Глава 8
Ажитация путаницы
Все человеческое зло исходит из неспособности человека спокойно сидеть в на месте.
Паскаль
«Два дня назад» становится «два месяца назад». Дневная медсестра — это ночная медсестра. То, где вы были и где вы хотите быть или никогда не были, также может завершить ваше предложение, потому что времена больше не соответствуют законам грамматики. Вы находитесь в предположительном настоящем, где то, что вы могли сделать, что сделали и что должны были сделать теряют свои различия. Вы вошли в зону без времени, состояние, которое французский антрополог Люсьен Леви-Брюль назвал «примитивным менталитетом» и «пре-логическим» сознанием. Ваша книга жизни потеряла свои номера страниц, даже пунктуацию. Жизнь как бегущее предложение, с эллипсами, пробелами, повторениями, которые можно прочитать любым способом, как назад, так и вперед. Фразы разрываются. Вы топаете ногой, чтобы вернуть мысль. Что я вам говорил? Нить, нить…
Чтобы поднять это, вы поднимаете себя. Вы идете получить что-нибудь. То, что вы собираетесь получить и куда вы идете, неопределенно, но блуждающее тело следует за волнениями блуждающего ума и попадает в беду. Здесь начинаются падения, несчастные случаи. Они говорят: «Почему он не может просто оставаться на месте!» Они не понимают, что пребывание на месте заставляет вас еще больше погружаться в волнение путаницы.
Имена членов семьи путаются и сливаются. Эти знакомые люди приходят в гости, а «не ради твоей жизни», вы не можете держать их в голове. Все выглядят так не так, как вы их представляете — и эти изображения должны быть истинной записью, поскольку они выдержали испытание временем. Они все время оставались в твоих мыслях. Таким образом, вы называете свою дочь именем своей сестры и пробуете четыре других имени, прежде чем наткнуться на имя сестры «Это не имеет значения», — говорят они. «Не волнуйся».
В некотором смысле это действительно не имеет значения, потому что путаница отражает слияние поколений в составное изображение. Путаница является результатом слияния. Вы как-то слились с генеалогическим деревом, увидев его различные веточки и ветви с точки зрения центрального ствола. Подобная сила распространяется на всех; все члены имеют общий знаменатель. Различия исчезли. Все сразу преобладает над разделением на поколения. Вы вышли за пределы ограниченного по времени «кто кого породил», старше и моложе, тогда и сейчас.
Это тоже мудрость. Сэр Фрэнсис Гальтон, двоюродный брат Дарвина и пионер экспериментальной психологии и исследования наследственности, собрал сотни и сотни тщательно сделанных фотографий лиц из тех же семей. В ранней попытке составной портретной живописи он наложил изображения. Процесс усилил основные черты, а индивидуальные различия отступили. Общие характеристики вытеснили личное. Путем запутывания различий между людьми в семье мы можем приблизиться к тому, что мы с ними, по сути, разделяем. Яблоко от яблони недалеко падает, но сначала вы должны увидеть яблоню.
Большая часть нашей взрослой жизни занята дифференциацией. Апостол Павел считал разборчивость ценным достоинством. Юнг определил индивидуализацию как процесс дифференциации: дифференциация сознания, дифференциация себя от коллективного. Как маминых помощников в супермаркете, нас в раннем возрасте обучают отличать один бренд из другого. Не заметить разницу между одной и другой машиной, одной и другой рок-группой — признак медленного развития. С самого начала мы должны отличать 3 от 8, 6 от 9, розовый от оранжевого и апельсины от яблок.
Освобождение от этих усилий может быть одним из главных благословений старения, предоставляя ему совершенно чужую мудрость. Но мы не получаем облегчение в этом благословении, этой мудрости, без некоторого волнения. Вы тщетно пытаетесь восстановить средство, которое ставит имя на лицо, пройти к правой двери, чтобы подобрать пару среди носков. Когда начинается неразбериха, следует волнение. Вы чувствуете себя ребенком, который не может сделать это правильно, как взрослым, который ускользает. Но вы не неуклюжий ребенок или ослабленный взрослый. Как и предок, вы начинаете понимать мир менее лично, реагируя на безличные и долговечные предметы первой необходимости. Когда я был взрослым, я говорил как взрослый, я чувствовал себя взрослым, я думал как взрослый; теперь, когда я стал старым, я отбросил все взрослые заботы. Я буду взволнован, потому что газета была доставлена поздно, но мне все равно, или я даже не замечу, что это вчерашнее издание.