12.07.2021
0

Поделиться

Грубая сила

Грубая сила


(БАБАЛОН, КОЛДОВСТВО И ЖЕНСКАЯ СЕКСУАЛЬНОСТЬ)

Давайте начнем с цитаты из библии инквизиторов, «Молота Ведьм»: «Любое
колдовство рождается отплотской похоти, которая вженщине ненасытна».
Фантазии охотников на ведьм действительно раскрывают правду об источнике
силы—сексуальности женщины, которая одновременно вызывает и вожделение,
и страх. Инквизиторов всегда пугала сексуальная сила женщин, и они пытались извести ее при помощи своих орудий пыток: огня, щипцов, цепей и железных клещей.
Сексуальность—это основа колдовства, она появилась задолго до кукол-вольтов,
чар, заклинаний и зелий. Древнюю женственность тысячи раз раздевали, унижали,
оскорбляли, сжигали, но женщина, носительница сексуальности, остается чудесным образом живой и священной.
В эпоху возрождения современного колдовства работы Джека Парсонса обращаются непосредственно к женщине: его сочинения страстно взывают к мессианской женственности и освобожденной женской сексуальности и знаниям,
которые будут играть решающую роль в политической и духовной эволюции человечества. Сохранилось лишь несколько очерков и заметок Парсонса на эту тему,
в основном написанные примерно в 1950 году, на заре развития современного
языческого колдовства. Его творчество и идеи все еще относительно неизвестны для широкой публики, его эссе перестали массово печатать. Наша собственная работа является духовным продолжением работ Парсонса о женственности
и сексуальности. Представление Парсонса о магии и колдовстве невозможно отделить от образа его любимой богини, Бабалон, той самой Блудницы, упомянутой в 17-й главе Откровения. Вавилонская Шлюха—это не просто христианский
образ — за ним скрывается богиня любви и войны из древних пророчеств, пришедшая покорить и поглотить мир. Не черная и не белая, а именно Алая Богиня.
В наших с Питером Греем работах мы постараемся раскрыть языческие элементы Откровения. Наше исследование отправило нас в паломничество к той самой
пещере, где святой Иоанн написал богине свое послание, полное яда и страсти.
В частности, образ блудницы из Откровения произошел из-за демонизации богини, известной как Инанна, Иштар, Астарта. Неспособность бога еврейского народа спасти Иерусалим и Храм от разрушения была напрямую связана с поклонением
языческим божествам, если верить пропагандистским, полным ненависти высказываниям библейских пророков. В Откровении Иоанн продолжает войну против
женщин, в особенности против их талантов быть оракулами и медиумами. В Эфесе,
например, все ритуалы и священнодействия начинались с того, ЧТО САМАЯ
КРАСИВАЯ И ЖЕНСТВЕННАЯ ЖРИЦА надевала на свой лоб повязку, на которой было написано слово ТАЙНА, и произносила пророчества, которым все
внимали. Имеющая талант оракула, мудрая и ведающая жрица представляла угрозу для тех, кто был фанатично уверен, что настоящая религия должна быть запечатана и спрятана в сухих листах книги.
В языческих культах вино, вызывающее божественное опьянение, наполненное
колдовскими травами, опиумом, беленой и рутой, вино, подслащенное сексуальными соками — это магический Эликсир. Но для Иоанна это была грязная чаша,
отравленная ядом и нечистотами, а жрица, вошедшая в состояние экстаза и возбуждения—шлюха. Можно сказать, что подобный Эликсир, сопровождаемый экстатическими танцами и глоссолалиями—это крылья, на которых ведьма летит на свой шабаш. Ограничение сексуальной свободы и запрет на использование того, что помогает сознанию войти в состояние транса, идет рука об руку с пуританским запретом вина во время шабаша или магической церемонии.
В изображениях богини Бабалон и в упоминаниях ее в Священных Писаниях
можно ощутить, как перед нами открываются Врата в ее запретные мистерии, пропитанные нектаром сексуальности и вечности. Женщину ограничивали в правах,
унижали, насиловали и демонизировали, но ее эротическая сила от этого ничуть
не уменьшилась. Это дары Бабалон, богини, которая воплощается в каждой ведьме и колдуне, той, которая овладевает нами с яростью войны и эроса, даруя экстаз живого колдовства. Бабалон—это та фигура, что стоит за ангельской магией
Ди и Келли; Бабалон сбила с толку самого Кроули; именно Бабалон превратила Парсонса в живое пламя. Мы не воссоздаем прошлое, а являемся свидетелями
и поклонниками богини, которая окружает нас снаружи и заполняет наше сознание и души изнутри.

ИНАННА-ИШТАР И ЛИЛИТ

Некоторые изсамых ранних сочинений, дошедших донас, тексты
из Месопотамии, относящиеся к третьему тысячелетию до нашей эры, рассказывающие об Инанне, Древе Хулуппу и Сошествии Инанны в Подземный Мир, показывают, что к женскому телу и сексуальности относились в те времена с крайней
двойственностью: с одной стороны, она воспевалась, в другой—ее пытались контролировать или даже подавлять. Именно в религиозных и литературных источниках того времени мы впервые сталкиваемся с лилиту, злыми женщинами-демонами, которые контролировали «штормовые [то есть несущие болезни] ветры» и летали, как птицы. Для них были характерны отрицательные половые характеристики,
которые вселяли в людей ужас: они не состоли в браке и, следовательно, не находились под властью мужчины; они активно соблазняли мужчин, чтобы достичь
чувственных удовольствий; их также считали убийцами и пожирательницами детей. Лилиту не только принуждали мужчин заниматься «противоестественным»
сексом, то есть сексом, не ведущим к размножению, они также любили красть
и убивать детей и вызывать выкидыш и смерть у беременных женщин и матерей.
Несмотря на то, что лилиту были изгнаны в пустыню, подальше от городов и поселений, они не потеряли способность вылетать за ее пределы и проникать в человеческие жилища и в разум человека. На древних изображениях и барельефах
лилиту изображались высовывающимися из окон и дверных проемов (стандартный иконографический мотив проститутки) и проникающими в дома людей без
приглашения. Они считались демоницами, которые охотились на цивилизованных
и законопослушных людей.
Те же образы используются и для описания богини Инанны-Иштар. На изображениях она часто стоит у окна и заманивает мужчину, чтобы соблазнить его, насладиться сексом с ним и убить. Инанна принимает вызывающие и развратные позы,
стоя в окнах и дверях, она считается той, что совращает на сексуальный контакт,
одно из ее имен — Сахирату, «та, что бродит (шляется)». В гимнах она описывается перелетающей от одного дома к другому, с одной улицы на другую, позже подобные эпитеты будут использоваться для описания всех демонов женского
пола, которые способны летать и бродить по улицам в одиночестве в поисках своих жертв.
Лилиту — это прообраз богини Лилит, которая вошла в еврейскую мифологию как архетип непокорной и опасной женской сексуальности. В еврейском
мифе Лилит была первой женой Адама, которая отказалась покорно лечь под него.
Генеалогия ведьмы тоже кроется в этой легенде и образе.
Потеря нами связи с архаическим сознанием наших предков была достигнута
путем строительства городов-крепостей, ступенчатых пирамид, символизирующих
возникновение иерархического порядка и патрилинейной организации: священная гора и пещера теперь были сделаны руками рабов из обожженного кирпича,
а священная жрица отдала царю свое сакральное право управлять государством.
Истории и мифы Месопотамии остались легендами, которые уже не могут выбраться за пределы глиняных табличек.
Миф о сошествии Инанны-Иштар в подземный мир можно интерпретировать
как посвящение жрицы в мистерию. Также его можно понять как шаманское путешествие и испытание, в котором богиня (жрица) должна отдать у каждых из семи
врат один из семи атрибутов своей божественности и силы. Инанну-Иштар, согнувшуюся и обнаженную, приводят в тронный зал ее сестры Эрешкигаль, богини
подземного мира. В каком-то смысле Эрешкигаль является символом хтонического подсознательного разума, непросветленной сознанием тьмы; она всегда голодна
и жаждет крови. Находясь в своих Небесных Чертогах, Инанна слышала траурный
плач Эрешкигаль по мужу. Однако, описание этого плача двусмысленно и непонятно, крики и стоны горя можно истолковать как менструальные боли, схватки или
звуки похоти.
В финальной схватке с Эрешкигаль Инанна была подвешена, как кусок мяса
в мясной лавке. Вот отрывок из текста, описывающий это:

Инанна превратилась в труп,
Кусок гниющего мяса,
Она была подвешена на крюк.

Образ Инанны, повешенной на крюке, напоминает о ритуальных испытаниях подвешивания. Мы можем воспринимать этот жуткий акт как символ смерти
и посвящения, а также положения ребенка в родовых путях вниз головой. Когда
мясо вешают, его кладут так, чтобы кровь могла стекать из горла. Итак, в этом
мифе мы наблюдаем символизм жертвоприношения, рождения и одновременно образ менструации. Подходя к этому материалу с магической и ритуальной
точки зрения, мы рекомендуем следующие книги: «Мудрая рана», «Алхимия
для женщин» и «Черная богиня и шестое чувство» Пенелопы Шаттл и Питера
Редгроува. Мы также сочли полезным исследовать многочисленные параллели
между лилиту, Инанной-Иштар, тантрическими Матерями и женщинами-воинами
из традиции Каула. «Поцелуй йогини» Дэвида Гордона Уайта — это работа, которую мы настоятельно рекомендуем для понимания тантрического материала.
Сверхъестественная сила сексуально возбужденного тела характерна и для тантрического, и для месопотамского мировоззрений и отражается в колдовстве, сочетая необузданную женскую сексуальность с саббатическими танцами и взаимодействием с демонами.
Сексуальность традиционно является прерогативой проституток, а Инанна была
богиней секса и развратных женщин, к ней также обращались, чтобы избавиться
от нежелательной беременности или чтобы избежать ее, научиться получать удовольствие от секса, постичь искусство макияжа, обольщения и метаморфоз. Все это достигается через неограниченное познание себя. Хотя мы не хотим идеализировать жизнь древних или современных проституток, они всегда оставались символом независимой женской сексуальности, особенно во времена плотских запретов и репрессий. Уверенность и сила редко даруются нам прямо с рождения, чаще всего их приходится доставать из темного зеркала своего собственного подземного мира.
Колдовские практики, как и испытание Инанны, являются предметом плотского знания, это вопрос постижения гнозиса через свое тело. Мы с Питером Греем
используем структуру мифа о нисхождении в подземный мир в своей работе. Без
спуска в Бездну не может быть полета на Шабаш. Одиночество, темнота, пещера,
глубокие сновидения—это те образы, в которых мы находим себя без масок и оболочек и накапливаем силу для преобразования как внешнего мира, так и самих себя. Сексуальность и творчество неразрывно связаныдруг с другом, но чтобы получить доступ к этим самым могущественным и древним глубинам, нам нужно избавить свое цивилизованное «Я» от мешающей одежды.
По мере того, как демоница Лилит мигрирует в иудаизм, то же самое происходит и с оклеветанной Евой. Инанна-Иштар становится Астартой, которая вместе со своим супругом Баалом подвергается анафеме в Ветхом Завете еще до того,
как Иоанн Богослов придумал свою христианскую интерпретацию ее легенде.
Затем богине-демонице дается новое имя, в честь развратного города Вавилона.
Откровение о Вавилонской Блуднице вместе с «Песней Песней», перенесло культ
богини в новую эпоху. Они остаются одними из основных текстов, на которых построена наша культура.

РЕВОЛЮЦИИ И МЕТАМОРФОЗЫ
В СИМВОЛИЗМЕ ШАБАША

Бабалон освещала тьму Средневековья своим алым светом блудницы
из Откровения, своей сладострастной чувственностью, роскошью, красотой, которые считались атрибутами похоти и греха. Разоренная Европа жаждала образов
апокалипсиса, ища спасения от голода, войны и Черной смерти, унесшей жизни
50% населения за четыре мрачных года. Все было подготовлено для пришествия
Богини, Дракона, Зверя и Антихриста. Конец Света был близок, как провозглашали популярные на тот момент писатели и проповедники. Между 1458 и 1650 годами «Откровение» было переиздано 750 раз, и его образность пропитала насквозь
культуру того времени. Этот мрачный расцвет апокалиптического христианства
открыл путь к усилению сексуального угнетения.
Средневековая история — это бесконечный список унижений и ограничений
возможностей женщин и их реализаций в мире. Например, были отменены свободы и льготы, которыми женщины пользовались в таких сферах, как медицина
и роды. Под подозрением в колдовстве оказались акушерки и их растительные снадобья; утробы настоящих женщин фактически стали собственностью их феодалов. Во Франции государство не обвиняло мужчин за изнасилование женщин, если
они были крестьянками или представительницами ремесленного сословия. Все эти
ограничения имели катастрофические последствия для обоих полов. Женщины
несли на себе шрамы и социальное клеймо для того, чтобы успокоить сексуальное разочарование мужчин. Мужчины тоже стали жертвами стратегии «разделяй
и властвуй», которая превратила их в бесправную рабочую силу и контролировала их потенцию и желание при помощи сексуальных, юридических и экономических ограничений, налагаемых на женщин.
Ученая-феминистка Сильвия Федеричи подробно описывает историю демонизации женского начала и получения контроля над женщинами в «Калибане
и Ведьме», где она пишет следующее:

«Легализация изнасилований создала атмосферу интенсивного женоненавистничества, унижающую всех женщин, независимо от их класса. Это
также снизило чувствительность населения к насилию в отношении женщин, подготовив почву для охоты на ведьм, которая началась приблизительно в тот же период. В конце 14 века прошли первые судебные процессы над
ведьмами, а инквизиция впервые зафиксировала существование женской ереси и секты дьяволопоклонников и любовниц Сатаны».

Люди вероломно позабыли о божественной роли женщины как матери, сестры,
жены, любовницы и соратницы, унижая не только ее священную сексуальность,
но и уничтожая всем этим силу и мудрость всего общества.
Французский историк XIX века Жюль Мишле видел в фигуре ведьмы символ
французского народа. С ростом романтических и националистических настроений
среди буржуазии, фигура ведьмы стала одновременно и дохристианской, и антихристианской иконой. Мишле, вдохновленный Якобом Гриммом и его «Немецкой
мифологией», превратил ведьму в целительницу, мудрую женщину и защитницу людей, в Источник, где можно найти древние знания и почти утраченные традиции.
Он также отождествлял силу ведьмы с силами революции (процесса трансформации). В своей книге «Ведьма» Мишле пишет:

«Даже находясь в такой системе слепых и неизбирательных репрессий
со стороны своих же сограждан, ведьмы не боялись рисковать и практиковать свое Ремесло. Сама нависшая над ними опасность быть пойманными
увеличивала безрассудство ведьм и заставляла их быть отважными и бесстрашными».

Далее Мишле интерпретирует революцию с точки зрения женского тела, ссылаясь на долгожданный возврат к естественному циклическому ритму, который
оно воплощает:

«Устрашающие и вдохновляющие силы вселенской жизни поглотили ведьму; то, что мы называем жизнью и смертью, будет удержано внутри женщины, и ценой такого мучительного труда она породит всю Природу».

В практике колдовства, как и в женском теле, реализуется и инверсия, и революция (переворот); все это может проявиться как участие в Черных Мессах и полет на Шабаш. Мишле видит женщину в центре этих обрядов: ее главная роль
вовсе не исключает участия других, скорее, она всех объединяет под своим началом. Природа женщины похожа на пещеру, котел, чашу, матку и влагалище, она держит внутри себя все энергии, и они рождаются из нее. Что отличает Шабаш или
Черную Мессу от христианской церемонии или современной культуры потребления, так это их инклюзивность и способность сочетать в себе свободу, распутство,
плодородие, сакральность, древние символы и знаки и самоотверженность. Это
союз восстания под эгидой жрицы. Катрин Клеман в своей книге «Новорожденная
женщина» описывает шабаш как «танец против часовой стрелки, праздник, в котором активно участвуют все присутствующие».
Важно отметить, что шабаш всегда проводится под покровом ночи. Поскольку
он находится под покровительством сил тьмы, он свободен от всех законов и правил дневной жизни, в частности, от социальных обязательств, регулирующих жизнь
женщин и мужчин. На шабаше мы примеряем запретные образы и архетипы и исследуем аспекты нашей сексуальной природы, становясь экстатическими танцорами
и менадами, совокупляющимися со зверями и демонами. Раньше демонологи полагали, что шабаш произошел от тайных обрядов и оргий, практикуемых в древних
мистических культах, зачастую исключительно женщинами. Эти культы были в основном связаны с Дионисом, Кибелой и хтоническими богами. Оргия, как и шабаш,
стремится разрушить преграды между жрецом (жрицей) и божеством.
Оргия изначально—это исключительно женский опыт, доступный ей из-за ее
всеобъемлющей эротической и сексуальной природы. Именно женское либидо
может погрузить человека и его внутренний мир в яростное экстатическое освобождение сознания. Тело нельзя подчинить разуму. Наша плоть живая и постоянно трансформируется.
Один из сценариев развития будущего, который мы можем предвидеть—это появление бесстрашных и свободных женщин, которые обратят свою силу и страсть
против ржавых оков, навязанных обществом, и возглавят создание групп освобожденных творческих людей. Прежде всего, мы призываем к трансформирующему искусству, которое подорвет эту неустойчивую и бесполезную экономику культуры потребления и взаимовыгоды. Красота ради красоты, красота для всех! Секс и творчество неразрывно связаны друг с другом, и Шабаш также является
царством воображения, достигаемым в первую очередь с помощью эротического
возбуждения чувств. У женщин есть природная способность порождать такие полеты фантазий, страстей, движений и эмоций. Это сакральное состояние, достигаемое посредством стимуляции и развития сексуальной энергией. Элен Сиксус
пишет следующее в своей книге «Смех Медузы»:
«Вы не можете подгонять женскую сексуальность под какие-то границы и нормы, классифицируя ее по формам и видам, она безгранична, как само море бессознательного. Женское воображение неисчерпаемо, как музыка, живопись, искусство».
Колдовство постоянно перерождается и обновляется кровью каждого поколения, новыми голосами сильных и сексуально независимых женщин. В настоящее
время существует острая необходимость в таком свободном и сексуальном колдовстве, чтобы противостоять доминирующим идеологиям нашего времени, корпоративизму и консьюмеризму, которые говорят нам, что свобода—это наше право
быть рабами; что быть женщиной—означает потребительское отношение к женственности; что изнасилование планеты—это обычное дело.
Ведьма чудесным образом возрождается из смертельного пламени костра (как
Феникс!); ее тело говорит следующее: жрицу невозможно заставить замолчать, оракул нельзя запечатать. Колдовство никогда не остановится; каждая трансформация
колдовства — это сексуальная трансформация. Сила колдовства — это плотские
желания, в которых женщина воистину ненасытна.

БИБЛИОГРАФИЯ:

1. Ассанте, Джулия. «Секс, магия и тонкое тело в эротическом искусстве и текстах древневавилонского периода»; Симо Парпола и Р.М. Уайтинг «Секс и Древний
Ближний Восток», Издательство Хельсинкского университета, 2002: 27–52.
2. Сиксус, Элен «Смех Медузы»; Том. 1, № 4 (1976): 875–893.
3. Сиксус, Элен и Клеман, Катрин «Новорожденная женщина», перевод Бетси
Винг, Manchester University Press, 1986.
4. Гимбутас, Мария «Язык Богини», Темза и Гудзон, 2001.
5. Гимбутас, Мария «Живые богини», Издательство Калифорнийского университета, 2001.
6. Мишле, Жюль «Ведьма», Империал, 1905.
7. Парсонс, Джон Уайтсайд «Свобода —это обоюдоострый меч», Thelema
Media, L.L.C, 2001.
8. Редгроув, Питер «Черная богиня и шестое чувство», Паладин, 1989.
9. Редгроув, Питер и Шаттл, Пенелопа «Мудрая рана», 1978.
10. Редгроув, Питер и Шаттл, Пенелопа «Алхимия для женщин: трансформация личности через сны и женский цикл», Рэндом Хаус, 1995.
11. Уайт, Дэвид Гордон «Поцелуй Йогини», Издательство Чикагского университета, 2003.
12. Волькштейн, Дайан и Крамер, Сэмюэл «Инанна, царица неба и земли: ее легенды и гимны из Шумера», Харпер&Роу, 1983.