Возник на бархате зеленом
Светлейших радостей исток,
Он же и корень, он и росток,
Райский дар, преизбыток земного блаженства,
Воплощенье совершенства,
Вожделеннейший камень Грааль.
Вольфрам фон Эшенбах. Парцифаль
Мы прошли через ее древнюю историю и погрузились в еретическое искусство и символы, которые средневековые алхимики использовали для сохранения памяти о мистериях Магдалины. Но на этом наше путешествие не заканчивается. Во многих отношениях именно здесь оно по-настоящему начинается, потому что путь Софии и ее Магдалины—это живая энергия, которая все еще раскрывается сейчас, взывая к нам. Важно сориентироваться в историях прошлого и обнаружить в них дары и скорбь. Тем не менее, самое важное—это открыть себя этой мудрости и провести свое собственное посвящение здесь и сейчас, идя по земле в эти времена, воплощая этот путь женской мудрости. Часто глубокую мудрость Магдалины нельзя найти в книгах или академических фактах; она живет в живой передаче, хранится в земной памяти, в наших собственных телах, сердцах и душах.
Теперь мы приступаем к нашему личному поиску видения Магдалины, в котором мы пройдем по пути Мандалы Магдалины, также известной как Колесо ведьм. Здесь вы узнаете, какой аспект этой традиции мудрости действительно поет для вас, а также откроете для себя ритуалы, заклинания и молитвы мистерий Магдалины, чтобы создать воплощенную практику в вашей жизни. Когда вы оглядываетесь на свою жизнь, вы можете обнаружить красную нить, пронизывающую многие из ваших переживаний и знаний, призывающую вас к этому моменту. В наших личных историях так много сокровищ, и они представляют собой нашу собственную внутреннюю рукопись, наше собственное паломничество открытий и познаний.
Я (Серен) начну с того, что расскажу о некоторых внутренних источниках, которые вдохновили меня на поиски видения Магдалины и о моем собственном паломничестве в традиции кельтского Грааля, в которой я родилась. Ваша связь с опытом, землями и предками, отличная от моей, также является жизненно важной частью глобального переплетения Мистерий Магдалины. Так что найдите время, чтобы записать свои собственные связи, идеи и воспоминания, которые исходят из вашей собственной уникальной точки зрения. Магдалина возвращается как Женский Христос в каждой женщине, в каждом существе.
ЗАЛ 29
ПОЧИТАЯ МАТЕРИНСКУЮ ЛИНИЮ
По Красной тропе
Что такое цвет розовый?
Это может быть цвет розы,-
нежной и прекрасной, как цвет зари ясной.
А что такое красный цвет?
Это красный мак шлёт привет
из ячменного поля,
где он растёт на воле!
А что значит цвет белый?
Это—лебедь, красивый и смелый.
«Цвет», Кристина Джорджина Россетти
(пер. Алексея Горшкова)
Мои видения Магдалины, когда мне было тринадцать, связали эту религиозную фигуру и святую с Чревом и женским шаманизмом. Конечно, в том возрасте у меня не было сознательного представления об этой связи, поэтому долгое время они оставались отдельными. В возрасте двадцати восьми лет, после того, как мне поставили диагноз эндометриоз, чтобы вылечиться, я начала связываться с божественностью моей матки, понимая, что на подкладке моей матки были выгравированы истории, которые нужно было рассказать, и не только мои истории, но и истории о женщинах моего рода и древние истории о женщинах моей духовной династии.
Я также поняла, что моя матка была больше, чем просто физическим органом, но что она была Святым Граалем, воплощением Божественной женской творческой силы. Мне нужно было вернуть ее наследие любви и инициировать возведение на престол Земной Софии. Все женщины были святым престолом бога, а их чрева—подлинными священными жертвенниками. Наша священная женская сущность нуждалась в почитании и исцелении. Естественно, мы были творческими волшебницами. Мне нужно было помнить об этой силе. Древний женский путь магии чрева обращался непосредственно к моей женской душе, давая мне смелость доверять тому, что разворачивается. Нити памяти души древней жрицы внезапно выстроились в линию и приземлились во мне, когда я сознательно начала Пробуждение Чрева, позволяя Божественной Матери, Древним Матерям, лунным циклам и моему собственному знанию Чрева вести меня.
Я соединила свою матку с лунными циклами сознательной менструацией и лунным ритуалом, использовала лечебные травы, эфирные масла и очищающие пищевые добавки, а также молилась Божественной Матери. Я была посвящена духовному пути Шакти, паломничеству в Индию, обучению с учителями, посещению различных храмов Шакти, в том числе прекрасного храма Чамунда Деви в Химачал-Прадеше, храма с тайной пещерой, которая стала моим духовным домом и источником вдохновения. В Европе я посетила соборы Черной Мадонны, древние пейзажи и каменные круги в поисках пути Великой Матери. Мы унаследовали односторонние истории, и я жаждала полного целостного круга—единое женское видение, которое сплетало мир воедино.
Магдалина—духовная хранительница чрева
Когда это новое осознание духовной силы чрева пробудилось во мне, я совершила паломничество в отдаленную деревню в Одише в Индии, а затем в Раджастан, где провела шесть месяцев, изучая классический индийский храмовый танец Одисси, основанный на пути девадаси. Тем не менее, мое чрево и все духовные предзнаменования продолжали указывать мне на Запад—к христианству и к Марии Магдалине, Матери Марии и жрицам Марии.
Вернувшись домой, в мягком свете древних церквей я также оказалась в духовном чреве, в созданной вручную пещере, храме, предназначенном для второго рождения. Я оглянулась и увидела женщин-святых, Богородицу, жрицу Апостола Апостолов, слова которой были заглушены, но чье присутствие все еще исходило из этих мест поклонения. Когда я открылась тантрическим возможностям мистического христианства «Пути Марии», жизнь начала делиться со мной секретами моего взросления, полученными в возрасте, когда, местные традиции говорят, в человека закладывается то, что будет направлять его жизнь. Когда завеса была снята, выяснилось, что Мария Магдалина была духовной хранительницей чрева и возвращалась, чтобы помочь нам пробудить наш священный центр, символизируемый Черной Мадонной.
Я знал, что мы должны исцелить линию Матери—личную, наследственную и космическую, и создать новую космологию. Это работа великого восстановления и возвращения. В утробе матери мы закодированы для нашей жизни на биологическом и духовном уровнях. Она становится Чревом Бога. Если эта связь прерывается, наша связь с Источником теряется, разрывается или искажается. Чрево матери формирует наше восприятие универсальной реальности, которое либо наполнено холодом, разобщенностью, отчаянием и разлукой, либо радостью жизни, связью с источником питания и союзом. Затем мы продолжаем копировать этот «мир чрева» в нашей жизни.
В сознании тела Космоса, Земли и наших собственных священных тел есть мудрость Божественной Матери, которую мы можем пробудить, чтобы «восстановить» себя и исцелить раны ядовитых отпечатков. Мистики называют это Святым Духом. Нас родила ослепительная любовь, пуповина которой связана с нашим духовным центром, который гностики называют святая святых, чрево нашей души. Когда мы исцеляем Материнскую линию, чтобы восстановить Красную Нить, мы возрождаемся в любви.
Под руководством Марии Магдалины я поняла, что мне нужно вспомнить, как ожить как женщина; и как стать силой природы. Мне нужно было воссоединить мой женский источник, мою душу-чрево, с центром Земли, сердцем Гайи.
Возвращение школ Луны
Магдалина была укорененна в ландшафте земли и ландшафте тела; она позвала меня внутрь на встречу с элементальными силами творения. Это было ее святое Евангелие, воспетое через ветер и написанное на диких морских пейзажах. Это было дикое и невинное, пропитанное любовью и экстатическое мерцание Святого Духа. Она позвала меня на тропу богини, по которой тысячи лет ходили жрицы, которые были не только легендами и мифами, но когда-то—живыми, дышащими женщинами, испытавшими все, с чем я столкнулась. Я слышала, как они шепчут мне ободряюще, и чувствовала, как отпечаток их пути светится внутри меня. Их наследие возродилось через современных женщин по всему миру.
Для логического, повседневно мыслящего «я» это звучало фантастически. Но это было совершенно реально. Возникнув из древнего тумана, просыпались храмы богини. Женское искусство лунных школ возвращалось; со священной музыкой, ритуальными украшениями, церемониальной жизнью, храмовыми танцами, знаниями трав, священным помазанием, водным крещением, священными ритуалами, маслами, ароматами, любовной поэзией и сексуальной магией. В этом священном царстве сила женского тела была смелой, одухотворенной и восхитительной, и это выражение сексуального соблазна было не только безопасным, но и почитаемым как святое. Это было воплощение души Софии—Мудрости—восторженной, волшебной женской энергии; космическая многомерная хозяйка тайны темной материи, уток и основа всего живого. Все великие мистики, вошедшие в тайну, согласились: вселенная вибрирует, как арфа, поет, как хор ангелов, ткется, танцует и празднует, как космическое очарование храмовых жриц. Я также пришла к выводу, что многие священные места, которые легенды и фольклор связывают с Марией Магдалиной, когда-то были приютами богинь и школами мистерий.
Эти легенды, сплетенные вместе, начинают формировать программу учения— своего рода образование, теллурическое ученичество Линии Роз для ее паломников.
Гластонбери
Леди Авалона
Встреча с Леди Авалона
На этот горный склон крутой
Ступала ль ангела нога?
И знал ли Агнец наш Святой
Зелёной Англии луга?
Светил ли сквозь туман и дым
Нам лик Господний с вышины?
Уильям Блейк
Пер. С. Маршака
Впервые меня позвали в место паломничества. Гластонбери—священный остров Авалон. Это священное место сказок и утраченных мифов является важным ключом в кельтском переплетении мистерий Магдалины. Мало того, что это место первой христианской церкви в Великобритании—фольклор также говорит, что Мать Мария и Иисус посетили его, как и Мария Магдалина. Гластонбери с его мистическими красными и белыми источниками и чашей— это место священного союза, которое было священным для богини на протяжении тысячелетий, и по сей день является важным местом паломничества. В этой земле есть дикая магия. Леди Авалона, проживающая там, охраняет чашу Святого Грааля и ее тайны. Это место поклонения древней богине и, вероятно, это также была резиденция древней школы женских мистерий, которая вела Магдалину и многих из ее жриц.
Гластонбери был ключом к воспоминаниям о Магдалине, как если бы ее шаги оставили следы на карте. Легенды гласят, что после распятия Иосиф Аримафейский прибыл в Гластонбери с двенадцатью учениками, чтобы основать первую Церковь Христа на британских землях. Говорили, что он также нес Святой Грааль, священную чашу, в которую была собрана кровь Христа, текущая из раны. Этот миф также может быть истолкован так, что он сопровождал Марию Магдалину и ее святую семью.
Эта Церковь Грааля была основана в 63 году нашей эры Иосифом Аримафейским, став одной из первых церквей в мире, построенных на святой земле богини. Все в этой церкви говорит о наследии поклонения Марии, древней памяти о русалках Марии, жрицах Божественной Матери. По словам историка XII века Вильгельма Малмсберийского в De Antiquitate glastoniensis, Иосиф и его круг беженцев из Палестины получили видение от ангела Гавриила, который велел им построить церковь в честь Святой Богородицы, предположительно Девы Марии в роли Божественной Матери. Место для церкви было указано в небесном откровении и было расположено у священного источника, посвященного богине, который затем был оформлен как Святой Колодец.
Построенное из традиционной плетенки и обмазки, это раннее христианское место поклонения Матери было сооружено в форме небольшого круга в честь священного чрева. Позже этот особый стиль церковного дизайна был повторен как тамплиерам, так и масонам, которые ясно дали понять в своих священных текстах, что формы символизируют женское начало и регенеративное лоно возрождения. Аббатство Гластонбери было построено на месте этой архаической церкви, а часовня Марии и склеп с колодцем Святого Иосифа были построены прямо над этим оригинальным священным местом, известным в местных преданиях как «вагина богини рождения». Часовня Марии в комплексе аббатства Гластонбери до сих пор известна своей духовной силой, а ее дизайн основан на гематрии, или сакральной геометрии, vesica piscis, где два круга соединяются в священном союзе, образуя портал йони или мандорлу, также представляя младенца Христа, рожденного от этого союза.
Архитектор и мистик Фредерик Блай Бонд, который распознал и изучил эту священную геометрию чрева еще в 1908 году во время раскопок аббатства, также обнаружил камень омфалос, большой камень-яйцо, который был священным для богини и который до сих пор находится на территория аббатства, сразу за кухней аббатства.
По словам жрицы Кэти Джонс, основательницы Храма богини в Гластонбери, в этом священном авалонском камне-чреве есть углубление, на котором жрицы и оракулы богини сидели во время менструации, чтобы издавать свои пророчества. Она говорит: «Здесь сидела менструирующая Оракул Богини, ее священная кровь собиралась, когда она произносила Слово Богини. Это была кровь Харис, Богини сексуальной любви, от которой произошло слово Евхаристия, означающее причастие». Считалось, что лунная кровь дарует мудрость, благословения и исцеление посвященным—буквально «давая харис», или милостыню мудрости Божественной Матери.
Сестры Невесты
Несмотря на всю магию знаменитого аббатства, нужно было сплести еще одну нить. Это было другое место в Гластонбери, куда меня призывал дух Магдалины; логово дракона и пупок богини под названием «Курган Невесты»—небольшой, заброшенный, дикий курган на окраине города, который редко посещали и не прославляли.
Как будто Мария и ее жрица завуалировали себя, а затем погрузились глубоко в священную землю, позволяя траве и полевым цветам расти над ее памятью. Возможно, она спала, но не умерла, потому что в темной плодородной почве внизу, когда она пребывала в Подземном мире, она набирала силу.
С небольшой картой в руке, принадлежащей сообществу авалонцев, которые пытались сохранить это место, я отправилась на поиски; это было harmartolos—аутсайдер, невидимое место. Я прошла по хребту холма, миновала священное колючее дерево, стоящее высоко на холме и украшенное яркими лентами, размахивающее своей яркой магией, порхающее на ветру. (Это было в 2009 году, тогда его было труднее найти. Теперь доступ к нему стал проще благодаря друзьям Холма Невесты, которые являются хранителями места.) Священный терновник—это дерево, произрастающее на земле Магдалины, в древней Палестине, и, как говорят, оно чудесным образом выросло из того места, где Иосиф Аримафейский внедрил в землю свой шаманский посох паломника. Он цветет дважды в год, весной и зимой, принося лекарство духа Христовых ворот Пасхи и Рождества.
Атмосфера Гластонбери производит любопытный эффект, как если бы пейзаж был растянут, как барабанная кожа, много раз, и тонкая музыка из многих миров играет на его поверхности для тех, кто слышит. Я чувствовала, как мои ноги отбивают ритм на этом древнем барабане, как будто каждым шагом я стучу в дверь. Присутствие Матери было ощутимым, мерцая прямо под бледно-голубым небом и белыми облаками, которые когда-то считались пролитым небесным грудным молоком. Зелень украшала землю, и все же во мне была безмерная печаль. Она была здесь, но мост был сломан, связь разорвана; ее песни больше не звучали в зеленых и веселых землях, ее земля пропиталась кровью войны, а не животворящей лунной кровью ее дочерей; ее танцовщицы обратились в камень.
Я шла по линии Матери, неся подношения—полевые цветы и горькие слезы. Грустный символизм—это священное место Магдалины было расположено рядом с канализационными сооружениями, где быстрый подъем и медленный упадок индустриализации оседал на земле, как травма, построенная по кирпичику из твердого гранита в высокую заброшенную фабричную башню.
Спустившись по драконьему хвосту холма, я стояла и ждала, когда можно будет перейти оживленную дорогу, которая рассекла Ее тело пополам, как точный скальпель хирурга. Я смотрела на поля впереди, не видя очевидных ключей к скрывающимся священным местам. Просто вороны каркают наверху, озорно смеясь над моим положением. Я нашла путь к небольшому ручью и пошла вдоль его берегов, через фермерские поля, просматривая заросли травы, пытаясь найти путь. Часто паломничество к обители богини начинается именно так, по забытым, заброшенным местам, разбросанному мусору и тупиками цивилизации. И все же она поет из этой черной могилы, менструируя в чреве возрождения.
Изучив свою карту, я поискала место, где когда-то занимал почетное место священный колодец, и наконец нашла мемориальную доску, груду кирпичей и дыру в земле. Я осторожно кладу некоторые из своих подношений, собираю цветы, ягоды и кристаллы; зная, что я предлагал ей ее тело в качестве благословения и ответной молитвы. Во время прогулки ко мне тянулось мягкое безмолвие земли. Ветерок был теплым и ободряющим, а печаль сменилась надеждой. Увидев красные ленты, развевающиеся на ветвях старого дерева, искривленные и изогнутые сменой многих времен года, я поняла, что подошла к двери. Я остановилась, помолилась и провела руками по мудрой иссохшей коре. Затем я пробилась через терновник и некогда каменную стену к травянистой грязи поля. Передо мной возвышался отчетливый травяной холм. Это был распухший живот беременной матери, упругий и круглый, наполненный тайной жизнью.
Легкий ветерок трепал траву, будто ее волосы. Я медленно поднялась на холм, охваченный мерцающим безмолвным духом Софии. Сверху открывался пейзаж, и я видела, как вдали возвышается Тор. С этого ракурса я видела все так, как если бы я смотрела через ноги и беременное чрево богини и видела, как передо мной поднимаются ее великолепная грудь и соски. Немного поискав, я нашла небольшое пятно, которое обозначило эпицентр этого священного места, небольшой круг, окруженный землей, отмеченный мелкой галькой и небольшими подношениями от авалонцев. Я положила свои подношения в маленький круг чрева, а затем легла на ее тело. Небо открылось надо мной, и я почувствовала, что спускаюсь вниз ей навстречу.
Видение Марии, которое я получила в соборе Святой Марии в возрасте тринадцати лет, снова активизировалось, катализируя процесс перевода, запечатлевшийся в ландшафте моего тела. Ее обожествленные жрицы и святые все еще пели изнутри земли. Кто мог представить, сколько секретов Магдалины все еще хранило это место?
Курган Невесты, трон Бригиты
Bride, Bride, come in!
Thy welcome is truly made,
Give thou relief to the woman,
And give thou the conception to the Trinity.
***
Невеста, Невеста, приди!
Я приветствую тебя,
Дай женщине облегчение,
И зачатие Троице.
Призыв Невесты, патронессы акушерок
Курган Невесты находится в Бекери, к западу от города Гластонбери, и был также известен как остров Бригит. Название beckery может происходить от ирландской фразы, означающей «Маленькая Ирландия», относящейся к ирландским паломникам, или от старого английского слова, означающего «остров пчеловода». В любом случае, это место было путем древней процессии богини Бригитании, известной как Невеста или Бригит, а позже оно было известно как «женский квартал», что обозначало его как священное женское пространство. Его ритуальная роль заключалась в том, чтобы войти в Авалон, портал в чрево, через который можно было попасть в сказочные страны ши и потусторонний мир волшебной королевы туманов. После того, как богиня была изгнана, Мария Магдалина поднялась, чтобы нести свое пламя и взять на себя опеку над порталом и древней мудростью, которая была закодирована в земле.
При раскопках кургана обнаружили раннюю часовню, посвященную Марии Магдалине, которая являлась частью большого монастыря Марии Магдалины и размещала духовное сообщество женщин — вероятно, там, где Святая Бриджит жила в Гластонбери в 488 году нашей эры, когда, как легенды говорят, что она покинула Ирландию, чтобы совершить паломничество к этому священному месту.4 Говорят, что она оставила священные реликвии в часовне Магдалины, в том числе веретено и колокол—оба предмета, традиционно связаны со жрицами и шаманками. Позже часовня была посвящена Святой Бриджит, ее руины сохранились еще в 1790-х годах. В соответствии с тайными традициями пути левой руки линии женского Христа, часовня Магдалины была местом, где женщины «менструировали» старые энергии и выходили очищенными. Джон Гластонберийский в своих хрониках Гластонбери, записанных в четырнадцатом веке, описывает, как в южной стене часовни была дыра, через которую люди пролезали, чтобы получить прощение своих грехов—очищение для паломников.
Эти менструальные ритуалы очищения от греха принадлежали к старой, доисторической религии чрева, где ритуальное разыгрывание путешествия через пространство чрева, как символической менструации и возрождения духа, было записано в духовных традициях по всему миру, призывая мистические силы очищения и воскрешения богини. Этот символический акт прохождения через «отверстие вульвы» для благословений и исцеления был продолжением древних неолитических обычаев богини. Христианские паломники из кельтских земель до сих пор совершают эти обряды в часовне Марии Магдалины.
На этом месте также находился старый колодец, когда-то посвященный богине Бригиде, который, как полагали, возник из ольмбека богини, Священного чрева Матери-Земли. В кельтских преданиях женское священное место всегда включало святой колодец или источник, священное дерево, такое как тис, дуб или терновник, а также «беременный» холм или каменный круг. Согласно традиции, этот источник, названный колодцем Святой Невесты, существовал еще в 1920-х годах и отмечен терновником, к которому женщины привязывали ленты или ткань. В старой религии эти ленты благословляли слюной или менструальной кровью. Прихожане и паломники также пили воду из колодца Невесты в полночь в канун солнцестояния, позже посвященного освящающему воду Иоанну Крестителю, а накануне своей свадьбы невеста посещала колодец со своими подружками невесты, которые разыгрывали ритуал крещения, омывали ступни и тело невесты святой водой.
Кельтские предания посвятили священные колодцы Матронам, трем матерям троицы. В конце концов, эти колодцы перешли под патронаж Софии и жриц Марии.
Артур и Лунный монастырь Пресвятой Девы
Связи с левой стороной христианства и мифами о Граале были многочисленны. Джон Гластонберийский сообщал, что на холме Wearyall, где, по легендам, когда-то останавливался король Артур, был «монастырь Святых Дев, жриц Христа». Во время пребывания у святых дам ему три ночи подряд снился вещий сон, в котором ему было велено посетить часовню Магдалины в Бекери. Согласно легенде, король Артур прибыл в часовню Магдалины в Пепельную среду на следующий день после праздника, когда начинается пост — подготовка к Пасхе. Король Артур приходит, чтобы найти дверь часовни, охраняемую огненными мечами, чтобы защитить адитон от недостойных. Внутри престарелый священник читает мессу. Дева Мария появляется с Иисусом на руках, и младенец преподносится как святое причастие, а его плоть и кровь съедаются. Чудесным образом младенец Христос появляется снова целым и невредимым.
В конце церемонии Дева-Мать дарит королю Артуру равноручный крест-чрево из кристалла, который, как говорили, был большим сокровищем, хранящимся в аббатстве Гластонбери в течение многих лет. Затем Артур меняет свой штандарт с дракона на серебряный крест на зеленом поле в честь этого видения и подарка Царицы Небесной.
Для посвященных и тех, кто путешествовал с Мистериями Грааля, это было причастие Крови Дракона, древней Евхаристии Божественной Матери—крови чрева, которая могла формировать ребенка из своей мудрости или истекать как благословение. Ужасная символика «поедания младенца Христа» была призвана защитить откровение старого ритуала таинств менструальной крови, секретного обряда, который был строго запрещенной и еретической частью наследия Грааля, все еще преследуемый церковью. Артур меняет свой штандарт с дракона на лунный крест, чтобы скрыть эту тайну. Король Артур, который, как говорят легенды, похоронен в Гластонбери, погружен в Мистерии Магдалины, легенды о Святом Граале и паломничестве в Замок Грааля. В те дни река Брю была близка к холму Невесты и часто разливалась, создавая таинственный благословенный остров священных женщин, добраться до которого можно было только на лодке. Паломники прибывали в часовню Магдалины на лодке, а в другой легенде, рассказанной в романах о Граале, король Артур прибыл в Бекери на барже, смертельно раненный, в поисках исцеления дамами острова, которые были преданы Марии Магдалине. Именно здесь сверхъестественный меч Экскалибур был брошен в реку Брю. Эти легенды и истории позже были пересказаны и сохранены в «Туманах Авалона».
Под баснями скрывается очень четкая традиция поклонения Марии Магдалине, уходящая корнями в древние кельтские традиции Святого Грааля, которым следовали паломники «sub rosa». Для меня ленты на деревьях, казалось, размахивали тихим обещанием—и мольбой. Под моими ногами была ее живая история, поднимавшаяся в кундалини воспоминаний. Кто мог представить, что такое богатое наследие Магдалины почти забыто?
Я могла чувствовать присутствие христианских жриц, духовных женщин, преданных Христу, сущность которых до сих пор освещает остров, поднимающийся из пелены тумана. Мне очень хотелось прочитать их тайные евангелия, которые теперь превратились в пыль и кости.
Утраченные свитки женского начала
Я не переставала останавливаться на названии области Курган Невесты в Гластонбери, женских покоях, описании, значение которого, как говорили, исчезло в безвестности, но которое звучало странно как код для мистерий женщин, также известных как Луна, чрево или загадки крови, циклы рождения и возрождения. Неужели они действительно растворились в безвестности? Почему-то я в этом сомневалась. Но, как и легенды о происхождении Инанны, они наверняка укрылись в Подземном мире. Я вспомнила некоторые виды растений, жрицы сами по себе (теперь называемые сорняками), которые не только растут, но и процветают на поврежденных и оскверненных землях. Эти растения появляются сквозь трещины бетонных тротуаров, чтобы принести свое дикое лекарство в пустоши и восстановить нашу больную, разоренную почву.
Этой силой обладали и учения «Мистерий Магдалины» и «Линии Розы». Она процветала среди преследований, она маскировалась, чтобы выжить, и она тайно процветала, применяя лекарство Божественной Матери там, где оно было больше всего необходимо—дерзко спрятанное даже в благочестивых церквях, монастырях и в священных текстах. Чтобы тайны Грааля действительно исчезли, человечество должно было бы вымереть, потому что чрево каждой женщины—это потерянный свиток, в котором записаны скрытые учения. Подобно мудрости природы, она появляется снова, словно из ниоткуда, но более живой, чем когда-либо, и пронизанная огромной зеленой силой творения и живой богини.
Моя собственная матка взывала ко мне с моим диагнозом эндометриоз, и чем больше я слушала, тем больше мудрости записывалось через меня, потерянная мудрость, которую мой разум не мог постичь, но которую моя матка помнила. Мария Магдалина звала меня из тайных покоев моего собственного чрева— она была проводницей подземного мира.
Остров Айона
Голубь Священного Союза
Магдалина также временами противоречива и непостижима в своем веселом танце. После этого погружения в «Мистерии Магдалины из Гластонбери» важная нить мудрости этой книги была передана мне в моих исконных землях Шотландии, недалеко от того места, откуда родом моя прабабушка по материнской линии.
Магдалина сообщила мне, что мне нужно посетить отдаленный остров во внутренних Гебридских островах под названием Айона—священный остров кельтской христианской традиции и фей. Старое гэльское имя Айоны Innis nan Druidhneach также означает «Остров друидов», чьим знаменитым девизом духовного мужества было Y Gwir Erbyn Y Byd, или «правда против мира».
Айона находится в Атлантическом океане, за островом Малл, куда можно добраться только на пароме. Остров известен как духовное место святого Колумбы— Голубя, который приехал из Ирландии вместе с двенадцатью товарищами и построил здесь знаменитый монастырь в 563 году н.э., который позже стал аббатством, построенным в 1200 году н.э.
Он также известен тем, что короли и королевы со всей Европы похоронены там, как если бы это был секретный Благословенный Остров Мертвых для потерянной династии Грааля. Еще раньше остров считался священным для мужских орденов друидов—а еще раньше он был благословенным островом женщин. Легенды говорят, что Айона—это резиденция Владычицы Озера, которая приветствует всех великих воинов, которые приходят к ней после смерти, чтобы отдать свой боевой меч и возродиться. В женском монастыре, самом старом здании на острове, до сих пор сохранилась гравюра Шила-На-Гиг—имя, восходящее к шумерским жрицам, называемым святыми nu-gig, и царственная печать религии чрева с ее благословением чудесной вульвы. Легенды предполагают, что этот священный остров когда-то был процветающей женской школой мистерий, где жрицы и мудрые женщины практиковали свои оракульные искусства и экстрасенсорные науки, и часто фольклор подтверждает эту связь с путями женской мудрости.
Бригид была местной кельтской королевой Гебридских островов как святая Невеста веры фэйри. Говорят, что изначально остров был святыней богини, которая была древним женским божеством луны и, следовательно, была священной для женщин. Хотя позже, в христианские времена, всем женщинам, кроме монахинь, было запрещено проживать на острове. На соседнем острове Стаффа находится мощная морская пещера из черного базальта, первобытный собор, сделанный из камня в виде драконьего чрева Тиамат. Говорили, что друиды входили в пещеру только для самых важных обрядов посвящения, таких как воскрешение души.
Писательница Фиона Маклеод, писавшая в 1900 году, говорит: «Когда я думаю об Айоне, я думаю также о старом пророчестве о том, что Христос снова придет на Айону … теперь как Невеста Христа. Молодой иудейский священник однажды сказал мне, что, “как верили и верят наши предки и старейшины, снова придет Святой Дух, который когда-то был рожден смертным среди нас как Сын Божий, но затем будет Дочерью Бога. Божественный Дух снова придет как Женщина. Тогда впервые мир познает мир”».
В очередной раз я обнаружила, что где бы ни жило наследие богинь, рассказы о Марии Магдалине и Христе, несомненно, будут следовать за ним. Некоторые легенды говорят, что Мария Магдалина была похоронена в пещере на Айоне, в то время как другие говорят, что она родила там ребенка в пещере, что является отражением обряда божественного рождения. Другие мифы говорят, что в будущем Божественная Женщина с острова Айона искупит мир, как если бы Магдалина посадила здесь семена Божественного Женского Христа. Профессор Хью Монтгомери в своей книге «Боги-короли Европы» рассматривает эти устные традиции, написав, что «Иоанн Мартин считался в раннехристианский период последним сыном Иисуса от Марии Магдалины. В некоторых версиях он родился на Айоне».
Подобно магическим знаниям кельтской Британии, легенды о Магдалине были тесно переплетены с легендами о кельтской богине Бригид и более поздней христианской святой Бриджит, которая, как говорили, была дочерью священника-друида, росшая как в Ирландии, так и на Айоне. Невеста стала известна как «Мария Гаэль», а одно из ее самых популярных гэльских имен—Muime Chriosd, или «Приемная мать Христа», а в устных легендах говорится, что она прилетела, как ангел, с Айоны, чтобы стать повитухой Марии когда родился Иисус.
В кельтской традиции роль приемного родителя была священной, обычно подразумевая роль духовного наставника, которому было поручено духовное посвящение и обучение ребенка. Может ли это относиться к устной традиции о том, что Иисус пришел на Айону за духовной опекой, чтобы получить друидическое образование в годы странствий своей юности? Невеста также была известна как Бригид нам Бхатта, или Святая Невеста Мантии, из легенд о том, как она закутывала новорожденного Иисуса в свою мантию во время нужды Марии.
В других гебридских традициях, рассказанных в Carmina Gadelica, Христа называют «Пастырем стада», а Св. Невесту называют «Пастушкой стада», интуитивно связывая ее с наследием Марии Магдалины и Женского Христа.
Холм Голубя
Я отправилась в свое паломничество, забронировав место в католическом молитвенном доме на Cnoc a Chalmain, «голубином холме», которым управляет милая старая монахиня, которая печет пирожные для послеобеденного чая, а затем готовит вечерний пир каждый раз, суетясь по привычке. Моя комната маленькая, но удобная, с окном, выходящим на прекрасный дикий серо-голубой древний океан. Если Гластонбери—тело богини, то это—ее дикая душа. Вечером за столом собираются все паломники молитвенного дома, чтобы преломить хлеб—часто представители разных конфессий христианской веры, от англиканской до католической и, конечно же, исповедующей мою запретную веру еретика Магдалины. Здесь безоговорочно приветствуют любую веру, а за ужином течет красное вино и беседа вместе с истинным духом христианства.
Однажды, вернувшись с прогулки по продуваемым ветрами пляжам, я обнаружила, что дородный католический священник и пожилой англиканский священник рискуют своими коленными суставами и рыскают по нижним полкам книжного шкафа, пытаясь найти для меня книги Марии Магдалины, восклицая что-то с энтузиазмом. Их невинность и добросовестность глубоко трогают меня и напоминают мне, что на каждую историю преследований приходится бесчисленное множество случаев милосердия. Эта величественная земля излучает венчающий свет Женского Христа. Я чувствую себя здесь как дома, буквально как если бы это было моей родиной—не только землями моих предков, но и домом очень древней духовной линии, к которой я принадлежу. Когда я прибыла на Малл, густой клубящийся туман спустился вниз, пока мы ехали через широкие холмы и земли, приближаясь к Айоне. Я плачу, как будто туман окутал давно забытую семью, которая упрекает меня за то, что я не вернулась раньше, и нежно обнимает меня.
Многие еретические кельтские христианские традиции, например, на Айоне, были объявлены вне закона либо из-за того, что Иисус не был распят или пережил распятие, либо из-за того, что Мария Магдалина была естественной наследницей их служения.
Существуют народные традиции, согласно которым семья Иисуса проживает в Шотландии. Шотландская устная народная традиция гласит, что Понтий Пилат на самом деле был из шотландской семьи, а некоторые говорят, что даже Иисус был кельтско-еврейского происхождения, что объясняет некоторые друидические элементы христианства. Другие легенды говорят, что Иисус провел время в Шотландии со своим дядей, посетив Айону, Южный Уист и остров Скай, известный как остров Иса (имя Иисуса). В 1933 году Генри Дженнер, бывший хранитель рукописей Британского музея, описал поездку на Гебриды, где он обнаружил, что «существует целый ряд легенд о странствиях Святой Матери и Сына на этих островах».10 Итак, народная память обнаруживает их мифическое присутствие.
Устная традиция Шотландии также повествует о том, как Иисус и Магдалина посетили Шотландию после побега из Палестины, чтобы родить своих детей на Айоне. В поддержку этих народных сказок в церкви на соседнем острове Малл изображен счастливый семейный портрет явно беременной Марии Магдалины, держащей за руку Иисуса. Этот весьма еретический и замечательный витраж, который был спроектирован в 1906 году, находится в церкви Килмор, расположенной в небольшой деревне под названием Дервейг. Если есть какие-либо сомнения, что это беременная Мария Магдалина, ниже приводится цитата из Евангелия от Луки, которая прямо цитирует Христа о Марии из Вифании. Он говорит: «Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее». Это окно, созданное более ста лет назад, показывает, что эти ереси не новы. Похоже, это было почитаемое, но скрытое наследие Марии Магдалины. Еще одно подтверждение этой ереси Магдалины есть на Айоне, на могиле Анны Маклин, последней настоятельницы старого женского монастыря, которая умерла в 1543 году. На ее надгробии есть изображение женщины с ребенком с надписью, посвященной в «Св. Марии». Женщина с длинными волосами расположена между башнями-близнецами, средневековыми символами Марии Магдалины и верховной жрицы, отражая аналогичные ереси, которые были распространены в Европе, особенно во Франции и Фландрии. В других легендах и народных сказках семья Магдалины живет недалеко от РеннЛе-Шато на юге Франции, где они продолжают свое служение, делясь женским учением любви и крестя людей в близлежащей реке Салс, в месте, ныне известном как «фонтан влюбленных». В других сказках говорится, что они поселились в кельтском сердце Гластонбери, поэтому легенды о короле Артуре и Граале возникли там.
Я использую все эти возможности, когда иду по земле, предугадывая шаги Магдалины. Отдавая дань уважения наследию украшений ее жриц, в свой последний день я посещаю сувенирный магазин при местном музее. Я просматриваю прекрасные витрины с островными украшениями ручной работы, когда мое внимание привлекает кольцо или, скорее, уникальный дизайн кольца. Это серебряное кольцо Claddagh, ирландское священное брачное кольцо с двумя руками, сжимающими коронованное сердце, символизирующее истинную любовь и веру, а также Святую Троицу, описываемую в христианских преданиях как Иисус, Святой Дух и Бог. Тем не менее, в скрытой символике пути Мистерий Магдалины он также изображает левый путь Марии Магдалины и правый путь Иешуа, объединенных и увенчанных в Святом Чреве Бога.
Я знала, что мне нужно было это кольцо, не зная почему в тот момент, но мой инстинкт подсказывал, что это будет талисман, который мне нужно носить. Когда я отнесла кольцо даме за прилавком, она взяла его в руки и осмотрела, посмотрела на меня, как будто оценивая меня, глубоко вздохнула и начала рассказывать местный фольклор о кольце.
«Ты одна?»—прямо спросила она, окинув меня проницательным взглядом.
Я ответила утвердительно, пока она смотрела, как я надеваю кольцо на палец.
«Люди говорят, что если ты наденешь это священное кельтское кольцо союза, ты выйдешь замуж через год»,—сказала она мне, широко улыбнувшись, как будто она только что благословила меня.
Я не смогла сдержать смех. Она вопросительно посмотрела на меня.
«У меня нет абсолютно никаких шансов выйти замуж в следующем году»,—твердо сказал я ей, объяснив, что я уже много лет холостячка и что отношения не являются моей сильной стороной.
Я вышла из магазина, все еще качая головой из-за нелепости предположения. Я также почувствовала, как мое сердце засияло, как если бы небольшая щель света открылась в ранее плотно закрытой двери. Я сказала себе избавиться от этого и вернуться к реальности. Никакой предсказанной возможности не было.
На следующий день я покинула остров, забыв пророчество, но с кольцом на пальце.
Через почти год я вернулась на Айону, выйдя замуж, и провела тут медовый месяц.
Великий лебедь, Космическая Мать
Оказалось, что священные земли Айоны благословили меня прикосновением Магдалины, и теперь путь паломничества разделен на двоих, благодаря сватовству Магдалины. Итак, вместе мы начали исследовать следующие обращающиеся к нам потоки MM. В сентябре 2012 года, сразу после нашего медового месяца, мы с Азрой проехали весь путь по хребту Альбиона, посетили каменный круг Эйвбери, вернулись в Гластонбери, а затем проехали по невидимой линии на юг, в Корнуолл. Сначала на нашем пути мы посетили Эйвбери, один из величайших каменных кругов Англии, самый большой из известных в Европе, который строили начиная с 3000 г. до н.э. Круг чрева в Эйвбери имеет отчетливо женский дух, и духовно это место хранит отпечаток поклонения древней религии чрева, и в просторечии он известен как Лебединый круг, что связывает его с культами жриц древнего чрева.
Согласно одному обычаю, жители Эйвбери в священные дни забирались на земляной холм Силбери-Хилл, чтобы съесть инжирные лепешки—ритуал, восходящий к шумерскому поклонению Инанне, где фиговые лепешки ели в честь Царицы Небесной, ритуально разыгрывая получение питания и передачу ее Святой Вульвы.12 В 1960-х годах профессор Александр Том, который специализировался на обнаружении лунных и звездных совмещений в мегалитических соборах, окруженных каменным кругом, установил, что Эйвбери был связан с Лебедем, созвездием, известным как Лебедь или Космическая Вульва.
В этой древней религии, которая, вероятно, зародилась в доисторические времена, многие каменные круги были выровнены с созвездием Лебедя—Великого Лебедя в небе. Магия этого особого созвездия заключается в том, что оно находится в вульвической трещине Млечного Пути и считалось священными воротами в галактическое лоно богини. Эйвбери пропитан лебединой историей древних 333 женских загадок; на одном из стоящих камней вырезаны голова и шея лебедя, а болота, окружающие Эйвбери, приветствуют мигрирующих лебедей, возвращающихся домой каждую зиму.
Мы чувствовали трепет небесных крыльев лебедя, когда мы кружили по камням, находя дорогу к змеевидной лебединой шее пути процессии, ведущему в священный круг камней в чреве матери. Камни говорили слабым шепотом, как будто они жаждали передышки от энергетически разорванной артерии дорогой, которая разрезает пополам чрево богини-лебедя, разделяя ее творческие силы. Что-то странное крутилось в моей голове, пока мы тихо сидели у камней. По пути к месту мы остановились у нашего создателя лиры—старого гнома-ангела, который создавал лиру в форме чрева, настроенную на резонанс сакральной чакры. В задней части его мастерской, царственно восседающая, стояла недоделанная лебединая лира. Тело было вырезано в форме лебедя с сильной шеей, ведущей к ее красивой голове. Никогда раньше у меня не было такого странного ощущения, что инструмент действительно живой, пульсирующий энергией и духом. Она была одушевленным существом, и видеть, как она частично сформировалась в зародыше студии, несло смирение и завораживало. Я сразу поняла, что она нужна нам. Она принадлежала нам. Как рассказчик, арфистка и духовный хранитель женского образа жизни, я могла чувствовать присутствие Бригит со мной, как хранительницы старых бардских традиций, призывающей своих поэтесс-жриц рожать новые «лебединые песни», чтобы заново зачаровать душу мира.
Это было сверхъестественно, потому что лебединые лиры—инструменты, похожие на арфы, имеющие форму или украшенные лебедями, когда-то использовались древними жрицами в своих экстатических ритуалах. Но это древнее искусство вымерло, и лебединые лиры исчезли из мира. Все, что осталось,—это археологические находки из женских культур, в том числе алебастровая лира с лебединой головой из Кносса на Крите, а также минойские печати с изображением птичьих лир, и вазы из Смирны седьмого века с изображением лебедя наверху лиры. Кроме того, красивая «Богиня-лебедь из Эфеса», фрагмент музыкального инструмента, на котором играли в культе, изображающая украшенную богиню, стоящую на сфинксе с лебедем, как полагали, олицетворяла душу вселенной.
Посвященных в мистерии часто называли лебедями, особенно если они достигли «воскресения», как, например, в мистериях Диониса или Христа. Теперь, когда я сидела в Круге Лебедя в Эйвбери, мне казалось, что что-то назревает.
Сестринство Лебедя
Родившуюся в диких болотах Йоркшира, на севере Англии, богиню, которой служили мои предки, звали Бригантиа—позже она стала Невестой. Она покровительница поэзии, или filidhecht по-гэльски, и дает дар знания языков, гадания и пророчества, который принадлежал bansidhe и filidh—провидицам холмов фэйри. Ее символизм хранится в виде крестов Бригид, четырехрукой свастики widdershins, сотканной из тростника, которая традиционно устанавливается над дверными проемами, чтобы защитить дом от вреда, и почитает левосторонние пути женского начала.
Бригит известна как Белая лебедь. Ее праздник—Имболк, 1-е февраля, знаменует приближение лебедей, мигрирующих в Арктику; они снова возвращаются в Англию в ноябре, когда отмечаются языческие праздники лебедей, позже известные как день святого Мартина. В легендах жрицы Бригит изображаются в образе девушек-лебедей, которые носят магические церемониальные плащи-лебеди, маскирующихся сказочных женщин. Они связаны с храмами чрева, такими как Ньюгрейндж в Ирландии—земной дверной проем между мирами, где у королевы мистических лебедей есть свой трон. Жрицы-лебеди руководили священными обрядами смерти и возрождения, маня сюда души и унося их домой. Многие символы Невесты идентичны символам египетской богини Исиды, которая также носит волшебные потусторонние лебединые крылья.
Тотемные животные Невесты были змеей и лебедем, символами женского начала. Древние изображения династии жриц-русалок, шаманок священного чрева Божественной Матери, имели либо хвост дракона, либо змеиный хвост, а также крылья, как у лебедя или голубя. Эти тотемные животные раскрыли мудрость мира творения, заключенного в чреве, драконицы Земного Чрева и лебединого духа Небесного Чрева. Наследие жриц-лебедей и их древние обряды поклонения лебедям написаны тайным шрифтом по всей Британии. Фактически, само название Британия может быть вариантом имени Бригид, что означает «яркая», и тесно связано со старым названием Англии—Альбион, что означает «сияющий белый».
Когда я искала дух Марии Магдалины, она прибыла на лодке-лебеде. Какова связь? Какое отношение старые камни и лебеди имеют к печально известной героине Библии, несущей тайный сосуд мудрости блуда? Как всегда, секреты были внутри камней и земли, а также в моих собственных костях и ДНК, пока я не забывала набирать правильные «коды сердца и матки». Созвездие Лебедя было привратником небесных тайн Святой Небесной Блудницы и ее портала в галактическое лоно—тех самых тайн, которые закодированы во всем мире в завуалированной ссылке на универсальную религию или «культ чрева»; это прослеживается со времен Инанны и Исиды, как богинь, которые плыли через врата Лебедя и Млечный Путь на своих «небесных лодках». По мнению некоторых исследователей, даже знаменитые пирамиды в Египте на самом деле совпадают с созвездием Лебедя, причем каждая пирамида служит священным чревом.
Это была давно забытая форма женского шаманизма, путь Грааля, почитаемый путь жриц и запретное наследие Марии Магдалины. На самом деле звездные тайны Лебедя глубоко и тайно уходят корнями в христианскую традицию, поскольку Млечный Путь, или Via Lactea, рассматривался как «Путь к Деве Марии на Небесах», что объясняет, почему первобытные богини, такие как Бригид в Кельтских традициях и Исида в Египте стали синонимом Марии, матери Иисуса.
И, конечно же, не случайно, что ангелы в христианстве изображаются с лебедиными крыльями (обычно белыми, но иногда также красными или черными—цвета лунного цикла), и что эти белые крылья символизируют их святость и способность путешествовать между небом и землей, как посланников, защитников и благословителей, как шаманов древности. Глубоко завуалированным, но волшебным образом в христианство была вложена магическая форма древнего лебединого шаманизма, связанная с древней мудростью чрева шумерских, египетско-африканских, тантрических, греческих и кельтских традиций жриц, показывая, что есть сестринство сивилл, сестринство лебедя во всем мире, чьи традиции связаны и совпадают, и чей путь может быть глобально выражен как София: Божественная Мудрость.
Мария Магдалина является частью этого Святого Духа Софии, который выражается через различных богинь-покровительниц, каждая из которых держит в руках драконьи ключи разных земель и традиций. Истории каждой традиции повторяют одни и те же символические мотивы, такие как священный брак. У каждой невесты есть священный любовник; от Инанны и Дамуцци, до Иштар и Тамуза, до Исиды и Осириса, царя Соломона и Царицы Савской, до Иисуса и Магдалины. В кельтских преданиях Невеста, как и Исида, также имеет брата-любовника, которого она оплакивает и возрождает. В одном конкретном рассказе Бригид известна как Banmorair-na-mara, Владычица Моря—подобно тому, как Исида называет Исидой Пелагией, Исидой морей, с ее священной баркой. Как Владычица морей, она принадлежит к древнему народу русалок, божественной расе фей. Как гласит легенда, она плачет по всей земле, потому что потеряла своего брата, Манана Прекрасного. В конце концов, после плача и поисков, она наконец находит его и ухаживает за ним при помощи волшебных сказочных песен и изысканных неземных цветов.
Магическая сила ее женских чар снова возвращает его домой.
Баллады прославляют ее божественное путешествие по Пути Марии:
And with you for guidance be
The fairy swan of Bride of flocks,
The fairy duck of Mary of peace.16
***
И с вами для руководства будет
Сказочный лебедь Невесты стай,
Сказочная утка Марии мира.
В таких местах, как Эйвбери, я почти слышу плач Невесты, все еще звенящий на ветру. И мне также вспоминается Магдалина, оплакивающая в Гефсиманском саду своего священного возлюбленного и поющая свои волшебные песни воскресения, чтобы вернуть его к жизни, точно так же, как Исида до нее воскресила Осириса.
Я хотела выучить эти причитания, заклинания плетения душ и заклинания возрождения и воссоединения, которые когда-то были ценной и священной практикой древних женских храмов и жриц-шлюх, которые жили и учились в них.
Ученые и их книги могут сказать мне, что нет никакой связи, никаких лебединых песен, текущих по общей духовной линии, никаких нитей, которые можно было бы сплести вместе; только разрозненные факты. Но моя матка говорит об обратном, и ее голос сильнее.
Корнуолл
Потерянные жрицы-лебеди
Затем во время нашего паломничества Розы мы вошли в старые земли Лайонесс— в дикий Корнуолл. Здесь, на крайнем юго-западе кельтской оконечности Англии, мы открыли больше лебединых секретов, намеков на шабаш лебединых жриц, практиковали архаичную форму магии чрева, посвященную Невесте. Заинтригованная, я прочитала о таинственном священном месте под названием Савеок в Корнуолле, где были найдены остатки древнего поклонения лебедям, включая церемониальные подношения лебединых крыльев, перьев, кристаллов и других фетишей, связанных с колдовством. Несколькими днями позже друг порекомендовал нам производителя музыкальных инструментов, который жил на красивом и суровом побережье Пенвита, недалеко от горы Святого Михаила. Через полчаса после прибытия в дом мастера музыкальных инструментов, глядя на дикое сапфировое море, взмахивающее крыльями с белыми концами, я упомянула Савеок.
«О, моя невестка—хранительница этого места»,—сказал он. «Мне позвонить ей?»
Через несколько минут мы уже разговаривали по телефону и договорились посетить археологические раскопки в эти выходные—как раз к последним раскопкам перед закрытием на зиму. Наш визит был для меня возвращением домой. Я до сих пор хорошо помню его…
2012 год. Близится вечер, и свет смягчается, готовясь встретить сумерки. Кусты пышные и зеленые, в воздухе стоит туманная сырость; не совсем дождь, а как будто мистерия русалок целует нас шепчущим морским бризом. Я чувствую, как что-то движется за вуалью, как будто женский дух собирается поприветствовать нас. Это не цивилизованная богиня древней религии или залитая солнцем муза плодородия Средиземноморья, это Госпожа Старых Камней, дикая и колдовская, хитрая, полная чар. Она выше кельтской богини, она старше, ведьма-хозяйка затерянного волшебного народа.
Путешествуя по узким проселочным улочкам на севере Корнуолла, недалеко от города художников Фалмута, я пытаюсь успокоить мое растущее предвкушение. Мы отправляемся в малоизвестное место археологических раскопок потерянного культа жриц-лебедей, забытая вера которых практикуется в наше время корнуэльскими ведьмами. Эти мудрые женщины продолжали практиковать свои ритуалы прямо под бдительным оком инквизиции, вплоть до 1970-х годов, вероятно, передавая колдовство от матери к дочери.
Мы делаем крутой поворот на грязную проселочную дорогу, и сам по себе включается iPod, и начинает играть «Песня сирены», меланхолично и навязчиво, словно создавая волшебный саундтрек к нашему первому впечатлению от этого места. Я впервые смотрю на пологие холмы, реку, бегущую по правому краю, впитываю дикую сущность этого места, а музыка продолжает играть, и женский голос напевает: “Til your singing eyes and fingers, Drew me loving to your isle…”
Есть какая-то дикая древняя магия, я не знала, что я так сильно жаждал ее до этого момента, до этой встречи, в доме жриц-лебедей. При первом взгляде на это место был обнаружен симпатичный старый белый коттедж в виде коробки шоколадных конфет, расположенный над местом археологических раскопок, ближе к берегу реки, в долине. Смотритель этого места устроил нам частную экскурсию по ритуальным ямам, некоторые из которых когда-то были покрыты лебедиными крыльями и совсем недавно использовались местными ведьмами. Это было сюрреалистично, завесы были такими тонкими, что я почти могла видеть глаза ведьм, накажущих нас в случае, если мы подойдем слишком близко к их магическим чарам.
Секретный ковен корнуоллских ведьм впервые выкопал ритуальные ямы ведьм еще в 1640-х годах, и раскопки показали, что ритуальные ямы использовались и в последнее время. Сооружение в земле ямы, похожей на утробу, и размещение священных подношений—включая перья, кристаллы, обрезки волос и менструальную кровь—позволяет использовать жизненную силу Земли для творческих целей. В этих ямах были обнаружены лебединые перья, хрустальные яйца и другие подношения, в том числе особые камни, принесенные с пляжей Суонпула, находящегося более чем в 24 км от этого места. Как мы видели, лебедь является символом богини и духовной птицей жрицы и местных шаманских колдовских традиций. Подобные ритуальные ямы для магии чрева также используются в Африке и по всему миру.
Самым захватывающим для меня было наблюдение двух ритуальных бассейнов, также найденных на этом месте, созданных в форме яичников, с родовыми путями, ведущими к водам реки. Бассейны могли использоваться для инициации, пророчеств или даже для рождения детей. Оба бассейна зеркально отражают друг друга и имеют каменные сиденья, вырезанные на дне для ритуальных целей.
Обряды жрицы проводились не только в далеких храмах, но и прямо здесь, на моей родине, и мне казалось, что каждое местное наследственное воплощение богини и ее кланы шаманок чрева добавляли разные пряности, другой вкус к наследию Розы.
Сошествие в подземный мир
Ритуалы Инанны-Софии
Я в крови своего становления.
Серен Бертран
Часто, когда мы прикасаемся к этой древней магии, мы также должны пройти посвящение на более глубокий уровень мудрости, чтобы получить знания—это спуск в подземный мир. Древние мудрые ведьмы начали звать меня вниз, когда я цеплялась за этот сияющий лебединый свет изо всех сил. Многие древние мифы говорят о путешествии в подземный мир, и в самых старых версиях—это путешествие для исцеления лунной митохондриальной ДНК Материнской линии.
В истории Деметры и Персефоны это разделение матери и дочери и посвящение девушки в ее фертильность и женственность. Это говорит о невероятной связи между матерью и дочерью и о сложной навигации взаимосвязанных женских душ предков, которые когда-то сливались, а теперь разделяются надвое. В путешествии Инанны в старом мифе она спускается, чтобы встретить свою темную сестру Эрешкигаль, запретные и потерянные части подземного мира ее собственной души. Она снимает украшения силы и защитные механизмы, которыми она себя защищала, чтобы стать целой в черной утробе Матери Земли.
Я рассказал об обеих сказках, о горе моей внешней матери и о боли моей внутренней сестры, а также о том, как эти истории были усвоены, расчленяя мою собственную душу. Нисхождение в подземный мир—это психический процесс менструации—путешествие освобождения на космическом и душевном уровне. Инанна-София—это космическое путешествие, падение в воплощение и материю. Эрешкигаль—темная богиня Земного Чрева. Она также Лилит. Она инстинктивное, женское сознание, лунное, мозжечковое. Преисподняя глубока и изначальна, бездна; она ассоциируется со змеями, драконами, рождением, сексуальностью и тенью. Путешествие также можно описать как спуск Евы вниз, чтобы встретить Лилит. Ева—яркая женщина, церебральное сознание, плодородные растения и красивые цветы, устремляющиеся к свету, в высший мир. Но без Лилит у нее нет корней, и она увянет. Без Лилит наследие Евы—пустошь. Магдалина описывается как становящаяся Новой Евой, но церковь забывает упомянуть, что она делает это, спускаясь в ад, чтобы снова собрать сестер вместе, чтобы объединить Змею и Лебедя.
Лилит: у нее ноги с когтями, она коварная, хитрая, сексуально прожорливая, остроумная, плутовка. Как только Ева собирается взлететь в небеса, Лилит тянется, чтобы схватить ее за лодыжки и снова потянуть вниз; обратно в темное озеро менструальной крови, грязи, пота и секса. Эрешкигаль была женской богиней Земного Чрева, пока она не была вытеснена или изнасилована богами-мужчинами. В ранних версиях, когда бог-мужчина спускается навестить ее, она соблазняет его и занимается с ним сексом в течение шести дней—у нее ненасытный сексуальный аппетит, характерный для подземного мира. Она старшая сестра Инанны: Инанна—царица неба и земли, а Эрешкигаль— царица подземного мира. Их разделение на разъединенные небо и землю является частью неполного, расчлененного женского начала, которое больше не простирается от корней до кроны и чьи миры больше не являются целостными. Это путь Магдалины, чтобы совершить этот спуск, чтобы снова объединить мир и освятить дикую сексуальность необузданной женственности сердцем.
Как я обнаружила, вы не выбираете подземный мир, он выбирает вас. Эрешкигаль зовет.
Во время своего спуска в подземный мир я сталкиваюсь с собственным внутренним обезображиванием и расчленением, части меня потеряны, неполны, отрезаны. Когда я спускалась по спирали к корням, мне делали операцию по удалению миомы. В то же время моя мать была госпитализирована, она переживает глубокую боль в теле и душе, излечивая травму собственной родословной. Я верю, что этот черный туннель, по которому я иду, также является божественным родовым каналом. В ночь перед операцией мне снится волшебное «тело пантеры», женственная форма, наполненная эротической силой, одетая как Мэй Уэст в обтягивающее черное платье и меха. Госпожа Лилит приходит поприветствовать меня, и, как и Инанна,она «одета как надо».
Она приглашает меня в дикую сексуальную силу подземного мира, темная дива. Это потерянная часть женской души, дикая и свободная, темная и глубокая, идущая встретить меня.
Операция оставляет шрам на моем теле, над маткой; я боюсь смотреть, боюсь, что это некрасиво или как-то изуродовало меня. Но когда я это вижу, я сразу же принимаю это с любовью и почтением. Я ношу шрам с гордостью. Я чувствую, что это святыня или памятник всем ранам в утробе моей родословной, теперь видимым на моей плоти; шрам, а также лиминальные врата исцеления. Шрам красный. На самом деле слово шрам—scar—старое слово, обозначающее «красный». Я вижу это не как знак стыда или уродства, начертанный на моем теле, а как священную красную нить. Это святыня Софии.
ОРАКУЛ МАГДАЛИНЫ
Спуск—Мириай из Назарета
Я родилась в группе этнорелигиозного меньшинства в Ираке, насурайских мандеев (назарейских мандеев), которые являются последней выжившей гностической группой древности. Эта группа бежала из долины реки Иордан около двух тысяч лет назад и в конечном итоге поселилась в нижнем течении рек Тигр, Евфрат и Карун на территории нынешних Ирака и Ирана.
После вторжения в Ирак в 2003 году многие из нас снова бежали и теперь небольшими группами проживают по всему миру. Крещение полным погружением в пресную воду—наша основная церемония.
После почти смертельного опыта и необходимости отпустить многое из того, что я знала и к чему была привязан, я, наконец, была приведена к нисхождению и возрождению. За это время меня охватило непреодолимое желание познать женское лицо бога, и я впервые начала более глубокое исследование назарейских мандеев и моей родословной.
Я понимала, что мои отношения с Жизнью могут быть настолько глубокими, насколько я желаю проникнуть внутрь себя—я потратила большую часть своей жизни на поиски того, что можно было найти, только спустившись к своим корням, признав своих предков и почитая мою кровь. С необъяснимой радостью и покоем я нашла Ее в своих корнях. Когда я начала более глубокое исследование назорейских мандеев, я обнаружила женское начало в Simat Hiia, Ruha d-Qudsha и Miryai (иногда также пишется как Miriai). С мандайского (диалект арамейского) Simat Hiia переводится как «Сокровище жизни», Ruha d-Qudsha—как «Святой Дух», а Miryai—это уменьшительно-ласкательная форма «Miriam» или «Mariam».
В Simat Hiia я обнаружила Божественную Космическую Мать Всего, которую называют Великим Источником и Матерью Царей (ее часто призывают вместе с Космическим Отцом Yawar-Ziwa, которого называют Великой Финиковой пальмой). Вместе они прославляются за их божественный космический брак. Ruha, как Великая Мать Земля, описывается словами, идентичными словам в гностической поэме «Гром, Совершенный разум»; а Мирьяи, их воплощение и имя великой верховной жрицы, почти забытое сегодня, появилась как эквивалент гностической Мириам Магдалины—Марии Магдалины.
Одна из многих ценных частей свитка Мирьяи описывает женский свет: «Я, Мирьяи, есмь виноградная лоза, дерево, стоящее у устья Живого Ручья. Листья дерева сладкие, а плоды дерева—жемчуг. Ветви дерева сияют, а плодоножки—свет. Его ценный аромат распространяется среди деревьев и проникает во все миры». Когда Мирьяи говорит о сиянии и свете, она имеет в виду солнечные и лунные принципы. На мандийском языке мужской свет обозначается словом Ziwa; женский свет—это Nura или Noorah. Перевод слова Ziwa—«сияние» или «сияющий свет» (солнечный свет), Nura—«свет» или «светящийся свет» (лунный свет). Ziwa— это ян, Nura—инь.
Наряду с этими Божественными женскими лицами я также обнаружила, что слова «Чрево» и «Космическое лоно» написаны с большой буквы и часто упоминаются. В мандайском свитке Alf Trisar Suialia («Тысяча и двенадцать вопросов») написано: «Чрево—великий мир, нет ничего более великого или могущественного, чем оно». Эти открытия были похожи на жемчуг и сокровища в Великом Море Матери, и я словно заново родилась, получив их; возможно, поэтому Ее имя переводится как «Сокровище жизни».
Крещение является ключом к нашей традиции, и интересно отметить, что происхождение слова Иордан, река Иешуа (Иисуса), в которой он был крещен, и слово, обозначающее все «Живые воды» (считавшиеся самой святой из святых у назарейских мандеев), происходит от еврейского Yarden и мандийско-арамейского Yardna, что означает «течь вниз, спускаться». Церемония крещения позволяет нам духовно возродиться через акт нисхождения. Спуск вниз часто ассоциируется с традициями женской мудрости.
Однако не обязательно креститься или иметь околосмертный опыт, как у меня, чтобы испытать это перерождение; нам нужно только спуститься внутрь себя и соединиться с «Живыми водами» в наших Внутренних Реальностях, чтобы получить сокровища, которые ждут нас там. Со своим спуском я получила Нуру (Лунный Свет) из Великого Чрева Космической Матери, Матери Земли и Магдалины моих предков. Я знаю, что они присутствуют, почитаются и прославляются в корнях всех родословных и традиций во времени, пространстве и во всех измерениях и они всегда с нами. Нам нужно только спуститься, чтобы встретить их, и благодаря этому мы открываем для себя самые священные части себя.
Rose Siger, Oracle of Miryai, 2018
Стояния Креста Чрева
В христианстве нисхождение в Подземный мир переводится в событие Распятия и Воскресения, оформленное в четырнадцать Крестных Стояний, представляющее собой космическое преображение в течение трех дней в утробе гробницы Христа. Это известно как Мистерия Голгофы—места смерти и возрождения внутри черепа, также символ женского «черепа», таза с его инстинктивным космическим разумом. Тайна Воскресения начинается утром в Великий четверг с мессы Христа, где благословляются священные масла для помазания, которые будут использоваться в течение года. Великий четверг отмечает Тайную вечерю и обряд омовения ног. Этот древний ритуал объясняется Иисусом в Евангелии от Иоанна, где он говорит: «Mandatum novum do vobis ut diligatis invicem sicut dilexi vos» или «Новая заповедь, которую я даю вам: любите друг друга, как Я любил вас…» Во время мессы помазания священников призывают возобновить свое служение, подтвердив свои обеты.
В Британии этот мистический день Тайной вечери и начала ритуала Воскресения назывался Royal Maundy (Королевская служба Чистого четверга), и в этот день раздавались монеты в красных и белых кошельках. По всей Индии паломники и целые семьи традиционно посещали четырнадцать церквей, по одной для каждого стояния креста, путешествуя по землям в молитвенных караванах. Я спрашивала себя, для чего или кому нужно совершать этот ритуал любви? Что мы так искренне отстаиваем, что нам нужно возобновить нашу преданность и приверженность? Зачем нас зовет любовь? Это было похоже на подготовительный ритуал, эту символическую Тайную вечерю перед спуском, когда мы поддерживаем себя актами любви и укрепляем нашу веру, как наши предки, которые пировали, чтобы выдержать надвигающийся голод.
Во время нисхождения богини Инанны она готовит себя с помощью ритуалов и украшений женской силы, макияжа, тюрбана, парика, платья и украшений из ляписа. На каждой стадии Преисподней, где есть семь ворот, она должна потерять по одному предмету. В конце концов ее раздевают догола и подвешивают как труп на дереве подземного мира.
В мистериях возрождения Иисуса он также спускается в ад, где он «привязан». В своих ритуалах возрождения и воскрешения тамплиеры уходили под землю в круглую церковь-чрево, чтобы спуститься в подземный мир. Точно так же в ранней ир-
Современными паломниками эта сила чрева-могилы все еще может быть найдена в утробе церкви.
Церковь Возрождения
Итак, в один из пасхальных выходных мы совершаем паломничество к собору Святого Иоанна Крестителя в Саванне, который был впервые основан теми, кто бежал от преследований гугенотов во Франции. Собор похож на огромное космическое лоно, храм Исиды, который переместился во времени. Весь собор представляет собой ритуальный пейзаж, посвященный возрождению и воскрешению; у входа—восьмиугольная купель в чреве крещения, в ней текут священные воды, она украшена священными женскими символами в виде указывающих вниз треугольников и кельтских крестов. Грандиозные арки потолка наверху окрашены в темно-синий цвет с созвездиями золотых геральдических лилий, как если бы царственные небеса космоса выстроились над нами.
Когда мы приближаемся к родовому каналу в центральном проходе, нас окружают четырнадцать Крестных Стояний со статуями Иисуса, каждая из которых изображает и отмечает, что его душа раздевается. В самом сердце собора нас встречает огромный мраморный алтарь, на котором находится Космический Крест, и богатые красные бархатные троны, украшенные альфой и омегой, а также пеликаном, Христом, питающим своих детей кровью своего тела. Мы видим Богородицу—Госпожу Скорби, Госпожу Милосердия—и мы кланяемся ей.
Печаль Материнской Линии
Я прохожу через последние несколько лет, смерть моего отца и болезнь моей мамы, не только телесно, но и через мысль, унаследованную по материнской линии. Я мало знаю о том, что во время этого спуска моя мать тоже готовится к своей смерти. Как будто мой мир растворяется. Такое ощущение, что я следую по пути нисхождения Инанны по всей своей материнской линии. Это эмоциональный и духовный котел, в котором я нахожусь во время пасхального паломничества. Глубокая скорбь всплыла на поверхность, и я чувствую, как во мне раздается плач.
Саванна справляет пасхальную субботу и крестную службу в своих лучших одеждах и с самыми сердечными лицами. Я не думаю, что они слышали, как женщина оплакивала Иисуса, как звучит боль в гробнице в его время. Они слышат плач сейчас, когда я отдаюсь этому великому мистическому обряду Исиды. На каждом стоянии я оплакиваю Иисуса и свои собственные «ключевые» фрагменты души. Я оплакиваю его и свою собственную боль, и боль всего мира.
Я лихорадочно молюсь, плачу вслух, взываю в своем сердце: «Иисус, я в гробе с тобой, пожалуйста, дай мне мое воскресение». На каждом стоянии мы поворачиваемся лицом к следующей стадии его страданий. Именно в повороте я чувствую силу мандалы, «встречу» с тем, что мы не хотим видеть, чувствовать или отпускать, но это требует завершения. Под звездным балдахином синего купола собора, когда я молюсь и плачу во время Крестных Стояний, совершая ритуальное путешествие по пути нисхождения Инанны, мне кажется, что я перенеслась в прошлое. Вежливые лица исчезают, и появляются жрицы. Я слышу причитания Марии и богатый тембр плача Магдалины.
Присутствие Святой Матери огромно, как будто мир открывается и расширяется, чтобы вписаться в нее. Я поражена непрерывностью ритуалов софиологии, которые все еще проводятся, даже если их происхождение несколько неясно. Я вызываю в воображении тексты, в которых рассказывается о происхождении Инанны и о том, как на каждой стадии подземного мира, на кресте в утробе, в ключевой точке жизни, в центре земли, она должна снять еще один слой своего мирского «я». Я также вспоминаю четырнадцать частей Осириса, которые Исида должна была собрать, чтобы она могла оплодотворить себя и родить нового ребенка сознания для нового цикла. Я чувствую магическую силу нумерологии, силу семи, удвоенную до силы четырнадцати, символизирующих священный союз и объединенное небесное лоно рождения.
Я предаюсь великой тайне Девы Марии Исиды, которая руководит этим шаманским путешествием по расчленению и воссозданию, чтобы удобрить мир. Я плачу с благодарностью Иисусу и Марии Магдалине, шаманским проводникам этого возрождения.
Создание Чрева нового рождения
Я отправилась на поиски Магдалины, но она вернула меня к моим корням, чтобы я исследовала мою родовую линию и семейную мандалу, которая меня породила. Мы не можем получить второе рождение, не спустившись вниз, чтобы исцелить наше первое рождение. Это была та роза-ключ, которой Магдалина больше всего хотела поделиться со всеми нами; дары, которые приходят из воспоминаний о магии предков наших собственных родословных, которые живут внутри нас как целые царства мудрости и поддержки, ожидая нашего прибытия.
Есть Душа предков нашей родословной и Душа предков земли. Это генетический Грааль, который скрепляет части нас вместе и переплетается с недостающими частями тех, кто ушел раньше. Вся наша родословная—это огромная паутина, сплетенная во времени. Наше исцеление происходит от их объединения в одно целое. Мы никого не оставляем позади. Наша Паутина предков простирается назад до начала времен и вперед до самого конца времени. Наши истории, наше прошлое нужно переосмыслить. Даже если линии разорваны, в нашем телесном разуме нить остается прочной. Мне пришлось столкнуться с моей сломанной материнской линией, с любовью и мудростью, чтобы стать самой себе матерью, чтобы я смогла родить женщину, которой должна была быть.
С этого момента божественного рождения моего истинного «я» я смогла стать матерью своей родословной.
Я должна была вызвать к жизни материнское лоно моего собственного становления…
Возвращение ведьм
Мудрость предков
Мне снились в жизни сны, которые потом оставались
со мной навсегда и меняли мой образ мыслей: они входили в
меня постепенно, пронизывая насквозь, как смешивается
вода с вином, и постепенно меняли цвет моих мыслей.
Один был такой: я сейчас расскажу.
Эмили Бронте, «Грозовой перевал»
Хотя и были намеки—во сне я шла по темным рощам и полям, неся хрупкое тело моей матери—когда она умерла, я не была готова. И теперь я знаю, что ничто не может подготовить вас к потере вашей матери— женщины, которая родила вас, тела, которое было мостом небес, матки, которая соткала вас. Несмотря на любые неудачи, любые изъяны, любые столкновения личностей, все глубокие раны, наша мать—наша основа. Без нее нас бы не было. А потом она покидает мир. Она забирает с собой свой мир и оставляет вас обнаженным, возрожденным, в своем собственном мире.
Иногда это может быть странно освобождающим опытом. Но в основном это были шокирующие и сокрушительные горе и утрата, а также внезапное осознание, гнозис на уровне души, всего, что она построила, сотворила, учитывая, что в моей борьбе за индивидуализацию, как извивающаяся гусеница, я не всегда это ценила. Пока я плакала, слова «спасибо, я люблю тебя» прорывались сквозь рыдания из меня.
Родовая мудрость ведьм
Как только я снова оказалась на родине, чтобы быть с мамой в ее путешествии к смерти, дверь к забытым женщинам моей родословной открылась. Я начала общаться с ведьмами, заклинательницами, народными целительницами, провидицами и знахарками Британских земель; теми, чья многотысячелетняя исконная женская мудрость была сожжена заживо.
Они сказали мне, что пора им вернуться в качестве уважаемых и почитаемых предков. Конечно, время было сверхъестественным—приближался Самайн, Хэллоуин, когда завеса между мирами очень тонка, а ведьмы-предки бродят по земле.
Миссис Пендл
Я обнаружила красивую фиолетовую шляпу ведьмы в гардеробе моей матери, она стояла совершенно вертикально, как будто она снялась с головы профессора МакГонагалл и прилетела из Хогвартса. Сказать, что это казалось странным, было бы преуменьшением. Я подняла ее, чувствуя исходящую от нее магическую силу, как будто моя мама подмигивает мне. Я всегда рассказываю историю о солидарности моей мамы с ведьмами старых традиций и о том, как она ругала нашего местного священника, но внезапно я почувствовала более глубокий резонанс.
Когда я был подростком, я была немного смущена ее громкой защитой ведьм, мудрых женщин, как она их называла, с ее провозглашениями, что природа—это ее церковь, и ее отвращением к государственной религии, и ее отказом приближаться к церкви, даже для колядок. Когда я была молодой женщиной, я сидела с ней, попивая чай и обсуждая храбрость ведьм. Она рассказала мне их историю, говорила о них с благоговением и поделилась своей глубокой печалью по поводу того, что они пережили. Я никогда не спрашивала, откуда она знала о них или почему она чувствовала такую связь с ними и их тяжелым положением. Теперь было понятно: она была из рода ведьм. На следующий день мы направились в долину предков, где был похоронен мой отец, чтобы посетить его зеленую могилу, живое дерево, и увидеть Мам Тор, нашу Мать-Гору. Как всегда, мы остановились в местной деревне, чтобы выпить чашку чая с пирожными и прогуляться по магазинам. Мы осматривали мой любимый магазин под названием The Toll Bar, когда что-то привлекло мое внимание. Это была группа летающих ведьм, красиво сделанных кукол, висящая в углу.
Я видела их здесь раньше, но не задерживалась на них слишком долго. Я осознала с острым стыдом, что часть меня хотела смотреть в другую сторону. В какой-то степени я все еще был травмирована рассказами, все еще боялась огня, поглотившего их. Теперь я подошла, чтобы рассмотреть их как следует, осторожно касаясь их мягких бархатных юбок, ощущая острую щетину их метел и поджатые губы на их фарфоровых лицах. Как шабаш, подвешенный на тонких нитках к потолку, они, казалось, ожили и заговорили со мной, упрекая меня, зовя меня и напоминая мне— они были моими родственницами.
Перевернув этикетку, я увидела, что их назвали «ведьмами Пендла», имея в виду местных знахарок, обвиненных в колдовстве в 1612 году, которые жили и практиковали в Пендл-Хилл, недалеко от холма, где были найдены языческие захоронения бронзового века. Одиннадцать из них предстали перед судом, девять женщин и двое мужчин. Девять были казнены. Точно так же в соседней деревне две местные женщины, ведьмы из Бейкуэлла, были судимы и убиты по ложным обвинениям в 1607 году. Даже сейчас об этом рассказывают как о местном курьезе, как фантастическую историю о привидениях на Хэллоуин, а не с должным уважением.
Одна из кукол крутилась на веревочке, пока я размышляла об их истории с болью в сердце. На ней было красивое пурпурное бархатное платье и высокая пурпурная шляпа ведьмы с пурпурной сеткой—почти такая же, как пурпурная шляпа ведьмы, которую я нашла в шкафу моей матери. Я подошла к ней, потерла ее ступни и ощутила магию моей родословной. Потирая ее ступни, я инстинктивно пообещала ей: «Теперь снова безопасно ходить по этой земле».
Продавщица увидела, как я ее снимаю, и широко улыбнулась. «Прекрасна, правда?» Я кивнула. «Вы знаете, что это, не так ли?»—сказала она, указывая на стену за ведьмами. Присмотревшись, я увидела, что это был альков из старого черненого кирпича. «Это были старые ворота, за провоз тел через которые платили»,— сказала она мне. Альков, теперь заложенный, выходил в узкий переулок, ведущий к церковному кладбищу. Мои глаза приспособились, и я увидела, что куклы ведьм были развешены вокруг старых платных ворот, через которые провозили трупы. Они были хранителями мертвых и проводниками по проходам между мирами. Я вспомнила, что в Египте кукол-духов хоронили вместе с людьми, поскольку считалось, что они проводят мертвых через реальности бардо подземного мира. Точно так же в местных традициях ведьм создание кукол-духов в качестве талисманов защиты и руководства было обычным явлением, наиболее известным из которых были «куклы брайди».
Я знала, что эта кукла из моих предков-ведьм была здесь, чтобы помочь мне в переходном периоде моей матери, а также, чтобы связать меня с более глубокими воспоминаниями души о моей родословной. Дома я создала алтарь с ее изображением и фиолетовой шляпой ведьмы моей мамы. Я ставлю их у окна, откуда открывается вид на дикие болота, их духовный дом. Каждый день я зажигаю свечи на алтаре и обязательно задуваю их, когда мы выходим из дома. В канун Рождества мы возвращаемся в дом и обнаруживаем, что он освещен свечами. Они заново зажглись по собственной воле, освещая куклу ведьмы в темноте.
Позже, в Самайн, колядки набирают обороты, и Азра трижды бегал в местные магазины за конфетами. Когда-то это была самая святая ночь в древних традициях ведьм, теперь для большинства это больше похоже на праздник или зрелище. Но когда одна маленькая девочка примерно шести лет, идеально одетая как ведьма в своей высокой заостренной шляпе и черном платье, вышла из нашей двери, сжимая свои сладости, я выкрикнула «Счастливого Самайна» в темную, холодную ночь, используя старое название святого дня. Я вижу, как ее мать наклоняется и шепчет своей маленькой девочке на ухо: «Это наш канун Нового года».
Бейли-Хилл
Бейли-Хилл в Хай-Брэдфилде, недалеко от Дангворт-Сторрс, находится на границе между Йоркширскими болотами и Дербиширскими долинами. Здесь чувствуется древность. Это место всего в нескольких минутах езды на велосипеде от места рождения моей матери, Локсли, и это было ее любимым местом в юности. Посетив маму в больнице в полнолуние, я поняла, что нам нужно посетить церковь в Брэдфилде и таинственный Бейли-Хилл за ней—древний священный холм ведьм бронзового века, изначальное место поклонения, высокое место старой религии.
Считается, что Хай-Брэдфилд стоит на месте англосаксонского культового сооружения, а в церкви стоит старый саксонский крест, который, возможно, был первоначальным местом встречь. Это также старое место бронзового века, которое было местом ритуалов и захоронений, по крайней мере, четыре тысячи лет назад. В окрестностях есть старые каменные круги, известные как lady of the rings [леди колец], и доисторическая пирамида из камней Apronful of Stones [полный фартук камней] с видом на долину Локсли.
С точки зрения археологии, Бейли-Хилл представляет собой искусственный конический холм высотой 10 метров, окруженный глубоким желобом длиной 153 метра. Здесь также есть искусственный длинный курган, ведущий к холму, и это место является памятником, что означает, что он был признан историческим местом национального значения. Один историк говорит: «Мне кажется, эти два странных холма были “церковью” для первобытных жителей этого места. Они образовали местную обитель религии и справедливости».17 Это священное место, известное как холмы клана, холмы ведьм или холмы фей, дом предков. Здесь ведьмы собирались на праздники и местные советы. Семья моей матери жила поблизости, семь сестер, которые жили рядом друг с другом, включая мою бабушку, которые, скорее всего, практиковали в старой традиции, используя травы для исцеления и следовали местным традициям наряду с тем, что были хорошими богобоязненными христианами. Моя бабушка хранила мои остриженные волосы в коробке, чтобы их нельзя было использовать для заклинаний. Мама сказала, что они практиковали народное лечение травами от распространенных болезней и посещали местных женщин-ясновидящих.
Мы открываем ворота на территорию старой церкви и идем по тропинке. На тисе справа я вижу соску младенца, свисающую с веток рядом с лентами. Это старый обычай почитать Древо-Мать и привязывать лоскуты и ленты, и даже куклы и детские вещи, если необходима фертильность, к ее ветвям на удачу. Это восходит к старым традициям, еще в Шумере, которые рассказывают о Древе Жизни. Я удивлена, увидев, что старые методы все еще практикуются на глазах у всех на территории церкви. Подношения развеваются на фоне неба, вежливо игнорируемые религиозным народом. Я иду в церковь, чтобы зажечь свечу, чтобы помолиться за маму. Но прекрасно— свечей нет. Вместо этого есть небольшое «Древо Матери» с вырезанными вручную кусочками бумаги, на которых можно писать молитвы и прошения, и яркими лентами, чтобы привязать их к этому молитвенному дереву. Выбирая красную ленточку, я улыбаюсь про себя. Даже здесь, в святилище старой церкви, я нахожу древние обряды завязывания лент и молитв к священному дереву богини.
Головы Бригит—духи клана
Когда я углубила свои поиски, чтобы узнать больше о Марии Магдалине, она вернула меня к моей родине и наследию, и там был ее забытый отпечаток. Теперь это было так, как если бы она открыла врата земли, чтобы спуститься еще глубже.
Известно, что Мария Магдалина часто изображается с черепом, который символизирует мудрость во многих традициях, и некоторые люди связывают это с обезглавливанием Иоанна Крестителя. В самом деле, тамплиеры поклоняются таинственной голове, которая, как говорят, принадлежит Иоанну. Но традиция черепа или магической головы намного старше христианства и изобилует кельтскими традициями и британскими преданиями о ведьмах. В еврейских народных легендах даже говорится, что первый человек, Адам, был похоронен на Голгофе, месте черепа, для защиты Иерусалима.
Священные головы считались сверхъестественными проводниками таинственных доисторических богов земель и предков, которые были «Духами Клана». Они были стражами ворот или порогов, физических или нефизических, и они были чарами для защиты от зла, а также для защиты клановых поселений и родовой мудрости. Церковь Брэдфилда изобиловала каменными талисманами—практика, связанная с традицией богини. «Голова представляет собой animus loci клана и здание, которое защищает дух предков. Они являются талисманами-хранителями в британской народной традиции. Головы часто называют “бригантианскими головами”, имея в виду бригантов, последователей Богини».
Под свирепым взором «голов клана» мы, наконец, прошли через кладбище и поднялись за пределы церковной территории, на старый Бейли-Хилл. Пройдя через узкие старые каменные ворота, тонкий портал, мы остановились, чтобы засвидетельствовать свое почтение земле. Рядом мы увидели еще одно священное дерево, украшенное тесьмой и лентами. Сначала мы пошли туда, чтобы предложить свои подарки и попросить разрешения войти. Медленно, бесшумно мы начали идти по длинной насыпи, приближаясь к высокой конической вершине Бейли-Хилл. Деревья старые и стонут, отягощенные листьями и воспоминаниями. Этот неметон, священная роща, древний. Это лифт из дерева и костей, ведущий к сердцу Земли. Когда мы достигаем круглого холма, мы словно попадаем в первобытное чрево. Тишина тяжела для нас, и свет тусклый, как если бы деревья сомкнулись вокруг нас, и теперь мы находимся в их мире; мир старше времени, которое можно вообразить. Из корней этой первобытной тьмы сырой зелени, богатой воспоминаниями, во мне рождается маленькая песня; ясно, просто и настойчиво. Это клановая песня моей матери, каждая нота—каменный шаг на пути ее родословной, уходящей в прошлое.
Рядом свалилось огромное дерево, и его огромные корни поднялись в небо. Там, где оно упало, в земле образовалась огромная зияющая впадина, черная от земли. Когда мы достигаем кургана Бейли и начинаем обходить его, я все еще вижу дверьдерево, и, не задумываясь, говорю вслух: «Врата к Предкам открылись». Обходя холм, я «пою врата» в Земное Чрево, открытые для моей мамы.
Я получаю Видение предков
Они поднимаются из темного центра земли. Неся в руках пламя факелов, поднимаются по спирали вверх. Каким-то образом я их вызвала, и они ответили. В наши дни клан редко появляется таким образом. Они знают все пути преисподней, они знают дорогу. Медленно, верно, их шаги отбивают барабанный ритм процессии. Они приходят, чтобы забрать мою маму и отвести ее домой. Без них она может не пройти лабиринт. Но со Светом Предков ее благополучно проведут.
Когда они достигают поверхности, палящий свет проникает сквозь тьму. Дверь открывается; между землей и душой, миром и чревом. Я продолжаю петь, хотя открывающаяся дверь разрывает меня на части. Только ноги двигаются, язык движется, звук перекатывается. Предки с глазами из черных пещерных кристаллов смотрят на меня.
Я, призвавшая их из бездны в мир света. Они говорят мне без слов о двух душах в одном теле. Одна земная душа и одна звездная душа. Одна нисходящая душа, одна поднимающаяся. Одна изначальная душа, состоящая из плоти, костей, крови, памяти — остается. Покоится здесь, в ядре земли, как тело земли, как Предок, все еще живая. И все же невидимая, без физического тела, но все же сделанная из темной материи. Все еще часть этой великой эволюции Земли, все еще связанная и запутанная. Одна небесная душа, созданная из звездной пыли, звука и света, которая уходит. Летит вверх через измерения, через реки времени к сияющим землям.
Покидает свое земное тело, отбрасывает память и время. Назад в небеса и миры, которые мы встречаемся только во сне. Именно эту звездную душу мы теряем и оставляем, а эту земную душу сохраняем. Предки, Древние Уны живут на земле и мечтают вместе с нами. Без их мудрости мы распутываем саму ткань, из которой сделана земля. Не только почва, растения и камень, но и река, память, кровь и кости. Нашей короткой памяти, нашей короткой жизни недостаточно, чтобы жить настоящей жизнью. Только нить, великое переплетение времени может создать человека.
Затем тишина снова окутывает меня; плотная и влажная, покрытая вуалью. Видение пульсирует внутри меня; я молчу какое-то время, чтобы оно приняло форму.
Позже, вернувшись «в мир», я вспоминаю строчку из Евангелия от Магдалины, в которой вопрошалось о природе материи и о том, что происходит с телом, когда оно отделяется от души:
«… Материя тогда разрушится или нет?
Спаситель сказал:
“Все существа, все создания, все творения пребывают друг в друге и друг с другом;
и они снова разрешатся в их собственном корне.
Ведь природа материи разрешается в том,
что составляет ее единственную природу.”»
В нашем теле есть душа: она возвращается к живой душе Земли, чтобы стать Земным Предком. Мы слишком надолго забыли эту изначальную душу; это земная Душа Софии.
Потеря матери
Когда я вернулась домой из Бейли-Хилл, на меня снизошел печальный мир, как если бы мое сердце погрузилось на дно странного и забытого океана, которому я когда-то принадлежала. Стоя в своей детской спальне, я смотрела, как солнце садится над Йоркширскими пустошами, и мягкий мир разливается по горизонту розовыми персиками и глянцевыми апельсинами, как если бы океаны любви текли по земле. Время остановилось в лучах света.
Затем зазвонил телефон, и Азра ответил. Он пришел, чтобы просто сказать мне: «Она ушла». Это было так, как если бы она шла по волшебному пути заходящего солнца на западе, и теперь ее душа летела по серебряным тропам, когда полная луна поднималась в небо. Мы помчались к машине, чтобы пойти и побыть с ней, благословить и помазать ее земное тело. Как будто время раскололось, как стекло. Чтото твердое превратилось в пыль. Сияющая полная луна висела в небе, наблюдая за больницей, когда мы прибыли. Я сидела рядом с ее телом и пела ей колыбельные, когда помазывала ее, в то время как луна-мать светила через окно больницы на ее кровать. Я могла бы сидеть и петь ей вечно. Уйти и попрощаться было самым трудным из всего, что я когда-либо делала.
Поговорив с медсестрами, мы выяснили, что она скончалась почти в то же самое время, когда мы были на родовом холме ведьм, Бейли-Хилл. Чувствуя предков, я сказала: «Это дом моей мамы—глубокий, дикий и колдовской». Я получила духовную силу линии моей матери за пределами ее жизни. Затем спустились объятия предков, чтобы поддержать меня в горе. Смерть может быть очень кротким существом; она подобна тысяче трепещущих лебяжьих перьев и давно забытых печальных песен. Она идеальная тишина. Присутствие смерти идентично свету при рождении. Когда мать нашего чрева воссоединяется с космическим чревом, мы катапультируемся в безбрежные просторы Пустоты, и Она становится нашей новой матерью. Этот опыт дезориентирует, подавляет, разрушает и вызывает неожиданное психическое растворение. Мы одновременно погружаемся в наши корни, в забытый мир нашего происхождения. Но, как матрешка, мама вдруг оказалась во мне как Предок. Любовь, которую я когда-то воспринимала как внешнюю, теперь расцветала безмерной красотой внутри.
С печалью и любовью я также плакала от благодарности и стыда перед драгоценной Матерью-Землей, Той, в теле которой мы живем. Как мало мы ценим то, чем она делится, и как мало мы понимаем величину того, что мы потеряем, если истощим ее, и она уйдет.
Жрица и доула смерти
Чтобы подготовиться к похоронам моей матери, я создала мешочек, содержащий секретные вязаные заклинания, сделанные по старинным традициям древних знахарок с использованием стеклянных вязальных спиц. Вязание, шитье, ткачество и вышивка были не просто ремеслами, они были волшебством. Я положила этот талисман в плетеный гроб вместе с другими «погребальными принадлежностями» для ее путешествия. Я объяснила гробовщику, что викарий или священник не могут совершить богослужение на ее похоронах—она действительно могла бы подняться из могилы, чтобы протестовать против этого. Вместо этого было решено, что я проведу для нее простую службу у могилы и провожу ее обратно в землю. Поскольку накануне похорон стояла холодная погода и грозил пойти дождь, я купила винтажную большую черную накидку, чтобы надеть ее вместе с черными ведьмовскими сапогами моей мамы.
Под серым небом, в ноябрьское новолуние в Скорпионе, мы собрались вокруг ее могилы, похожей на утробу, вырытой в священной земле, рядом с местом упокоения моего отца. Вдали маячила Мам Тор, ее длинный драконий хвост вился к могиле. Я не могла не вспомнить сон, который мне приснился несколькими месяцами ранее, когда моя мать сказала мне: «Мы Скорпионы».
Я сказала несколько слов о ее возвращении домой, в землю, и почтила ее жизнь. Вместо долгих проповедей у нас было время, чтобы побыть в тишине с землей и духом моей мамы. Затем каждому была дана красная роза, которую поместили на ее гроб, после своих личных молитв и прощания. Некоторые старые друзья принесли свои собственные белые йоркширские розы, дань уважения «Войне роз», и белые и красные розы снова соединились, принеся мир.
Поскольку лоно моей матери родило меня в этот мир, теперь я привела ее обратно в утробу Матери-Земли для ее возрождения в Духовном мире. Был завершен мощный цикл, когда мать рожала дочь, а дочь «перерождала» мать домой.
Пещеры неандертальцев «Робин Гуд»
Что-то изменилось глубоко во мне, как если бы предки посвятили меня в глубокую кровную мудрость их рода. Дверь в тайны земли продолжала открываться, указывая на ведьм, Робин Гуда, Марию и неандертальцев. Было место, всего в тридцати минутах езды от дома моего детства, которое внезапно начало звать нас. Мы не были уверены, что у нас будет время навестить его, но сообщение было с огромной пометкой «срочно». Мы должны были посетить скалы Крессвелл.
Скалы Крессвелл, на границе Йоркшира, Дербишира и Ноттингемшира, представляют собой потрясающее старинное известняковое ущелье, которое выглядит так, будто вы только что вернулись в доисторические времена. В нем есть несколько сохранившихся пещер, которые впервые были заселены неандертальцами более 40000 лет назад, затем использовались современными людьми более 20000 лет назад, а также, как говорят местные легенды, в средние века стали убежищем Робина Гуда и его веселых ребят. Пещеры, в которых находятся единственные в Великобритании образцы пещерного искусства верхнего палеолита, и которые старше пирамид на 10 000 лет, являются собором доисторической религии Матери.
Там была найдена красная охра, символ менструальной и родовой крови, используемой в шаманских ритуалах возрождения и смерти. Также ряд фигурок «птиц», которые считаются женскими антропоморфами, сильно стилизованные магические женские формы, рисунки благородных оленей, которые были животнымифамильярами волшебниц-шаманок, женщин, которые находились между мирами, как хранительницы потустороннего мира. В Стар-Карре в Скарборо, в графстве Йоркшир, были найдены шаманские головные уборы из оленьих рогов—знак древних оленьих жриц, увенчанных женской мудростью земли. Наскальные рисунки также содержат несколько направленных вниз треугольников, которые, по мнению археологов, символизируют вульвы, что делает их классическим местом древней религии чрева.
Самое невероятное, что в этом священном месте есть пещера под названием Пещера Робин Гуда. Я почти чувствовала, как Робин Гуд и веселые ребята танцуют позади нас, словно приглашая на Шабаш Магдалины, где встречаются веселые женщины Девы Мэриан. Возглавлял ли Робин Гуд, великий мастер мистерий Магдалины, это поклонение Марии, берущее свое начало с доисторических времен, как говорили местные ведьмы? Сами того не желая, мы кружили вокруг священных логовищ тамплиеров-весельчаков.
С тех пор, как началось мое стремление узнать больше о Марии Магдалине, я часто задавалась вопросом, почему я так тянусь к ней и почему именно в Йоркшире. Я увидела ее в соборе Святой Марии, когда мне было тринадцать лет. Теперь стало понятнее, что Магдалина была связана с землей моего рождения красной нитью знаний о Робине Гуде и поклонения тамплиеров. Те, кто шел по Пути Грааля, шли вместе с моими предками и, возможно, даже были связаны с ними.
Знаки Ведьмы
Войдя в Кресвел-Крэгс, мы пытаемся сориентироваться, чтобы найти правильный путь, и натыкаемся на сотрудника Heritage, который ведет группу детей в пещеру Робин Гуда в образовательный тур. Он веселый человек, который очень нам помогает, и мы идем и болтаем с ним об этом месте, прежде чем наши пути разойдутся, так что мы можем пойти по левой тропе, которая кружит вокруг ущелья. После часа прогулки мы обходим вокруг и достигаем пещеры Робин Гуда— как раз в тот момент, когда гид покидает ее. Мы останавливаемся и разговариваем некоторое время и спрашиваем, почему она называется пещерой Робин Гуда—он говорит, что она была названа так в викторианские времена, в честь легенд, говорящих о том, что Робин Гуд пришел сюда. Затем он с гордостью сообщает нам, что в пещере сделали новое открытие только на прошлой неделе, примерно во время Самайна. Взволнованные, мы спрашиваем, что они обнаружили, представляя себе еще какое-то искусство раннего ледникового периода, которым славятся пещеры. Но он наклоняется вперед и отвечает: «Ведьминские знаки».
Мы не можем в это поверить. Робин Гуд, ведьмы и Мария Магдалина всегда взаимосвязаны, и скрывая, и раскрывая магию старой веры через миф об этом месте и прошлом. Теперь, когда я читаю «Колодец Робин Гуда» или «Пещера Робин Гуда», я понимаю, что это место поклонения женскому чроеву, место священное для древних ведьм и ведьм культа Магдалины. Робин Гуд—Пан, король-чародей, Христос Круга. Считалось, что дьявол—или «Робин», как его называли ведьмы, отмечает человека в конце ночного обряда инициации. Это стало знаменитым знаком ведьмы, который также связан с талисманными женскими символами богини, даже ритуально нанесенными в церкви. Весьма вероятно, что «веселые» поклонники богини проводили свои священные шабаши в этой пещере в средние века, зная, что она была священной для древних неандертальцев.
Оказывается, агентство по наследию Historic England попросило людей создать запись с этими ритуальными резными фигурками, известными как знаки ведьм, чтобы они совпали с празднованием Хэллоуина. BBC даже сообщила об этом:
Символы, датируемые чаще всего примерно 1550–1750 годами, также известные как апотропеические знаки, можно найти на средневековых домах, церквях и других зданиях. Они принимали разные формы, но наиболее распространенным типом был «ромашковое колесо», который выглядел как цветок, нарисованный компасом в одну бесконечную линию, он должен был сбивать с толку и отгонять нечисть. Они также иногда включали буквы, такие как AM—Ave Maria, M–Мария, или VV–Virgin of Virgins (Дева из дев), нацарапанные на стенах, выгравированные на деревянных балках и на штукатурке, чтобы призвать защитную силу Девы Марии.21
Группа охотников за ведьмами обнаружила их выгравированными в пещере Робин Гуда, которая когда-то была прибежищем древних неандертальцев, которые также выгравировали свои собственные вульвические знаки ведьм и изображения шаманок, меняющих форму, которые были своего рода ведьмами. Результаты были еще не обнародованы, и изображения ведьм еще не опубликованы. Гид достает свой телефон и спрашивает: «Вы хотите их увидеть?» Когда мы вглядываемся в них, он пролистывает фото в телефоне, чтобы найти их. Затем он показывает нам отчетливые изображения на стене пещеры со стилизованными буквами W и обозначениями дверей, которые соответствуют религии чрева и символам священных ворот женского начала, Врат Жизни, которые позже были приняты в поклонении Марии Магдалине и Мэриан.
Он отмечает связь с женским началом, говоря с некоторым смущением, что символы имеют «женскую анатомию». И он также ссылается на изображения шаманок и магических символов V—символ вульвы—в другом месте. Он говорит, что недавно обнаруженные знаки ведьмы предназначены для защиты людей от колдовства и от «врата ада» это распространенное заблуждение большинства людей, все еще сохранившееся со времен преследования ведьм. Фактически, резные фигурки являются священными символами ведьм, нарисованными, чтобы призвать благословение и защиту женского начала в пещере священного чрева. Ворота в «ад» на самом деле были воротами к предкам, а также воротами богини и священного чрева Земли.
Знаки ведьмы, знаки Магдалины
Знаки ведьмы происходят из давней традиции священной женской символики, используемой мудрыми женщинами, шаманками чрева и практикующими магию с незапамятных времен. Наиболее распространенными формами являются символ Древа Жизни, также называемый ромашковым колесом, а также пентаграммы, гексаграммы, буквы W, M, V, врата и кресты. Буквы V, W и M впервые появляются как символы вульвы богини, начиная со времен неандертальцев, а затем они использовались как символы культов Девы Марии и Марии Магдалины. Знаки ведьмы, такие как крест и узоры Цветка Жизни, также встречаются в шумерской и вавилонской религиях и помещаются в качестве талисманов в их храмах. Пентаграммы прослеживают в пути Венеры, Звезды Любви, по небу, а гексаграмма была печатью царя Соломона, унаследованной от древней традиции месопотамской магии.
Говорят, что в заливе Рансуик Бэй, на берегу Северного моря, женщины носили своих детей ночью в пещеру для исцеления, полагая, что могущественный дух населял похожую на чрево пещеру. Как и во многих других местах в Англии, люди по-прежнему скрывают старые обычаи, которые повсюду видны, но не упоминаются открыто. На Илкли Мур есть каменный круг, который на тысячу лет старше Стоунхенджа, и в этом районе есть более 250 отметок в виде чашек и колец (символов чрева Грааля); на Хаворт-Мур, где разворачивается история «Грозового перевала» Эмили Бронте и история любви с «язычником» Хитклифом, есть стоячие камни ведьм, священные для поколений местных почитателей на протяжении тысячелетий. В церкви Святой Елены в Донкастере, недалеко от церкви Марии Магдалины Робин Гуда, есть красивая Шила-На-Гиг, касающаяся вульвы, изображенная внутри церкви, и изображение дракона на внешнем камне. Это был приход паломников с Мэйфлауэра. Люди говорят, что эти символы предназначены для того, чтобы отразить зло или напоминать о дьяволе или грехе. Это чепуха— все знали, что означают эти символы, и касались их силы с почтением, зная их как знаки богини.
Недавний всплеск интереса к знакам ведьм и их повторное открытие современными археологами показывает, что практика народной магии или практического колдовства была чрезвычайно распространена в средневековой Европе. Знаки ведьмы—это талисманные символы, выгравированные на дереве и камне, используемые для вызова магической силы—для защиты, для благословений, для отражения зла, для перехода через порог или для различных магических заклинаний. На протяжении сотен лет их вырезали в различных общественных, частных и священных местах, от старых церквей, пещер и исторических зданий до места рождения Шекспира и Лондонского Тауэра. Пещера Вуки-Хоул в Сомерсете, Англия, является примером большого количества колдовских знаков, найденных в пещере, традиционном месте поклонения друидов и ведьм, в проходе йони в недра земли. Пещеры в Крессвелл-Крэгс украшены наибольшим количеством колдовских знаков в Британии. Пещеры считались вратами «рождения и смерти» богини земли, которые использовались в магических ритуалах и для возрождения.
Знаки ведьм также можно найти в цистерцианском монастыре, в церкви Святого Бернара Клервоского, основанной в XII веке в честь духовного отца тамплиеров. С тех пор он был вывезен из Испании, камень за камнем, перевезен через Атлантический океан Уильямом Рэндольфом Херстом и восстановлен в Майами. Он усыпан изображениями ведьм, буквами V, M, цветами жизни и другими женскими талисманами (см. фотографии на странице …). Одна из главных особенностей ведьм—это вульвический характер их магии. Они появляются у лиминальных пределов, таких как отверстия, двери или точки входа, которые представляют вульву, вагинальные ворота, которые являются порогом между жизнью и смертью или Потусторонним миром.
Роженица и ее помощники знают, что рождение, а по ассоциации—вульва как ворота сексуальности и рождения, одновременно и благоприятно, и опасно. Это врата новой жизни, но они также требуют тщательной защиты, освящения, а также молитвы и ритуала для принесения благословений. При неправильном использовании или без защиты и уважения он также может быть проходом для входа или выхода негативных или травмированных энергий, принося хаос.
В более широком смысле хозяйство, очаг, пещера, освященное здание, храм или церковь—это пространство чрева, которое требует тщательного ухода и ритуальной защиты и освящения.
В конце концов, пространство чрева—это место, где рождаются, питаются и поддерживаются семья и сообщество. Необходимо активно ухаживать за силами щедрости и доброжелательности и защищаться от естественных энергий растворения, связанных с таким священным пространством. Пространства чрева, как порталы между мирами, также являются естественными местами скопления сверхъестественных, космических и стихийных сил, которые необходимо сдерживать и направлять. Пещеры имеют дополнительное значение как порталы, ведущие вниз в недра земли, со спиральными дорожками вниз через плотную холодную тьму почвы, костей и скал до самого центра, наполненного красными «адскими огнями» созидательной силы и потенциала.
С точки зрения софиологии, пространство чрева создает, плодоносит, рождает, а также менструирует, высвобождает и разрушает, следуя циклу тьмы/света Луны. В этом суть знания, которое используется в ведьмовстве или, скорее, в мастерстве чрева. Древняя народная практика направлена на оплодотворение и защиту ритуального пространства чрева, а также на предотвращение любых негативных энергий, которые могут войти в него или быть вызваны в нем.
Народные целители в исконно английской традиции часто упоминали «Красное море» в своих экзорцизмах, изгоняя энергии «обратно в Красное море», ссылаясь на Лилит и дикую, неконтролируемую менструальную сексуальность изначальной богини, которая могла благословлять или поражать. Это похоже на гневные красные и черные дакини тибетского буддизма, используемые в магической практике. Для тех, кто был посвящен в истинное мастерство чрева, эти энергии были божествами-защитниками, наделенными глубокой изначальной силой охранять и очищать. Со временем, из-за патриархальных и суеверных рамок этой энергии стали опасаться.
Английские эксперты по фольклору говорят, что знак W или VV в книге Hidden Charms является наиболее популярным символом, используемым в качестве знака ритуальной защиты, «в соотношении почти 2:1».22 V, W и M символизируют вульву и роженицу.
Возвращение Софии
Растущая Луна
Моя собственная мать ушла, но я могла чувствовать, что Великая Мать со мной во всех ее обличьях. От Невесты и Старухи в кельтских землях до Исиды и Хатор в Египте, Йемоджи и Ошун в Центральной Африке, Девы Белого Бизона и женщины-радуги в Северной и Южной Америке до Сарасвати и Гуань Инь в Азии—я чувствовал глобальное сестринство Софии, объединенное всеобщим материнством бога, взывающего к нам—чьи общие обряды и символы рассказывают о доисторической местной религии, которая охватывала весь мир, пока не была подавлена и забыта.
Божественность имманентна и трансцендентна. Это как ребенок в утробе матери. Кровь и присутствие матери—внутри ребенка, а ребенок—внутри матери. Тем не менее, есть также аспект матери, который находится вне, он больше, чем мир чрева для ребенка, но все еще связан с ним. Мать создает мир чрева, он живет в этом мире, но также трансцендентен, вне этого мира. Это ее Тайна.
Есть вселенные во вселенных, материнские миры внутри миров, мультичрева, каждое из которых рождает внутри и за пределами великой Мистерии Матери, Мистерий Магдалины. Сами вселенные—это одновременно ребенок и мать, они сливаются и индивидуализируются. Каждое из наших личных рождений и индивидуальных путешествий по перерождению души отражает вселенную.
Когда вы познаете себя, тогда вы будете познаны, и вы узнаете, что вы—дети Матери живой. Если же вы не познаете себя, тогда вы в бедности и вы—бедность. (Евангелие от Фомы, стих 3).
В каббале есть история об убывающей луне, которая вполне может быть первоначальным источником мифической истории космогенеза Падшей Софии, которую подхватили гностики из устных традиций Каббалы, передаваемых с древних времен.
История рассказывает о ключевой роли женского начала в эволюции космоса и помещает восхождение женского начала в центр великого космического искупления. В его основе лежат строки из Книги Бытия: «И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью». Она исследует явный парадокс, заключающийся в том, что два источника света изначально велики и равны, но каким-то образом луна становится меньше. В этих интерпретациях солнце и луна также представляют мужское и женское начало, мужскую и женскую энергии. История начинается с Луны и Солнца как двух равных светочей, которые разделяют вместе корону. Однако Луна жалуется Богу, что разделить корону сложно. Он предлагает ей стать меньше. Она, конечно, отказывается. Однако Бог убеждает ее, что, становясь цикличной—убывающей и растущей—в конце концов, она не только вернется к равному положению, но и ее мудрость и сила возрастут.
Подобно мифу о Софии и более поздней истории Магдалины, есть также предположение, что искупление после падения или любовь, выбранная по свободной воле и опыту, будет более глубокой и яркой любовью, чем когда-либо было известно, и будет развивать каждый аспект сознания. Итак, Луна, наша лунная София и душа космического женского начала, начинает свое великое нисхождение, свое путешествие как приглушенный свет, падая в воплощение великих циклов. Когда она впадает в женскую цикличность, у нее также начинается менструация, поскольку темная энергия собирается внутри темной стороны луны и требует ежемесячного очищения от «греха». Парадоксально, но в женских мистериях эта цикличность дает ей безмерную плодовитость, мудрость и творческую силу.
Это «падение» Луны или Софии имеет огромные космические последствия. Поскольку вселенная голографическая, нет ни одной части существования, где бы женское начало не уменьшалось, и это нарушает равновесие творения и приносит зло в мир. Поэтому каждая часть творения и вся вселенная посвящена возвращению женского света. Весь космос желает возвращения женского начала и «растущей луны». В этой формуле роль мужского начала состоит в том, чтобы поддерживать восхождение женского начала, пока в конечном итоге они не воссоединятся «под одной короной» в совершенном состоянии любви. История гласит: «Когда она достигнет своего завершения, каждая часть вселенной осознает свое собственное совершенство, ибо луна во всех ее отдаленных уголках, наконец, станет полной». Это грандиозное космическое воссоединение женского и мужского начала, принцип зрелого союза, которое проявляется в каждом измерении и частице вселенной, считается приходом Мессии или мессианской эпохой, а не приход какого-либо одного человека или типа отношений. Хотя считается, что отдельные люди могут содержать важные архетипические прообразы, которые могут продвигать этот союз и закладывать семена возможностей в сознании.
Один ученый-каббалист описывает это воссоединение Луны и Солнца, женского и мужского начала и самой творческой ткани вселенной как событие, которое сделает их «увенчанными “сердечным центром” Матери и ее молитвенным видением ее детей». Хасидский святой Баал-Шем-Тов говорит об этом так: «Когда луна будет сиять так же ярко, как солнце, придет Мессия». В Каббале есть идея, что Бог претворяется через нас. Этот бог не статичен и не завершен, далекая тайна за пределами нашего мира, но также находится внутри него, развиваясь вместе с нами; Бог/ Богиня нуждается в нас, наша трансформация трансформирует ее/его, что он/она вплетены в этот великий эксперимент любви, возвращающейся обратно в любовь; Возвращение Софии.
«Чтобы была возможность совершенствования для существования в Божестве, некоторая часть абсолютного совершенства должна была утратить свое благородное происхождение и спуститься в глубины».Это путь нисхождения Луны/ Софии, чтобы «вырасти хорошо». Это путешествие совершенствования по своей сути женское (циклическое, а не линейное или статичное) и представляет собой труд любви, которого жаждет душа, поскольку он приносит душевный рост и удивительную щедрость. Алхимики-мистики говорят о Великой Работе совершенствования или возрождения души.
Наше искупление не просто личное, оно наследственное и, в конечном счете, космическое.
Чрево Софии—возрождение мира
Это путешествие возвращения Софии может сопровождаться перерождением себя через божественную историю любви Иисуса и Магдалины, как архетипических родителей мира, антропосов союза, чтобы исцелить фрагменты нашей души, которые уже были разрушены в наших индивидуальных историях рождения. Это акт спонтанного возвращения души и призыва к акту благодати.
Мы возрождаемся прямо из Чрева Софии, Святого Духа.
Женский путь—это эротическая религия. В основе эроса лежит желание «соединиться» с любовником, с землей, с матерью, с космосом, с собой. Он соленый, земной и пропитанный жидкостями любви; слезы, кровь, сперма, грудное молоко, эликсиры вульвы, дождь, грязь. Соль—это женская душа, а Мария Магдалина описывается как соль земли, как сосуд мировой души. Юнг пишет о соли в Mysterium Conjunctionis: «Она представляет собой женский принцип Эроса, который объединяет все почти идеальным образом … ее самые выдающиеся качества—горечь и мудрость». Соль наших слез—это проповеди любви, запечатленные на голых лицах, горе и хвала этому великому «плетению и сплетению».
Прежде чем мы сможем испытать «двое становятся одним», мы должны сначала исцелить и исправить следы того, что «один стал двумя» и наше изначальное рождение в утробе в сознании разделения. Очень важно делать свою собственную работу по исцелению души; но как мы можем собрать чашу, разбитую на миллион частей? Только Она, создавшая нас, хранящая оригинальные матрицы родов, может сейчас произвести это чудесное восстановление. Мы должны призвать ее милость. Мы должны сдаться в ее плодородное темное чрево. Мы должны участвовать в процессе, как рождающийся ребенок, занимая правильное положение, работая с телом матери, но мы должны доверять мудрости Матери. Мы должны сдаться темному туннелю и приветствовать ослепительный свет. Мать-Земля, воплощенная София, просит нас слушать ее и быть частью рождения. Она зовет нас на свою сторону, как своих самых доверенных акушерок нового сознания.
Та, которая с любовью создала наши души, которая всегда с нами, сейчас совершает божественный труд.
Она менструирует с глубоким высвобождением своего очищения.
Она порождает новый цикл и нашу восстановленную исконную гуманность.
Мы София; мы мать-отец обновленной земли.
Эта великая любовь—основа нашей вселенной и того, кем мы являемся.
Когда София падает, она влюбляется.
Когда София возвращается, она совершенствует свою любовь.
Луна убывает, Луна растет. Циклы завершены.
Наш Спаситель—наша истинная Мать, в которой мы бесконечно рождены и из которой мы никогда не выйдем.
ОРАКУЛ МАГДАЛИНЫ
Рождение новой земли
Пришли Магдалины и окружили меня. Вместе они тихонько напевали нежную колыбельную. Они попросили меня лечь и начали смазывать мое тело менструальной кровью, будто чтобы разбудить мои чувства. Кровь была наполнена магией и открыла портал внутри, и я почувствовала, что путешествую вниз, вниз, сквозь корни
деревьев и темную, богатую почву земли. Я попала в середину земли, где сидела дикая, дикая женщина.
Когда я посмотрела на нее, я подумала, что она рожает, но когда я настроилась, я поняла, что на самом деле она менструировала «тело боли» человечества. Магдалины попросили меня настроиться на слизистую оболочку матки этой женщины и частоту ее менструаций, и я почувствовала, что это частота, которую большинство женщин носят в утробе. Затем Магдалины попросили меня почувствовать частоту «позади» того, что я сейчас чувствую, и я испытала самую прекрасную энергию! На самом деле, слова «красивый» недостаточно даже для того, чтобы уловить суть этого опыта. Казалось, что София была беременна своей истинной сущностью. В ее плодородном чреве зародилась новая земля, зародилась изнутри, наполненная большим количеством любви и жизни, чем наш разум мог даже представить.
Когда я слушала песню Магдалин, я могла слышать, как они поют о земле как о цветке и о том, как, когда женщина настраивается на цветок в центре земли, она может сама начать воплощать больше этой энергии.
В конце моего путешествия меня отвели к волшебному дереву, которое возвышалось к небу со своими ветвями и листьями, нежно танцующими на ветру. Мне казалось, что я стою перед живой церковью. Мои глаза смотрели на красиво резную дверь, над ней было мерцающее розовое церковное окно. Дальше ствол дерева разветвлялся на две части, и эти двое обнимали друг друга и самих себя, это был образ пары, укорененной в единстве.
Медленно, медленно дверь на дереве стала приоткрываться, пока медленно не исчезла. На ее месте была сияющая мистическая роза, и я могла слышать слова Софии, шепчущей мне; дверь никогда не закрывалась.
Natvienna Hanell, 2018