоматерия, прежде чем соединиться с формой или
обрести ее, является чистой еще не реализованной потенцией,
потому что реальности еще не существует, пока она не приоб-
рела конкретную форму. Как сказано в одном из комментариев
к Аристотелю, “Первоматерия — название полностью неопре-
деленной потенции к преобразованию”[7].
у древних философов и применили ее к своим собственным
попыткам трансформации вещества. Они полагали, что данное
вещество, чтобы преобразоваться, должно сначала быть раз-
ложено или возвращено к своему исходному, недифференци-
рованному состоянию[8] . “Тела не могут быть преобразованы
в золото и серебро прежде, чем будут разложены до исходного
вещества”[9].
хотерапии. Фиксированные, устоявшиеся части личности, ри-
гидные и статичные, расшатываются или приводятся к из-
начальному, недифференцированному состоянию, что являет-
ся этапом процесса трансформации психики. Возвращение
к primamateria может проиллюстрировать следующий сон:
свою жизнь с самого начала.
указывает на символическое значение этого поступка. Ребе-
нок — это primamateria взрослого. Тяга пациента к трансфор-
мации возвращает его к начальному состоянию. Говоря слова-
ми Аристотеля, форма, которую представляет существующая
личность, распадается, и происходит возврат к первоматерии,
бесформенному состоянию чистой потенции, необходимой для
templedes muses, 1655. Лондон, Британский музей,
перепечатано в книге Юнга “Психология и алхимия”)
иллюстрирует следующий сон:
гда есть что-то непонятное, нужно приблизиться к нему.
В момент недостатка понимания он рдеет слабым румян-
цем. Этот слабый румянец свидетельствует о невинности,
как будто она — то вещество, из которого ребенок состоит.
Это позволяет приблизиться к проблеме, исходя из личной
реальности.
стоянию primamateria. Сон напоминает слова Христа: “Ис-
тинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети,
не войдете в Царство Небесное” (Матф. 18:3). Стать, как
дети, — значит вернуться к невинному недифференцированно-
му состоянию primamateria, которое является предпосылкой
к преобразованию. Неподвижные, развитые части личности
не предполагают изменений. Они прочны, жестки и уверены
в своей правоте. Только неопределенное, свежее и полное
жизни, но уязвимое и небезопасное исходное состояние, ко-
торое символизирует ребенок, открывает путь к развитию и,
следовательно, к жизни. Мы рассматриваем образ младенца
в снах как один из символов Самости, но он также может
символизировать primamateria.
сто ее приготовления. Описаний — множество. Вот несколько
типичных примеров:
видит, трогает, любит, но не знает его. Оно великолепно и
мерзко, драгоценно и ничтожно, оно — повсюду. Короче гово-
ря, у нашего Вещества столько же имен, сколько существует
в мире вещей. Вот почему глупцы его не познают[10].
все, что необходимо. . . Точно также писал об этом Арнольд де
Вилланова в своем “Цветке Цветов”: “Наш камень сделан из
одного вещества и одним веществом”. Тот же смысл имели его
слова, обращенные к Королю Неаполитанскому: “Все, что есть
в нашем камне существенно для него, он отнюдь не нуждается
ни в каком чуждом компоненте. Его природа едина, и это одно
вещество”.
одна вещь, из которой сделаны все вещи”[11].
минералом. . . Оно имеет большую духовную ценность, хотя
это и неочевидно вначале. Это — дитя Сатурна, нуждаетесь ли
вы в чем-то большем; постигните эту истину, поскольку это —
первый этап. Оно песочного цвета с серебристыми перепле-
тенными прожилками. Оно имеет ядовитую природу[12].
изначальной горечи преобладает печаль, но в конечном успехе
господствует радость[13].
блеме обнаружения того, над чем предстоит работать в психо-
терапии. Эти тексты дают нам некоторые намеки.
ным для всех. Это значит, что материал для психотерапии точ-
но так же находится повсюду, во всех обычных, каждодневных
событиях жизни. Смена настроений и незначительные личные
реакции любого рода — подходящий материал, над которым
следует работать в процессе психотерапии.
materia внешне выглядит ужасающе, вот почему ее презирают,
отвергают и выкидывают на помойку. С primamateria обра-
щаются как со страдающим слугой из книги пророка Исайи.
С психологической точки зрения это значит, что primamateria
обнаруживает себя в Тени, т.е. в той части личности, которая
считается наиболее презираемой. Именно наши собственные
наиболее болезненные и стыдные черты требуют того, чтобы
в них вглядывались и работали над ними.
столько имен, сколько существует вещей”, но в то же время
является чем-то одним. Эта ее черта соответствует тому факту,
что первоначально в психотерапии мы знакомимся с собой
во фрагментированном, расчлененном состоянии. Постепенно
обнаруживается, что эти воюющие друг с другом фрагменты
являются разными аспектами основного базового единства, как
будто мы видим пальцы руки, прикасающейся к столу, только
в двух измерениях — в виде отдельных несвязанных между
Materia (15 век. Biblioteca Apostolica Vaticana, Cod. Pal. lat.
1066, fol. 239. Перепечатано в книге Derola, The Secret Art of
оказываются частью большей целостности — руки.
ных границ, пределов или формы. Это соответствует опреде-
ленному опыту бессознательного, когда Эго оказывается без-
защитным перед угрозой неопределенности, апейрона. Такое
состояние вызывает страх распада или вселенский ужас, обу-
словленный вспышкой плеромы, ощущением хаоса, предше-
ствовавшего акту творения созидающего мир Логоса. Это тот
страх безграничности, который ведет скорее к стремлению
ограничить себя рамками Эго, нежели встретиться с риском
неопределенности, пытаясь эти границы расширить.
мы находим ее в оригинальных документах. Мы сталкиваемся
с буйными дебрями трудных для понимания, перекрывающих
друг друга образов, что сводит с ума стремящееся к упоря-
дочиванию сознание. Мой метод приведения в порядок ал-
химического хаоса заключается в том, чтобы сфокусировать
свое внимание на основных алхимических операциях. После
того, как обнаружена primamateria, она должна быть подверг-
нута серии химических процедур, чтобы трансформироваться
в Философский камень. Вокруг этих операций может быть
организована вся совокупность алхимических образов, и не
только. Многие мифологические, религиозные и фольклорные
образы также могут найти свое место, группируясь вокруг этих
символических операций, так как все они происходят из одного
источника — архетипической психики.
ществует, и многие образы накладываются один на дру-
гой. Я выбрал в качестве главных семь операций, благода-
ря которым происходит алхимическая трансформация. Это —
calcinatio, solutio. coagulatio, sublimatio, mortificatio, separation
и coniunctio. Я использовал латинские термины вместо того,
чтобы писать о накаливании, приготовлении раствора и т.д.,
чтобы ввести различие между психологическими процессами
и химическими процедурами. Каждая из операций являет-
ся центром детально разработанной системы символов. Эти
центральные символы трансформации составляют основное
содержание всех продуктов культуры. Они предоставляют ба-
зовые категории, с помощью которых можно понять жизнь
психики, и иллюстрируют весь диапазон опыта, на котором
основывается процесс индивидуации.
из операций. Каждая глава будет сопровождаться схемой, вы-
являющей основные взаимосвязи образов, образующие кла-
стер вокруг центрального образа. Эти схемы — существенная
часть моего подхода, поскольку я хочу подчеркнуть струк-
турную природу любой системы символов. Хотя я попытаюсь
быть точным и четким, сама природа предмета рассмотрения
требует, чтобы многое оставалось на уровне воображения и
символов. В подтверждение я предлагаю следующее замечание
Юнга:
более глубокий взгляд на суть проблем психического развития
вскоре научит нас тому, что гораздо более правильно отсрочить
скорый суд, чем преждевременно объявлять всем и каждому,
что есть что. Конечно, у нас есть понятное желание кри-
стальной ясности, и мы склонны забывать, что в психических
явлениях мы имеем дело с процессами в ходе трансформаций,
которым невозможно быстро и четко дать названия, пока жи-
вое движение не окаменело в статике. Мифологема Протея и
изменчивый символ выражают психические процессы гораздо
более отчетливо и, в конечном счете, гораздо более ясно, чем
самая ясная концепция. Ибо символ не только способствует
визуализации процесса, но, что не менее важно, приводит
к повторному его переживанию, переживанию тех сумерек, ко-
торые мы можем научиться понимать лишь путем осторожной
эмпатии, но которые только рассеиваются под воздействием
слишком большой ясности