То, что ныне принято как бесспорная истина, некогда казалось лишь плодом фантазии

Глава 13

То, что ныне принято как бесспорная истина, некогда казалось лишь плодом фантазии

1791

Птица никогда не поднимается чересчур высоко,
если летает на собственных крыльях.

[…]То, что ныне принято как бесспорная истина,
некогда казалось лишь плодом фантазии.

(«Бракосочетание Рая и Ада», 1790-1793)

Для мистера и миссис Блейк 1791 год начался весьма неплохо. Они встретили его в новом доме, так как предыдущей осенью переехали с Поланд-стрит на юг Лондона и обосновались в Ламбете, к югу от Вестминстерского моста, в доме, расположенном на Геркулес-роуд, прямо за Вестминстерским мостом. Мать и тетушки Кэтрин Блейк родились Ламбета, так что она нашла там семью и друзей.

В те дни Ламбетбыл ничем не примечательным районом. Помимо дворца архиепископа Кентерберийского, среди тропинок, полей и болот там втиснулись несколько рядов довольно новых домов, построенных 20 годами ранее. В одном из них и поселился Блейк. Склады лесоматериалов тянулись вдоль берегов Темзы. Через дорогу находился Королевский приют для сирот – работный дом, где сведенборгианец Джейкоб Дюше служил капелланом вплоть до 1789 года. В 1774 году молитвы, произнесенные Дюше экспромтом на Первом Континентальном конгрессе американских повстанцев, глубоко тронули Джона Адамса и все историческое собрание. Брат жены Дюше, Фрэнсис Хопкинсон, был одним из подписавших Декларацию независимости США. Скорее всего, Блек был знаком с Дюше, поскольку Дюше проводил дискуссионные собарния с умеренными и радикальными сведенборгианцами до тех пор, пока не вернулся в Соединенные Штаты в 1793 году.

В доме 13 на Геркулес-роуд было три этажа и подвал. На каждом этаже находилось по две просторные комнаты, стены которых были украшены трехфутовыми панелями, резными шкафами и мраморными полочками. Из мастерской открывался вид на небольшой сад; это место, судя по количеству работ, созданных там, благоприятствовало Блейку.

Если верить словам невестки Флаксмана, Марии Денман, Блейк посадил фиговое дерево и виноград, но отказывался обрезать виноградную лозу, считая это неправильным. Летом Блейки часто сидели там с Флаксманом в окружении фруктовых гирлянд, наслаждались вакханалией южного Лондона и распевая песни. Неудивительно, что вскоре студенты Академии начали болтать о том, что иногда Блейки сидели в саду совершенно голыми. Застигнутые посетителем, Уилл и Кейт словно прославляли свою чистоту, заявляя, что они Адам и Ева! Сэмюэл Палмер категорически отрицал эту историю, называя ее апокрифической, а идею – совершенно чуждой Блейкам, но, тем не менее, возникает вопрос. Быть может, это была одна из фантазий мечтателя Блейка, сидящего посреди винограда, вызывающего в воображении этот образ и выдающего желаемое за действительное.

В конце сада росло персиковое дерево, возле него была беседка и уличная уборная под тополями. Рядом с домом находились ещё два примечательных здания: психиатрическая больница святой Марии Вифлеемской (соседство которой способствовало популяризации мифа о безумии Блейка, развившемся в 1790-х годах) и, в трех улицах от дома, амфитеатр Астлей, принадлежавший Джону Конвею Филипу Астлею, который проживал в доме номер 15 на Геркулес-роуд.

Астлей был весьма неординарным человеком. В 1799 году он стал одним из основателей «Масонского благотворительного общества» (ныне известного как «Королевский масонский благотворительный институт»), покровителем которого был Великий мастер Георг, принц Уэльский, и смог найти источник дополнительного заработка в условиях неопределенности войны. Общество заручилось поддержкой обеих конкурирующих «Великих лож»: «Великой ложи Англии» (основанной в 1716–23) и «Древней великой ложи» (основанной в 1751 году). Принадлежа к «древним» масонам (каким, вероятно, был и отец Блейка), Астлей в 1787 году получил членство в «Ложе умеренности № 22» (сегодня – ложа № 169). Кроме того, Астлей основал «Ложу королевской рощи № 240» и в 1788 году стал её мастером (ложа просуществовала до 1836 года).

Астлей был владельцем цирка «Королевская роща» в Дублине и амфитеатра Астлей в Ламбете. Цирк специализировался на показе конноакробатических трюков и комедийных номеров, и у него был свой оркестр. Наездник по имени Самсон играл на флейте, скача одновременно на двух лошадях без поводьев. Там выступал Билли, Умный пони, который умел считать и мог расстегнуть седло, снимал с огня котлы с кипятком и изображал официанта во время чаепития. В духе тех времен Билли пытались обвинить в колдовстве; но, в конце концов, обвинения были сняты: разум восторжествовал! Возможно, самым примечательным артистом был Ученый поросенок, который мог читать мысли (мысли женщин он читал только, если ему они разрешали). Поросенок также знал грамоту, умел читать и определял время по часам – словом, он был подготовлен даже лучше многих сегодняшних школьных выпускников. Смерть поросенка так огорчила его хозяина, что беднягу пришлось положить в психиатрическую больницу в Эдинбурге [1].

В рукописи Тейтема «Жизнь Блейка» (1832) описано, как однажды художник, стоя у окна, «выходящего на дом Астлея», был потрясен видом мальчика, который едва мог идти, поскольку к его ноге была привязана колодка, из тех, что использовались, чтобы лошади не сбивались с пути. Когда он спросил жену, почему такое могло произойти, она ответила, что это, должно быть, наказание за какую-то «провинность». Его кровь вскипела от негодования: как можно так поступать с англичанином, ведь это поступок непростительный в обращении с рабом. Он бросился, чтобы немедленно освободить мальчика. Астлей с неменьшей яростью подбежал к двери Блейка, вопрошая, почему его приговор в отношении мальчика был нарушен. Спор, по словам Тейтема, почти дошел до драки, так сильны были гнев Блейка и возмущение Астлея. Однако, когда Блейк объяснил суть своих претензий, Астлей осознал, что наказание было слишком унизительным. Мужчины разошлись, простив друг друга и проникшись взаимным уважением; очевидно, Астлея восхитила гуманная чувствительность Блейка.

Это противостояние – безупречное подтверждение мудрых строк из стихотворения Блейка: «Друг обидел, разозлил – я в словах свой гнев излил1».

После того, как семья удобно обустроилась в Ламбете, по-видимому, новая техника гравировки Блейка была усовершенствовала где-то в 1791 году. Он связывал свое изобретение с духом покойного брата Роберта. В основе нового метода лежала техника, называемая «рельефным офортом», описанная в работе анонимного автора «Ценные секреты искусств и ремесел2» (которая переиздавалась много раз после 1758 года). Задача состояла в том, чтобы выполнить гравировку кислотой так, чтобы произведение напоминало барельеф. Блейк добавил собственную инновацию: жидкость, не пропускающую кислоту, которая использовалась для письма на меди. ДжонДжексон (1801–1848) занималсяизучениемметодагравировкиБлейка [2].

Объект наносился на медную пластину бургундской смолой (еловой смолой) или другим подходящим веществом, устойчивым к азотной кислоте. Когда вещество, которым был нанесен рисунок, затвердевало, пластину нужно было окружить «бортиками» и полить кислотой, непокрытые части рисунка подвергались коррозии, в результате пластина становилась рельефной. Для Блейка главным преимуществом этого метода было то, что он позволял наносить огромное количество иллюминированных стихов на пластину, в то время как вырезать слова по меди казалось бесконечной работой. Хотя писать буквы в словах приходилось в обратном порядке, при помощи зеркала, чтобы можно было прочесть написанное, после изготовления отпечатков с пластины. Терпение, с которым Блейк подходил к процессу, вызывало восхищение.

Были и другие трудности. Блейк использовал печатный или офортный пресс для изготовления металлических рельефных гравюр, полученный штриховой отпечаток напоминал ксилографию. Вытравливать белые части так глубоко, чтобы избежать прикосновения к ним кисти или тампона в процессе нанесения краски, было непросто. Чтобы избежать загрязнения формы, Блейк и его жена должны были стереть излишки чернил в углублениях. Это занимало больше времени, чем нанесение краски на пластину, поэтому работа шла медленно.

Завершение цветного рисунка требовало покраски вручную. Блейк и его жена смешивали акварели на куске скульптурного мрамора, используя обычный столярный клей в качестве связующего вещества. Данный метод применялся ранними итальянскими художниками; Блейк утверждал, что «секрет» был получен из откровения Святого Плотника Иосифа.

Используемые цвета: индиго, кобальт, гуммигут, кинноварь, франкфуртская сажа и, изредка, ультрамарин – наносились кистью из верблюжьей шерсти. Каждая сделанная таким образом иллюминированная книга становилась уникальным произведением искусства, привлекательным самим по себе. Кроме того, когда Блейк делала оттиски, он наслаждался случайными трансформациями, происходящими в основной композиции из-за вариаций сочетаний цветов.

Насколько нам известно, Блейк не афишировал свои иллюминированные рисунки до октября 1793 года, когда шесть работ, выполненных методом «иллюминированной печати», были представлены публике.

Очевидно, Блейк в 1791 году все еще надеялся издавать свои стихи традиционным способом. Сохранился ряд доказательств, относящихся к 1791 году: ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. ПОЭМА В СЕМЬ КНИГАХ. ПЕРВАЯ КНИГА. ЛОНДОН: Отпечатано для Д. Джонсона, № 12, церковь Святого Павла. MDCCXCI. (Цена: один шиллинг). «Реклама» в названии доказательства сообщает, что остальные книги поэмы были закончены и должны были быть опубликованы позже. Если они и были когда-либо написаны, то не сохранились.

«Французская революция» отнюдь не была лучшим произведением Блейка. Форма больше напоминала песню «Хора», представляющего и комментирующего шекспировскую пьесу. К сожалению, пьеса, о которой идет речь, оказалось слишком реальной, и рост насилия продолжался вдоль берегов Английского канала – в стране, в которой автор никогда не бывал и которую никогда не посетит. Воображение, не подкрепленное непосредственным опытом, имеет свои пределы в работе с историческими темами. Соответственно, в книге присутствует некая анемичность. Не стоит копаться в домыслах о том, почему Джонсон не опубликовал ее. Возможно, это было слишком опасно с точки зрения политики: шпионы Уильяма Питта бдительно следили за каждым, кто считал, что Великобритания созрела для революции.

Возможно, Джонсон просто не нашел для нее подходящего рынка сбыта – сложно сказать и невозможно узнать наверняка. Публикация не обернулась бы для Блейка чем-то хорошим; и, каким бы гордым он ни был, он нуждался в любой помощи.

Возможно, по-своему Блейк пытался обрести популярность, написать более простое, доступное произведение. Для гения редко находится место на мясном рынке. Блейк, кажется, спутал Людовика XVI со своим поэтическим тираном Тириэль или с шекспировским горбуном Ричардом III. Я думаю, что эта работа слишком старалась изобразить физические проявления как выражение мрачных, чванливых религиозных движений: получившийся словесный холст демонстрирует столь грубые мазки, что воспроизводит герменевтическую аксиому «то, что вверху, подобно тому, что внизу» – сатирический афоризм. Вы бы никогда не подумали, что Жак Неккер был министром финансов, прочитав пророческое излияние Блейка.

Жалкий, за Неккера держится, входит Король в зал Большого Совета. Горы тенистые громом, леса тихим граяньем стонут во страхе.

Туча пророческих изобличений нависла над крышей дворцовой3.

Хочется процитировать строки из «Бракосочетания Рая и Ада»: «достаточно», иначе «чрезмерно».

Во Франции из плоти и крови 16 января 1791 года была сформирована новая национальная полиция – жандармерия. Тем временем тайная полиция запускала свои щупальца в сферы, которые ранее были сугубо частными. Революционные государства никогда никому не доверяют. С точки зрения якобинцев, Римско-католическая церковь по-прежнему оказывала контрреволюционное влияние, удерживая Францию в плену ее прошлого. 20 января Талейрану пришлось отречься от сана епископа Отёна за то, что он присягнул на верность новой гражданской конституции, навязываемой государством церкви. Папский престол мог мало что сделать, разве что атаковать своих же представителей. Том Пейн ликовал: «В мире взошла заря разума», – писал Пейн во второй части своих «Прав человека». 13 апреля Папа Пий VI дал священникам, поклявшимся соблюдать гражданскую конституцию, 40 дней на отречение от санов. Отказ аннулировать данные государственные обязательства грозил бы отлучением от церкви.

Пять дней спустя Национальная гвардия помешала Людовику XVI и его семье покинуть Париж. Еще одна смелая попытка бегства из столицы была сорвана 25 июня в Варене. Людовика временно лишили полномочий, словно он был непослушным мальчишкой. 23-летний Луи Антуан де Сен-Жюст восхвалял это чудо в своей напыщенной книге «Дух революции». «А юностью как были мы сильны! / Блажен, кто жил в подобный миг рассвета!4», – писал Вордсворт в «Прелюдии» о своем пребывании во Франции в 1791 году. Несмотря на всю силу юности, привержденец революции Сен-Жюст был казнен на гильотине тремя годами позже.

В Лондоне радикально настроенный издатель Джозеф Джонсон не забывал о навыках гравировки Блейка. Джонсон публиковал важнейший труд масона доктора Эразма Дарвина, переехавшего в 1781 году из Личфилда, графство Стаффордшир, в Дерби. «Ботанический сад» (первая часть) по праву бы заслужил похвалу Сэмюэла Тейлора Кольриджа за сочетание науки и поэзии – то, что мы не часто встречаем в наши дни. Выяснилось, что Блейку была близка тема, которую Джонсон просил его выгравировать.

Сэр Уильям Гамильтон первым привез римскую «вазу Барберини» в Англию после ее покупки в 1778 году. Маргарет, вдовствующая герцогиня Портлендская, приобрела вазу в 1784 году, а после она перешла к ее сыну, герцогу Портлендскому. Флаксмана пригласили посмотреть на «Портлендскую вазу», и он был впечатлен чудом классического стекловарения с эффектом камеи, которое, казалось, изображало духовное возрождение человека после срывания одежд с тела. Кэтлин Рейн считала, что образы античных времен могли вдохновить Блейка на написание стихотворения «Потерянная девочка» [3]. Флаксман, создающий узоры для Джозайи Уэджвуда, писал своему работодателю, превознося вазу как вершину совершенства, которого искал Уэджвуд; Флаксман предложил Этрурии изготовить ее точную копию. В апреле-мае 1790 года реплика вазы из яшмы была выставлена на Грик-стрит. Скорее всего, Блейк ходил посмотреть на нее. Позднее копии появились в продаже в лондонских салонах. Онимгновенносталихитом. ПопулярностьвовсеневредилаФлаксману.

Эразм Дарвин (дед Чарльза) хотел включить гравюру оригинальной вазы в «Ботанический сад». 9 июля 1791 года Дарвин написал Джозайе Уэджвуду: «Теперь гравер мистера Джонсона очень желает увидеть гравюры вазы Бартолоцци и при необходимости выгравирует их снова […] имя гравера мне неизвестно [Блейк], но Джонсон сказал, что он способен выполнить любую работу…» [4]. 27 июля Джонсон написал Дарвину в отношении работы Блейка: «Гравюры Бартолоцци не могут быть скопированы без согласия Гамильтона» [5]. Джонсон говорил, что было бы лучше, если бы Блейк получил к вазе доступ. Какой бы доступ не был ему предоставлен, копия вазы, изготовленная Блейком, была идеальной и позволила книге войти в ряды ведущих высококачественных публикаций. Вторая часть «Ботанического сада», «Любовь растений», рассказывала о «половой жизни растений», стихи были надлежаще романтичными и включали некоторые элементы эротики: все было разложено в соответствии с тем, что Дарвин называл «четырьмя розенкрейцерскими элементами». Книга транслировала аболиционистскую позицию – Уэджвуди сам выступал против рабства – поддерживала Французскую революцию и содержала некоторые предположения относительно эволюции, которые со временем подхватил внук Эразма, Чарльз.

Блейк также выполнил еще одну замечательную гравюру для «Ботанического сада». Его «Оплодотворение Египта», по рисункам Фюзели, было подписано «Blake sc.» (от «sculpere5», что означает вырезать из камня, гравировать) справа от сигнатуры Фюзели. На ней изображен бог Анубис в виде человека с головой шакала, возвышавшийся над Нилом, как Колосс Родосский. Позади пирамид божество с молниями в руках проливает дождь на плодородные почвы страны. Выгравированный с поразительным чувством перспективы и драматизма, бородатый бог сильно напоминает более поздние изображения блейковского Уризена, едва ли отличимого от «Бога века сего», которого он называл «Отцом, не породившим сына».

В то время как Дарвин занимался изданием своей очередной книги в Дерби, на юге, в Бирмингеме, банкет, организованный 14 июля в честь годовщины взятия Бастилии, послужил причиной беспорядков. Толпа, подстрекаемая англиканским священником, напала на дом хозяина, Джозефа Пристли. Пристли уехал в Лондон, а затем – в Соединенные Штаты.

12 августа, получив избирательное право в Париже и отказ плантаторов в его предоставлении, черные рабы в Санто-Доминго (сегодня столица Доминиканской Республики) подняли восстание. Это и другие подобные события, возможно, вдохновили Блейка на воодушевляющие строфы, которые появятся в 1793 году в книге «Америка: пророчество»:

Фабрик рабы, спешите – воля и поле вас ждут!
Небо очам откройте – воздух, и смех, и простор!
Сердцу велите (вздохи ведомы Горя ему,
За тридцать лет ни разу не улыбнулись уста)
Вскрыться навстречу жизни, где нет ни Врат, ни Цепей,
Детям и женам чтоб надсмотрщика бич не грозил.
Пусть их не верят. Вера позже придет: не во сне
Все это. Песнь восторга грянет: «Исходом из тьмы
Солнце взошло, луна сияет в блаженной ночи,
Власть изошла – теперь не будет ни Волка, ни Льва6!»

Помимо повторения последней строчки, отсылающей нас к «Бракосочетанию Рая и Ада», также опубликованному в 1793 году, нужно заметить, что данные строки, скорее всего, относятся не к британским заводским рабочим, как это легко можно было бы предположить, особенно благодаря вводящим в заблуждение «темным фабрикам сатаны», но к настоящим рабам, трудящимся в Индии и французской Луизане на сахарных заводах, где сахарный тростник измельчали на деревянных или железных вальцах с зубьями и колесами, а детрит сжигали в печах.

Мэри Уолстонкрафт

Мэри Уолстонкрафт (1759 – 1797), писательница, философ и феминистка, вошла в круг Джозефа Джонсона в 1787 года, когда Джонсон опубликовал ее книгу «Мысли об образовании дочерей7». Она работала переводчиком, рецензентом и помощником редактора у Джонсона. В 1788 году Джонсон опубликовал ее книгу для детей «Оригинальные рассказы из действительности8», а также перевод книги Жака Неккера «О важности религиозных убеждений9». Через Джонсона она познакомилась с несколькими ведущими политическими радикалами, в том числе с Джоном Хорном Туком и другом Блейка, художником Генри Фюзели, которого мисс Уоллстонкрафт в 1789 году втянула в адюльтер. В том же году Блейка попросили предоставить неподписанные гравюры для ее перевода книги Кристиана Готтильфа Зальцмана «Основы морали для детей10» – со временем, в в 1793 году, Блейк самостоятельно издаст «альтернативную» детскую книгу «Для детей. Врата рая».

В 1790 году вышло два издания книги Мэри Уоллстонкрафт «Защита прав человека11», опубликованных Джонсоном, с ее именем на обложке. Уоллстонкрафт начала работу над основополагающим феминистическим трудом «Защита прав женщины12» в сентябре 1791 года, в том же месяце свет увидело второе издание ее детской книги «Оригинальные рассказы из действительности с разговорами, рассчитанными на то, чтобы управить чувства и строить ум по образцу правды и доброты», на этот раз опубликованное с шестью гравюрами Блейка. Десять эскизов, выполненных пером и акварелью, по пяти из которых были отпечатаны гравюры, сейчас хранятся в Библиотеке Конгресса в Вашингтоне, округ Колумбия; раньше они принадлежали Гилкристам [6].

Для тех, кому мифическая картина Блейка кажется слишком сложной, эти эскизы дают возможность оценить его всестороннее мастерство. Можно представить их пользу для дизайнеров костюмов в роскошных постановках BBC, настолько очаровательны изображения Блейка учительницы миссис Мейсон и двух ее учениц, изящно облаченных в «ампирные силуэты». На голове миссис Мейсон мы видим темную шляпку, напоминающую тюдоровской боннет, с высокой очень широкой тульей и полями; девочки, волосы которых завиты в локоны, одеты в летние соломенные овальные шляпки. Однако дело не только в детской свежести. На ряде эскизов Блейк выразил свой гуманный цинизм. Заголовок «Экономия и самоотречение необходимы» сопровождает иллюстрация миссис Мейсон и ее подопечных на фоне скудного интерьера коттеджа, где отчаявшаяся, голодная семья собралась возле пустого камина, плача от недостатвка еды и тепла. Лицо «Голодной женщина с двумя детьми» напоминает испуганный облик некой измученной души, который мы встречаем в эскизах Блейка для «Ночных размышлений13» Юнга (1797). Образ «миссис Мейсон», вероятно, отражает одобрение Уоллстонкрафт участия женщин в «принимающих» масонских ложах во Франции, занимающихся социальной, филантропической и философской работой. Революция ввергала масонские ложи, в том числе «принятых» женщин-масонов, в бездействие.

В то время как в Англии вымышленная «миссис Мейсон» прививала понятие социальной ответственности своим молодым подопечным, в Париже 43-летняя писательница и активистка, выступающая в поддержку прав женщин, Олимпия де Гуж, входящая в «Ложу девяти сестер», опередила Мэри Уоллстонкрафт на пять месяцев, опубликовав «Декларацию прав женщины и гражданки14» в сентябре 1791 года. Отважную Олимпию приговорили казнили на площади Революции 3 ноября 1793 года. Ее преступление: союз с другим революционными группировками (жирондистами) против правящей фракции (якобинцев). Гильотина не имела гендерных предпочтений.

В ноябре 1791 года Мэри Уоллстонкрафт на одном из литературных обедов Джонсона впервые встретила Уильяма Годвина. Он ей не понравился; по сути, Уоллстонкрафт была более одержима Фюзели чем когда-либо, эта неуправляемая страсть выплеснулась осенью 1792 года, когда она пришла в дом Фюзели с предложением ему и его жене Софии: раз их любовь невинна, им всем следует жить вместе в menage a trois15. О реакции Блейка на скандал, в который оказался вовлечен его друг и покровитель можно только догадываться. Не послужила ли готовность Уоллстонкрафт играть роль конкубины, причиной ремарки Блейка, высказанной им много лет спустя Краббу Робинсону, что «сексуальная религия Сведенборга опасна»? В 1797 году Мэри Уоллстонкрафт вышла замуж за журналиста, философа и писателя Годвина. Их дочь, Мэри Шелли, станет автором «Франкенштейна» (1818 г.): своевременное заявление о потребности в создании стабильной любящей семьи может предотвартить превращение монстра в кошмар наяву.

Это были безумные времена, и сегодня мы с трудом можем представить себе волнение, ощущение социальной и мистико-чувствительной тряски, скрип и треск старого мира, который рушился и распадался, открывая поражающие, воодушевляющие, пугающие, потрясающие видения беспрепятственной апокалиптической свободы, всколыхнувшей головы и сердца авангардистов. В пьянящей жаре всего происходящего спасительной прохладой кажется тот факт, что первое известное письмо Уильяма Блейка, отправленное кому-то, касалось гонорара за гравюры, изготовленные для книги, посвященной сухой антикварной науке, хотя и являвшейся одной из величайших подобных работ века.

18 октября 1791 года, за месяц до своего тридцать четвертого дня рождения, Блейк получил комплимент от редактора Уилли Ревели с вопросом, не желает ли мистер Блейк «выгравировать некоторые рисунки мистера Парса из ‘Афинских древностей’». Если бы Блейк смог «изготовить их» к концу января 1792 года, мистер Ревели с радостью прислал бы ему «кое-какие работы» [7].

У Блейка были причины для гордости. Именно его учитель Джеймс Базир выполнил большую часть гравюр для первого тома «Афинских древностей» еще в 1762 году. Уильям Парс, конечно же, был младшим братом Генри Парса, преподавателя рисования, у которого Блейк учился в юности. В 1764 году Парс путешествовал с доктором Ричардом Чендлером и Николасом Реветтом по Азии. На тот момент Ревели занимался редакцией третьего тома сочинений Джеймса Стюарта и Николаса Реветта. Уильям Парс мог поручить ему несколько гравюр.

Блейк ответил Ревели, что, «хотя у него полно работы», но он будет «рад принять предложение выгравировать столь прекрасные вещи» и сделает все возможное, чтобы уложиться в срок. В действительности его гравюры были готовы только в начале апреля. Блейка не чувствовал времени и не интересовался им. В ноябре того же года Нэнси Флаксман написала из Рима своей невестке Марии Денман, что нужно «посылать молитвы за мистера Блейка и молить его напрямую ответить на письмо вашего брата». Бентли сомневался, что Блейк в принципе ответил на это письмо.

Джон Габриэль Стедман был шотландско-голландским отставным солдатом удачи, поэтом и художником. 1 декабря 1791 года он записал в своем дневнике, что получил от издателя Джозефа Джонсона около 40 гравюр для его запланированного «Рассказа о пятилетней экспедиции против восставших негров Суринама в Гвиане, на диком побережье Южной Америки16». Подавляя восстания рабов, Стедман проникся большим уважением к «брату-негру» и хотел, чтобы мир узнал об ужасных издевательствах над рабами со стороны ревнивых старых белых женщин, чьи мужья и родственники изнуряли себя раскованными негритянки. Описания Стедмана незаслуженных пыток рабов послужило оружием для движения аболиционистов, хотя сам Стедман не писал об отмене рабовладельческой системы. Он возражал лишь против того, что считал бесчеловечными обращением. Стедман открыто заявлял, что контроль над рабовладельческими островами был достигнут только благодаря замечательным боевым навыкам «рабов в красных мундирах», то есть негров, набранных для работы в службах безопасности.

Хотя Стедман писал Блейку, чтобы поблагодарить за его – ныне известный – вклад в книгу, он не встречался с Блейком в течение ещё нескольких лет. Тем не менее его хаотичный дневник изобилует отсылками к художнику [9].

В декабре пламя революции подошло совсем близко к дому – в Дублине протестантский юрист Вольф Тон основал «Дублинское общество объединенных ирландцев», требуя полной независимости от Соединенного Королевства и заручившись военной поддержкой Парижа.

5 декабря в возрасте 35 лет в Вене Вольфганг Амадей Моцарт умер от лихорадки: на свете стало на одного гения меньше, но мир продолжил крутиться, несмотря ни на что.

Примечания автора:

[1] – Информация о цирке Астлейвзята из статьи «Масонское благотворительное общество», масонство сегодня Тревора Харриса (Trevor Harris, ‘The Masonic Benefit Society’). Журнал «Freemasonry Today», весна 2000 г.

[2] – ДжонДжексон, «Трактатогравировкенадереве, историяипрактика» (John Jackson, A Treatise on Wood Engraving, Historical and Practical). Изд.Charles Knight, Лондон, 1839.

[3] – Кэтрин Рейн «Блейк и Античность» (Kathleen Raine, Blake and Antiquity), изд. Roudedge & Kegan Paul, Лондон, 1979, стр.34 и далее.

[4] – Оригинал письма принадлежал сэру Джеффри Кейнсу, но, по словам Дж. Э. Бентли-младшего, оно было утеряно (Blake Records).

[5] – Blake Records, стр. 59-60.

[6] – Мартин Батлин, «Картины и рисунки Уильяма Блейка. Гравюры» (Martin Butlin The Paintings and Drawings of William Blake, Plates), изд. Yale University Press, 1981, гравюры 284-91.

[7] – ПИСЬМА, стр. 4

[8] – Дж.Э. Бентли-младший, Blake Records, стр. 61

[9] – «ЖурналДжонаГабриэляСтедмана» 1744—1797 (The Journal of John Gabriel Stedman 1744—1797), изд. Stanbury Thompson, Лондон, 1962.

1 Стихотворение У. Блейка «Древо яда» цитируется в переводе С. Степанова.

2 «Valuable Secrets concerning Arts and Trades».

3 Отрывок из поэмы «Французская революция» У. Блейка, цитируется в переводе В.В. Топорова.

4 Отрывок из «Прелюдии или становления поэта» В. Вордсворта, цитируется в переводе Т.Ю. Стамовой.

5 Лат.

6 Отрывок из поэмы У. Блейка «Америка: пророчество», цитируется в переводе В.Л. Топорова.

7 «Мысли об образовании дочерей с размышлениями о женском поведении в более важных долгах жизни» (Thoughts on the Education of Daughters; with Reflections on Female Conduct, in the More Important Duties of Life).

8 «Оригинальные рассказы из действительности с разговорами, рассчитанными на то, чтобы управить чувства и строить ум по образцу правды и доброты» (Original Stories from Real Life; with Conversations Calculated to Regulate the Affections and Form the Mind to Truth and Goodness).

9 «De l’importance des opinions religieuses».

10 «Elements of Morality for the Use of Children».

11 «Защита прав человека, в письме к достопочтенному Эдмунду Бёрку» (A Vindication of the Rights of Men, in a Letter to the Right Honourable Edmund Burke).

12 «Защита прав женщины с критикой на моральные и политические темы» (A Vindication of the Rights of Woman with Strictures on Moral and Political Subjects).

13 «Night Thoughts».

14 «Déclaration des droits de la femme et de la citoyenne».

15 Любовь втроем (фр.)

16 «Narrative, of a five years’ expedition, against the Revolted Negroes of Surinam in Guiana, on the Wild Coast of South America ».