ГЛАВА 1
Ананда Меттейя: Жизнь,
посвящённая призванию
посвящённая призванию
Двадцать лет физических страданий истощили его и оставили на нём
глубокие следы; жизнь, отданная медитации на тему вселенской любви,
придала его внешности черты, которые ни с кем нельзя было спутать.
глубокие следы; жизнь, отданная медитации на тему вселенской любви,
придала его внешности черты, которые ни с кем нельзя было спутать.
Кожа его была почти тёмной, линия рта — твёрдой, хотя рот его ввалился,
как у старика, а глаза мягко светились цветом тёмного янтаря. С первого
взгляда я понял, что он никогда не прикладывал специальных усилий,
чтобы казаться мистиком. Он действительно ничего о себе не мнил. Я
полагаю, что за его плечами лежал опыт, по важности превышающий опыт
любого другого англичанина, но сам он рассматривал пережитое им как
первые вехи на пути, по которому в конце концов должны пройти все
люди. Помимо всего прочего, в момент нашего знакомства и всегда при
последующем общении я ощущал некое мягкое, но сильное излучение,
постоянный духовный свет[1].
как у старика, а глаза мягко светились цветом тёмного янтаря. С первого
взгляда я понял, что он никогда не прикладывал специальных усилий,
чтобы казаться мистиком. Он действительно ничего о себе не мнил. Я
полагаю, что за его плечами лежал опыт, по важности превышающий опыт
любого другого англичанина, но сам он рассматривал пережитое им как
первые вехи на пути, по которому в конце концов должны пройти все
люди. Помимо всего прочего, в момент нашего знакомства и всегда при
последующем общении я ощущал некое мягкое, но сильное излучение,
постоянный духовный свет[1].
Клиффорд Бакс, художник и драматург, написал эти слова после
встречи с Анандой Меттейей в 1918 году. Больной мужчина, в то время
выведенный на несколько недель из строя астмой, он был одет как мирянин
и вернулся к своему гражданскому имени Алан Беннет. Ещё десятью
годами ранее как преподобный Ананда Меттейя он возглавил первую
буддийскую миссию из Бирмы в Англию. Чтобы подготовить ему путь,
было создано Буддийское общество Великобритании и Ирландии. На
самом деле, Беннет был вторым британцем, надевшим мантию буддийского
монаха, и его влияние на буддизм Британии в первые десятилетия ХХ века
нельзя переоценить.
встречи с Анандой Меттейей в 1918 году. Больной мужчина, в то время
выведенный на несколько недель из строя астмой, он был одет как мирянин
и вернулся к своему гражданскому имени Алан Беннет. Ещё десятью
годами ранее как преподобный Ананда Меттейя он возглавил первую
буддийскую миссию из Бирмы в Англию. Чтобы подготовить ему путь,
было создано Буддийское общество Великобритании и Ирландии. На
самом деле, Беннет был вторым британцем, надевшим мантию буддийского
монаха, и его влияние на буддизм Британии в первые десятилетия ХХ века
нельзя переоценить.
Всю свою жизнь Алан Беннет был противоречивой фигурой. В 1894 году
он вступил в Герметический орден Золотой Зари — общество, связанное
с духовным ростом через эзотерические знания. Он снискал репутацию
мага и человека тайны, от которой он не смог полностью избавиться,
даже когда несколько лет спустя принял буддизм. В начале ХХ века его
высоко ценили буддисты Запада. Однако со временем он становился всё
более отчуждённым, поскольку астма всё сильнее вторгалась в его жизнь,
усиливая наркотическую зависимость. В «Буддийском вестнике» (The
BuddhistReview) 1916 года, опубликованном Буддийским обществом
Великобритании и Ирландии, его случай описывается как «прискорбный».
В 1917-1918 годах ему удалось прочитать серию лекций, а перед своей
смертью в 1923 году он исполнял обязанности Почётного секретаря
Буддийского общества. Однако последние его годы прошли в нищете.
Завершая свою статью в 1918-м, Клиффорд Бакс писал:
он вступил в Герметический орден Золотой Зари — общество, связанное
с духовным ростом через эзотерические знания. Он снискал репутацию
мага и человека тайны, от которой он не смог полностью избавиться,
даже когда несколько лет спустя принял буддизм. В начале ХХ века его
высоко ценили буддисты Запада. Однако со временем он становился всё
более отчуждённым, поскольку астма всё сильнее вторгалась в его жизнь,
усиливая наркотическую зависимость. В «Буддийском вестнике» (The
BuddhistReview) 1916 года, опубликованном Буддийским обществом
Великобритании и Ирландии, его случай описывается как «прискорбный».
В 1917-1918 годах ему удалось прочитать серию лекций, а перед своей
смертью в 1923 году он исполнял обязанности Почётного секретаря
Буддийского общества. Однако последние его годы прошли в нищете.
Завершая свою статью в 1918-м, Клиффорд Бакс писал:
Как буддист он представлял собой живую и могущественную
личность; как обыкновенный человек, скромно живущий в Лондоне, он
представлял собой физически больное, преждевременно состарившееся
существо. Когда он надевал пальто, Мина Ганн спросила: «Почему
оно изъедено молью?» И Беннет сказал: «Это такие мелочи». Мина
продолжила: «Когда-нибудь мы купим тебе новое: в этом слишком
много дырок». И Беннет ответил, смущённый собственным каламбуром:
«Ну вот видишь, я, должно быть, святой человек»[2].
личность; как обыкновенный человек, скромно живущий в Лондоне, он
представлял собой физически больное, преждевременно состарившееся
существо. Когда он надевал пальто, Мина Ганн спросила: «Почему
оно изъедено молью?» И Беннет сказал: «Это такие мелочи». Мина
продолжила: «Когда-нибудь мы купим тебе новое: в этом слишком
много дырок». И Беннет ответил, смущённый собственным каламбуром:
«Ну вот видишь, я, должно быть, святой человек»[2].
Беннет был похоронен без мемориального камня на кладбище Морден.
Его близкий друг, доктор Кассиус Перейра, писал:
Его близкий друг, доктор Кассиус Перейра, писал:
И теперь сей великий труженик сбросил свою ношу на благо этого
мира. Тот, кто устал, ощущает себя в такой миг более радостно, чем
другие; его сокрушённое тело не поспевало больше за его устремлён-
ным ввысь разумом. Начатую им работу — распространение буддизма
на Западе — он продвигал с энергичным энтузиазмом в статьях, жур-
налах и лекциях, неизменно мастерских, неизменно подстёгивающих
мира. Тот, кто устал, ощущает себя в такой миг более радостно, чем
другие; его сокрушённое тело не поспевало больше за его устремлён-
ным ввысь разумом. Начатую им работу — распространение буддизма
на Западе — он продвигал с энергичным энтузиазмом в статьях, жур-
налах и лекциях, неизменно мастерских, неизменно подстёгивающих
мысль, неизменно в своём неповторимо изящном стиле.
И результаты не разочаруют познавших[3].
И результаты не разочаруют познавших[3].
Алан Беннет был святым человеком. Его тексты показывают
восприимчивость, убеждённость и страстную озабоченность тем, чтобы
буддизм взрастал на западной почве. В нём соединились поэтическое
воображение, научный взгляд и глубокая забота о мире и справедливости.
Он также смог сделать буддийский путь живым — не столько лекциями,
сколько письменным слогом. В этом исследовании я постараюсь воскресить
его идеи. Я рассмотрю его жизнь, поместив её в историческую перспективу.
Затем я разберу его мировоззрение и его трактовку буддийской доктрины.
Я покажу, как развитию его идей поспособствовал шок от Первой мировой
войны, и, наконец, рассмотрю актуальность его текстов по сей день.
восприимчивость, убеждённость и страстную озабоченность тем, чтобы
буддизм взрастал на западной почве. В нём соединились поэтическое
воображение, научный взгляд и глубокая забота о мире и справедливости.
Он также смог сделать буддийский путь живым — не столько лекциями,
сколько письменным слогом. В этом исследовании я постараюсь воскресить
его идеи. Я рассмотрю его жизнь, поместив её в историческую перспективу.
Затем я разберу его мировоззрение и его трактовку буддийской доктрины.
Я покажу, как развитию его идей поспособствовал шок от Первой мировой
войны, и, наконец, рассмотрю актуальность его текстов по сей день.
Конечно, спустя два поколения после смерти Ананды Меттейи
невозможно достоверно воссоздать его мысли. Главным образом я
опираюсь на то, что было опубликовано в Англии и Бирме, на несколько
личных писем и воспоминаний его современников в Шри-Ланке и
на Западе. Кроме того, ни одно биографическое описание не бывает
объективным. Оно отражает характер биографа настолько же, насколько и
характер человека, о котором он пишет. Алан Беннет, или Ананда Меттейя,
ускользнёт от всякой попытки уследить за ним. Он был человеком своей
эпохи, рождённым, когда Британская империя была на пике могущества, а
желание исследовать новые религиозные тропы охватило многие молодые
умы. Однако я верю, что послание, которым он стремился поделиться,
по-прежнему востребовано. Изучение его жизни не только раскрывает
забытую историю, но и может подарить вдохновение дню сегодняшнему.
невозможно достоверно воссоздать его мысли. Главным образом я
опираюсь на то, что было опубликовано в Англии и Бирме, на несколько
личных писем и воспоминаний его современников в Шри-Ланке и
на Западе. Кроме того, ни одно биографическое описание не бывает
объективным. Оно отражает характер биографа настолько же, насколько и
характер человека, о котором он пишет. Алан Беннет, или Ананда Меттейя,
ускользнёт от всякой попытки уследить за ним. Он был человеком своей
эпохи, рождённым, когда Британская империя была на пике могущества, а
желание исследовать новые религиозные тропы охватило многие молодые
умы. Однако я верю, что послание, которым он стремился поделиться,
по-прежнему востребовано. Изучение его жизни не только раскрывает
забытую историю, но и может подарить вдохновение дню сегодняшнему.
Поиск истины
В вопросе сведения воедино биографии Алана Беннета я мне крайне
помогли записи двух его близких друзей — Алистера Кроули и доктора
Кассиуса Перейра (позднее — Достопочтенный Кашьяпа Тхера)[4].
Отношения Беннета с Кроули были недолгими. Они начались, когда
Беннет увлекался скорее эзотерическим мистицизмом, нежели буддизмом,
и прекратились, когда Кроули стал всё глубже и глубже погружаться
в оккультизм. Дружба с Перейрой была основана на более прочном
фундаменте — на приверженности буддизму. Они встретились в 1900
году при первом посещении Шри-Ланки Беннетом, и их общение
продолжилось, когда Беннет уехал в Бирму. Алек Робертсон[5] рассказал
мне, как Достопочтенный Кашьяпа поведал ему, что их связь была столь
сильна, что они могли общаться телепатически. Каждый из них знал мысли
другого даже на расстоянии.
помогли записи двух его близких друзей — Алистера Кроули и доктора
Кассиуса Перейра (позднее — Достопочтенный Кашьяпа Тхера)[4].
Отношения Беннета с Кроули были недолгими. Они начались, когда
Беннет увлекался скорее эзотерическим мистицизмом, нежели буддизмом,
и прекратились, когда Кроули стал всё глубже и глубже погружаться
в оккультизм. Дружба с Перейрой была основана на более прочном
фундаменте — на приверженности буддизму. Они встретились в 1900
году при первом посещении Шри-Ланки Беннетом, и их общение
продолжилось, когда Беннет уехал в Бирму. Алек Робертсон[5] рассказал
мне, как Достопочтенный Кашьяпа поведал ему, что их связь была столь
сильна, что они могли общаться телепатически. Каждый из них знал мысли
другого даже на расстоянии.
Алан Беннет родился 8 декабря 1872 года в Лондоне. Его отец, инженер-
строитель и электрик, умер, когда Алан был ещё ребёнком. Кассиус
Перейра утверждает, что он был усыновлён мистером Макгрегором и
сохранял его имя до самой смерти Макгрегора, и этот факт приводит
также достопочтенный Балангода Ананда Майтрея Тхера[6]. Однако не
исключено, что его мать всё ещё поддерживала с ним связь, поскольку
Кроули указывает, что мать воспитала его в строгом католическом духе[7].
строитель и электрик, умер, когда Алан был ещё ребёнком. Кассиус
Перейра утверждает, что он был усыновлён мистером Макгрегором и
сохранял его имя до самой смерти Макгрегора, и этот факт приводит
также достопочтенный Балангода Ананда Майтрея Тхера[6]. Однако не
исключено, что его мать всё ещё поддерживала с ним связь, поскольку
Кроули указывает, что мать воспитала его в строгом католическом духе[7].
Он обучался в Бате, после чего получил образование химика-аналитика.
Впоследствии он был приглашён на работу доктором Бернардом Дайером,
общественным аналитиком и химиком-консультантом с международной
репутацией, обосновавшимся в Лондоне, в качестве официального
аналитика LondonCornTrade[8], пока Беннет поддерживал с ним общение.
Впоследствии он был приглашён на работу доктором Бернардом Дайером,
общественным аналитиком и химиком-консультантом с международной
репутацией, обосновавшимся в Лондоне, в качестве официального
аналитика LondonCornTrade[8], пока Беннет поддерживал с ним общение.
Информация о ранних годах Беннета туманна. То, что удаётся найти,
свидетельствует о том, что он был чувствительным и серьёзным молодым
человеком, отходившим от христианства, поскольку оно казалось
несовместимым с наукой и потому, что он не мог примирить концепцию бога
любви со страданиями, которые он наблюдал и испытывал. Астма, мучавшая
его всю жизнь, началась, скорее всего, ещё в детстве. Когда он был молод,
это мешало ему работать подолгу. Вместе с семейными обстоятельствами это
значило, что временами он был отчаянно беден. Поэтому страдание с ранних
лет было частью его жизни. Кроули писал о нём: «Алан не знал радости в
жизни; он ещё с колыбели презирал и отрицал удовольствие»[9].
свидетельствует о том, что он был чувствительным и серьёзным молодым
человеком, отходившим от христианства, поскольку оно казалось
несовместимым с наукой и потому, что он не мог примирить концепцию бога
любви со страданиями, которые он наблюдал и испытывал. Астма, мучавшая
его всю жизнь, началась, скорее всего, ещё в детстве. Когда он был молод,
это мешало ему работать подолгу. Вместе с семейными обстоятельствами это
значило, что временами он был отчаянно беден. Поэтому страдание с ранних
лет было частью его жизни. Кроули писал о нём: «Алан не знал радости в
жизни; он ещё с колыбели презирал и отрицал удовольствие»[9].
Презирая удовольствие, Беннет определённо доверял поиску истины и
добродетели. Кажется, именно это с юношеских лет наполняло его жизнь.
Научный прогресс XIX века, особенно в области химии и электричества,
захватил его; научные метафоры пронизывают его записи. Наука значила
для него намного больше, чем просто технические знания. Он связал её
с поиском истины о человеке и человеческом сознании. В юности это
особенно переплеталось с религиозными поисками. Отвергнув римский
католицизм, он обратился сперва к индуизму и буддизму. В 1890 году,
в возрасте 18 лет, он прочитал поэму Эдвина Арнольда «Свет Азии».
Некоторые утверждают, что он стал буддистом в тот момент, но это
сомнительно. Поэма, несомненно, оказала на него сильное влияние, но
она была лишь частью более глубоких исканий, которые включали также
индуистскую литературу. И Кассиус Перейра, и Алистер Кроули говорят
в один голос, что в то время он практиковал йогические формы контроля
дыхания и медитации, практики, которые ближе индуизму, нежели
буддизму. Перейра полагал, что эти упражнения могли усугубить его
астму. Кроули упоминает также, что лет в восемнадцать Беннет вошёл в
разновидность транса, именуемую шивадарханой, которое описывает как
чрезвычайно высокое йогическое достижение. «Это чудо, что Алан выжил
и сохранил рассудок», — заметил Кроули; он также утверждал, что Беннет
стремился снова вернуться в это состояние[10].
добродетели. Кажется, именно это с юношеских лет наполняло его жизнь.
Научный прогресс XIX века, особенно в области химии и электричества,
захватил его; научные метафоры пронизывают его записи. Наука значила
для него намного больше, чем просто технические знания. Он связал её
с поиском истины о человеке и человеческом сознании. В юности это
особенно переплеталось с религиозными поисками. Отвергнув римский
католицизм, он обратился сперва к индуизму и буддизму. В 1890 году,
в возрасте 18 лет, он прочитал поэму Эдвина Арнольда «Свет Азии».
Некоторые утверждают, что он стал буддистом в тот момент, но это
сомнительно. Поэма, несомненно, оказала на него сильное влияние, но
она была лишь частью более глубоких исканий, которые включали также
индуистскую литературу. И Кассиус Перейра, и Алистер Кроули говорят
в один голос, что в то время он практиковал йогические формы контроля
дыхания и медитации, практики, которые ближе индуизму, нежели
буддизму. Перейра полагал, что эти упражнения могли усугубить его
астму. Кроули упоминает также, что лет в восемнадцать Беннет вошёл в
разновидность транса, именуемую шивадарханой, которое описывает как
чрезвычайно высокое йогическое достижение. «Это чудо, что Алан выжил
и сохранил рассудок», — заметил Кроули; он также утверждал, что Беннет
стремился снова вернуться в это состояние[10].
Кроме того, Беннет тяготел к теософии и спиритизму, психологии и
западному эзотерическому мистицизму. Спиритизм пришёл в Британию в
середине XIX века и основывался на убеждении, что существует духовный
мир, с которым могли связаться ясновидящие. Он был связан с интересом
к алхимии, магическим заклинаниям, эзотерическим и тайным знаниям.
Например, Елена Блаватская, одна из основателей теософии, утверждала,
что у неё были контакты с махатмами — Мастерами из духовного мира.
Значимым событием стало для Беннета создание Уинни Уильямом
Уэсткоттом и Сэмуэлем Лидделом Макгрегором Мазерсом Герметического
ордена «Золотая заря»[11]. Сначала его члены были скорее духовными
философами, интересовавшимися такими вещами как астрология, алхимия,
мистика и каббала — эзотерическая практика, связанная с иудаизмом.
Позднее разрабатывались и практиковались ритуалы. Беннет вступил
в Орден в 1894 году. Он взял имя Iehi Aour — «Да будет свет» на
иврите, — и тут же стал значимым его участником, уважаемым за свои
экстрасенсорные способности.
западному эзотерическому мистицизму. Спиритизм пришёл в Британию в
середине XIX века и основывался на убеждении, что существует духовный
мир, с которым могли связаться ясновидящие. Он был связан с интересом
к алхимии, магическим заклинаниям, эзотерическим и тайным знаниям.
Например, Елена Блаватская, одна из основателей теософии, утверждала,
что у неё были контакты с махатмами — Мастерами из духовного мира.
Значимым событием стало для Беннета создание Уинни Уильямом
Уэсткоттом и Сэмуэлем Лидделом Макгрегором Мазерсом Герметического
ордена «Золотая заря»[11]. Сначала его члены были скорее духовными
философами, интересовавшимися такими вещами как астрология, алхимия,
мистика и каббала — эзотерическая практика, связанная с иудаизмом.
Позднее разрабатывались и практиковались ритуалы. Беннет вступил
в Орден в 1894 году. Он взял имя Iehi Aour — «Да будет свет» на
иврите, — и тут же стал значимым его участником, уважаемым за свои
экстрасенсорные способности.
В этот период большая часть доступной информации о Беннете приходит
к нам от Алистера Кроули, присоединившегося к Ордену в 1898 году. Едва
увидев Беннета, Кроули почувствовал присутствие в нём «колоссальной
духовно-магической силы»[12]. Кроули обнаруживает, что он ютится в
крошечной съёмной комнатушке — «гнусное, мрачное место — настоящий
кошмар»[13], — и так описывает его внешность:
к нам от Алистера Кроули, присоединившегося к Ордену в 1898 году. Едва
увидев Беннета, Кроули почувствовал присутствие в нём «колоссальной
духовно-магической силы»[12]. Кроули обнаруживает, что он ютится в
крошечной съёмной комнатушке — «гнусное, мрачное место — настоящий
кошмар»[13], — и так описывает его внешность:
Алан Беннет был высок ростом, но из-за болезни постоянно суту-
лился. Голова его, увенчанная копной буйных чёрных волос, отличалась
необыкновенным благородством формы; лоб его был широк и высок,
в пронзительном взгляде горел неукротимый огонь. Он был бы, не-
сомненно, красив лицом, когда бы не худоба и бледность, вызванные
почти непрерывными страданиями.
лился. Голова его, увенчанная копной буйных чёрных волос, отличалась
необыкновенным благородством формы; лоб его был широк и высок,
в пронзительном взгляде горел неукротимый огонь. Он был бы, не-
сомненно, красив лицом, когда бы не худоба и бледность, вызванные
почти непрерывными страданиями.
Несмотря на слабое здоровье, он работал не покладая рук. Его на-
учные познания, в особенности в области электричества, отличались
обширностью, точностью и глубиной. Кроме того, он изучал индуист-
ские и буддийские писания, не только как учёный, но и при помощи той
интуиции, которую дарует врождённое сочувственное понимание.
учные познания, в особенности в области электричества, отличались
обширностью, точностью и глубиной. Кроме того, он изучал индуист-
ские и буддийские писания, не только как учёный, но и при помощи той
интуиции, которую дарует врождённое сочувственное понимание.
Оценить в полной мере колоссальный масштаб его священного духа
я тогда не мог; однако я сразу же осознал, что этот человек за месяц
способен научить меня большему, чем иные — за пять лет[14].
я тогда не мог; однако я сразу же осознал, что этот человек за месяц
способен научить меня большему, чем иные — за пять лет[14].
В неопубликованной рукописи Кроули, цитируемой Кеннетом Грантом,
он добавляет:
он добавляет:
Мы звали его Белым Рыцарем из «Алисы в Зазеркалье». Такой
милый, такой невинный, такой непрактичный! Но он всё же был Рыца-
рем! И Белым! По этой земле не ходило ещё более белого человека. И
он тоже не ходил по этой земле. Гений, безупречный гений! Но ужасно
печальный гений![15]
милый, такой невинный, такой непрактичный! Но он всё же был Рыца-
рем! И Белым! По этой земле не ходило ещё более белого человека. И
он тоже не ходил по этой земле. Гений, безупречный гений! Но ужасно
печальный гений![15]
Кроули также утверждал, что он был «единственным известным ему
магом, способным творить воистину великие вещи»[16], и в двух местах
упоминал случай, когда Беннет использовал волшебную палочку, чтобы
обездвижить маловера, усомнившегося в его силе[17].
магом, способным творить воистину великие вещи»[16], и в двух местах
упоминал случай, когда Беннет использовал волшебную палочку, чтобы
обездвижить маловера, усомнившегося в его силе[17].
Итак, к 1898 году Беннет глубоко заинтересовался религиозным
наследием Востока. Он слыл кротким человеком, неспособным причинить
кому-либо вред. (Позднее Кроули писал, что он был «благороднейшим и
кротчайшим человеком из всех, кого я когда-либо знал»[18].) Он был глубоко
эрудирован и практиковал некоторые формы медитации, возможно —
используя йогические методы контроля дыхания и входя в состояние транса.
Он чувствовал близость к буддизму и был особенно тронут «Светом Азии».
Он также интересовался Западной эзотерической практикой и магией и
обнаружил, что обладает определёнными экстрасенсорными способностями.
Астма уже глубоко укоренилась в его теле. Он следил за последними
научными достижениями и оптимистично оценивал потенциал науки.
наследием Востока. Он слыл кротким человеком, неспособным причинить
кому-либо вред. (Позднее Кроули писал, что он был «благороднейшим и
кротчайшим человеком из всех, кого я когда-либо знал»[18].) Он был глубоко
эрудирован и практиковал некоторые формы медитации, возможно —
используя йогические методы контроля дыхания и входя в состояние транса.
Он чувствовал близость к буддизму и был особенно тронут «Светом Азии».
Он также интересовался Западной эзотерической практикой и магией и
обнаружил, что обладает определёнными экстрасенсорными способностями.
Астма уже глубоко укоренилась в его теле. Он следил за последними
научными достижениями и оптимистично оценивал потенциал науки.
В 1900 году Беннет отправился в Шри-Ланку, дорожные расходы взял
на себя Кроули[19]. Он пытался спасти жизнь. Друзья боялись, что он может
умереть, если не отправить его в более тёплый климат. Кроули также
надеялся, что Беннет станет распространять Западные эзотерические
учения на Востоке. Но нет. Надежды Кроули были иронически извращены.
Беннет отвернулся от Ордена Золотой Зари, стал буддийским монахом
и впоследствии принёс это учение на Запад, убеждённый, что только
буддизм может противостоять тамошнему религиозному кризису.
на себя Кроули[19]. Он пытался спасти жизнь. Друзья боялись, что он может
умереть, если не отправить его в более тёплый климат. Кроули также
надеялся, что Беннет станет распространять Западные эзотерические
учения на Востоке. Но нет. Надежды Кроули были иронически извращены.
Беннет отвернулся от Ордена Золотой Зари, стал буддийским монахом
и впоследствии принёс это учение на Запад, убеждённый, что только
буддизм может противостоять тамошнему религиозному кризису.
В Шри-Ланке
Беннет провёл в Шри-Ланке год или два. Он учил пали, развивал
медитативную практику и прочёл проповедь о буддийской доктрине. Все
свидетельства указывают, что этот период стал поворотным моментом. Его
астма сошла на нет. Он бросил курс приёма наркотиков, хотя в Англии считал
его необходимым[20]. Больше всего он сосредоточился на религиозных исканиях.
медитативную практику и прочёл проповедь о буддийской доктрине. Все
свидетельства указывают, что этот период стал поворотным моментом. Его
астма сошла на нет. Он бросил курс приёма наркотиков, хотя в Англии считал
его необходимым[20]. Больше всего он сосредоточился на религиозных исканиях.
Алан Беннет и Поннамбалам Раманатхан на Цейлоне
Беннет начал с того, что весьма широко раскинул свою исследовательскую
сеть. По словам Кассиуса Перейры, он отправился в Камберюгамуву,
где около полугода учил пали под руководством старшего сингальского
монаха. По окончании шести месяцев он мог свободно общаться на нём
(«Таково было величие его интеллекта», — добавляет Перейра)[21]. Тем
не менее, он не ограничивал себя одним лишь буддизмом. Навещавший
его Кроули утверждал, что он активно изучал теорию и практику йоги с
преподобным П. Раманатханом, заместителем министра юстиции Цейлона,
тамильским джентльменом, который нанял Беннета частным учителем
для своих младших сыновей. Описывая Беннета, Кроули показывает его
как человека, экспериментирующего с различными практиками. Так, по
утверждению Кроули, Беннет мог с помощью определённого трюка с
дыханием заставить пиявку, которую он намеренно кормил своей кровью,
сеть. По словам Кассиуса Перейры, он отправился в Камберюгамуву,
где около полугода учил пали под руководством старшего сингальского
монаха. По окончании шести месяцев он мог свободно общаться на нём
(«Таково было величие его интеллекта», — добавляет Перейра)[21]. Тем
не менее, он не ограничивал себя одним лишь буддизмом. Навещавший
его Кроули утверждал, что он активно изучал теорию и практику йоги с
преподобным П. Раманатханом, заместителем министра юстиции Цейлона,
тамильским джентльменом, который нанял Беннета частным учителем
для своих младших сыновей. Описывая Беннета, Кроули показывает его
как человека, экспериментирующего с различными практиками. Так, по
утверждению Кроули, Беннет мог с помощью определённого трюка с
дыханием заставить пиявку, которую он намеренно кормил своей кровью,
отвалиться от его руки[22]. Также с помощью дыхательных упражнений
мог погрузиться в столь глубокий медитативный транс, что его тело могло
перевернуться вниз головой, а он мог даже не заметить этого[23] [24]. Перейра
подтверждает это. Позже он писал, что Алан в то время много обучал его
медитации. Он думал, что все они буддийского происхождения, но позже
осознал, что на эти практики повлияло также «мистическое христианство,
западный оккультизм и индуистские источники». Он пришёл к выводу, что
тогдашние познания Беннета были «тайными, удивительными и играющими
на грани поистине чудесных возможностей для изучения и практики»
мог погрузиться в столь глубокий медитативный транс, что его тело могло
перевернуться вниз головой, а он мог даже не заметить этого[23] [24]. Перейра
подтверждает это. Позже он писал, что Алан в то время много обучал его
медитации. Он думал, что все они буддийского происхождения, но позже
осознал, что на эти практики повлияло также «мистическое христианство,
западный оккультизм и индуистские источники». Он пришёл к выводу, что
тогдашние познания Беннета были «тайными, удивительными и играющими
на грани поистине чудесных возможностей для изучения и практики»
Итак, был ли Беннет просто человеком, собиравшим всё, что хотел, из
разных источников? Определённо, в Ордене Золотой Зари так и делалось.
Однако в Шри-Ланке начался другой процесс. Беннет постепенно пришёл
к выводу, что разнохарактерные эксперименты с психической силой и
развитие сиддх были обычным достижением, далёким от истинной мудрости
и освобождения. Тхеравада-буддизм одержал победу.
разных источников? Определённо, в Ордене Золотой Зари так и делалось.
Однако в Шри-Ланке начался другой процесс. Беннет постепенно пришёл
к выводу, что разнохарактерные эксперименты с психической силой и
развитие сиддх были обычным достижением, далёким от истинной мудрости
и освобождения. Тхеравада-буддизм одержал победу.
Вот что говорит об этом Кроули:
Алан все больше и больше склонялся к мысли, что всё-таки должен
принять жёлтую ризу монаха. Феномены, сопутствующие дхьяне
и самадхи, утратили для него первоначальное очарование и стали
казаться коварными препятствиями на пути истинного духовного
развития: ведь они нарушали искомую сосредоточенность и мешали
достичь той высочайшей истины, к которой он так стремился. Ему
хватало силы характера даже на то, чтобы противостоять соблазну
столь возвышенных духовных наслаждений[25].
принять жёлтую ризу монаха. Феномены, сопутствующие дхьяне
и самадхи, утратили для него первоначальное очарование и стали
казаться коварными препятствиями на пути истинного духовного
развития: ведь они нарушали искомую сосредоточенность и мешали
достичь той высочайшей истины, к которой он так стремился. Ему
хватало силы характера даже на то, чтобы противостоять соблазну
столь возвышенных духовных наслаждений[25].
В июле 1901 года Беннет выступил с первым буддийским посланием
перед Ложей Надежды Теософского общества Коломбо. Его темой были
перед Ложей Надежды Теософского общества Коломбо. Его темой были
Четыре Благородные Истины. Для молодого Кассиуса Перейры это стало
поворотным моментом, направившим его к последующему самоотречению[26].
поворотным моментом, направившим его к последующему самоотречению[26].
Совершенно определённо, что Беннет в то время говорил как истинный
буддист из глубин своей убеждённости, что самоотречение — единственный
путь для него. Во время своего визита Кроули заключил, что несмотря на
свой эксперимент «В душе Алан давно уже был буддистом. Чем больше
он изучал Трипитаку (пали Типитака), эти “три корзины закона”… тем
сильнее ощущал тягу к буддийскому образу жизни»[27].
буддист из глубин своей убеждённости, что самоотречение — единственный
путь для него. Во время своего визита Кроули заключил, что несмотря на
свой эксперимент «В душе Алан давно уже был буддистом. Чем больше
он изучал Трипитаку (пали Типитака), эти “три корзины закона”… тем
сильнее ощущал тягу к буддийскому образу жизни»[27].
Беннет решил пройти посвящение в Бирме. В «Исповеди» Кроули
говорится, что Беннет видел Бирму местом, где Сангха сохранила более
чистое состояние, нежели в Шри-Ланке[28]. Так, Беннет был разочарован
такой практикой как «дьявольские танцы» и праздником Перахера в
Канди[29]. Другие записи не содержат каких-либо иных причин, побудивших
Беннета оставить Шри-Ланку; одно несомненно: он уехал, осознав,
что путь магии, психической силы и эзотерических знаний ошибочен.
Во всех своих поздних работах он осуждал всё это[30]. Послание Четырёх
Благородных Истин стало во главу угла.
говорится, что Беннет видел Бирму местом, где Сангха сохранила более
чистое состояние, нежели в Шри-Ланке[28]. Так, Беннет был разочарован
такой практикой как «дьявольские танцы» и праздником Перахера в
Канди[29]. Другие записи не содержат каких-либо иных причин, побудивших
Беннета оставить Шри-Ланку; одно несомненно: он уехал, осознав,
что путь магии, психической силы и эзотерических знаний ошибочен.
Во всех своих поздних работах он осуждал всё это[30]. Послание Четырёх
Благородных Истин стало во главу угла.
В Бирме
12 декабря 1901 года Алан Беннет был посвящён в послушники в городе
Акьяб, штат Аракан (Бирма). Он получил имя Преподобный Ананда
Майтрея. Позже он поменял второе имя на палийской манер — Меттейя.
В Акьябе он продолжил свои буддийские исследования, поддерживаемый
бирманскими мирянами. Перейра и Кроули упоминают одного из них —
Акьяб, штат Аракан (Бирма). Он получил имя Преподобный Ананда
Майтрея. Позже он поменял второе имя на палийской манер — Меттейя.
В Акьябе он продолжил свои буддийские исследования, поддерживаемый
бирманскими мирянами. Перейра и Кроули упоминают одного из них —
|
| |
| |
доктора Мун Тья Ну, местного военврача[31]. Шесть месяцев спустя, 21 мая
1902 года, он получил Упасампаду, высшее посвящение, под руководством
преподобного Шве Бья Сайядава. Кроули навещал Ананду Меттейя в
феврале 1902 года, и снова интересно взглянуть на события его глазами.
Он говорит, что впервые увидел Алана «в монашеском облачении, из-
за которого он теперь казался настоящим великаном по сравнению с
миниатюрными бирманцами, но в остальном почти не изменился. Былая
кротость и доброта его не покинули»[32].
1902 года, он получил Упасампаду, высшее посвящение, под руководством
преподобного Шве Бья Сайядава. Кроули навещал Ананду Меттейя в
феврале 1902 года, и снова интересно взглянуть на события его глазами.
Он говорит, что впервые увидел Алана «в монашеском облачении, из-
за которого он теперь казался настоящим великаном по сравнению с
миниатюрными бирманцами, но в остальном почти не изменился. Былая
кротость и доброта его не покинули»[32].
К сожалению, Кроули упоминает о вернувшейся к Ананде Меттейе
астме. Он списывает это на обычай ежедневно вставать и выходить из
астме. Он списывает это на обычай ежедневно вставать и выходить из
дому за подаяниями до рассвета и сетует на то, «что святость так трудно
монахом, Ананда Меттейя не хотел нарушать ни единой из принятых
практик.
монахом, Ананда Меттейя не хотел нарушать ни единой из принятых
практик.
|
| |
| |
В следующий раз Кроули навещал Ананду Меттейю в Бирме, когда
тот находился в Рангуне. Он отправился туда вскоре после своего более
высокого посвящения и остановился в монастыре, расположенном примерно
в двух милях от города. В записях Кроули появляются два интересных
момента: подозрение британских властей, видящих политическую опасность
в том, европейцы «считают бирманские верования лучше собственных
европейских»[33], и то, что здоровье Ананды Меттейя так и не улучшалось из-
за отсутствия надлежащей медицинской помощи и «стремления следовать
строгим правилам Ордена»[34].
тот находился в Рангуне. Он отправился туда вскоре после своего более
высокого посвящения и остановился в монастыре, расположенном примерно
в двух милях от города. В записях Кроули появляются два интересных
момента: подозрение британских властей, видящих политическую опасность
в том, европейцы «считают бирманские верования лучше собственных
европейских»[33], и то, что здоровье Ананды Меттейя так и не улучшалось из-
за отсутствия надлежащей медицинской помощи и «стремления следовать
строгим правилам Ордена»[34].
Однако именно в Рангуне Ананда Меттейя начал планировать
то, что видел как миссию всей своей жизни: приход буддизма на
Запад. Первым шагом стало основание «Буддасасана Самгамы», или
Международного буддийского общества, направленного на всемирное
объединение буддистов. Её первое собрание состоялось 13 марта 1903 года.
Преподобный Ананда Меттейя взял себе роль Генерального секретаря.
Почётным секретарём стал доктор Э. Р. Рост, западник и член индийской
медицинской службы[35]. Под редакцией Ананды Меттейя был запущен
иллюстрированный ежеквартальный вестник «Буддизм»: первый номер
вышел в сентябре 1903 года.
то, что видел как миссию всей своей жизни: приход буддизма на
Запад. Первым шагом стало основание «Буддасасана Самгамы», или
Международного буддийского общества, направленного на всемирное
объединение буддистов. Её первое собрание состоялось 13 марта 1903 года.
Преподобный Ананда Меттейя взял себе роль Генерального секретаря.
Почётным секретарём стал доктор Э. Р. Рост, западник и член индийской
медицинской службы[35]. Под редакцией Ананды Меттейя был запущен
иллюстрированный ежеквартальный вестник «Буддизм»: первый номер
вышел в сентябре 1903 года.
Шесть выпусков «Буддизма», изданных с 1903 по 1908 гг. (вскоре
стало очевидным, что вестник не может быть ежеквартальным), дают
много сведений о главных задачах Ананды Меттейя. Его видение было
миссионерским и международным. В первом номере были изложены
следующие цели:
стало очевидным, что вестник не может быть ежеквартальным), дают
много сведений о главных задачах Ананды Меттейя. Его видение было
миссионерским и международным. В первом номере были изложены
следующие цели:
Во-первых, явить миру истинные принципы нашей Религии,
ибо мы считаем необходимым, дабы их узнали лучше, и они широко
распространились бы среди людей Запада; нам представляется, что
их принятие, продемонстрированное на деле, весьма поспособствовало
бы всеобщему счастью. Во-вторых, способствовать, насколько это в
наших силах, той гуманитарной деятельности, о которой говорится в
последней части «Веры Будущего»[36]. И, в-третьих, объединить под
эгидой нашего журнала связующими нитями взаимных интересов и
братства все существующие на сей день ассоциации, осуществляющие
буддийские цели[37].
распространились бы среди людей Запада; нам представляется, что
их принятие, продемонстрированное на деле, весьма поспособствовало
бы всеобщему счастью. Во-вторых, способствовать, насколько это в
наших силах, той гуманитарной деятельности, о которой говорится в
последней части «Веры Будущего»[36]. И, в-третьих, объединить под
эгидой нашего журнала связующими нитями взаимных интересов и
братства все существующие на сей день ассоциации, осуществляющие
буддийские цели[37].
Из Рангуна Ананда Меттейя поддерживал сеть международных
контактов и следил за развитием науки, буддийским образованием
и политикой в буддийских странах. В 1904 году журнал был разослан
примерно в 500-600 европейских библиотек бесплатно, на условии, что
каждый экземпляр будет оставаться на читальном столике, пока не придёт
следующий номер[38]. Бирманские пожертвования сделали это возможным.
контактов и следил за развитием науки, буддийским образованием
и политикой в буддийских странах. В 1904 году журнал был разослан
примерно в 500-600 европейских библиотек бесплатно, на условии, что
каждый экземпляр будет оставаться на читальном столике, пока не придёт
следующий номер[38]. Бирманские пожертвования сделали это возможным.
«Буддасасана Самгама» получила официальные представительства в
Австрии, Бирме, Цейлоне, Китае, Германии, Италии, Америке и Англии.
Статьи на публикацию брались из работ учёных всего мира. Высказывания
Ананды Меттейя охватывали все его интересы — религиозные, научные
и политические. Он мог писать о жизни учёного-философа Герберта
Спенсера, о сделанных в Кавендишской лаборатории Кембриджа
открытиях, связанных с происхождением жизни[39], и изучении опасного
воздействия алкоголя[40]. Поскольку Шри-Ланка также упоминается в
каждом номере «Буддизма», очевидно, что Ананда Меттейя оставался
в тесном контакте с этой страной и однажды туда вернулся. Перейра
отмечает, что он «выступил с несколькими вдохновляющими докладами в
Майтрея-Холле»[41].
Австрии, Бирме, Цейлоне, Китае, Германии, Италии, Америке и Англии.
Статьи на публикацию брались из работ учёных всего мира. Высказывания
Ананды Меттейя охватывали все его интересы — религиозные, научные
и политические. Он мог писать о жизни учёного-философа Герберта
Спенсера, о сделанных в Кавендишской лаборатории Кембриджа
открытиях, связанных с происхождением жизни[39], и изучении опасного
воздействия алкоголя[40]. Поскольку Шри-Ланка также упоминается в
каждом номере «Буддизма», очевидно, что Ананда Меттейя оставался
в тесном контакте с этой страной и однажды туда вернулся. Перейра
отмечает, что он «выступил с несколькими вдохновляющими докладами в
Майтрея-Холле»[41].
В течение этих лет к Ананде Меттейе присоединились двое мужчин,
ставших впоследствии более известными, чем он сам. Первым был Дж. Ф.
Маккекни. Вдохновлённый статьёй Ананады Меттейи о Нирване в первом
выпуске «Буддизма», он в 1904 году написал ему, предложив свои услуги
по безвозмездному управлению бизнесом. Беннет принял предложение.
Как показывают его книжные обзоры в октябрьском номере «Буддизма»
1905 года, прежде он изучал в Бирме пали и пошёл куда дальше управления
бизнесом, став к 1908 году преподобным Шилакарой. Далее, в начале 1905
года у Ананды Меттейи останавливался также преподобный Ньянатилока.
Ньянатилока, или Антон Вальтер Флорус Гуэт, родился в 1878 году в
Висбадене, Германия. Он прошёл посвящение в Бирме в 1903 году, после
долгого, изматывающего путешествия, проходящего в том числе и через
Шри-Ланку. Ананда Меттейя поспособствовал возвращению Антона Гуэта
в Шри-Ланку для изучения пали[42]: возвращению, окончательно решившую
судьбу Ньянатилоки. Он провёл там практически всю свою монашескую
жизнь, и после смерти ему были устроены государственные похороны[43].
ставших впоследствии более известными, чем он сам. Первым был Дж. Ф.
Маккекни. Вдохновлённый статьёй Ананады Меттейи о Нирване в первом
выпуске «Буддизма», он в 1904 году написал ему, предложив свои услуги
по безвозмездному управлению бизнесом. Беннет принял предложение.
Как показывают его книжные обзоры в октябрьском номере «Буддизма»
1905 года, прежде он изучал в Бирме пали и пошёл куда дальше управления
бизнесом, став к 1908 году преподобным Шилакарой. Далее, в начале 1905
года у Ананды Меттейи останавливался также преподобный Ньянатилока.
Ньянатилока, или Антон Вальтер Флорус Гуэт, родился в 1878 году в
Висбадене, Германия. Он прошёл посвящение в Бирме в 1903 году, после
долгого, изматывающего путешествия, проходящего в том числе и через
Шри-Ланку. Ананда Меттейя поспособствовал возвращению Антона Гуэта
в Шри-Ланку для изучения пали[42]: возвращению, окончательно решившую
судьбу Ньянатилоки. Он провёл там практически всю свою монашескую
жизнь, и после смерти ему были устроены государственные похороны[43].
Миссия в Англию
Здоровье продолжало покидать преподобного Ананду Меттейю.
Это было одной из причин, почему публикации «Буддизма» были
нерегулярными. Извинения за задержку из-за болезни появляются чуть ли
не в каждом номере. Однако недуг был не так тяжёл, чтобы помешать ему
начать первую буддийскую миссию в Британию. Ананда Меттейя вступил
в Орден «главным образом с целью создания Сангхи на Западе»[44]. Его
воодушевляла уверенность, что Западу нужно понять послание буддизма,
чтобы принять его. Он был убеждён, что Запад готов. Однако первый шаг
в этом процессе не оказался несомненным успехом.
Это было одной из причин, почему публикации «Буддизма» были
нерегулярными. Извинения за задержку из-за болезни появляются чуть ли
не в каждом номере. Однако недуг был не так тяжёл, чтобы помешать ему
начать первую буддийскую миссию в Британию. Ананда Меттейя вступил
в Орден «главным образом с целью создания Сангхи на Западе»[44]. Его
воодушевляла уверенность, что Западу нужно понять послание буддизма,
чтобы принять его. Он был убеждён, что Запад готов. Однако первый шаг
в этом процессе не оказался несомненным успехом.
Преподобный Ананда прибыл в Англию 23 апреля 1908 года с
несколькими самыми верными сторонниками, включая миссис Хла Оунг и
её сына с женой. Он пробыл там до 2 октября того же года — по словам
Крисмаса Хамфриса, «время, отведённое на миссию»[45]. Его с энтузиазмом
приветствовало Буддийское общество Великобритании и Ирландии,
созданное в рамках подготовки к миссии в ноябре предыдущего года. Сам
Ананда Меттейя по возвращении рассказал рангунской газете, что был
весьма доволен визитом[46], но некоторые его сторонники ответили иначе.
Например, разочарование можно заметить в поздних записях Крисмаса
Хамфриса.
несколькими самыми верными сторонниками, включая миссис Хла Оунг и
её сына с женой. Он пробыл там до 2 октября того же года — по словам
Крисмаса Хамфриса, «время, отведённое на миссию»[45]. Его с энтузиазмом
приветствовало Буддийское общество Великобритании и Ирландии,
созданное в рамках подготовки к миссии в ноябре предыдущего года. Сам
Ананда Меттейя по возвращении рассказал рангунской газете, что был
весьма доволен визитом[46], но некоторые его сторонники ответили иначе.
Например, разочарование можно заметить в поздних записях Крисмаса
Хамфриса.
Положительными, по его словам, были следующие моменты:
Он был тогда тридцатилетним, высоким, стройным, изящным и
благородным. Глубоко посаженные глаза и несколько аскетичные черты,
увенчанные бритым затылком, производили огромное впечатление на
всех, кто встречал его, и все, кто его помнит, говорят о приятном голосе
и прекрасном произношении. Кажется, его разговоры всегда были
интересны; и в более лёгкие моменты он выказывал восхитительное
чувство юмора, тогда как его глубокое понимание Дхармы, его запас
аналогий современной науки, сила и диапазон мышления создавали
благородным. Глубоко посаженные глаза и несколько аскетичные черты,
увенчанные бритым затылком, производили огромное впечатление на
всех, кто встречал его, и все, кто его помнит, говорят о приятном голосе
и прекрасном произношении. Кажется, его разговоры всегда были
интересны; и в более лёгкие моменты он выказывал восхитительное
чувство юмора, тогда как его глубокое понимание Дхармы, его запас
аналогий современной науки, сила и диапазон мышления создавали
вкупе исключительнейшую личность[47].
Проект буддийского монастыря в Лондоне
Хамфрис продолжает объяснять, что путём «переписки и постоянных
опросов» Ананда Меттейя собрал вокруг себя множество учёных,
поддержавших миссию, и что он «официально впустил в лоно буддизма
всех, кто пожелал быть принятым». Однако негативная сторона миссии
включала: трудности, с которыми сталкивались сторонники, чтобы дать
возможность Ананде Меттейе следовать правилам Винаи; недоумённый
и иногда грубый смех на улицах в спину его оранжевой мантии;
нехаризматичность публичных выступлений Ананды Меттейи; и его
частые болезни. По понятным причинам, Ананда Меттейя не желал идти
на компромисс, когда дело касалось денег, еды после полудня или сна под
одной крышей с женщиной. Это означало, что он не мог путешествовать в
одиночку: его программа должна была учитывать питание до полудня, а его
команде требовалось два дома. Для небольшой группы сторонников это,
похоже, было чересчур[48]. Что касается его навыков общения, то в частной
беседе он, вероятно, был интересен и впечатляющ. Хамфрис заявляет, что
«он завоёвывал популярность, куда бы ни пошёл»[49]. Однако на публичных
выступлениях он, казалось, всё сводил на нет тем, что избегал зрительного
контакта, не спуская глаз с подготовленного сценария, от которого почти
не отклонялся. Такое отношение могло быть в порядке вещей для монаха в
опросов» Ананда Меттейя собрал вокруг себя множество учёных,
поддержавших миссию, и что он «официально впустил в лоно буддизма
всех, кто пожелал быть принятым». Однако негативная сторона миссии
включала: трудности, с которыми сталкивались сторонники, чтобы дать
возможность Ананде Меттейе следовать правилам Винаи; недоумённый
и иногда грубый смех на улицах в спину его оранжевой мантии;
нехаризматичность публичных выступлений Ананды Меттейи; и его
частые болезни. По понятным причинам, Ананда Меттейя не желал идти
на компромисс, когда дело касалось денег, еды после полудня или сна под
одной крышей с женщиной. Это означало, что он не мог путешествовать в
одиночку: его программа должна была учитывать питание до полудня, а его
команде требовалось два дома. Для небольшой группы сторонников это,
похоже, было чересчур[48]. Что касается его навыков общения, то в частной
беседе он, вероятно, был интересен и впечатляющ. Хамфрис заявляет, что
«он завоёвывал популярность, куда бы ни пошёл»[49]. Однако на публичных
выступлениях он, казалось, всё сводил на нет тем, что избегал зрительного
контакта, не спуская глаз с подготовленного сценария, от которого почти
не отклонялся. Такое отношение могло быть в порядке вещей для монаха в
Бирме, но тех, кто с энтузиазмом надеялся на расцвет буддизма в Британии,
его неспособность взаимодействовать с аудиторией разочаровывала и,
возможно, даже сбивала с толку. Глубокую озабоченность, должно быть,
вызывало и ухудшение его здоровья.
его неспособность взаимодействовать с аудиторией разочаровывала и,
возможно, даже сбивала с толку. Глубокую озабоченность, должно быть,
вызывало и ухудшение его здоровья.
Однако нет сомнений, что юное Буддийское обществ усилилось благодаря
визиту Ананды Меттейи, поскольку смогло привлечь восторженных
учёных. Он также укрепил дружбу с Бирмой, которая в предстоящие годы
должна была оказаться бесценной с точки зрения финансовой поддержки.
визиту Ананды Меттейи, поскольку смогло привлечь восторженных
учёных. Он также укрепил дружбу с Бирмой, которая в предстоящие годы
должна была оказаться бесценной с точки зрения финансовой поддержки.
«Вестник Буддизма», орган новообразованного Буддийского общества,
смог в 1909 году заявить, что Беннет оставил после себя «золотые взгляды
и дружбу и уважение всех, кто имел честь с ним встретиться»[50].
смог в 1909 году заявить, что Беннет оставил после себя «золотые взгляды
и дружбу и уважение всех, кто имел честь с ним встретиться»[50].
Годы кризиса
Преподобный Ананда Меттейя надеялся, что вернётся в Англию через
два с половиной года, чтобы создать постоянную буддийскую общину на
Западе[51]. Это был следующий шаг в его миссионерских планах. Но надежда
умерла. Он остался в Бирме до 1914 года. Записи 1909 года показывают,
что в Буддийском обществе Великобритании он по-прежнему упоминается с
огромным уважением. Например, его и его коллег поздравляют с успешным
призывом преподавать буддизм в школах Бирмы[52]. Миссия 1911 года была
ожидаемой. Но со временем о нём вспоминают всё реже и реже. Имя
преподобного Шилакары начинает всплывать в «Буддийском вестнике»
всё чаще — чаще, чем его собственное. В 1912 году Ананда Меттейя
фигурирует в Протоколе, поскольку выслал Обществу в качестве подарка
огромный тираж своей книги «Религия Бирмы»[53], но когда спустя год
обсуждали появление бхикку в Англии[54], его имя не упоминалось. Речь шла
о преподобном Шилакаре, который, в конце концов, получил признание[55].
В 1914 году миссия Ананды Меттейя вспоминалась с уважением, но он
больше не рассматривался как будущий миссионер.
два с половиной года, чтобы создать постоянную буддийскую общину на
Западе[51]. Это был следующий шаг в его миссионерских планах. Но надежда
умерла. Он остался в Бирме до 1914 года. Записи 1909 года показывают,
что в Буддийском обществе Великобритании он по-прежнему упоминается с
огромным уважением. Например, его и его коллег поздравляют с успешным
призывом преподавать буддизм в школах Бирмы[52]. Миссия 1911 года была
ожидаемой. Но со временем о нём вспоминают всё реже и реже. Имя
преподобного Шилакары начинает всплывать в «Буддийском вестнике»
всё чаще — чаще, чем его собственное. В 1912 году Ананда Меттейя
фигурирует в Протоколе, поскольку выслал Обществу в качестве подарка
огромный тираж своей книги «Религия Бирмы»[53], но когда спустя год
обсуждали появление бхикку в Англии[54], его имя не упоминалось. Речь шла
о преподобном Шилакаре, который, в конце концов, получил признание[55].
В 1914 году миссия Ананды Меттейя вспоминалась с уважением, но он
больше не рассматривался как будущий миссионер.
Одной из причин затишья была, разумеется, его болезнь. По словам
Кассиуса Перейры, его здоровье по возвращении в Бирму стало
стремительно ухудшаться, желчекаменная болезнь наложилась на
хроническую астму. «Он перенёс две операции, — писал Перейра, — и,
по настоятельному совету своих врачей, нехотя согласился покинуть Орден,
в котором к тому времени достиг должности Тхеры, или старейшины»[56].
Кассиуса Перейры, его здоровье по возвращении в Бирму стало
стремительно ухудшаться, желчекаменная болезнь наложилась на
хроническую астму. «Он перенёс две операции, — писал Перейра, — и,
по настоятельному совету своих врачей, нехотя согласился покинуть Орден,
в котором к тому времени достиг должности Тхеры, или старейшины»[56].
Перейра не указывает дату этого события. В 1912 и 1913 годах Буддийское
общество всё ещё говорит о нём как о преподобном Ананде Меттейе[57],
но не исключено, что к тому моменту он уже был отречён. В 1914 году
бирманские врачи заставили его покинуть страну, дабы сохранить ему
жизнь. Поэтому его бирманские друзья отправили его в Англию, где он
должен был встретиться со своей сестрой, приехавшей из Америки, чтобы
забрать его к себе домой, в Калифорнию. Проезд до Калифорнии был
забронирован, но судовой врач отказал Беннету в разрешении на посадку,
поскольку опасался, что американские власти не пустят его на корабль по
состоянию здоровья. Сестра вернулась без него. Беннет, уже мирянин,
остался на милость британских доброжелателей.
общество всё ещё говорит о нём как о преподобном Ананде Меттейе[57],
но не исключено, что к тому моменту он уже был отречён. В 1914 году
бирманские врачи заставили его покинуть страну, дабы сохранить ему
жизнь. Поэтому его бирманские друзья отправили его в Англию, где он
должен был встретиться со своей сестрой, приехавшей из Америки, чтобы
забрать его к себе домой, в Калифорнию. Проезд до Калифорнии был
забронирован, но судовой врач отказал Беннету в разрешении на посадку,
поскольку опасался, что американские власти не пустят его на корабль по
состоянию здоровья. Сестра вернулась без него. Беннет, уже мирянин,
остался на милость британских доброжелателей.
С этого момента история Беннета печальна. Один врач, член
Ливерпульского отделения Буддийского общества, взял его на своё
попечение и оказывал ему непрерывную медицинскую помощь. Во время
Первой Мировой войны его сестра вернулась из Америки, но остановилась
у друзей и не могла позаботиться о нём. Для семьи врача, у которого
он жил, пребывание в доме хронически больного, преждевременно
состарившегося мужчины было слишком обременительным финансово
и эмоционально. Миссис Хла Оунг предлагала 10 фунтов в год на
его содержание, но этого было мало. В 1916 году анонимной группе
доброжелателей пришлось написать в «Буддийский вестник», прося денег,
чтобы спасти Беннета от размещения в «в каком-нибудь учреждении,
поддерживаемом общественной благотворительностью»[58]. Приступы астмы
терзали его несколько раз в день.
Ливерпульского отделения Буддийского общества, взял его на своё
попечение и оказывал ему непрерывную медицинскую помощь. Во время
Первой Мировой войны его сестра вернулась из Америки, но остановилась
у друзей и не могла позаботиться о нём. Для семьи врача, у которого
он жил, пребывание в доме хронически больного, преждевременно
состарившегося мужчины было слишком обременительным финансово
и эмоционально. Миссис Хла Оунг предлагала 10 фунтов в год на
его содержание, но этого было мало. В 1916 году анонимной группе
доброжелателей пришлось написать в «Буддийский вестник», прося денег,
чтобы спасти Беннета от размещения в «в каком-нибудь учреждении,
поддерживаемом общественной благотворительностью»[58]. Приступы астмы
терзали его несколько раз в день.
Помощь приходила как из-за границы, так и из Великобритании. Однако
последние годы Беннета были далеки от комфорта. Первая Мировая война,
истребившая молодое поколение в окопах Франции, оставила в его сердце
глубокий след — как и в сердцах многих других чувствительных людей
Запада. Это привело его к глубокой рефлексии о состоянии человека,
устойчивости западной культуры и вкладе буддизма. Также постоянным
его спутником было осознание того, что здоровье мешает ему осуществить
свои надежды на буддийское просвещение в Британии. Тем не менее, сам
шок от войны, в конечном итоге, побудил его снова писать и говорить.
Зимой 1917-1918 гг. Клиффорд Бакс убедил его дать серию лекций в его
студии для частной аудитории. Позднее, всего за два месяца до его смерти,
они были опубликованы как книга «Мудрость ариев».
последние годы Беннета были далеки от комфорта. Первая Мировая война,
истребившая молодое поколение в окопах Франции, оставила в его сердце
глубокий след — как и в сердцах многих других чувствительных людей
Запада. Это привело его к глубокой рефлексии о состоянии человека,
устойчивости западной культуры и вкладе буддизма. Также постоянным
его спутником было осознание того, что здоровье мешает ему осуществить
свои надежды на буддийское просвещение в Британии. Тем не менее, сам
шок от войны, в конечном итоге, побудил его снова писать и говорить.
Зимой 1917-1918 гг. Клиффорд Бакс убедил его дать серию лекций в его
студии для частной аудитории. Позднее, всего за два месяца до его смерти,
они были опубликованы как книга «Мудрость ариев».
Затем, в мае 1918 года, в день Весака, Беннет провёл для Буддийского
общества то, что Крисмас Хамфриз назвал «боевой речью, породившей
у слушателей свежий энтузиазм»[59]. Это означало возвращение к активной
работе. Он начал речь, напомнив своим слушателям, что прошло десять лет
с момента его миссии в Британию — «первой буддийской миссии, более
чем за десять веков отправленной из какой бы то ни было буддийской
страны». Он с грустью сообщил, что материнская организация Буддийского
сообщества Великобритании и Ирландии, «Буддасасана Самгама»,
полностью распалась, и назвал войну «началом эры почти повсеместного
бедствия и горя»[60]. Он продолжал решать главный вопрос о том, как
«бесценное сокровище Закона» может предложить утешение, силу и ясное
видение, даже когда «кажется, что весь наш мир раскачивается вокруг
нас перед тем, как упасть». Более широко содержание его выступления
я рассмотрю позже. Что важно — Алан Беннет вернулся к активной
работе в Великобритании. Похоже, ему финансово помогли друзья из
Великобритании и Шри-Ланки. Кассиус Перейра ссылается на Клиффорда
Бакса и доктора К. А. Хевавитарану как на его покровителей[61].
общества то, что Крисмас Хамфриз назвал «боевой речью, породившей
у слушателей свежий энтузиазм»[59]. Это означало возвращение к активной
работе. Он начал речь, напомнив своим слушателям, что прошло десять лет
с момента его миссии в Британию — «первой буддийской миссии, более
чем за десять веков отправленной из какой бы то ни было буддийской
страны». Он с грустью сообщил, что материнская организация Буддийского
сообщества Великобритании и Ирландии, «Буддасасана Самгама»,
полностью распалась, и назвал войну «началом эры почти повсеместного
бедствия и горя»[60]. Он продолжал решать главный вопрос о том, как
«бесценное сокровище Закона» может предложить утешение, силу и ясное
видение, даже когда «кажется, что весь наш мир раскачивается вокруг
нас перед тем, как упасть». Более широко содержание его выступления
я рассмотрю позже. Что важно — Алан Беннет вернулся к активной
работе в Великобритании. Похоже, ему финансово помогли друзья из
Великобритании и Шри-Ланки. Кассиус Перейра ссылается на Клиффорда
Бакса и доктора К. А. Хевавитарану как на его покровителей[61].
Согласно одной из записей, Беннет переехал в Лондон в 1920 году[62]. Хотя
он был нетрудоспособен по несколько недель, он стал по главе «Буддийского
вестника» вместо Д. Б. Джаятилаки, вернувшегося в Шри-Ланку. Он
выступал на собраниях, организованных Буддийским обществом, и активно
участвовал в планировании его работы. Его убеждённость в том, что буддизм
предлагает Западу надежду, оставалась непреклонной, как ясно даёт понять
его первая редакторская статья в 1920 году:
он был нетрудоспособен по несколько недель, он стал по главе «Буддийского
вестника» вместо Д. Б. Джаятилаки, вернувшегося в Шри-Ланку. Он
выступал на собраниях, организованных Буддийским обществом, и активно
участвовал в планировании его работы. Его убеждённость в том, что буддизм
предлагает Западу надежду, оставалась непреклонной, как ясно даёт понять
его первая редакторская статья в 1920 году:
Мы полагаем, что эти факты оправдывают нас в нашем
умозаключении, что в распространении этого великого Учения лежит
не только решение постоянно растущих религиозных проблем Запада,
но даже, возможно, единственный возможный путь освобождения
западной цивилизации от состояния фундаментальной неустойчивости,
столь очевидной и всё более преобладающей в наши дни[63].
умозаключении, что в распространении этого великого Учения лежит
не только решение постоянно растущих религиозных проблем Запада,
но даже, возможно, единственный возможный путь освобождения
западной цивилизации от состояния фундаментальной неустойчивости,
столь очевидной и всё более преобладающей в наши дни[63].
Однако к 1922 году Алан Беннет оказался при смерти. Январский
выпуск «Буддийского вестника» 1922 года был последним вышедшим под
его редакцией и, по сути, последним опубликованным. До самой смерти он,
как отмечают источники, проживал на Экклс-роуд, 90, Клэпхем Джанкшн.
Его финансовое положение было тяжёлым, но от доктора Хевавитараны и,
возможно, от Кассиуса Перейры продолжала поступать помощь. Он умер
9 марта 1923 года. Буддийская похоронная служба была подготовлена
Френсисом Пейном, выдающимся буддистом, новообращённым из миссии
1908 года, присутствовавшим при смерти Беннета. Доктор Хевавитарана
отправил деньги из Шри-Ланки, дабы заказать могилу на кладбище
Морден в Южном Лондоне. Хамфриз писал, что «члены большой группы
собравшихся возложили на могилу цветы и благовония, ибо под маской
человека уходил мужчина, которого история когда-нибудь удостоит памяти
за то, что он принёс в Англию живую веру в Послание Высочайшего»[64].
выпуск «Буддийского вестника» 1922 года был последним вышедшим под
его редакцией и, по сути, последним опубликованным. До самой смерти он,
как отмечают источники, проживал на Экклс-роуд, 90, Клэпхем Джанкшн.
Его финансовое положение было тяжёлым, но от доктора Хевавитараны и,
возможно, от Кассиуса Перейры продолжала поступать помощь. Он умер
9 марта 1923 года. Буддийская похоронная служба была подготовлена
Френсисом Пейном, выдающимся буддистом, новообращённым из миссии
1908 года, присутствовавшим при смерти Беннета. Доктор Хевавитарана
отправил деньги из Шри-Ланки, дабы заказать могилу на кладбище
Морден в Южном Лондоне. Хамфриз писал, что «члены большой группы
собравшихся возложили на могилу цветы и благовония, ибо под маской
человека уходил мужчина, которого история когда-нибудь удостоит памяти
за то, что он принёс в Англию живую веру в Послание Высочайшего»[64].
На могиле Алана Беннета так и не появилось надгробия. Это могло
быть связано с подозрениями, продолжавшими окружать его имя и после
смерти. Так, Беннет не утратил репутации мага и члена Ордена Золотой
Зари. Молодое Буддийское общество стремилось отделить себя от всего
эзотерического. Участие молодого Алана Беннета в противоречивом
движении и его прежняя дружба с Алистером Кроули, к тому времени
знаменитым оккультистом, могли стать поводом для подозрений.
быть связано с подозрениями, продолжавшими окружать его имя и после
смерти. Так, Беннет не утратил репутации мага и члена Ордена Золотой
Зари. Молодое Буддийское общество стремилось отделить себя от всего
эзотерического. Участие молодого Алана Беннета в противоречивом
движении и его прежняя дружба с Алистером Кроули, к тому времени
знаменитым оккультистом, могли стать поводом для подозрений.
Показательно, что в нескольких прижизненных статьях старательно
подчёркивалось, что он не был человеком «тайны» (mystery), что он
отверг эту часть своего прошлого. «Об этом необходимо говорить, ибо
делались некоторые попытки окружить его имя тайной. Но нет никаких
тайн, окружавших монаха Ананду Меттейя сильнее, чем всякого другого
подчёркивалось, что он не был человеком «тайны» (mystery), что он
отверг эту часть своего прошлого. «Об этом необходимо говорить, ибо
делались некоторые попытки окружить его имя тайной. Но нет никаких
тайн, окружавших монаха Ананду Меттейя сильнее, чем всякого другого
человека», — говорится в редакторской статье
1909 года[65]. Клиффорд Бакс сказал что-то подобное в 1918 году: «С первого
взгляда я понял, что он никогда не смог бы играть в человека-загадку»[66].
1909 года[65]. Клиффорд Бакс сказал что-то подобное в 1918 году: «С первого
взгляда я понял, что он никогда не смог бы играть в человека-загадку»[66].
Достопочтенный Ананда Меттейя отвергал путь «мистерии» как
препятствие в достижении цели. Это было не «мистерией» и магией,
утомившей его разум, а двумя совершенно разными сторонами его жизни:
поиском истины и страданиями человеческого тела. Он привнёс в них
восприимчивость поэта и разум учёного. Тем не менее, он иногда разделял
убеждение, что есть сила, энергия, стремящаяся к добру и могущая быть
использована людьми на пути к освобождению. Это могло ошибочно
поразить некоторых западных буддистов как прикосновение к теизму,
который они отвергли. Что касается его дружбы с Алистером Кроули, то
она закончилась тем, что Ананда Меттейя всё дальше и дальше уходил с
пути, избранного Кроули. Его влияние на Кроули было велико, но в конце
концов и Кроули решил отказаться от него.
препятствие в достижении цели. Это было не «мистерией» и магией,
утомившей его разум, а двумя совершенно разными сторонами его жизни:
поиском истины и страданиями человеческого тела. Он привнёс в них
восприимчивость поэта и разум учёного. Тем не менее, он иногда разделял
убеждение, что есть сила, энергия, стремящаяся к добру и могущая быть
использована людьми на пути к освобождению. Это могло ошибочно
поразить некоторых западных буддистов как прикосновение к теизму,
который они отвергли. Что касается его дружбы с Алистером Кроули, то
она закончилась тем, что Ананда Меттейя всё дальше и дальше уходил с
пути, избранного Кроули. Его влияние на Кроули было велико, но в конце
концов и Кроули решил отказаться от него.
Другой причиной для подозрительности могла быть его болезнь. На
протяжении всей своей жизни он полагался на наркотики, вызывающие
зависимость, такие как кокаин, опиум и морфин, — без сомнения, впервые
назначенные врачом, хотя к концу его жизни уже были известны некоторые
их опасности и опробованы новые медицинские препараты. Однако
последствиями могли быть периодические галлюцинации, вызывающими
появление «тайны», с которой некоторые связывали его имя. Правда о
безымянной могиле, возможно, так и не будет раскрыта. Я чувствую, что
это несправедливо по отношению к человеку, который в своих сочинениях
передал послание Будды с той поэтической чувствительностью и научной
прямотой, с которой говорит с нами и по сей день.
протяжении всей своей жизни он полагался на наркотики, вызывающие
зависимость, такие как кокаин, опиум и морфин, — без сомнения, впервые
назначенные врачом, хотя к концу его жизни уже были известны некоторые
их опасности и опробованы новые медицинские препараты. Однако
последствиями могли быть периодические галлюцинации, вызывающими
появление «тайны», с которой некоторые связывали его имя. Правда о
безымянной могиле, возможно, так и не будет раскрыта. Я чувствую, что
это несправедливо по отношению к человеку, который в своих сочинениях
передал послание Будды с той поэтической чувствительностью и научной
прямотой, с которой говорит с нами и по сей день.
[1] Clifford Bax, «Ananda Metteyya» в The Middle Way, Vol. 43:1, May 1968, с. 23.Цит. по: Мартин Бут. Жизнь Мага. Алистер Кроули.[2] Игра слов: англ. hole — дырка, holy — святой. — Прим. пер.Там же, с. 27.[3] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.Цит. по: Кассиус Перейра, «Некролог» (см. Апокриф, вып. 123), пер. Оксаны Савельевой.[4] Доктор Кассиус Перейра был выдающимся буддистом Шри-Ланки. Вместе с Достопочтенным
Нарадой, доктором В. Э. де Сильва и Гемой Баснаяке в 1921 году основал организацию «Служители
Будды», которая проводила форумы для англоговорящих буддистов, обсуждая Дхармы. В возрасте 65
лет он прошёл монашеское посвящение под именем Кашьяпа, получив в один день и начальное, и более
высокое посвящение. На протяжении всей своей жизни он был влиятельным представителем буддизма
Тхеравады в Шри-Ланке, подчёркивая его рационализм. Его отец построил Майтрея-Холл (Lauries
Road, Bambalapitiya), названный в честь Ананды Меттейи.[5] Алек Робертсон — выдающийся деятель буддизма, связанный со «Служителями Будды» с 1948
года, с 1970 года — президент этой организации. Он был близким соратником доктора Кассиуса
Перейры.[6] Достопочтенный Балангода Ананда Майтрея Тхера родился в 1896 году и вошёл в Сангху бхикку в
1911 году, получив высшее посвящение в 1916-м. При жизни он получил международную известность
как учёный и духовный лидер. На момент этой публикации (1998 г.) всё ещё жив и пребывает в добром
здравии: он был одним из тех немногих обладателей непосредственных воспоминаний об эпохе Ананды
Меттейи, кого я встретила во время моего исследования.англ. Анны Блейз. — М.: Издательство «Ганга», 2014. — 256 с. (Серия: Магические гримуары).[8] Kenneth Grant, The Magical Revival (Frederick Muller Ltd., London, 1972), с. 82n.[9] Confessions, с. 234.[10] The Magical Revival, с. 85.[11] См. R. A. Gilbert, The Golden Dawn: Twilight of the Magicians. A Concise history, drawing on new mate-
rial from privately printed and manuscript sources, of the Hermetic Order of the Golden Dawn (The Aquarian
Press, Wellingborough, UK, 1983); Ellic Howe, The Magicians of the Golden Dawn: A Documentary
History of a Magical Order (The Aquarian Press, Wellingborough, UK, 1972); Kenneth Grant, The Mag-
ical Revival.[12] Confessions, с. 178.[13] Там же, с. 179.[14] Там же, с. 181.[15] The Magical Revival, с. 82.[16] Там же, с. 85.[17] См. Confessions, с. 180; The Magical Revival, с. 85.[18] Confessions, с. 234.[19] Там же, с. 181-182.заболевания; John C. Thorowgood, Asthma and Chronic Bronchitis (Bailliere Tindall and Cox, London,
1894), где вместе с менее токсичными препаратами рекомендуются мышьяковые сигареты, кокаин,
каннабис и морфин.[21] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6 (Кассиус Перейра «Некролог на смерть Алана Беннета», журнал
«Апокриф», вып. 123).[22] Confessions, с. 247.[23] Там же, с. 246.[24] Dr. Cassius A. Pereira, «Why do I renounce the World?» Ceylon Daily News Vesak Number 2491 (1947)
(Colombo, Sri Lanka), с. 67.[25]Confessions, с. 249.[26] См. «Why do I renounce the World?», с. 67.[27] Confessions, с. 237.[28] Там же, с. 237.[29] Там же, с. 250.[30] См. Buddhism, Vol. 1:4, с. 677-668, где Ананда Меттейя оправдывает своё представительство на
Первой международной конференции свободомыслия, поскольку буддизм противопоставляется всему
сверхъестественному; Buddhism (Vol. 1:1), с. 27, где буддизм отделён от эзотерики.[31] См. The Buddhist, 28th April 1923, с. 6; Confessions, с. 271.[32]Confessions, с. 270.[33] Там же, с. 462.[34] Там же, с. 464.[35] Дополнительную информацию о Росте см. Christmas Humphreys, Sixty Years of Buddhism in England
(1907-1967) (The Buddhist Society, London, 1968).[36] Статья Беннета «Вера Будущего» затрагивает такие вопросы как мирное разрешение конфликтов
вместо военных действий; равенство полов; гуманное обращение с преступниками.[37] Buddhism: An Illustrated Quarterly Review, Vol. 1:1, с. 63-64.[38] Там же, Vol. 1:3, с. 473.[39] Там же, Vol. 1:3, с. 503ff.; Vol. 2:1, с. 119.[40] Там же, Vol. 1:3, с. 515.[41] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.[42] Неопубликованное письмо преподобного Ананды Меттейи доктору Кассиусу Перейре (Форест
Эрмитаж, Канди, Шри-Ланка).[43] William Peiris, The Western Contribution to Buddhism (Motilal Barnasidass, Delhi, 1973), с. 139.[44] The Buddhist Review, Vol. 9, 1917, с. 184.[45] Humphreys, Sixty Years of Buddhism in England, с. 7. Маловероятно, что Ананда Меттейя приехал в
Англию, намереваясь остаться навсегда, и что неудача отправила его обратно в Бирму. Более вероятно,
что его визит должен был запустить процесс, который со временем привёл бы к созданию собственного
монастыря Сангхи на Западе.[46] Там же, с. 7.[47]Там же, с. 6.[48] См. также Сандра Белл, «Британский буддизм и обсуждение Традиции» — документ, представленный
на симпозиуме «Изобретение и переизобретение Традиции», состоявшемся в Колледже Святой Марии
22-24 сентября 1994. Белл пишет: «Те из среднего и высших классов, кто опасается викторианских
лондонцев, которые предпочли поддержать деятельность Ананды Меттейя, несмотря на своё
британское происхождение, столкнулись с чужими формами поведения, с которыми им было трудно
свыкнуться».[49] Christmas Humphreys, «Ananda Metteyya», in The Middle Way, Vol. 47, 1972, с. 133.[50] The Buddhist Review, Vol. 1, 1909, с. 3.[51] Там же, с. 3.[52] Minute Book, December 3rd, 1909 (The Buddhist Society, London).[53] Там же, April 4th, 1912.[54] Там же, November 1st, 1912.[55] Там же, December 23rd, 1914.[56] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.[57] См. Minute Book, April 30th, 1912; March 14th, 1913; December 19th, 1913 (The Buddhist Society,
London).[58] The Buddhist Review, Vol. 8, 1916, с. 217-219.[59] Humphreys, Sixty Years, с. 14.[60] The Buddhist Review, Vol. 9, с. 141.[61] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.[62] Kenneth Mullen, «Ananda Metteyya: Buddhist Pioneer» in The Middle Way, Vol. 64, 1989.[63] The Buddhist Review, Vol. 10, с. 186-187.[64] Humphreys, Sixty Years, с. 16-17.[65] The Buddhist Review, Vol. 1, 1909, с. 3.[66] Clifford Bax, «Ananda Metteyya» in The Middle Way, Vol. 43:1, с. 23.
Нарадой, доктором В. Э. де Сильва и Гемой Баснаяке в 1921 году основал организацию «Служители
Будды», которая проводила форумы для англоговорящих буддистов, обсуждая Дхармы. В возрасте 65
лет он прошёл монашеское посвящение под именем Кашьяпа, получив в один день и начальное, и более
высокое посвящение. На протяжении всей своей жизни он был влиятельным представителем буддизма
Тхеравады в Шри-Ланке, подчёркивая его рационализм. Его отец построил Майтрея-Холл (Lauries
Road, Bambalapitiya), названный в честь Ананды Меттейи.[5] Алек Робертсон — выдающийся деятель буддизма, связанный со «Служителями Будды» с 1948
года, с 1970 года — президент этой организации. Он был близким соратником доктора Кассиуса
Перейры.[6] Достопочтенный Балангода Ананда Майтрея Тхера родился в 1896 году и вошёл в Сангху бхикку в
1911 году, получив высшее посвящение в 1916-м. При жизни он получил международную известность
как учёный и духовный лидер. На момент этой публикации (1998 г.) всё ещё жив и пребывает в добром
здравии: он был одним из тех немногих обладателей непосредственных воспоминаний об эпохе Ананды
Меттейи, кого я встретила во время моего исследования.англ. Анны Блейз. — М.: Издательство «Ганга», 2014. — 256 с. (Серия: Магические гримуары).[8] Kenneth Grant, The Magical Revival (Frederick Muller Ltd., London, 1972), с. 82n.[9] Confessions, с. 234.[10] The Magical Revival, с. 85.[11] См. R. A. Gilbert, The Golden Dawn: Twilight of the Magicians. A Concise history, drawing on new mate-
rial from privately printed and manuscript sources, of the Hermetic Order of the Golden Dawn (The Aquarian
Press, Wellingborough, UK, 1983); Ellic Howe, The Magicians of the Golden Dawn: A Documentary
History of a Magical Order (The Aquarian Press, Wellingborough, UK, 1972); Kenneth Grant, The Mag-
ical Revival.[12] Confessions, с. 178.[13] Там же, с. 179.[14] Там же, с. 181.[15] The Magical Revival, с. 82.[16] Там же, с. 85.[17] См. Confessions, с. 180; The Magical Revival, с. 85.[18] Confessions, с. 234.[19] Там же, с. 181-182.заболевания; John C. Thorowgood, Asthma and Chronic Bronchitis (Bailliere Tindall and Cox, London,
1894), где вместе с менее токсичными препаратами рекомендуются мышьяковые сигареты, кокаин,
каннабис и морфин.[21] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6 (Кассиус Перейра «Некролог на смерть Алана Беннета», журнал
«Апокриф», вып. 123).[22] Confessions, с. 247.[23] Там же, с. 246.[24] Dr. Cassius A. Pereira, «Why do I renounce the World?» Ceylon Daily News Vesak Number 2491 (1947)
(Colombo, Sri Lanka), с. 67.[25]Confessions, с. 249.[26] См. «Why do I renounce the World?», с. 67.[27] Confessions, с. 237.[28] Там же, с. 237.[29] Там же, с. 250.[30] См. Buddhism, Vol. 1:4, с. 677-668, где Ананда Меттейя оправдывает своё представительство на
Первой международной конференции свободомыслия, поскольку буддизм противопоставляется всему
сверхъестественному; Buddhism (Vol. 1:1), с. 27, где буддизм отделён от эзотерики.[31] См. The Buddhist, 28th April 1923, с. 6; Confessions, с. 271.[32]Confessions, с. 270.[33] Там же, с. 462.[34] Там же, с. 464.[35] Дополнительную информацию о Росте см. Christmas Humphreys, Sixty Years of Buddhism in England
(1907-1967) (The Buddhist Society, London, 1968).[36] Статья Беннета «Вера Будущего» затрагивает такие вопросы как мирное разрешение конфликтов
вместо военных действий; равенство полов; гуманное обращение с преступниками.[37] Buddhism: An Illustrated Quarterly Review, Vol. 1:1, с. 63-64.[38] Там же, Vol. 1:3, с. 473.[39] Там же, Vol. 1:3, с. 503ff.; Vol. 2:1, с. 119.[40] Там же, Vol. 1:3, с. 515.[41] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.[42] Неопубликованное письмо преподобного Ананды Меттейи доктору Кассиусу Перейре (Форест
Эрмитаж, Канди, Шри-Ланка).[43] William Peiris, The Western Contribution to Buddhism (Motilal Barnasidass, Delhi, 1973), с. 139.[44] The Buddhist Review, Vol. 9, 1917, с. 184.[45] Humphreys, Sixty Years of Buddhism in England, с. 7. Маловероятно, что Ананда Меттейя приехал в
Англию, намереваясь остаться навсегда, и что неудача отправила его обратно в Бирму. Более вероятно,
что его визит должен был запустить процесс, который со временем привёл бы к созданию собственного
монастыря Сангхи на Западе.[46] Там же, с. 7.[47]Там же, с. 6.[48] См. также Сандра Белл, «Британский буддизм и обсуждение Традиции» — документ, представленный
на симпозиуме «Изобретение и переизобретение Традиции», состоявшемся в Колледже Святой Марии
22-24 сентября 1994. Белл пишет: «Те из среднего и высших классов, кто опасается викторианских
лондонцев, которые предпочли поддержать деятельность Ананды Меттейя, несмотря на своё
британское происхождение, столкнулись с чужими формами поведения, с которыми им было трудно
свыкнуться».[49] Christmas Humphreys, «Ananda Metteyya», in The Middle Way, Vol. 47, 1972, с. 133.[50] The Buddhist Review, Vol. 1, 1909, с. 3.[51] Там же, с. 3.[52] Minute Book, December 3rd, 1909 (The Buddhist Society, London).[53] Там же, April 4th, 1912.[54] Там же, November 1st, 1912.[55] Там же, December 23rd, 1914.[56] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.[57] См. Minute Book, April 30th, 1912; March 14th, 1913; December 19th, 1913 (The Buddhist Society,
London).[58] The Buddhist Review, Vol. 8, 1916, с. 217-219.[59] Humphreys, Sixty Years, с. 14.[60] The Buddhist Review, Vol. 9, с. 141.[61] The Buddhist, 28th April 1923, с. 6.[62] Kenneth Mullen, «Ananda Metteyya: Buddhist Pioneer» in The Middle Way, Vol. 64, 1989.[63] The Buddhist Review, Vol. 10, с. 186-187.[64] Humphreys, Sixty Years, с. 16-17.[65] The Buddhist Review, Vol. 1, 1909, с. 3.[66] Clifford Bax, «Ananda Metteyya» in The Middle Way, Vol. 43:1, с. 23.