Глава 7. Shevirat ha-Kelim: Разбиение Сосудов

Сенфорд Дроб

Каббалистические символы

Глава 7

Shevirat ha—Kelim: Разбиение Сосудов

Один из самых завораживающих образов еврейской мистики мы находим в лурианском символе “Разбиения Сосудов” (Shevirat ha—Kelim), где последовательность космических структур, метафорически называемых сосудами из цветного стекла, мгновенно заполняются, а затем разрушаются посредством бесконечного света Бога. Крушение вызывает разрыв между мужскими и женскими аспектами космоса, а черепки разбитых сосудов проваливаются в примордиальное пространство, причем каждый осколок захватывает с собой часть божественного света. С помощью человечества, сосуды в конечном сче те вновь собираются в формы, несущие в себе образ Бога.

Разбиение Сосудов вводит в сердце Лурианской Каббалы динамический элемент, который лишь подразумевался в более ранней еврейской мистике. Идея, что первоначальное творение Бога должно быть радикально изменено и даже разрушено, конечно, находит отражение в библейских историях грехопадения Адама и Потопа.[1] Тем не менее, лурианский символ Разбиения Сосудов вводит данный “кризис творения” во все вещи, божественные и человеческие, великие и малые, в саму “молекулярную” структуру космоса. Этот кризис, как символизируется в динамике Shevirah (Разбиения или Разрушения) и Tikkun (Восстановления или Исправления), согласно Лурии и его последователей, является основным средством изменения и развития мира. Логика Shevirah и Tikkun, как мы увидим, отличается диалектикой и работоспособностью во всех сферах: в разуме, духе и эмоциях; в истории и в непосредственном моменте; в жизни стран и в развитии человека. Разбиение Сосудов носит индивидуальный и относительный, материальный и психологический, интеллектуальный и эротический характер. Будучи таковой, оно есть символ, способный к объединению самых разнообразных типов человеческого опыта в единственную, мощную, динамическую идею.

При рассмотрении исторического фона Разбиения Сосудов мы обнаружим, что, с одной стороны, это событие можно считать метафорой, выражающей в космических понятиях исторический опыт “изгнания” (galut) еврейского народа и последующую надежду на “искупление” (ge’ulah).[2] Осколки Сосудов падают в нижний мир, известный как Sitra Achra (“Другая Сторона”), а также, по мнению Шолема, утрачивают связь со своим истоком в Боге, подобно тому как еврейский народ, рассеянный по всему миру, оторвался от духовного источника на земле Израиля. Собирание и повторное соединение обломков и содержащихся в них искр божественного света, как пишет Шолем и другие каббалисты, символизирует воссоединение и окончательное восстановление еврейского народа в их духовной обители. В то время как данный анализ несомненно убедителен, он преуменьшает Разбиение Сосудов, сводя его к признаку частного исторического опыта и лишая его притязаний на философское значение. В этой главе я попытаюсь показать, что метафора Shevirat ha—Kelim действительно обладает глубоко метафизическим значением, представляя собой динамический аспект как человеческой души, так и структуры Божественности. Каббалисты считали, что Разбиение Сосудов символически выражало некоторые метафизические истины касательно происхождения материального мира, природы добра и зла и окончательной цели человечества. Нам, живущим в век аналитической и критической мысли, дано выражение упомянутых истин в философских терминах с тем, чтобы исследовать их правильность и валидность как с рациональной, так и с мистической точки зрения.

СОСУДЫ

Поразмышляв минуту о понятии “сосуда”, мы поймем, что сосуды можно понимать как основные элементы человеческого и природного порядков. Сосуды, функционально служа “вместилищами”, представляют собой те самые структуры, которые делают цивилизацию возможной. Они, например, важны, для таких действий как хранение, транспортировка и учет, на которых базируется вся коммерция. Они суть структуры, которые позволяют нам отделить внутреннее от внешнего (как тех сосуды, которые мы называем нашими домами), важное от отходов (как в туалете и канализации) и даже добро от зла (как вместилища, служащие тюрьмами). В то время как мы редко размышляем над материей, сосуды встречаются повсюду. Фактически, где угодно в человеческом мире мы увидим бесчисленные сосуды и контейнеры: дома, комнаты, кухонную посуду, сантехнику, чернильные ручки, электрические провода, ящики и папки для бумаг, сумки и портфели, мебель, содержащую человеческую форму, автомобили, корабли, самолеты, поезда и т.д. Знакомство с человеком, с одной из точек зрения, — это знакомство с его сосудами. И теперь так называемый информационный взрыв принес нам компьютеры и компакт-диски, в дополнение к бумагам, журналам, книгам, фонографам и магнитным лентам, — все это служит сосудами для информации. Мы можем возразить Аристотелю, что отличительной чертой человека является не только способность быть разумным (что само по себе зачастую сомнительно), а скорее его почти бесконечная возможность «становиться и быть сосудом» (vesselize), вмещающем некое содержимое содержать.

Способность быть сосудом, разумеется, не ограничивается человеческой реальностью, но выступает и как основной элемент естественного порядка. Это подтверждается каббалистической доктриной Sefirot, где предполагается, что Бог создает мир через серию kelim или сосудов. С точки зрения современной физики можно сказать, что сосуд представляет собой ограниченное и временное место действия отрицательной энтропии; то есть, то место во вселенной, где космос имеет тенденцию “сойти на нет”, впадая в состояние растущей энтропии, дезорганизации или хаоса, (временно) изменяется полностью до своей противоположности или сдерживается, и определенная организация или структура начинает преобладать. В этом смысле все структуры вселенной: от галактик до звезд, планет, элементов, молекул и атомов, до живых существ и человека, являются отдельными сосудами, структурирующими энергию космоса таким образом, что полностью меняют его естественную склонность вернуться к случайному хаосу; подобно тому как керамический сосуд придает форму воде, которая в противном случае пролилась бы на пол беспорядочно и хаотично. Хотя современная теоретическая физика (и, как мы увидитм, лурианская теософия) считает, что вселенная постепенно и непреклонно движется к состоянию абсолютной энтропии (хаоса), ее история наполнена эпизодами создания и разрушения отрицательных энтропических структур и перестройки их составных частей в новые структуры и информацию. По сути, информация является всего лишь другим взглядом на структуру; полностью энтропическая, бесструктурная вселенная фактически не способна содержать никакой информации вообще.

Давайте рассмотрим каббалистическую концепцию сосудов и их разрушения. Целиком постигнув объем, в котором kelim (сосуды) проникают в человеческий мир и мир природы, мы можем уяснить полное значение их разрушения. Согласно Лурии, десять сосудов, изначально предназначенных для испускаемого света Бога, оказались неспособны удержать этот свет и впоследствии были перемещены или разрушены. Знаменательно, что согласно каббалистам разрушились лишь шесть из десяти Sefirot (от Chesed до Yesod), а Malchut, последний сосуд, была разбита частично. Если бы все сосуды, Keter, Chochmah и Binah, подверглись полному разрушению, вселенная была бы отброшена назад в состояние абсолютного хаоса, называемого toho и bohu, предшествующему творению. Три высшие Sefirot, которые олицетворяют Волю, Мудрость и Понимание, остались неповрежденными; а шесть Sefirot, представляющие духовные, моральные, эстетические и материальные смыслы, разрушились и, следовательно, они нуждаются в восстановлении или исправлении (Tikkun). Тем не менее, Разбиение Сосудов явилось поистине катастрофическим событием. Воля, Мудрость и Понимание остались, но все другие смыслы, в особенности воплощенные в культурном и символическом строе человечества, рухнули. Далее, в то время как определенные формы (могли) уцелеть, их воплощение в материи стало хаотичным и запутанным. Процесс Разбиения Сосудов согласно Лурианской Каббале означает необходимость расчистить все, начать с нуля и бросить вызов структурам, которыми мы мерим жизнь нашей цивилизации. Короче говоря, это извержение хаоса в самом сердце наших духовных, концептуальных, моральных, и психологических структур.

В Разбиении Сосудов присутствует и бесспорный сексуальный аспект. Сосуды, как писал наиболее значительный ученик Лурии, Хайим Виталь, представляются расположенными в утробе женского Partzuf Космической Матери, что выражает вековечный символ женского как “сосуда” или “вместилища”. Далее, разрушение этих сосудов приводит к состоянию, в котором мужские и женские аспекты космоса, до настоящего времени бывшие в сексуальном соединении “лицом к лицу”, поворачиваются спиной друг к другу и полностью разобщаются. Возникший в результате Shevirah “хаос” приводит к эротическому отчуждению, которое может быть исправлено только посредством воссоединения противоположностей через возобновленный coniunctio половин. В то же время, словно отходящие у роженицы воды, которые подают знак о скором появлении новой человеческой жизни, Разбиение Сосудов провозглашает новое рождение личного и мирового порядка, которое должно завершиться человеком в процессе Tikkun.

По мере исследования образов сосудов в Лурианской Каббале, мы обнаруживаем, что разбиение Сосудов примечательно предвосхищает многие современные идеи психологии, психоанализа и философии. Поняв соотношения Лурианской системы с современным идеям, мы сможем лучше осмыслить метафизические понятия, о которых более чем 400 лет тому назад говорили каббалисты Цфата.

КОСМИЧЕСКАЯ КАТАСТРОФА: ОСНОВНАЯ ДОКТРИНА

Наряду с доктриной “Tzimtzum” (сокрытие и сокращение), понятие “Разбиения Сосудов” (Shevirat ha—Kelim) отличает учение Лурии от взгядов предшествующих каббалистов. Именно динамические изменения Sefirot, их разлом на куски, отделяют систему Лурии и его учеников от предшествующих каббалистических схем. Однако как мы видели в случае Tzimtzum, идея Shevirah предвосхизается во множестве каббалистических разработок до Лурии. Например, в Zohar проявляется глубокий интерес к понятию более ранних миров в Мидраш, тех миров, что были созданы и затем разрушены до сотворения земли (Genesis Rabbah 3:9). Согласно Zohar, эти миры представляли собой основные эманации Святого Древнего (Atika Kaddisha или Keter). Эти эманации, по Zohar, являются светом от bozina di kardinuta (“искра черноты”), которые, словно искры от кузнечного молота по наковальне, “сверкают, сияют, и затем немедленно исходят”.[3] Zohar считает их эфемерными мирами, так называемыми “царями”, которые эманировались до испускания Sefirot. Эти цари приравниваются к “царям Едомским”, упомянутым в Книге Бытия (36:31), правившим и умершим еще до правления первого царя Израиля. Согласно Zohar, “цари” более ранних миров были уничтожены, потому что они отступили от меры неограниченного суждения, еще не ставшего частью превосходно уравновешенной системы любви, суда и милосердия.[4] В Zohar также говорится, что мир еще не достиг баланса через союз космических мужских и женских элементов, а также и предыдущие миры не подверглись разрушению, “ибо Человек еще не был готов”.[5]

Как вскоре станет очевидно, многие темы в обсуждении эфемерных миров и царей в Zohar повторяются или преобразуются в Лурианском символе Разбиения Сосудов. Особенно интересно замечание в Zohar, что лишь с появлением человека космические силы обретут достаточно согласованности, чтобы поддержать мир. Как мы увидим в Главе IX, с позиции Лурии именно человечество несет большую часть бремени исправления и искупления мира (Tikkun ha—Olam) после Разбиения Сосудов.

Моше Кордоверо, чей подход к Каббале философский, дал иное толкование замечанию в Zohar относительно эфемерных миров в чисто концептуальных терминах. По словам Кордоверо, эти “миры” относятся к возможностям божественного разума, которые остаются неосуществленными из-за присущей им нелогичности или нереализуемости.[6] Далее в этой главе у нас будет случай дать концептуальное понимание Shevirah. Однако следует отметить, что для Лурии и его последователей Разбиение Сосудов относилось к каждому аспекту существования, от физичеких до концептуальных, от психологических до исторических.

Дабы ценить широту и глубину доктрины Разбиения Сосудов, полезным окажется краткое рассмотрение этой доктрины в системе Лурии в целом.

Как мы помним, по мнению Лурии создание мира обусловлено актом самоограничения или сокрытия (Tzimtzum) Бесконечного Бога (Ein—Sof, что буквально означает “без конца”). Бог, который имеет абсолютное сходство с самим Бытием, “создает пространство” как для конечных существ, сокращаясь или скрывая Себя. Это сокрытие дает начало метафизической пустоте (tehiru или chalat). Эта пустота не обладает ни одним из качеств физического пространства, но скорее осмысливается в эпистемологических терминах как точка или аспект Абсолютного Бытия, в котором божественное присутствие является относительно затененным или неизвестным. В эту пустоту эманируется “свет Бесконечности” (Or Ein—Sof) или проявляется как “Примордиальный Человек” (Adam Kadmon), нематериальное представление особенностей (middot) Бога, которые в конечном счете отражаются в человечестве. “Огни” из глаз Примордиального Человека далее эманируются в пустоту и создают серию светил или сфер (Sefirot), которые служат сосудами (kelim) для содержания и структурирования света бесконечного Бога. Эти сосуды, что представляют собой расширение собственной субстанции Бога, отличны от Бога только с точки зрения человека. Они уподобляются серии завес или сосудов из цветного стекла, которые изменяют восприятие света Бога с точки зрения наблюдателя, но которые не создают никаких изменений в самом свете.

Sefirot, числом десять, представляют ряд божественных черт (middot), которые, “предшествуют” начальному акту Tzimtzum, они существуют в превосходном смешении и единении как часть божественной полноты. Sefirot (обычно называемые “Мудрость”, “Понимание”, “Знание”, “Милосердие”, “Суд”, “Красота”, “Стойкость”, “Величие”, “Основание” и “Царство”) понимаются как архетипы, которые объединяются друг с другом, чтобы образовать структурные элементы “верхних” и “низших” миров (olamot). В пределах самих себя каждая Sefirot представляет поступательно большее сокрытие бесконечного света. Тем не менее их присутствие в каждом из четырех миров от Atzilut до Assiyah также представляет умаление, например “Tiferet Atzilut” находится на намного более высоком или более божественном уровне, нежели “Tiferet Beriah” и так далее. Sefirot также ориентировочно организованы в серию Partzufim, или “божественных обликов”. Эти Partzufim станут более стабильными и значимыми с появлением Tikkun (искупления), но даже (логически) предшествуя Shevirah, Sefirot организуются в такие облики, что зачастую соотносятся (например, в Sefer Etz Chayyim) с названиями соответствующими им Partzufim. По сути, Sefirot Chochmah и Binah называют “Abba” (Отец) и “Imma” (Мать), а Sefirot от Chesed до Yesod совокупно именуются Partzuf Zeir Anpin (“Малый Лик”) или просто сокращением “Z‘A”. Однако следует помнить, что в то время как над каждым Partzuf и миром “доминирует” конкретная Sefirah (и наоборот), каждая из Sefirot имеет проявление в каждом мире и Partzuf, что создаюет огромную систему множественных связей и имен, которая еще более усложняется другими обозначениями, относящимися к психическим и космическим уровням.[7] Язык и образы, особенно относительно Миров, Sefirot и Partzufim, приобретают особенную важность в обсуждении Shevirat ha—Kelim Виталем.

Как мы видели, первоначально Sefirot были предназначены стать сосудами или вместилищами для структурирования света Бога в сотворенном мире. Однако согласно Лурии и его ученикам, предназначение не есть бытие. Свет, предназначенный первым трем Sefirot, содержался в соответствующих сосудах, но остальные сосуды не были ни достаточно большими, ни достаточно прочными, чтобы удержать заполняющий их свет. Как выразился Виталь, “противоположный акт, который создал (сосуды), разрушил их”. Сосуды были созданы посредством удаления божественного света и уничтожены испусканием света.[8] Эти Sefirot или сосуды (kelim) таким образом были разбиты на множество черепков, которые провалились в метафизическую пустоту, причем каждый осколок нес в себе часть божественного света, который к настоящему времени отделился от своего источника в Боге. Конечная Sefirah (Царство) также подверглась частичному разрушению, но и она разбилась на множество осколков, которые также уловили божественный свет и провалились в пустоту.

При Разбиении Сосудов большая часть света, предназначенного для Sefirot, поднялась к высщим мирам и реорганизовалась в серию пяти конфигураций (Partzufim), каждый из которых представляет облик или основной аспект Бога, отраженный в человечестве (Длинный Лик или “Ветхий Днями”, Божественный Отец и Мать, Сын и Дочь). Однако осколки, провалившиеся в метафизическое пространство, дали начало Kelippot (скорлупы или Husks), которые составляют темные силы Sitra Achra (“Другая Сторона”). Эти Kelippot осмысливаются как источник всяческого зла. Они — полностью безжизненные отходы и отбросы, сохраняющие силу благодаря заключенной в них искре божественного света. Поскольку этот свет отделен от света Бесконечного Бога, Kelippot получают меру независимого существования и являются источником всего, что не духовно, т.е., материального, в сотворенном мире.

Если бы не Разбиение Сосудов, вселенная была бы гармоничной, чисто духовной и лишенной как материи, так и зла. В результате космической катастрофы мир, по данным Лурии, должен быть исправлен или восстановлен. Этот процесс искупления, известный как Tikkun ha—Olam (исправление мира), начался, как только свет изначальных Sefirot был частично реорганизован и воссоздан в виде пяти ликов или Partzufim. Однако полное исправление и духовное восстановлениевселенной должны быть завершены человечеством. Это восстановление, согласно Каббале, и является задачей человека на земле, а в особенности задачей еврейского народа, который посредством соблюдения заповедей Торы и mitzvot (предписаний иудаизма) имеет право выпустить “искры” (netzotzim) божественного света, уловленного во множество Kelippot, и поднять их для воссоединения с бесконечным светом, из которого они произошли.

НЕКОТОРЫЕ ДЕТАЛИ ДОКТРИНЫ SHEVIRAH

Все вышеуказанное предоставляет схематичное изложение доктрины Разбиения Сосудов или Shevirah, как ее понимают, например, хасиды, и как она обычно представляется в популярных работах по Каббале. Намного более подробный, можно сказать, избыточный отчет о сефиротических событиях, которые составляют Разбиение Сосудов дает Виталь.[9] Хотя нам не стоит следовать за Виталем через всю полноту его причудливого описания метафизических событий, обзор некоторых основных деталей обеспечит нам понимание не только включения мотивов Зогар в сердце Лурианской Каббалы, но, что еще более важно, более глубокое понимание самого процесса Shevirah. Мы увидим, например, что Разбиение Сосудов на базовом уровне представляет собой разрыв космической сексуальной гармонии между мужчиной и женщиной.

По словам Виталя, при изначальной эманации Миров, Космические Отец и Мать (Partzufim Abba и Imma, которые соответствуют Sefirot Chochmah и Binah) находились в состоянии coniunctio, существования “лицом к лицу”. Такое положение происходит, как пишет Виталь, от оригинального божественного единства, аспект которого был передан этим Partzufim/Sefirot на основании того, что они являлись из наивысшей Sefirah, Keter. Мужское и женское фактически находились в состоянии непрерывного гармоничного союза, и аспекты идеального или умозрительного царства, представленного Небесными Отцом и Матерью, также были объединены. Виталь описывает, как положение лицом к лицу (panim a panim) ликов Отца и Матери сохранялось “женскими водами” (mayim mikvim), происходящими из утробы матери. Странно, он приписывает существование женских вод присутствию “семи царей”, которые были введены в Мать Отцом. Для Виталя не в меньшей степени, чем для Zohar, эти “цари” — отсылка к “семи царям”, правившим и умершим в Едоме (Бытие, 36:31), кто, как считается в Zohar, представлял более ранние миры, которые, по Midrash, были созданы и разрушены предже сотворения земли. Виталь, пользуясь образом “царей”, переместил всю библейскую, мадрашическую и зогарическую традицию в утробу Небесной Матери.

Первоначально существуют взаимные отношения между семью царями и Отцом и Матерью. Семь царей внутри Матери поднимают женские воды и вызывают совокупление Отца и Матери. В свою очередь, приводит к возникновению божественного света Sefirot Chesed и Gevurah, низведенного, чтобы поддержать “мозги” царей. Если бы цари не умерли, они бы удержали отца и мать лицом к лицу, и, в свою очередь, сохранились бы в своей собственной сущности.

Цари представляют семь низших Sefirot в теле матери. Именно эти Sefirot, по словам Виталя, разрушились первыми, с последствиями для всей космической структуры. Гибель царей или, что то же самое, Разбиение Сосудов, прекращает восхождение потока женских вод и, более того, лишает поддержки в телах как Chochmah, так и Binah (Отец и Мать), так что в итоге эти Sefirot/Partzufim более не способны удерживать их лицом к лицу, в статусе coniunctio.[10]

Логическая прогрессия Shevirah начинается со смерти первого царя, Da’at, и заканчивается частичным разрушением последнего, Malchut. Этот процесс разворачивается следующим образом. Каждая Sefirah состоит из keli или сосуда, предназначаченного для содержания божественного света, спроецированного в него, первоначально из глаз Adam Kadmon, но более непосредственно — из Sefirah, находящейся выше него в цепи.[11] Сосуды, наиболее близкие к источнику божественного света, были большими и достаточно прочными, чтобы удержать спроецированный в них свет. Даже при том, что Chochmah, например, немного меньше и слабее, чем Keter, сосуд Chochmah в состоянии удержать весь свет, пропущенный к ней от Keter, за исключением небольшого излишка, который превращается в Or Makif или охватывающий, внешний свет вокруг Sefirah Chochmah. Однако свет, переданный от Binah к четвертой Sefirah Da’at, не только, содержал свет, который предназначался для этой Sefirah, но также и свет, предназначенный для всех более низких Sefirot. Da’at оказалась неспособна удержать этот свет и разрушилась, осколки ее разбитого сосуда попали в миры ниже (особенно в мир Beriah), и свет, который она не могла содержать, был передан к следующей Sefirah, Chesed. Подобным же образом разрушилась Chesed, обломки ее сосуда попали в Beriah, а свет оказался в Gevurah, и так далее вниз по порядку Sefirot до Sefirah Yesod, которая первоначально получает лишь тот свет, что предназначен для последней Sefirah Malchut. В результате этого прерывания потока света Yesod временно осталась неповрежденной, и таким образом была способна передать соответствующий уровень света в Malchut, нижние регионы которой таким образом укрепились посредством заполнения божественной энергией. В конечном счете свет, оставшийся от разрушения верхних Sefirot, был передан в Yesod, и ее сосуд также разрушился; однако Malchut, будучи укреплена вышеописанным образом осталась частично неповрежденной, разрушившись лишь в своих более высоких, более тонких регионах.[12]

Виталь указывает, что Shevirah имеет последствия для Sefirot выше Chesed, который не подверглись разрушению. Он пишет, что правильным термином, описывающим воздействие Shevirah на Chochmah и Binah будет hittul (нуллификация, сведение на нет) в противоположность mita (смерти), поскольку смерть относится только к тем сущностям, которые “падают из их собственного мира в другой”, как это происходит с более низкими сосудами, которые разрушаются. Keter, высшая Sefirah, не страдает от нуллификации: термин, соответствующий ей — pagam, “повреждение”. Таким образом есть три уровня катастрофы: “смерть”, “нуллификация” и “повреждение”. Однако “смерть” не в полной мере относится к разрушенным Sefirot, так называемым “умершим царям”, так как эти “цари” в конечном счете вернулись к новой жизни в Мире Tikkun.

Разбиение Сосудов первоначально происходит среди Sefirot в мире Atzilut, который примыкает к источнику эманаций (emanator) Adam Kadmon. Однако те же самые события, составляющие космическую цепную реакцию, имеют место также и во всех прочих мирах: осколки сосудов Beriah попадают в мир Yetzirah, а обломки Yetzirah — в Assiyah и т.д. Когда эти осколки падают, они захватывают искры (netzotzim) божественного света, первоначально предназначенные содержаться в сосудах. Первоначально 288 искр выпадало из Atzilut, но эти искры подразделяются на намного большие числа, каждое из которых свойственно одному осколку, когда осколки падают через метафизическую пустоту. По мере того как искры нисходят, они становятся более материальными и грубыми, их более тонкие и эфирные аспекты поглощаются верхними мирами. Самые низкие и самые грубые искры, не свопобные повторно ассимилироваться в царстве святости, наряду со связанными с ними обломками превращаются в Kelippot (Скорлупы), образующие “Другую Сторону” (Sitra Achra), царство нечистоты. Поскольку Скорлупы содержат слабое ядро божественного света и жизни, они обладают энергией, чтобы стать источником и питательной средой всего злотворного.[13] В результате Разбиения Сосудов наш мир, частично погружается в это нечистое царство, и, следовательно, моральное и естественное зло присутствуют на земле в большом количестве. Искры, содержащиеся в Скорлупах, ожидают освобождения и восстановления с приходом Tikkun.

Скорлупы не только дают начало пороку и злу, они также, согласно последователям Лурии, служат источником материи и индивидуального существования. Поскольку осколки падают через миры, они все более удаляются от своего источника в Боге, и, как таковые, в независимом существовании приорбретают больше отличний. Скорлупы — корни “четырех элементов”, которые составляют материальный мир. Ранее мы говорили, что Sefirot суть основополагающие элементы мира. Теперь мы имеем возможность видеть, что это верно для миров, как они были первоначально задуманы и эманированы Ein-Sof. Однако наш реальный мир состоит из обломков изначальных сефиротических элементов. Наш мир — искаженное, смещенное, деформированное бытие, которое требует исправления и искупления.

РАЗДЕЛЕНИЕ НЕБЕСНЫХ ОТЦА И МАТЕРИ

Основное последствие Разбиения Сосудов, как мы видели, состоит в разделение Небесных Отца (Abba) и Матери (Imma). Это разделение или “обращение”, происходит почти что механическим способом, шаг за шагом, со смертью каждого из семи царей. Одна из функций царей, особенно первого царя, Da’at, — протянуть свет Доброты (Chesed) и Силы (Gevurah) из Примордиального Адама в “головы” Небесных Отца и Матери. Со смертью первого царя Отец и Мать теряют свет как Доброты, так и Силы, и таким образом отвращают свой взгляд друг от друга. Хотя они сохраняют “материальную” связь, Partzufim Отца и Матери теряют духовную связь друг с другом. Мы могли бы сказать, что одним из первых результатов Разбиения Сосудов является разрыв отношений, названных Мартином Бубером отношениями “я и ты”. Со смертью последующих царей разрыв в отношениях между Отцом (Abba) и матерью (Imma) растет. Первым отворачивается Отец. В конечном счете и Abba, и Imma полностью поворачиваются спиной друг к другу, за исключением Yesod Abba, фаллоса отца, у которого, по словам Виталя, никакой “спины”, которой можно повернуться, не имеется. И мы узнаем, что весь Partzuf Abba нисходит до какого-либо повреждения “единства Yesod в Abba.» Разлучение Отца и Матери не наносит вреда будущей воспроизводящей способности Отца. Эта способность, разхумеется, очень важна для воссоединения Матери и Отца, что произойдет во время Tikkun.[14]

Мы описывали небесные образы, хотя их значение очень человеческое. Сам акт создания, по данным каббалистов, несет в себе потенциал, даже необходимость, собственного упадка. Творение, представленное в его высшей форме как отношения между мужчиной и женщиной, несовершенно в самой своей сущности (вывод, следующий из того, что “индивидуальность” уже есть отчуждение от Бога). “Идеальный мир”, в котором небесные или земные мать и отец счастливо смотрят в глаза друг друга в течение вечности, и в котором все идеи, ценности и эмоции занимают свои надлежащие места, является иллюзией. Каббалистам было известно об этой иллюзии, и они выразили свое понимание запутанного, противоречивого, парадоксального условия человеческого опыта с помощью образов и символов, рассмотренных нами выше.

SHEVIRAH КАК НЕОБХОДИМОЕ КОСМИЧЕСКОЕ СОБЫТИЕ

Беспорядок и хаос, последовавшие из Разбиения Сосудов, для каббалистов были неизбежным результатом становления бесконечного конечным, превращения божественного единства в индивидуальность и свободу. В действительности каббалисты подразумевают, что беспорядок, конфликт и дисгармония на арене всех прочих смыслов есть та цена, которую мы платим за высшие ценности свободы и индивидуальности. С их точки зрения Разбиение Сосудов было необходимым (и до некоторой степени неудачным) побочный продукт самого творения.[15] Каббалисты считали, что дисгармония и конфликты, следующие из Разбиения Сосудов, в конечном счете были необходимы для учреждения тех самых смыслов, что оказались разрушены, а также для окончательного совершенства самого Бога.[16] Эта идея вполне ясно сформулирована в Хабад, где считается, что откровение Бога должно продолжиться посредством разрушения и восстановления. Например, по словам раввина Арона Халеви Хоровица: “Дабы Его благословенная божественность была открыта, должно произойти разрушению и восстановлению, чтобы Yesh открылся как отдельный аспект, и через ‘восстановление’ проявилась бы Божественность в аспекте Yesh”.[17]

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ДОКТРИНЫ SHEVIRAH

Как и любой другой аспект Лурианской системы, Разбиение Сосудов прорабатывалась в лингвистических терминах. Луццато писал:

«Все стадии протяженного Света представлены сочетанием букв. Это действенные лучи света, от которых возникает все. Не будучи способно вынести изобилие Света, сочетание букв пришло в расстройство и письмена отделились друг от друга. Так они стали бессильны действовать и управлять. Вот что подразумевается под их “разрушением”».[18]

Согласно этому представлению, Разбиение Сосудов, словно космическая Вавилонская Башня, представляет собой разрушение лингвистической связанности и значимости. Как мы увидим в Главе IX, обратный процесс, Tikkun ha—Olam, Исправление Мира, включает в себя воссоздание значений и смыслов, а следовательно и восстановление духовности космоса.

SHEVIRAH В ИСТОРИИ

Лурия и его ученики поняли Разбиение Сосудов как процесс, встраивающийся в полноту создания. По словам Луццато: “Необходимо принять во внимание принцип, что все существующие в мире вещи, служат примерами того, что произошло с теми ‘царями’”.[19] Разбиение Сосудов отражается и воспроизводится в истории человечества, в частности, в истории еврейского народа. Например, согласно Лурии, когда был создан библейский Адам, процесс Tikkun ha—Olam, исправление мира, был почти завершен. Перед Адамом стояла задача закончить Tikkun и вернуть все вещи на их божественно предназначенное место, что могло произойти только при условии наличия у Адама свободы выбора и решения. Если бы Адам повиновался данной ему всего одной заповеди, он сделал бы выбор в пользу добра, Скорлупы оказались бы отрезаны от божественного света, зло лишилось бы силы. Однако, “сорвав плод с древа”, Адам потерпел неудачу в своем Tikkun и таким образом, воспроизвел Разбиение Сосудов в царстве человеческой души. Адам изначально был задуман вечным, чисто духовным существом, однако его отказ следовать заповедям Бога сделал его временным и смертным,[20] низведя его и наш мир (мир Assiyah) на уровень Скорлуп, и таким образом смешав добро со злом и породив человеческую плотскость и конечность. Изгнание Адама и Евы из Эдема, первых в длинной череде библейских изгнанников, отражено на космическом уровне изгнанием Shekhinah, отчуждением присутствия Бога на земле от Самого Бога. Это отчуждение, в свою очередь, символизируется разрозненными божественными искрами, пойманными в ловушку на “Другой Стороне”, царстве Kelippot.

В истории человечества случалось, что Tikkun ha—Olam и космическое искупление были практически достижимы, к примеру, когда было получено откровение на горе Синай. Однако раз за разом миссия еврейского народа терпела неудачу, так как люди добровольно присоединялись к силам “Другой Стороны” (например, эпизод с Золотым Тельцом), тем самым воспроизводя Разбиение Сосудов и укрепляя Скорлупы, вместо того, чтобы их уничтожить.

ПСИХИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ SHEVIRAT HA—KELIM

В Tikkun ha—Olam имеется психический аспект, присущий каждому человеку. Согласно Лурии, в темницу осколков разбитых сосудов заключено не только божественное присутствие, но и искры (netzotzim) человеческих душ. Большинство этих “душ” и “корней души” пойманы в ловушку в царстве Скорлуп, где они дают начало не-святому анти-Адаму “Другой Стороны”. Аспект души каждого индивида также завлекается в Скорлупы “Другой Стороны”, и долг каждого мужчины или женщины освободить собственные искры из плена. Таким образом “подъем искр” выражает как значение еврейской (и человеческой) истории, так и важность общего жизненного предназначения людей. Каббалист Моше Закуто кратко выразил мистическую задачу человека следующим образом: “Каждому человеку надлежит старательно спрашивать и познавать корень своей души, дабы мочь усовершенствовать его и вернуть его к истоку, который есть сущность бытия души. Чем больше человек совершенствует себя, тем ближе он становится к самому себе”.[21]

Другое психическое проявление Shevirah человек испытывает в ходе своей жизни. Те структуры, которые мужчина или женщина строит с рождения, энергетические сосуды, страсти, идеи, страдания — подвергаются тому же самому разрушению и затем обретают ту возможность обновления, что пронизывает собой весь мир. Подобное разрушение фактически неизбежно. По учению каббалистов Sefirot разрушились, поскольку были разъединены и таким образом оказались неспособные удержать переполняющее их изобилие божественного света. По другой интерпретации изначальные Sefirot предстают преждевременной кристаллизацией божественной энергии. По мере обретения зрелости человек также создает структуры, которые служат контейнерами его психической энергии или либидо. Однако для многих индивидов структуры, развившиеся к двадцати годам (идеи, ценности, экономические и социальные отношения, дружба, брак, любовь и т.д.), оказываются неспособны вместить страсть, боль и энергию в сорок лет. Иногда кризис приводит к разрушению множества старых структур и дает возможность личного и духовного обновления. Разбиение Сосудов таким образом поднимает ряд важных вопросов, в том числе проблему: достаточно ли велики и гибки предоставленные человеку обществом “сосуды” для структурирования его жизни, чтобы содержать этого человека на протяжении всей его жизни и во всех ее аспектах? Или же символический порядок культуры, подобный божественным Sefirot, имманентно неспособен содержать в себе свет человека? Более того, аналогичные вопросы можно задать относительно иудаизма и его структур. Говоря каббалистическими терминами, неизбежно ли и их разрушение?

Один набор ответов на данные вопросы развивается от идеи, что вместе с падением Адама в сердце каждого (с тех пор) смертного человека вошло Shevirah. При падении Адама не только его тело стало смертным и конечным, но и все структуры, в которых он жил, также стали конечны. Шолем указывал, что падение явилось началом диалектического состояния человека, в котором жизнь развивается посредством резкого конфликта, а не ровной эволюции с возрастающими изменениями.

SHEVIRAH И БОЖЕСТВЕННЫЙ КАТАРСИС

Важный момент развития лурианской системы отражается в двух фундаментальных вопросах, впервые поднятых каббалистами Цфата и ими же предварительно решенных. Вопросы эти таковы: “Почему начался процесс Tzimtzum?” и “Почему произошло Разбиение Сосудов?” Два вопроса связаны неразрывно, и данные на них ответы могут предоставить нам дальнейшее понимание мировоззрения Лурии и его последователей.

Каббалисты предложили несколько теорий относительно цели творения, большинство из которых вращается вокруг предпосылки, что совершенство Бога частично воплощается в “желании дать”, а следовательно, Бог не полон без дополнительного аспекта, воплощенного в “желании получить”. Равно как не бывает дающего без берущего, так и не может быть божественного царя без конечного мира, в котором он правит.[22] В Zohar говорится, что Бог не может стать един с собой, “пока он не создаст мир”.[23] Таким образом, будучи существенным дополнением божественности, творение следует в силу логической необходимости: согласно этому представлению, творение составляет часть самой идеи Бога.

В среде последователей Лурии, как мы уже видели в Главе III, было выдвинуто предположение, что творение включало в себя что-то сродни “божественному катарсису”. Для каббалистов Бог изначально граничит с бытием и содержит в Себе все потенциальные аспекты вселенной в унифицированной или “гомогенизированной” форме. Согласно Лурии, это составляет один из уровней совершенства. Однако этот уровень совершенства так или иначе ищет более высокую степень, в которой силы Din (суда), как воплощение потенциала отрицания и зла, очищены от божественной полноты. Когда эти силы кристаллизуются в самом сердце (Божьего) Бытия, начинается творение. Кристаллизованные силы обеспечивают “отрицание”, которое вызывает первоначальный акт Tzimtzum и создание Sefirot. Сами по себе Sefirot, предназначенные для удержания бесконечного света, оказываются к этому неспособны, поскольку (в результате их создания через Din [суд, отрицание]) они представляют собой отделенные друг от друга, разобщенные и (частично) негативные структуры.

Разбиение Сосудов, злосчастье и катастрофа по мнению некоторых каббалистов, в описанном выше представлении является продолжением божественного катарсиса и движущей силой для окончательного устранения сил Din или зла. Чтобы очистить абсолютное бытие от зла, злу сначала необходимо дать проявиться в противоположность к его чисто скрытой форме, что достигается посредством Разбиения Сосудов, которое заставляет отрицательные силы кристаллизироваться в форме Скорлуп и опускаться на “Другую Сторону”.

Основная идея теории катарсиса состоит в следующем: поскольку Бог как все Бытие содержит в Себе зло, то исторические конечные существа должны стать тем средством очищения божественной полноты от всего, что не является истинным добром. Свобода выбора, допускающая человеческий выбор между добром и злом, является для Бога средством очищения Себя от зла. Мир после Tikkun обретет большее совершенство, нежели перед Разбиением Сосудов и даже перед изначальным Tzimtzum. И вновь мы видим, как последователи Лурии приняли и развили понятие, что судьба человека составляет часть улучшения или совершенствования Самого Бога.[24]

ПРИЧИНЫ SHEVIRAH

Относительно причин Разбиения Сосудов каббалисты размышляли неустанно. В то время как одну из причин Shevirah, как мы только что узнали, можно проследить до сбора сил суда в Божественности и последующей необходимости в “божественном катарсисе”, Лурия и его последователи с большей прямотой приписывали Shevirah несовершенству той структуры Sefirot, в которой они первоначально эманировали в “Мире Точек”. Согласно одному представлению, Sefirot в том мире были слишком слабы, раздроблены, изолированы и дезорганизованы, чтобы удержать силу божественного света. Для выражения этой идеи Виталь приводит известную притчу: “десять тростинок легко сломать по отдельности, но нельзя сломать всего три, если они вместе”.[25] В другом представлении, связанном с предыдущим, дисбаланс возник из-за полностью циркулярной природы оригинальных Sefirot. Как обсуждалось в Главе IV, Sefirot, возникшие по схеме Iggulim (Круги), были полностью разобщены.[26] Лишь после организации их линейной структуры Tosher (Линии), они приняли интегрированную, органическую форму Примордиального Человека и обрели силу удержать полную эманацию божественного света. Согласно третьему представлению, Sefirot считались неполными, будучи составлены только из “ветвей” эманаций, в то время как “корни” оставались скрытыми в источнике эманаций, Adam Kadmon. Шолем назвал эти объяснения “мифологическими”, в отличие от “теологической” перспективы, воплощенной в теории “божественного катарсиса”.

Интересный взгляд на Shevirah был высказан Израэлем Саругом (в изложении Шолема): “мир точек был похож на засеянное поле, где семена не могли принести плоды, пока не лопнули и не сгнили”.[27] Данная метафора интригует предположением, что дальнейшее творение требует разрушения и деградации. Предполагается, что лишь в несовершенном, “лопнувшем” и даже “гнилом” мире значения, которые делают творение полезным (“плоды” мира), становятся фактическими. То же самое преподложение неявно фигурирует в работах таких каббалистов как Кордоверо[28] и Виталь;[29] причем последний считал, что зло служит божественной цели предоставить арену, на которой человек будет способен осуществить свою добрую волю и получит награду по мере своей праведности. По словам Шнеура Залмана из Ляд, намерение Бога создать низшие миры ставит целью восхититься победой человека над злом.[30] Причиной космической катастрофы явилось сотворение материального мира бесконечных возможностей, в котором человек способен воспользоваться своей свободой выбора между добром и злом, и таким образом реализовать Богоподобные атрибуты Доброты, Суда, Сострадания и т.д.

Таково схематичное изложение доктрины Разбиения Сосудов сопутствующих ей концепций Лурианской Каббалы. Работая над данной книгой, я неоднократно обнаруживал, что многими деталями Лурианской системы пренебрегли не только ради краткости, но также и потому, что каждый, кто следует за мыслью Лурии, рискует быть заваленным деталями и образами и окажется не в состоянии уяснить глубокие философские концепции, лежащие в ее основе. В следующих разделах мы рассмотрим некоторые философские импликации теории сосудов и получим понимание силы метафоры Shevirah, проливающей свет на философские и психологические дилеммы нашего времени.

SHEVIRAH: ИЗГНАНИЕ И ОТЧУЖДЕНИЕ

По словам Гершома Шолема, Лурианская Каббала отличается господством мифологических тем над спекулятивными. Шолем считал, что широкое распространение Лурианская система получила благодаря выражению иудейского опыта изгнания (galut) и желания искупления (ge’ulah) в космических и мифологических терминах.[31] Отдельный еврей, погружаясь в лурианские образы, не мог не чувствовать, что его собственное тяжкое бремя и несчастная участь его народа имели метафизическое значение для всей вселенной и для внутренней жизни Самого Бога. Изгнание еврейского народа со своей родины Eretz Israel ставится в параллель со ссылкой Shekhinah Бога к силам “Другой Стороны”. Ученики Лурии своеобразно истолковали ожидание еврейского Мессии, связав возвращение еврейского народа на землю Израиля с подъемом “божественных искр”, восстановлением гармонии вселенной, и следовательно, совершенства Самого Бога.

Не так давно анализу Шолема бросили вызов историки.[32] Что еще более важно, как обсуждалось в первой главе, Шолем не рассматривает более широкие философские основания для каждой из позиций Лурианской системы. Как мы убедились, сама по себе эта система чисто метафорична в космических описаниях. Вот почему у нас есть право задать вопрос: что это за метафоры и можно ли ясно сформулировать и проверить судом причины и опыта те идеи, на которые они указывают.

Ранее, в Главе I, я предложил альтернативное прочтение доктрины Shevirah, где Разбиение Сосудов понимается как символ изгнания и отчуждения на экзистенциальном, онтологическом, а также на историческом уровне. Там я утверждал, что каббалистический символ разбитых сосудов и связанный с ним миф самоизгнания Бога подразумевают, что мир, насколько это переживается человечеством, действительно сломан, испорчен и неполон. Современная мысль, объявляя отчуждение человека от другого человека (экзистенциализм), от себя самого (Фрейд), от продуктов его творческого труда (Маркс), и деконструктируя то, что в течение столетий составляло основы культуры и религии, ясно сформулировала значение метафоры Shevirah. Держаться позиции, как Лурия и его последователи, что все бытие находится в изгнании из самого себя — поразительно подходящее описание современного характера. С этой точки зрения Разбиение Сосудов не просто метафора еврейского изгнания, но скорее символ отчужденной, противоречивой и декострурированной природы современного исторического опыта, который сам по себе (как я скажу далее в этой главе) является признаком “онтологического изгнания”.

ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС В КАББАЛИСТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

Наше понимание Разбиения Сосудов можно расширить, рассмотрев его относительно “диалектической” мысли. Диалектические взгляды, в которых противостоящие понятия выверяются и примиряются при помощи третьего условия, где идеи, как обнаруживается, подразумевают свое обратное, и где концепции и структуры объявляются неадекватными и “ломаются” в пользу новых превосходящих их синтезов, которые, однако включают первые, характерны для Каббалы в целом. Шолем отмечает в Каббале “самую удивительную тенденцию к способу умозрительной мысли, которую можно назвать ‘диалектикой’ в самом строгом смысле слова, используемом Гегелем”.[33] Например, в Zohar мы читаем:

«В творении существовало противостояние левого против правого, и разделение между ними позволило появиться Gehinnom и закрепить себя на левой стороне. Тогда вмешался Срединный Столп, который является третьим днем, и смягчил разногласия между двумя сторонами, так, чтобы Gehinnom опустился ниже, и Левое стало поглощено Правым, и был бы мир надо всем.»[34]

Мы наблюдали диалектическое рассуждение на примере работы с теорией “взаимопроникновения Sefirot” Zohar и Кордоверо, где считается, что каждая из черт Бога подразумевает в себе каждую из других черт и передает себя в каждую из них.[35] Однако диалектическая аргументация в Каббале достигает своей вершины в трудах Лурии, и символ Разбиения Сосудов — самая сильная лурианская метафора в плане диалектического процесса.

Shevirah легко понять как символизацибю критического момента в диалектике, когда старые понятия и структуры уничтожаются в пользу новых структур и идей. Разбиение Сосудов воплощает идею, что конечных сингулярных концепций для охвата темы, к которой они применены, всегда недостаточно, и следовательно, они всегда разваливаются и переходят в другие концепции или развиваются в новые идеи, которые в них подразумеваются. Разбиение Сосудов обозначает то, что любая конечная прогрессия мысли рано или поздно достигает пункта, где концепции, которые эта мысль производит, оказываются несоответствующими и должны быть синтезированы снова, чтобы объяснить тему или явления, к которым они относятся. Такова, вкратце, сущность диалектической логики.

Какие же нам доказать идею, что каббалисты использовали подобное диалектическое рассуждение, уже не говоря об их главном символе — метафоре этого процесса рассуждения? Если мы исследуем способ работы каббалистов со своими символами и понятиями, вскоре мы обнаружим, что их логика – отределенно не разновидность аристотелевских рассуждений, в которых вывод, не обусловленный явным образом предпосылками, получить невозможно. В действительности рассуждения каббалистов удивительно схожи с логикой Гегеля, где понятия разрушаются через внутренние противоречия и затем развиваются в направлении новых, противостоящих понятий и идей, и где результаты рассуждения лишь косвенно подразумеваются предпосылками.[36]

Подобными диалектическими рассуждениями пользуются каббалисты, например, выводя из понятия Tzimtzum (сокрытие знания) существование структур (Sefirot) и в конечном счете категорий (пространство, время и материя), которые участвуют в акте сокрытия; или когда они выводят, что всеохватывающее совершенство (Ein—Sof) должно заключать в себе (как часть своей “всеохватности”) определенные аспекты, склонные к несовершенству (силы Din), и таким образом изначальное совершенство Ein—Sof подразумевает тенденцию к улучшению себя путем устранения (потенциально) негативных напряжений. Именно диалектическое рассуждение работает в концепции behinnot Кордоверо: каждая из Sefirot неизбежно приводит к каждой из прочих, и поэтому каждая из них содержит в себе остальные в качестве аспектов.

Именно диалектическое рассуждение, а лучше выразиться — диалектический процесс начинается со всеобъемлющей Божественности и результируется в существовании Orot (Свет), Kelim (Сосуды), Partzufim (Лики) и Olamot (Миры). Эти сущности не являются, как можно было бы предположить, ни спекулятивными изобретениями каббалистических мыслителей, ни интуитивными озарениями, с которыми сталкиваются в состояниях мистической медитации (хотя они могут быть и тем, и другим). Скорее уж, как мы видели в Главе II, заполняющие лурианскую вселенную сущности, по мнению каббалистов подразумеваются самим понятием «бытия» (или “Бога”). «Бытие», совершенное, бесконечное и Единое, диалектически склоняется к созданию того, что представляет другое, конечное и множественное. Процесс творения идет по стадиям, на которых сотворенное все больше и больше становится дифференцированным, конечным и пространственным, достигая высшей точки в существовании полностью инстанциированного материального мира, лишь затем, чтобы в конце возвратиться к восстановленному, бесконечному единству. Каждая стадия процесса видится как несоответствующая по его же собственному критерию, и поэтому диалектически развивается в следующую стадию, только чтобы возвратиться назад к своему началу в бесконечном Боге. Точка, где данное понятие (например, неизменный, статический, бесконечный Бог) предстает неадекватным и начинает переход в новую фазу, является логическим моментом Shevirat ha—Kelim, Разбиения Сосудов.

КОГНИТИВНОЕ И НАУЧНОЕ РАЗВИТИЕ

Продолжим разъяснять логическое значение Разбиения Сосудов, связав его диалектику с двумя на вид несвязанными явлениями: развитие интеллектуальной функции у детей и формирование теорий в науке. Каждое из этих феноменов демонстрирует развитие, имеющее замечательную аналогию с прогрессией, на которой говорится в лурианском “мифе”.

По словам Пиаже, интеллектуальное развитие детей включает формирование схем или структур познания, которые “разваливаются” в критический момент развития ребенка и реорганизуются в новые схемы, более приспособленные к реалиям взрослого мира.[37] Маленький ребенок, функционирование которого характеризуется “конкретными действиями”, выражает конкретное, эгоистичное представление о физическом движении, когда ему кажется, что Луна идет за ним по улице, и что лошадь на внутренней круглой дорожке бежит “быстрее”, чем лошадь на внешнй, просто потому что “внутренняя” лошадь визуально опережает “внешнюю”. Аналогичным образом ребенок на этой стадии когнитивного развития полагает, что высокий, тонкий стакан содержит больше воды, чем короткий, широкий стакан, просто потому что уровень воды в первом стакане выше. В определенный момент развития ребенка, в результате взаимодействия между биологическим созреванием и опытом, конкретные структуры реорганизуются в более абстрактные схемы взрослого познания. Во взрослых схемах наблюдаемое движение Луны понимается как производная ее большого расстояния от земли; понятие скорости реорганизовывается как функция расстояния и времени; а объем стакана понимается как произведение его высоты, ширины и глубины. Конкретные структуры ребенка словно бы развиваются до той точки, когда они уже больше не могут “содержать” мир, с которым они были предназначены посредничать, и подобно сосудам в образе Лурии, они разрушаются и реорганизуются с сохранением элементов оригинальной схемы (понятие движения, скорости и объема), которые понимаются в абсолютно новом и более интегрированном свете.

Подобная диалектика присуща, согласно новым взглядам философии науки, разработке научных теорий. По словам Томаса Куна[38] и других,[39] прогресс науки происходит в результате когнитивных “революций”, во время которых более старые структуры мысли (например, Птолемеевская геоцентрическая модель вселенной) “разрушаются” и в конечном счете уступают (посредством перестройки данных и понятий) новым структурам (например, геоиоцентрической вселенной Коперника), которые заменяют их. Кун, в его классической работе «Структура научных революций», приводит многочисленные примеры следования прогресса наук за диалектикой, что весьма сродни схеме Лурии. Можно отметить и другую параллель: в науке, как в каббалистической концепции Tikkun, именно деятельность человечества является критическим фактором в создании новых, превосходящих структур и форм.

Наше обсуждение имплицитной диалектики в доктрине Разбиения Сосудов и ее параллелей, развивающихся в индивидуальном когнитивном развитии и в науке, в сильной мере сокращено. Однако, мы предполагаем, что развитие, о котором Лурия и его ученики говорили как о событиях Божественного мира, имеют параллели не только в истории еврейского народа, но и в других сферах человеческой деятельности. В следующих разделах мы изучим эти параллели в двух областях современной мысли: современной философии и психоанализе.

КЛАССИЦИЗМ И РОМАНТИЗМ

Современный философ Роберт Нозик[40] представил интересное обсуждение понятий, неявных в символизме Shevirat ha—Kelim. Нозик, хотя и демонстрирует ознакомленность с определенными каббалистическими понятиями (например, Ein—Sof), не упоминает сам термин Разбиения Сосудов, однако его рассуждение относительно того, что он описывает как роль структуры и разрушения в классицизме и романтизме, совершенно релевантно символам Shevirah и Tikkun. Нозик поднимает вопрос: представляет ли Shevirah ценность лишь потому, что расчищает путь к новой и лучшей структуре через Tikkun, или же разрушение, вызванное Разюиением Сосудов, способно иметь значимость само по себе.

Нозик комментирует: “с одной стороны, изменение, новизна и разрушение связей предыдущего порядка”, имеющие значение, столь точны, потому что открывают путь к более высокому синтезу и единству. Такой паттерн разрушения, прокладывающего путь к более высокому синтезу, “демонстрируется в искусствах и науках, а также в жизни человека”.[41] Его объяснение этого образа мышления составляет концептуальное описание Разбиения Сосудов:

«Паттерн включает четыре этапа. (1) Разнообразные материалы организуются в порядок, структуру, теорию, стиль, иерархию, единство. (2) Содержание этого порядка расширяется, в него вводится новый материал (в то время как некоторая часть старого материала может быть отклонена или проигнорирована); более старые способы организации разваливаются на части под давлением нового материала, который они способны организовать лишь неадекватным образом, либо посредством критики качеств, присущих прежнему порядку. (3) Вводится новая организация материала с новыми способами устройства паттернов и объединения; новый материал и (большинство?) старого материала объединяются в новом единстве. (4) Затем единство разрушается введением дальнейшего нового материала и в силу факта, что оно не способно объединить старый материал совершенным образом. И так далее. [курсив добавлен автором]»[42]

Нозик указывает, что в обычном виде именно объединения рассматриваются как ценные. “Точки перелома” являются точками перехода лишь к новым и лучшим органическим единствам.

Альтернативное представление видит цель “в разрушении единств, а не в их создании, разламывании паттернов и форм на куски, что таким образом показывает действительность или самость (self) или что угодно, что слишком разносторонне, многообразно и переменчиво, чтобы быть охваченным”.[43] Согласно этому представлению, трансцендентность, а не единство является поставленной целью. В широком смысле Нозик называет первое представление “классическими”, а второе — “романтическим”. Для романтизма цель объединения состоит в том, чтобы просто принять выхов “прорывания”. По словам Нозика, модернизм в искусстве при помощи разрозненных нехудожественных объектов творит искусство, что и является примером романтического видения. Нозик далее иллюстрирует различие между первыми и вторыми представлениями о разрушении и объединении, противопоставляя комедию (которую он понимает как форму искусства, разваливающую старые ограничения ради нового единства) и сатиру, которая ломает без поисков обновленного единения.

Наконец, Нозик вводит третью альтернативу: продолжающийся процесс, попеременное разрушение и единство — есть наивысшая ценность. Он заявляет:

«Процесс ценен по той причине, что в дополнение к содержанию ценных единств в качестве своих стадий, он сам составляет паттерн, который объединяет самое широкое разнообразие деятельности человека. В этот шаблонный процесс попадают наши надежды и действия, наши желания достигнуть и превысить, наш поиск ценностей и значений. Процессы, а также результирующие конечные состояния, становясь, а также будучи, могут иметь значение и могут обеспечить контекст, в который значение включено».[44]

Такое представление, конечно, хорошо согласуется со взглядами Фихте и Гегеля: диалектика этого мира обеспечивает арену для развития человеческого духа; и позицию “еврейского оптимизма” Штейнзальца, который считает, что “лучший из всех возможных миров” — “хуже из всех возможных миров, в которых все-таки существует надежда”.[45] Потенциал тщетности наших усилий, наряду с дальнейшим потенциалом, позволяющим превзойти упадок, по словам Штейнзальца, является условием наиболее полного становления для человека, и, следовательно, наиболее полного становления для Бога.

“ПАТОЛОГИЗАЦИЯ” И “РАЗВАЛ”

Современный психолог Джеймс Хиллман дает интересное расширение романтического понятия “прорыва”: психология универсально понимает психопатологию и последовательный опыт “развала” как зло, которое нужно лечить, или (в лучшем случае) как фазу, приводящую к перестройке самости или эго. Хиллман, однако, утверждает, что патология лежит в основе всего нашего бытия и тесно связана с нашей уникальностью и индивидуальностью. Душа, по Хиллману, вообще не существует без собственного внутреннего ощущения “деконструкции”.[46] Он цитирует слова Фрейда о том, что мы можем лишь “поймать” подсознательное в патологическом материале, и утверждает, что именно через наши главные и незначительные жизненные кризисы, через нашу конфронтацию со смертью, и посредством нашего странного определения “сумасшествия” мы достигаем нашей психической личности.

По словам Хиллмана, душа продуцирует сумасшедшие паттерны болезни, извращения и дегенерации; в сновидениях и в поведении, в искусстве, мысли, политике, религии и войне. Так происходит, потому что патологизация представляет собой основной архетип души, по сути, фундаментальную психическую деятельность. С определенной точки зрения на вид не поддающаяся контролю фрагментация воплощается в лурианском понятии Разбиения Сосудов и выражается в несколько извращенной пролиферации фрагментарных образов в Etz Chayyim Виталя, примером чему служит патологизация души. Хиллман считал, что такую деятельность следует уважать и понимать, что заставляет вспомнить максиму Zohar, что человек должен воздавать должное “Другой Стороне”. По словам Хиллмана, разнообразие мифических образов, воплощенное в такой системе взглядов как политеистическая религия, или, в нашем контексте — в Etz Chayyim Виталя, “обеспечивает архетипические вместилища для дифференциации нашей фрагментации”.[47] Его обсуждение таких греческих преданий, как миф о Беллерофонте, падающего со взбесившейся белой лошади, об Икаре, низверженном в море после того как подлетел слишком близко к Солнцу, об объятой пламенем солнечной колеснице Фаэтона, предоставляет графические аналоги каббалистического Разбиения Сосудов. Каждый из этих мифов выражает позицию, что обретение чувства гуманности, как это ни парадоксально, происходит посредством разрушения эго человека и его последовательного падения с “небес”. Каббалистически говоря, лишь когда “сосуды разбиваются”, человек способен стать поистине гуманистичепским существом.[48]

SHEVIRAH И ПСИХОАНАЛИЗ

Как мы убедились, антропоморфические метафоры Лурианской Каббалы подчеркивают философскую идею, что вселенная как проявление Бога является персональным живым Существом, чья внутренняя динамика наиболее ясно отражается в человеке. Поэтому неудивительно, что диалектика, описанная в лурианской доктрине Shevirat ha—Kelim, должна найти отражение в трудах индивидуального ума. И удивительно, что столь мало было извлечено из замечательного набора параллелей, обнаруживающихся между диалектическими описаниями космоса Лурии и диалектикой человеческой души Фрейда.[49] С моей точки зрения, почти каждое ключевое понятие в лурианской системе отражвется в эквивалентной концепции психоанализа. Эти параллели кратко описываются ниже, но обсуждаются более полно в моей книге «Каббалистические метафоры».

В психоанализе подлинно еврейская тема galut и ge’ulah (изгнание и искупление) по мнению Шолема и других играет весьма значительную роль в космологии Лурии, и вновь осмысляется на уровне человека. По Фрейду, развитие человека первоначально включает образование структур, id, ego и superego, которые по сути являются сосудами, предназначенными для направления и модуляции либидо человека, его прокреативной энергии: столь же Sefirot для Лурии служат сосудами для структурирования и модуляции света творческой энергии или воли Бога. Согласно доводам, которые связаны с понятием Лурии “божественного катарсиса”, установленные Фрейдом психологические структуры не в состоянии последовательно содержать и смодулировать чувственную энергию такими способами, что наиболее приспособлены для человека. Существует и разрушение этих структур, и отщепление (изгнание) идей и эмоций из основной ткани индивидуальности человека, равно как и в системе Лурии, в результате Разбиения Сосудов, божественные искры отделяются от главного бесконечного света Бога. Это “расщепление” происходит, например, когда человек узнает импульс, мысль, или желание, которые его сознательная индивидуальность считает отталкивающими или недопустимым. Импульс или идея отключаются и подавляются (пподобно тому как Ein—Sof отделяет силы зла или Din), а впоследствии существуют в низшем психологическом пространстве, называемом “бессознательное” и имеющем сильное сходство с Sitra Achra или “Другой Стороной” Лурии. Оказавшись в подсознании, эти “комплексы” мысли и аффекта, сродни каббалистическим Kelippot, становятся недоступны для человека. Будучи “изгнаны”, они являются источником самых разнообразных психологических бедствий, переживаемых человеком как депрессия или другие невротические симптомы, равно как и Kelippot являются источником негатива и зла на космическом уровне. Работа психотерапевта состоит в том, чтобы превратить эти бессознательные мысли и эмоции в сознательные, и что еще более важно, чтобы освободить сопутствующую им энергию либидо, дабы она могла стать доступной для человека в достижении его собственных жизненных целей, подобно тому, как искры в системе Лурии, завлекаемые Kelippot, должны быть освобождены, дабы воссоединиться со Бесконечным светом и таким образом послужить высочайшему плану Бога.

ПРОБЛЕМЫ ФИЛОСОФИИ

Таким образом, фрейдистская диалектика представляет собой отдельную форму Tikkun (исправление), которая прекращает galut (“изгнанные” аспекты индивидуальности человека) и возвещает ge’ulah или психологическое искупление. Также важно отметить, что результатом психоанализа является восстановление и перестройка психологических структур, когда устраняются грубые негативные аспекты суперэго (которое воплощает “суд”), и его функция возобновляется реалистическим, но менее критическим эго. Эта реструктуризация вполне походит на реорганизацию Лурии Sefirot в Partzufim, которые следуют за Разбиением Сосудов и Tikkun, освобождаясь от власти отрицательной черты суда (Din), но приобретая положительное качество сострадания (Rachamim).

В психоаналитической перспективе равно значимо то, что в Лурианской Каббале Разбиение Сосудов и результирующий откол “космического либидо” от основной ткани божественной индивидуальности заставляют космических Мать и Отца отворачиваться друг от друга и прекращать всяческую сексуальную и эротическую активность. Для последователей Лурии, как и для Фрейда, психическое изгнание по существу является разрушением сексуальности, и “лечение” состоит в восстановлении эротической любви.

Очень заманчиво размышлять, как темы galut и ge’ulah, а также большей части Лурианской Каббалы Lurianic, проторили себе путь в теорию, на вид столь далекую от еврейской мистики, как психоанализ. Возможно, Фрейд сознательно или подсознательно находился под влиянием каббалистических или хасидских идей;[50] возможно, что тема изгнания и искупления составляет часть еврейского “коллективного бессознательного”, предназначенного проявляться каждый раз, когда евреи предаются глубоким размышлениям о человеческих бедствиях, или возможно (как считали сами каббалисты), что темы изгнания и искупления, значимость сексуальности и диалектика, сформулированная в доктрине Shevirat ha—Kelim, вписаны в саму ткань творения и всякий, кто внимательно смотрит на пути гуманности и мира, заметит их .

Как мы уже видели, согласно Лурии, принципиальный эффект Разбиения Сосудов дает начало такому положению дел, когда божественные духовные силы оказываются сосланы в царство материального. Это изгнание проявляется не только в существовании грубой материи и зла, но также и в человеческом опыте: так или иначе вещи оказываются не там, и не такими, какими они должны быть. Как если бы сама вселенная подверглась космической “разобщающей реакции”, при которой аспекты мира (или “космического Я (self)”), которые должны работать согласованно, отделялись, подавлялись и оказывались разобщенными. Какой же философский смысл можно придать этому аспекту лурианской мысли, понятию, что вещи в нашем мире находятся не на месте и предстают не такими, какими им должно быть?

Задумаемся на мгновение и увидим, что большая часть стимула к философии вырастает из подобного набора “отчуждающих” событий или убеждений. Это вызвано тем, что философское представление об опыте показывает мир, который должен быть заполнен тем, что можно описать лишь как ряд антиномий, озадачивающих противоречий, что лежат в основе множества фундаментальных понятий и идей.[51] Среди этой антиномий находятся классические философские парадоксы относительно пространства и времени, а также на вид непреодолимые разрывы, существующие между нашими концепциями телеологии (наличия целей) и казуальности, свободы и необходимости, человеческих знаний и его объектов, явления и действительности, требований этики и реальности зла.

We can elaborate briefly on just a few of these antinomies: Мы можем кратко перечислить всего лишь несколько антиномий: (1) антиномия пространства и времени, когда кажется, что эти категории должны составлять суперструктуру, если не саму сущность вселенной, мы знаем, что пространство и время относительны, и в некотором смысле созданы теми самыми объектами и событиями, что в них содержатся; (2) антиномия хаотичности и телеологии, когда кажется, что одни и те же случаи и определены беспорядочно прошедшими событиями, и определены рационально к будущими концами и целями; (3) антиномия свободы и необходимости, когда кажется, что человеческие поступки проистекают из практики свободной воли, и что они обусловленны причинно предшествующими событиями и условиями; (4) антиномия знания, когда кажется, что все, что мы можем действительно знать, является данными наших собственных чувств, и все же мы уверены в существовании объективного, внешнего мира; (5) антиномия “других разумов”, когда мы знаем, что имеем лишь прямое осознание наших собственных разумов, но тем не менее уверены в существовании разумов и внутреннего опыта других людей,[52] и (6) антиномия “универсалий”, когда кажется, что все, что мы можем действительно знать, является конкретными объектами, в то время как в то же время мы понимаем, что можем не знать о таких частностях, кроме как через понятие общего или универсального вида.

Каждая из этих антиномий (помимо многих других) способствует философскому впечатлению, что так или иначе вещи в этом мире не являются правильными и находятся не на своих местах.

Для каббалистов диалектическое условие, представленное Разбиением Сосудов, является необходимым этапом в развитии Бога и человека. Это вызвано тем, что сломанное, антиномическое положение дел является именно той средой, в которой человек лучше всего способен реализовать те достоинства духа, усилия, морали и интеллекта, который позволили ему инстанциировать ценности, что делают человека отражением Бога. IДействительно, для каббалистов лишь через усилия человека в сломанном, отчуждаемом и антиномическом мире Бог в наиболее полной мере становится Богом. Как это ни парадоксально, только на основании потрясения и разрушения Sefirot (каждая из которых представляет определенную значимость) становятся реальными: поскольку лишь посредством реконструкции Sefirot в Tikkun человечество совершает акты доброты, справедливости, гармонии, славы, стойкости и т.д., которые инстанциируют идеи Sefirot примерами. В действительности Sefirot должны быть разрушены, чтобы стать тем, что они есть.

Каждая антиномия этого мира — призыв к человеческому усилию. Антиномия пространства и времени, например, бросает вызов нам как технологическими хозяевам физической вселенной, антиномия “других разумов” призывает нас использовать наши научные и человеческие ресурсы в обслуживании знания и лучшего понимания ближних, а антиномия телеологии и свободы требует от нас справляться с окружающей средой максимально совместимым с самыми высокими человеческими и божественными идеалами способом.

Таким образом ясно, что Разбиение Сосудов и порождаемые им антиномии необходимы для сооружения арены, на которой человек может завершить работу Tikkun ha—Olam, и таким образом стать действительным партнером Бога в процессе творения в мире. Существует, однако, и второе значение Shevirah, указывающее на трансцендентность этого мира, поскольку он требует постоянного исправления.

АНТИНОМИИ И ВЫСШИЕ МИРЫ

Философы долгое время вдохновлялись установлением существования основы реальности или “другого мира” (идеальные формы Платона, “нуминальная” действительность Канта, “абсолютный дух” Гегеля, “идеальный язык” лингвистической философи), в котором разрешаются антиномии и философские парадоксы нашего собственного мира. Так же, как можно установить существование “загробного мира”, чтобы объяснить моральную антиномию, проявляющуюся в “страданиях праведника”, можно установить существование “высшей” реальности, чтобы разрешить другие загадочные и тревожащие философские проблемы.[53] Мне кажется, именно это сделали каббалисты Цфата при описании диалектики Shevirah и мистического подъема к высшим мирам.

Когда мы размышляем над разновидностью мира, в котором решились бы наши философские дилеммы, мы начинаем признавать, что он весьма сродни миру (или мирам), существование которого Лурианская Каббала устанавливает в метафизическом регионе между нашим миром и Ein—Sof, и который по нашему предположению служит дополнением или завершением нашего собственного мира. Это вызвано тем, что более высокий мир — объединенный, чисто духовный и концептуальный, он существует вне раздражающего пространства и времени. Это мир, который следует чисто рациональному порядку, в котором нет места для случайно вызванных событий. Это — мир, в котором “акты воли (желания)” могут не осуществляться посредством материи и, следовательно, не быть вовлеченными в проблемы материальной необходимости. Это — мир, в котором мы находимся в прямом общении с обоими (чисто воображаемыми или духовными) объектами опыта и мыслей других разумов, и, следовательно, мир, в котором философские проблемы “знания и его объектов” и “существования других разумов” не могут очевидно возникнуть. Это — мир без грубой материи, и, следовательно, это — мир, в котором не может сохраняться различие между концепцией и ее проявлением, и таким образом знание проявления в силу самого факта (ipso facto) означает знание его универсалии и наоборот. Наконец, это — мир, в котором нет ни материального вреда, ни материальной выгоды и, следовательно, мир, где достоинство и справедливость существуют как их собственная и единственная награда.

Конечно, мы не можем сделать вывод, что Лурия и его ученики создали систему с целью решить наши философские проблемы. Восприятие или интуиция философских антиномий до некоторой степени кажется относительной исторической точке зрения. Поэтому тем более замечательно, что видение мира, символизированного каббалистами в понятиях Tzimtzum, Shevirat ha—Kelim и Tikkun, установленных, чтобы решить их собственные теологические проблемы,[54] соотносятся с философскими головоломками нашего века.

Ценность Лурианской Каббалы для решения наших философских дилемм происходит от каббалистического представления, что в результате Разбиения Сосудов возникает сумятица, когда “идеи” становятся перемешанными с “материей”. Приведем несколько философских примеров, откуда происходит этот беспорядок: Телеология проблематична, посколькау проявляется в мире случайных материальных событий; свобода становится философской проблемой, поскольку осуществляется в мире материальной необходимости; знание проблематично из-за видимой непреодолимой пропасти между материей и разумом; эмпатическое понимание окружающих косвенно и сомнительно, поскольку умы других людей “заключены” в непрозрачных телах; а проблема универсалий возникает из-за существования отдельных телесных сущностей. С точки зрения последователей Лурии можно сказать, что каждая из наших философских концепций (телеология, свобода, знание, добро, зло и т.д.) неспособна “содержать” материальные феномены, к которым она применяется. Они становятся проблематичными, “разрушаются”, и следовательно, указывают на собственную перестройку в новый набор понятий, которые относятся к более высокому уровню.

Теперь мы можем видеть, что существуют два связанных, но отличных друг от друга аспекта процесса Tikkun. Первый — исправление и восстановление Shevirah через гуманные действия, которые приносят в наш мир божественные/человеческие ценности. Второй — медитационные или мистические/рациональные акты, которые позволяют каббалисту превзойти Shevirah и интуитивно постигнуть божественную реальность, т.е., узреть “высшие миры”.[55] Время от времени эти два аспекта Tikkun объединяются, и считается, что каббалист, на основании его надлежащего намерения или kavannah, становится способен исцелять разделения и в высших мирах.

Именно в понятии Tikkun слияние внутренних (духовных) и внешних (мирских) действий, что является признаком иудаизма, находит самое полное каббалистическое выражение. Причина этого состоит в том, что так же как высшие миры разрешают антиномию, существующую в нашем собственном мире, так и наш мир был создан, дабы разрешить антиномию высших, более близких к Богу, миров. Это вызвано тем, что только в нашем материальном мире ценности, которые являются абстракциями в более высоких мирах, инстанциируются и становятся реальными. Как было сказано, сосуды должны сокрушиться, дух должен запутаться в материи, чтобы Sefirot (и Сам Бог) должны получить полную реализацию и стать реальными. Каббала, как и основные философии и традиции Востока, устанавливает преодолимость данного материального мира как средство для освобождения от загадок, противоречий и собственных страданий. Каббала, однако, уникальна в установке трансцендентности также и в другом направлении. При создании нашего материального мира Бог превосходит Себя и таким образом завершает Себя как Бог. Наш мир — в некотором смысле, является небесами для ангелов. Существуют двойные тенденции, в которых материальное очень хочет превзойти колесо жизни и смерти, а духовное очень хочет стать фактическим, чем объясняется как любовь человека к этому миру, так и одновременное желание бежать от него. Лишь в процессе восстановления и воссоединения двух царств, составляющих дополняющие друг друга реальности (и иллюзии), осознается и выполняется цель творения.