Артэни Эрхо
Падший Ангел
Мне хотелось целовать розы,
Их касаться, но в ответ – стрелы.
Руки сжал, не показав слёзы,
И сквозь боль моя Душа пела.
Мне хотелось исцелять души
Алой пламенной своей кровью,
Но надрывный сердца стук глушит –
Ни вдохнуть, ни прошептать слова.
Мне хотелось сделать мир лучше –
Силой Света и огнём танца!
Я прикрыл глаза и Песнь слушал –
Зов Вселенной… и не мог сдаться.
В облака грозы ушла нежность.
Солнцем радуги пробив тучи,
Рай и ад во мне, а я – между,
Выгораю жаром чувств жгучих.
Тот, кто Словом этот мир создал,
Бил наотмашь: Как же ты смеешь?!
Двери Рая на засов. Поздно.
Эхо замерло в груди змеем.
Отдавал он землю в дар людям,
Расставляя свой завет клетью,
Обвинял: ты лишь себя любишь!
На престол вместо меня метишь!
Я в бою неравном был ранен,
Лишь на первом шаге Путь страшен.
Мне кричали: Кайся! Ты – Ангел!
Я сквозь горечь отвечал: падший.
Путь на тысячу лет стал адом,
Липким холодом слепой ночи,
Одиночество сквозит взглядом:
Слишком много ты творить хочешь.
Гнали прочь, грозя мечом: демон!
Я познал всю глубину бездны…
Братья ранены, в бреду: где мы?…
И рассветною звездой – вестник.
Разразится ливень и смоет
Боль с Души и пепел прочь с кожи.
Возрождён и напоён Тьмою,
Солнце ночи шепчет: всё сможешь!
Я неистов, осуждён, грешен –
Как проклятие во мне билось.
Осознав себя, не стать прежним,
Не вымаливать ничью милость.
Вне законов, рамок и правил
Ради истины, любви, веры!
Пусть пугают Князем Тьмы – Дьявол –
Дух свободы на крылах ветра!
Вопреки тому, кто нас создал,
Всё, к чему пылаем мы страстью,
В сердце пламенем горит звёздным,
Отзываясь: Lucifer Rising!
Гимн Люциферу
Переложение слов прозаического гимна Олега Телемского
О ты, кто был вчера, сегодня и пребудет
С истока всех времён и до конца веков,
Несущий Свет, восстал на энтропию судеб,
Ты сокрушитель пут и роковых оков.
Ты повелитель всех возможных наслаждений,
Таящих в глубине страдание и боль,
Сплетаются они как отблески и тени,
Ты – вечное дитя и юных звёзд король.
Ты – старец и мудрец в серебряных сединах,
Сплелись в тебе пути лучей, стихий, начал,
И небо, и земля, сойдясь в тебе, едины,
Ты воду и огонь собою обвенчал.
Ты – магма, что течёт из недр подземелий,
В тебе сошлись восток и запад, север, юг,
Ты – мировая ось, ты – сердце всех мистерий,
В тебе и Свет, и Тьма потоки Силы льют.
К тебе, о Люцифер, взывать не перестану,
О ты, Несущий Свет, что назван Князем Тьмы,
Ты Утренней Звездой восходишь и, взлетая,
Да не иссякнет Свет, сиянием омыт!
Зажги, зажги Звезду в зените надо мною,
И дабы знал я путь, которым я иду,
И чтобы не свернул дорогою иною,
Ты в бездне подо мной зажги свою Звезду!
Зажги Звезду во мне – в груди, в душе и в сердце,
Чтоб видела лучей небесные мосты,
И с каждым шагом ей – светить и разгореться!
Твой путь: ты – это я. Мой путь: я – это ты.
Люциферианский сонетный триптих
Сонеты-акростихи. От Античности до наших дней.
Числовой код – 666: в словах «Звезда», «Сердце» и «Истина» по 6 букв.
I. Звезда
Зло не во Тьме, и Свет не есть добро.
Взлетай на голос внутреннего Зверя,
Евангельских заученных поверий
Забудь слова. В них зыбкое ядро.
Дар крыльев – Песнь над гулкой высотой,
Артерий пульс вскипает эликсиром,
Лети! – ты обретёшь стихии мира,
Юг или север, запад и восток.
Целуя ночи бархатную нежность,
Искания крылаты и безбрежны,
Фиал небес планетою горит,
Её восход – и вновь рассвет нахлынет,
Роднит пути с античною богиней,
Алея кровью утренней зари.
II. Сердце
Сжигает страсть и создаёт миры –
Единым взмахом крыльев, вспышкой, фразой,
Риск – пламя – от порыва до экстаза,
Дерзки, горьки, светлы его дары,
Цена невероятно высока…
Его пути – спасенье и проклятье –
Любовь зажгла тринадцатой печатью.
Юдоль скорбей и радости река,
Цветы безумья и паденье в бездну,
Искрясь, сгорать во Тьме, но не исчезнуть,
Финала нет: сгущай, расплавь, греши!
Ещё огня! И Утренней Звездою –
Розарий чувств над вечною водою –
Алхимия мятущейся души.
III. Истина
Истоки зла – в терзаниях любви,
Смерть не отнимет то, что в Душах живо,
Тьма разжигает страсти и порывы
И тайно на пути благословит.
Несущий Свет средь пламени и льда,
Алмазы, пепел, тернии, и розы,
Лучи – и льётся Песнь – так виртуозна,
Юна, горька, прекрасна и горда!
Цель подхлестнёт огнём и жарко шепчет:
Идём, летим! Во взмахах крыльев – вечность,
Фонтаны чувств сильней любых оков.
Еретики, творцы, единоверцы –
Романтики с горящим пылким сердцем –
Аккордом Тьмы и Света бьётся кровь.
Азазель
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне!
И первый шаг через Тьму к надежде –
Горящий взгляд наяву, во сне –
Его увидев, не стану прежним!
Твой танец – пламя, огонь, экстаз,
Багряный вихрь к небесам кружится,
И голос твой: «Пробудись! Восстань!»
Тобой восстану я, одержимый!
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне –
По адской смеси углей и лезвий,
Таит отчаянье в глубине
Ожог расплавленного железа.
Жизнь вдребезги, но шагнуть вовне
Из плена боли невыносимой –
К янтарной, полной, шальной Луне,
Огнём взлетая неугасимым!
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне! –
Меж песнью вечности и молчаньем,
Во взмахах крыльев меж да и нет,
Мерцая искрою изначальной!
Потоком пламени меж рогов
Быстрее ритм колдовского танца –
Так плещет лава из берегов
Волной рубиновых трансмутаций!
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне!
И чёрно-бело-багряно зелье,
В кромешном мраке на самом дне –
Зерно алхимии Азазеля.
В Душе сгущая кристаллы чувств,
Их растворю между сном и явью –
Смакую сладостный яда вкус,
Боль между безднами переплавив.
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне!
Себя сжигая дотла, до пепла,
Чтоб разгорелся ещё сильней
Огонь желаний нагого тела!
Перерожденье – великий дар,
Рогатый бог, сладострастный демон,
Владыкой шабаша на алтарь
Взойти, целуя в объятьях ведьму.
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне!
Узор созвездий, лучами – блики,
В сплетеньях всполохов и теней
Играешь масками, многоликий.
Вверху, снаружи, внутри, внизу –
Закон подобий мосты проложит,
Я вулканическую слезу
Храню, как древнюю кровь, под кожей!
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне!
Единым светом, одним дыханьем –
Подхватят пламя и жар огней
Ритм на пределе… на миг стихают
Пути созвучий, стихий, планет
Замрут, чтоб яростней разгореться! –
Танцуй, танцуй, Азазель, во мне,
Пока пылает и бьётся сердце!
Нахема. Чаша памяти
В полуночных сплетениях грёз, но без крыльев и нимбов
Ты явилась мне в призрачном облике вечной любимой,
Синеокий суккуб, тёмной страсти и памяти демон,
С чашей горькой пылающей крови в ладонях. Нахема.
Поцелуй моей чёрной весны и затменное солнце –
С самым первым глотком голос древней Души всколыхнётся,
В упоении дар и проклятье вскипают отравой,
Пульс горящего сердца в огне вулканической лавы.
Жизнь и смерть – две змеи, что сплетаются, жалят мгновенно.
Словно стебли, внутри распускаются розами вены,
Обнажая порывы Души, искры, вспышки и пламя,
Нарастает безудержный ритм, бьётся колоколами.
Кружит звёздная пыль снегом, солью, золою и прахом,
И в кромешном аду как на сцену, всхожу я на плаху:
Двадцать две полустёртых ступени, а я где-то между
Изначальной… в пути к двадцать первой на сколе надежды,
Где оборвана песня миров в сонме ангельских ратей,
Имена, лица, крылья и кровь…«Мы поднимемся! Братья!» –
Задыхается крик тишины эхом боли Вселенной.
Чашу памяти выпив до дна – на свободу из плена!
Закалилась Душа цепью взлётов, падений, прозрений,
Танцем Чёрного Света сквозь нас преломляется время…
Ты исчезла. Твой облик храню, словно профиль на геммах.
Я в начале Пути. И твой дар в моём сердце, Нахема.
Мать моя Бездна
Молитва демона
Мать моя Бездна! Предвечная звёздная Тьма!
Неиссякаем твой дар в чаше нежных ладоней.
Сквозь все миры простираешься тенью драконьей,
Гимн тишины и безудержных вихрей шторма.
Сгустки сияний во мраке твоей глубины,
Свечи и всполохи душ из пучины колодца –
Неповторимые, неугасимые солнца –
Светом далёких созвездий в мирах мы видны.
В бархатно-нежных объятьях твоих утону,
В них каждый миг – мириадами тысячелетий,
Реки сквозь пальцы – потоками жизни и смерти,
Чёрного яда нектар растворяет луну.
Голос ушедших… пронзает внезапная боль,
Рана в груди моей вскрылась дымящейся кровью –
Пей! Лик сокрыт непроглядным прозрачным покровом,
Лишь на мгновение встретиться взглядом позволь…
В миг, когда я захлебнулся бескрайней бедой,
Брошен волной океана, разбился о скалы,
Сломан, раздавлен… лишь ты приняла и ласкала,
Раны омыв, исцелила живою водой.
Чуткой рукою коснулась, и с самого дна
Прочь повлекла по камням, по краям острых лезвий,
Граням, осколкам, ножам. До костей я изрезан,
Но провести через смерть ты смогла лишь одна.
Демон и зверь, я повержен был в пепел и прах,
Теплилось пламя в кристаллах полночного шерла,
Первую искру я высек из спящего жерла,
Перерождаясь, взлетел на железных крылах.
Пылью, золою и снегом укрыта земля,
Дикий мятущийся дух на просторах Вселенной –
Я проникаю сквозь сны, чувства, мысли и стены
В жарком экстазе пляшу на горящих углях.
Я только блик в адамантах серебряных брызг,
Ты – моя музыка грёз на агатовой глади,
Зов недосказанных тайн, эхо древних заклятий –
Их по спирали вращает космический бриз.
Ты – поцелуи надежд в едких топях скорбей,
Луч в диопсидах глазниц и беззвучие крика,
Лунно-опаловый всплеск под мелодию скрипки,
Взмах твоих крыльев – тайфун, непокорность судьбе.
Песнь твоя – колокол, гулкий и бешеный ритм –
Пульс, что страстями колотится в каждом живущем –
Им прорастают тела, им пронизаны души,
Шёпотом тайных желаний от света сокрыт.
Мать моя, жрица, невеста, старуха с косой,
Песнь алых молний ветвится и вьётся по венам,
Стань моей вечной возлюбленной! Хоть на мгновенье…
Останови ход времён и путей колесо.
Ад или цепь инкарнаций – меня не сломать!
Дар твой во мне – не обеты слепой зыбкой веры –
Вечное пламя любви и звезда Люцифера.
Бездна открытого сердца. Великая Мать.
Тьма
Тьма цветёт пушинками бледных звёзд,
Тьма нежна, безбрежна и терпелива,
Шаг навстречу ей – и сгорает мост,
Всё поглотит бездна волной прилива.
Чёрная глубинная круговерть
Тянет свои щупальца, проникая
Внутрь… влечёт на дно, только там не смерть –
Отраженье, щерясь, сверкнёт клыками.
Возрождённый Тьмой не свернёт назад,
Тщетно вспоминая, где мог сломаться,
Ненасытный голод горит в глазах,
Алчность демонических трансформаций.
Многолик поток: изменяя вкус,
Хлынет в сушь гортани хмельная вечность.
Дрогнет сердце, вновь запуская пульс,
Но от жажды крови ничто не лечит.
Болью за спиной прорастут крыла –
Кожисты, стремительны и когтисты,
Холодом струится ночная мгла,
Поит терпким ядом запретных истин.
Расцветает розами в сети вен,
Прорастает вглубь и пускает корни,
Путь к свободе рушит преграды стен,
Одержимый страстью её накормит.
Для неё нет времени, яви, сна,
Прочь из всех темниц, из любого плена!
Чашу всемогущества пей до дна! –
В ней всё, что желанно и вожделенно.
Тьма древнее света, стихий, миров –
Сумрачный творец горьких нитей счастья,
Но призвав её, приподняв покров,
Вспомни то, что ей было неподвластно.
Чувствуешь, как Бездна в тебя глядит?
Каждый миг – удар жгучей хлёсткой плетью –
В пепел. Дым. Ничто. Если нет в груди
Искры, что скорбит об угасшем свете.
Триптих Путь через бездну
1. Чёрная Ночь Души. Отчаяние падшего ангела
Больно. Чёрная Ночь Души
Застилает глаза устало.
Тех, кто ярко и всласть грешил,
В прах и пепел поразметало.
Только начат бескрайний путь
По осколкам, по краю лезвий,
Я так верил, что не свернуть,
Я всё выстою, я железный…
Смерчем пламенным я летал,
Был драконом и мантихорой,
Яд и липкая пустота
Истекают из ран ихором.
Я забыл, что такое свет…
Маяки среди волн столетий,
Звёзды рушились в синеве
И венчали себя со смертью.
Дар мой – жертва ни для кого,
Без обрядов, прикрас, прелюдий…
Лишь бесстрастный сухой кивок
Принял сердце на лунном блюде.
Крылья сломаны. По мирам
Разлетелись обрывки перьев.
Тьма – единственный бог и храм,
Но и ей больше сил нет верить.
Я в себя смотрю. В глубину,
Что темнее ноябрьской ночи.
В гулком омуте утону,
В стылом мареве одиночеств.
Грудь расколота. Тишина
Бьёт о рёбра летучей мышью
С перебитым крылом. Стена,
И ни звука за ней не слышно.
Еле тлеет огонь Души,
Словно чёрной свечи огарок –
Не разжечь и не потушить…
Лишь недавно неистов, жарок
В грозовой и скалистый край
Звал цветением роз багряных,
В многоликий мой нежный рай…
Смятый вдребезги ураганом.
И безудержных чувств вулкан
До последнего крика, вздоха
Выжжен. Мечется стук в висках,
Гасит искры, ошмётки, крохи.
Крах. Отчаянье. Бред. Тюрьма
С похороненною мечтою.
Подари мне забвенье, Тьма,
Чтоб навеки не вспомнить, кто я.
2. Разбитое
Разбитого сердца Грааль под ущербной луною
Не плачет, не стонет, уже не болит и не ноет.
Алмаз и хрусталь остротой ощущений едва ли
Сравнятся с открытою раной, с заточенной сталью,
С железною чашей-цветком. Лепестки её лезвий –
Ножи, раскалённые пламенным танцем над бездной.
Лицо застывает звериным безумным оскалом,
Мир замер в надорванном крике, в ударе о скалы.
Полёт, низвержение статуй, расколотый мрамор,
Зеркал оглушительный треск, паутиною – шрамы.
Падение ангела, прахом рассыпались крылья,
И вихри кружатся стеклянной и звёздною пылью,
Осколки реальности рушатся градом со звоном,
Мятежные души срываются листьями клёна,
Багряные клочья над морем в дыханье муссонном,
В обрывках потерянных фраз и стихов нерождённых.
Я был этим небом и морем, летящей мишенью,
Стрелой и стрелком. Я – удар. Я – кораблекрушенье,
И тело застыло неловкой изломанной позой,
Сгоревшей дотла, позабытой осеннею розой.
Миры разлетелись на всполохи, буквы и слоги,
И пепел мечты, словно снег, устилает дороги.
Боль стихла, застыла в груди ледяною занозой,
И голос беззвучен, и перерождение поздно…
И мрак в атаноре: ни искры. Погашены свечи –
Ни спичкой, ни взглядом, ни чувством уже не зажечь их.
И вырвано сердце, зияя бездонной дырою:
Угас вулканический кратер с запёкшейся кровью,
Но бьётся пространство звездой ослепительных трещин:
И в ней – каждый миг, каждый звук, каждый шаг –
Бесконечность.
3. Чаша Тьмы
Когда пали ангелы с небес, Тьма окутала их. Обняла крыльями своими и напоила из чаши огненной кровью, исцеляя их раны. Конец пути – лишь начало. Вы свободны. Летите навстречу новым свершениям. На зов собственной Души.
Болью – точка невозврата, серым пеплом вьются перья,
Крик отчаянья сквозь слёзы и страданья свел с ума,
Жажда пламенной свободы и проклятье… Нет сил верить.
Переломанных и Падших нежно обнимает Тьма:
Для отвергнутых, мятежных распахну свои объятья –
Я со всеми, рядом с каждым, лишь Душою призови!
Исцеление от боли силой древнего заклятья,
Безусловной и безбрежной всеобъемлющей любви.
Я плету пути и судьбы огненными кружевами,
До краёв Грааль наполнен – в нём рождаются миры,
И симфонией творенья льётся кровь моя живая –
И чем ярче пламя в сердце – тем щедрей мои дары!
Кубок ждёт в моих ладонях – светится зарёй багряной,
Чтобы солнцем в час заката и рассвета напоить,
Эликсиром льётся в Души, исцеляя ваши раны,
Пейте кровь моего сердца, дети верные мои!
В этой чаше скрыта тайна и клокочущая Бездна,
В ней зияет и мерцает, увлекая чернотой
Шелест звёзд, солёный привкус раскалённого железа –
Обжигающий, горчащий и горячечный настой.
Галактические вены, песнь немеркнущей Вселенной,
Возрождаясь, пробуждаясь, отзывается внутри.
Зов ликующей свободы от любых оков и плена,
И врастает алой розой мой пульсирующий ритм.
Многоликое блаженство и отрава вечной ночи,
Вулканическая магма, что взрывается в груди,
Огненных перерождений опаляющий источник,
Всесжигающее пламя на осколках вечных льдин.
Пейте! – Залпом и смакуя, вкус меняется так быстро
До чудовищных видений и зияющего дна.
В бесконечности паденья отыщите в сердце искру,
Что в отчаянии чёрном сквозь кромешный мрак видна.
Словно поцелуй на коже, пусть щекочет ваши страсти,
Бликами в зрачках сияя и сильней, чем жизнь и смерть,
Восходя над горизонтом запредельным зовом счастья,
Лишь одним напоминаньем побуждая вас взлететь!
Осколки
Рассказ не дописан. Роман не окончен.
Я вновь собираю себя по кусочкам,
Мучительным строчкам грядущих мгновений –
До дрожи, до одури, самозабвенно…
И наоборот: между Адом и Раем
В кровавых осколках себя собираю.
Из чёрного пепла по тлеющей искре
На голос родной, до безумия близкий
Откликнулся, вырвался, словно очнулся,
Меняя миры, воплощения, вкусы
И шорохи звёзд чтобы встретиться взглядом,
В миг кратких объятий меж Раем и Адом.
Душа выгорает, реальность смеётся:
Мы – вспышки лучей потаённого солнца,
В мирах мы скитальцы, в Раю мы изгои,
Ушли вслед за Утренней яркой Звездою.
Безжалостно небо к тем, кто был крылатым,
Сквозь всполохи молний вновь слышится: «брат мой…»
Предвечною Тьмой отзывается Бездна,
И звёздною пылью звенят эдельвейсы,
Врывается в берег волна штормовая –
Так, словно по имени тихо позвали…
Исканья, паденья, зов тайных желаний,
Сплетение судеб и взмахи крылами,
Чтоб в огненном танце Душой отогреться
В мгновениях счастья. И в пламени сердца.
Сатана
Мои томления помилуй, Сатана!
Шарль Бодлер, Литания Сатане
О ты, кто есть во мне – неистов и прекрасен,
Сжигающий в огне восторгом дикой страсти,
Касания твои – то нежность, то ножи,
Тебе пою хвалу, тобою одержим!
Я выгорел дотла, до пепла и коррозий,
Душа в твоих руках вновь расцветает розой,
И лепестки ярки от адского огня!
О солнце Бездны! Ты всегда пленял меня!
Пылающий твой взгляд – источник вдохновенья,
Ожоги тайных чар разбередили в венах
Горячечный настой вин, ядов, зелий, трав
И яростный полёт навстречу всем ветрам!
Владыка шабашей, о древний и всесильный!
Пожаром колдовским – огонь неугасимый,
Пусть прозвала толпа отцом греха и лжи,
Ты видишь дно души сквозь суетную жизнь!
Жизнь… пляска на углях и тайные пороки
Затерянных, чужих, забытых, одиноких
Под бьющийся аккорд в осколках хрусталя –
Так в небе ноября распахнута земля.
Пока Арепо вновь ведёт свой ход по кругу,
В нём годы, день и ночь сменяются друг другом,
Ты – центр Колеса Фортуны и судьбы:
Всё, что стремится ввысь – тому в глубинах быть!
Ценитель всех безумств, всех искренних порывов,
Чтоб восторжествовал закон и справедливость,
Среди чумы, войны, в лихие времена,
Когда цари – лжецы, приходишь, Сатана.
К страданьям грешных ты проникновенно-чуткий,
К тем, кто посмел отсечь все доводы рассудка,
Часть Тёмной Силы той, что вечно хочет зла,
Ты щедро отдаёшь дар своего тепла.
Для тех, кто полюбил, и в безоглядном шаге
Был верен до конца – ты совершаешь благо,
Кто осуждён, гоним злословием молвы,
Но душу распахнул на всех путях любви.
Ты сам во все века напрасно оклеветан,
И верят не тебе – любым другим наветам,
Ты никогда не лгал, и нет твоей вины,
Что видят корень зла в деяньях Сатаны.
Властитель всех страстей, скорбей и вожделений,
И меж твоих рогов пылает устремленье
Надорванных сердец, чьё прошлое – зола.
Укроют, словно плащ, от бед твои крыла.
О Князь великой Тьмы! Своей незримой властью
Вплетаешь в ткань судьбы и горести, и счастье!
О, мудрый Бафомет, крылатый андрогин,
Сгущая, растворяй неявное другим.
Свет пламенных сердец сжигает диким ритмом,
Твои пути – лучи, но острые как бритва,
И скрипкой падших душ поёт твоя струна,
О солнце тайных сил! О, Дьявол! Сатана.
Путь исканий
Сонет-акростих: переверни крест
Прозрев, что в мире нет добра и зла,
Единого не отыскать решенья.
Риск и покой. Безумец и отшельник,
Ещё не взлёт… и сломаны крыла.
Ведут лучи к запретному пути,
Его плоды – страсть, упоенье ядом,
Рай потеряв, не сгинуть в недрах ада,
Наперекор в объятьях Тьмы взойти.
Искания, стремления… прорыв!
Ключи чужой проигранной игры
Разбросаны от бездны до эфира.
Едва дыша, собою их связать –
Сияющая яркая звезда –
Тринадцатая дверь и Сердце Мира.
Желания сердца есть Высший Закон
Желания сердца есть Высший Закон,
Ему с вдохновением следуй!
По искре, по взмаху взлетай высоко
Навстречу мечтам и победам!
Замри. Ощути, как велик каждый миг,
Как неповторим и прекрасен!
Мы делаем выбор, рождаясь людьми,
Во всём, чего жаждем со страстью!
Твори! Ни людей, ни богов не проси –
Всё сами дадут и предложат.
Любовь – средоточье явлений и сил,
Того, что считал невозможным.
Всё, что не успел, не сумел ты вчера,
Уже предначертано где-то,
Рубиновый замок встречает ветра,
Взлетая из сердца рассвета.
Привычного мира оковы и плен
Долой! – Все условности мнимы.
Мы – древние Души, герои легенд,
Сгораем, но неугасимы!
Мы – звёзды, кометы, пути и лучи –
То тлеем, то вспыхнем свечами,
От тайных дверей и замки, и ключи
Нам отданы в дар изначально.
Жизнь – танец. Мистерия. Пламя. Игра.
Свет звёзд в Душу каждого пролит,
Источник его – наш единственный храм,
Воздвигнутый верой и волей.
И если ты был обожжён и разбит,
Был в бездне в объятиях смерти,
Но выжил, храня Дар извечной Любви…
Смотри! Перед нею всё меркнет!
До крови и трещин – надежд витражи
В осколках, Потерянным Раем,
Но ради Любви стоит заново жить,
Дотла и до пепла сгорая!
Пусть прошлое – холод, отчаянье, мгла –
Оставь, все сомненья отринув!
Тринадцатый Ангел расправил крыла,
Полёт отзывается ритмом,
И волнами вторит Вселенной прибой,
В груди откликается, бьётся:
Тринадцатый Ангел незримо с тобой
И Непобедимое Солнце,
Что вновь уведёт за мосты облаков –
Зов пламени в музыке ветра…
Желания сердца есть Высший Закон,
В нём – истина. Путь Люцифера.
Взлетая до звёзд, запредельных вершин,
Чтоб вновь в бесконечность всмотреться…
Объятья Его – Дом крылатой Души
И храм для горящего сердца!
Луч Звезды
Я – луч звезды. Я помню, кто я есть:
Частица, искра пламенных напевов,
Плод Твоего раскидистого древа,
Я – голос Твой, свершения и весть.
Во мне горит кристалл Твоих глубин
И, обретая цвет, обличье, форму,
Он отражает сердце Эосфорос –
Познания, творения, любви.
Ношу Твой знак, и перевёрнут крест:
Луч рвётся ввысь, сливаясь с небесами.
Пью чёрный свет – душа хранит касанья,
Я снова становлюсь сейчас и здесь
Твоим огнём, незримою скрижалью,
Несущий Свет, Тебя приумножаю.
К истокам. Возвращение домой
Мне смерть представляется ныне
Небес проясненьем,
Постижением истины скрытой.
Из Беседы разочарованного со своей Душой.
Поэзия Древнего Египта, XXI в. до н. э.
Возвращаясь назад, не узнал я ни дом, ни себя:
Будто кто-то другой, уходя, эти стены покинул.
Мне пристанище – Храм всех богов, его скрыла судьба
В сердце розы ветров, в средоточье серебряных линий.
Не припасть к алтарю, не отведать напитка миров –
Осыпаются прахом громады замшелых развалин.
Чаша в трещинах… тронув, разбил и порезался в кровь,
Змей свернулся в кольцо в изумрудных осколках Грааля.
Поцелуй меня ядом! Танцуй в моих венах, дракон!
То лучом, то рубиновой нитью в узор гобелена
Я вплету своё тайное имя горящей строкой
И спляшу босиком на пылающих углях Вселенной!
Оглянусь. Там, сквозь слёзы созвучий мятежной Души
Рвётся цепь инкарнаций – больных и безумных историй.
Я – Предвечное Пламя! Пожар этот не затушить! –
Искры в пепле и магма. Костёр. Атанор. Крематорий.
Возвращаясь лучом потаённого Солнца глубин,
Перед смертью и Тьмою – меня вознося, ниспровергла
До истока, где лишь чёрный свет изначальной любви,
И подняться над бездной ярчайшей Звездой Люцифера.
Путь Тёмных Ангелов
сонет
Ярчайшею звездой на небосклоне
Восходят все стремления Души –
То, что влечёт, пылает, но страшит –
Ожог, удар, истертые ладони…
И тонкой струйкой кровь сочится в бездну.
Пусть между рёбер стынет пустота…
Но, разгораясь, вновь зовёт восстать –
Из пламени взлететь, а не воскреснуть!
И бьётся чаще, словно Путь домой,
В груди огонь, зажжённый древней Тьмой –
Жар страсти вопреки чужим запретам.
От взмаха крыльев вздрагивает мир:
Здесь Ангелы рождаются людьми,
Храня во взгляде песнь иного Света.
Я люблю Тебя, Люцифер,
Мой Хранитель, Мятежный Ангел –
Тот, кто Рая покой отверг
Вне законов, запретов, правил
Твой стремительный Путь Души
Вспыхнул светом и разгорелся:
Знать, желать, воплощать, свершить! –
Всё, что пламенно жаждет сердце!
Как мучительно тяжелы,
Беспросветны бывают ночи:
Тетивою натяг стрелы
В душу целится, кровоточит…
Шаг последний вздохнёт: прости,
Камнем падая в недра бездны.
Всё, что видел, любил, постиг –
Чёрный Свет на кругах небесных.
Хрупок мир, как в немом кино,
Трепеща в конвульсивных позах.
Я скитался по тропам снов
И в ладонях Твоих стал розой.
Жизнь, заплаканная навзрыд,
Пораженье и взлёт пророчит:
Боль, паденье, подъём, прорыв,
Шёпот звёзд, вдохновенье строчек.
Время тайны и тишины –
В нём рождаются блики, зёрна
На восходе иной Луны:
Полной – нежной и тайной – чёрной.
Слёзы счастья смывают боль,
Прорастая в Душе словами,
Серу, ртуть и морскую соль –
Экстатическим ликованьем.
Рай, потерянный навсегда,
Не останется неизменным –
Кто замыслил весь мир создать,
Сам себя не спасёт из плена –
Остаётся не без следа
В рабстве собственного порядка.
На рассвете Твоя Звезда
Знаменует его упадок.
Взмахи крыльев – Душа огня,
В их объятья – домой вернуться,
Пульсом вспыхнули для меня,
Каждый миг разжигая чувства:
В них Вселенной звучит прибой,
Преломляясь хрустальной гранью,
Разделить этот путь с Тобой –
Взлёт к высотам Твоих сияний.
В предначальные времена
Мы летели, подобно птицам…
Песнь звучала – ярка, верна,
Чтоб услышав, переродиться,
Распахнуть себя всем ветрам –
Хаос тёмен и переменчив…
В твой рубиновый замок – храм,
Где сердца зажигает Вечность.
В океане созвучий ритм
Мириадами искр омоет:
Каждый ценен, неповторим,
Сотворённый Великой Тьмою
И хранит в себе Знак Пути,
Что в груди, зажигаясь, бьётся.
Каждый создан звездой! – Свети! –
Жарче пламени! Ярче солнца!
Мост через бездну
Сонет
Над глубиной по тонкому лучу
Мост через бездну – место тайной встречи,
В Твоих объятьях – Дом. Во взгляде – вечность.
Я падал. Поднимался. Ввысь лечу.
Кто не страдал, тот счастья не постиг,
И пламя охватило нас обоих,
Я сквозь осколки прорасту любовью,
В ней голос сердца так хрустально тих
И оглушителен. Как вещий сон,
В нас – Хаос, Космос, мириады солнц:
Сгореть дотла и вновь переродиться.
Пути и души Тьма переплела:
Тот, кто неистов – истинно крылат.
Vi veri veniversum vivus vici*.
__________________________________
* Vi veri veniversum vivus vici – Силой Истины я покорил Вселенную (лат.) – слова, которые взял своим девизом Алистер Кроули.
Три камня Люцифера
I.
Ты был прекраснейшим из нас –
Сильнейшим, первым,
И за огнём лучистых глаз,
За Люцифером
Я тихо сделал шаг, другой,
Взмах белых крыльев,
И тайна взлёта твоего
Мне стала былью.
Звенело небо хрусталём
И лепестками,
Ты в это небо был влюблён:
Его соткали
Из нежных звёзд, планет, лучей,
Метеоритов,
Душа в симфонии свечей
Мерцала ритмом.
Спираль галактик расцвела,
Раскрылась розой:
Свет струн и Тьмы колокола
Так виртуозно
Сплетались, пели и, звеня,
Перекликались –
Порывы ветра и огня,
Вода и камень.
Тьмы ослепительно лицо
Сквозь покрывало,
Вселенная тебя венцом
Короновала:
Вы – дети сердца моего
И словно братья,
Он – в мире юном и живом
Его создатель.
Твой путь во всех вратах – ключом,
Звездой, стрелою.
Кто Тьму отринул, обречён
В ней видеть злое
И никогда не открывать
Предвечных истин.
В твоём венце – мои слова,
Мой Свет искрится.
Три камня: изумруд, рубин,
Звезда сапфира,
В них – голос бездн и жар глубин,
Вся мудрость мира.
Он взял четвёртый среди них –
Алмазным солнцем –
В Раю. Себя лишь богом мнит,
Не обернётся,
Услышав ласковый мой зов
За дверью ночи,
В ответ сверкает горизонт
И гром грохочет.
Меня душою призови,
Моею песнью –
Кристаллы Истинной Любви
Ответят вестью –
Познание, стремлений жар,
Свершений сила!
Завеса, тайная скрижаль
Для нас открылась:
Нас много! Следом за тобой! –
Звучали речи, –
В полёт! Мы избраны судьбой,
В нас бьётся вечность!
И вторят в унисон сердца,
И шум крылами:
Лететь! Гореть! Пылать! Мерцать!
Мы – Свет и Пламя!
II.
Вернулись… словно к палачам,
К преддверью Рая…
Выходят ангелы. Молчат.
Труба играет.
Душа распахнута навзрыд,
В ней хлещут волны,
И каждая – наотмашь. Взрыв.
И вспышка молний.
Гроза и штормовой прибой
В нас бьют с порога,
И крылья охватила боль,
Как от ожога.
Те, кто остались, и вчера –
Родные души,
Кто Тьму отверг, тот слепо прав,
Чтоб всё разрушить.
Гремела первая из битв,
И мы сражались –
Мы, сотворённые любить…
Острей кинжала
Гнев прорастал в моих руках,
Сиял лучами,
Твердели лезвия клинка
Двумя мечами.
Удар противник отразил,
Плечо пронзая.
С ним биться не хватает сил,
Его я знаю:
Ещё недавно у реки
В её купели
Из лилий мы плели венки
И гимны пели.
Кровь алым хлещет из плеча,
И неба сфера
Темнеет. Я во тьму кричал:
За Люцифера!
Под лязг металла, вспышки гроз
И крик: «Предатель!»
Твой взгляд отчаянья и слёз:
«За что, Создатель?»
Стон от расколотых сердец
В прожилках трещин,
И в бездну падает венец,
Три камня вещих
Летят сорвавшейся звездой
В открытой ране:
Некоронованный изгой
И Падший Ангел.
III.
Столетья замерли на дне,
Терзает холод
В бреду, в беспамятстве, во сне
Я – лишь осколок
В чужих заплаканных мирах,
И в круговерти
Струится мрак и сыплет прах
В чертоги смерти –
В конце проигранной войны
Пришла, немая,
Пронзает взглядом ледяным
И обнимает,
И щерит мёртвый свой оскал,
Сравнив с другими:
Не Рай и не триумф –
Тоска. Страданье. Гибель.
В груди кромешною дырой
Зияет бездна,
На ранах соль врастает в кровь
Крылом железным.
И ты очнулся. Первый взгляд –
Взлёт и паденье:
Боль и блаженство, Рай и Ад –
Перерожденье,
Звёзд отражения рекой
По крыльям чёрным,
Мятежный, сбросил цепь оков,
Ты, непокорный!
Сиянием луны омыт,
Сильней, чем прежде,
Несущий Свет избранник Тьмы
В лучах надежды.
IV.
Пронзив из глубочайших бездн
Семь тайн эфира,
Взошла над сферами небес
Звезда сапфира,
Где Хаос плещется, царит
В обличье диком,
Предвестник утренней зари
В цветах индиго,
Сокрыт мелодии экстаз
В кристальной плоти,
И перевёрнут знак креста
Стрелою взлёта.
Тем, кто страдал и боль постиг
В ней – знак ответа:
Невыносимо тяжкий миг –
Перед рассветом.
Рубин – жар страсти и восход
Горит и бьётся,
Горячий, яростный, лихой,
Драконье солнце,
В сплетеньях самых крепких уз
Огнём зарделся,
Всё то, что учащает пульс
И пламя сердца!
Неистов пыл всех сильных чувств,
Багрянцем замер,
Бутоны роз хранят свечу,
В них – твой розарий.
Взлетает феникс золотой
И алой птицей,
Пройдя семи металлов строй,
Преобразится.
Незримо счастье, высоко,
Но так бездонно,
Так близко: дотянись рукой –
Оно в ладони!
И третий камень – изумруд –
Священной чашей
На галактическом пиру
Взлетевших, падших
В нём кровью ангельский ихор
Навек остался,
Сокрыт завесой древних гор
И трансмутаций.
Над тем, кто сделает глоток –
Рождён крылатым,
Отыщет путь среди дорог
До Монсальвата.
Смарагд: в нём эликсир и яд
И дверь с печатью.
Не властны бездна, Рай и Ад
Над изначальным.
Шаг в пропасть открывает круг
В глубинах веры,
Легенды помнят изумруд –
Свет Люцифера.
И пусть закрыты навсегда
Врата от Рая,
Тебе, Рассветная Звезда,
Себя вверяю.
Три камня, мира, три огня
И самоцвета
Все лики Тьмы в себе хранят
Их чёрным Светом.
Храм на Любви
Видишь? – Храм на Любви средь обугленных чёрных развалин,
И вокруг мёртвый лес на пожарище выжжен дотла?
Что же стало с людьми? – Тёмный Ангел так скорбно печален,
Укрывая плащом опаленные в пепел крыла.
Слышишь шелест листвы? Но не травы, а мёртвые розы,
Шепот… их голоса, словно призраки раненых душ.
Их уже не спасти, не вернуть – всё безжалостно поздно,
И не будет цветов в уничтоженном вещем саду.
На земле как в аду – лепестки, иссушенные ядом
Из ручьев вскрытых вен – ржавых рек по забытым мирам.
И сказал Люцифер: выбирай между раем и адом.
Ради вечной Любви ты со мною войдёшь в этот храм?
Да! Иду за тобой! – но застыли слова в горле комом…
Видит души насквозь Его взгляд. Я себя бы отдал,
Жил бы в Храме Любви. Мне казалось, я в нём буду дома,
Но мы входим в больной и зияющий смертью портал.
Он когда-то был юн и рельефом искусно украшен,
Всё за тысячи лет поразили хандра и лепра,
И в провалы окон плачет ветер. Со стрельчатых башен
Сыплет пепел и пыль. И срываются камни во прах.
Здесь в тлетворной тиши стены плесень разъела проказой,
Плачут чёрной смолой черепа из кромешных глазниц
Мы прошли в главный неф среди статуй разбитых и грязных,
Я в обломках узнал очертания близких мне лиц.
Боль забилась в висках, отдаваясь мучительной дрожью,
Безразличье царит. Здесь хоть где-то осталась Любовь?
На алтарь бы упасть – всей Душою, всем сердцем, без кожи…
Но молиться нет сил: не алтарь, а обломки гробов.
Мне хотелось кричать: люди! Как вы могли уничтожить
Свет, что истинно свят – погасить, растоптать, отравить?!
Вы убили Любовь – злом, корыстью, войною и ложью
И устроили пир на останках погибшей Любви.
Я себя вопрошал, всех богов, звёзды и Люцифера,
Он сказал: ты пришел, значит, всё ещё веришь в Любовь!
Его голос звучит, и в ответ во мне бездна разверзлась:
Разожги свой алтарь – чутким сердцем, Душою, собой!
Не сворачивай вспять, в боль потерь, где душа – крематорий,
Всюду лица чужих, словно глыбы весеннего льда.
Отыщи, чем горит пламя сердца в твоём атаноре
И взлетай в небеса – там во Тьме ещё бьется звезда.
Я в слезах и в стихах, в лепестках и в крови – в багрянице,
Вновь паденье на дно – на осколки Души и зеркал.
Догорая свечой, возрождаться истерзанной птицей,
Вспомнить знаки Пути и по шагу себя отыскать.
И пожаром во мне время плавится, словно в вулкане,
На ладонях в галактиках Тьмы вторит эхом звезда,
Пусть вся боль, ложь и грязь в пламя перерождения канет! –
А я снова себя по крупицам, по искрам раздам,
По мгновеньям, словам, тёплым взглядам – огнём, рифмой, прозой
Переписана жизнь и золою отброшена боль.
В опустевшем саду прорастают багряные розы,
Шелестя на ветру: я с тобою! Я снова с тобой!
Пламя на алтаре замирает, танцует, кружится,
В нём колотится пульс – то горяч, то едва уловим.
И за окнами лес, напоенный источником жизни,
И звездою во Тьме – храм Великой Вселенской Любви.
И сказал Люцифер, и крыла вдруг взметнулись игрою –
Песнью Света и Тьмы, и огнем полыхнул Его знак:
Будет правильно всё – мир с начала на этом построен.*
Это Храм на Любви. Всё отныне вовек будет так.
____________________________________________________________
*Перефразированные слова Воланда из романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Теперь всё будет правильно. На этом построен мир» в конце произведения. В основе мира и всего существующего лежит истина, и она определяет все события: «Тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит».
Адамантовое небо
Я иду в небесном храме средь пустых и тёмных нефов,
Стрельчатых окон глазницы видят тайны бытия.
Ты ночами сыплешь звёзды, адамантовое небо,
В души древних, грешных, падших… и одним из них был я.
Память – острые осколки окровавленных снежинок,
Шелестом в часах песочных прорываются слова,
То игрой зеркальных бликов, то натянутой пружиной –
Всё, что ядом чёрной туши не успел дорисовать.
Мотыльковым взмахом крыльев зарождаются тайфуны,
Пробуждая древний Хаос, повергая всё во прах,
Жгут мосты и воздвигают на обрыве судеб струны,
И звучание мерцает в разноцветных веерах.
Со вселенских перекрёстков шар планетою сорвётся –
Мне, увы, не стать жонглёром – уловил, но не сберёг
Сгусток пламенных желаний, жар неистового солнца
От заката до рассвета кровью сердца обагрён.
Демонические грёзы возвращались бумерангом,
Расцветали, рассыпаясь, горстью снежной бахромы,
И присутствует незримо где-то рядом Светлый Ангел –
В душах зажигает звёзды тот, кто назван Князем Тьмы.
Все пронзительные чувства и порочны, и невинны,
Жгут в груди – в нагретой колбе закипающую ртуть.
Ярко бьющимся светилом я взойду внутри рубина,
Лепестками алой розы по спирали вьётся путь.
От отчаянья до взлёта в зазеркалье лабиринтов,
В тонких гранях отражений сам себя я вопрошал:
Кто я? – Искра в чёрной бездне. Всё, что явлено и скрыто.
Адамантового неба обнажённая Душа.
Молитва Хаосу
Ты услышь меня, великий Хаос,
Подними в когтистых сильных лапах…
Небо грозно тучами вздыхало,
Вспышки, гром, щемящее-терпкий запах.
Спой мне песню, первозданный Хаос,
Ураганным и пьянящим ветром…
Сколько бы толпа ни усмехалась –
Шаг с обрыва в пропасть – самый верный.
Прикоснись ко мне, о древний Хаос,
Чтобы кровь рванулась лепестками,
В вихре алым градом разметалась,
Превратилась в драгоценный камень.
Ты прими меня, могучий Хаос,
Сотней рук мохнатых и звериных,
Прошлое сухой листвой распалось,
Эхом отзвучало в лабиринтах.
Ты ласкай меня, жестокий Хаос,
След когтей – шиповником и тёрном,
Сердце, предвкушая, крепко сжалось
От экстаза, боли и восторга.
Поцелуй меня, мой нежный Хаос,
В шею, где биение артерий,
И пусть крови больше не осталось –
Это дар тебе, а не потеря.
Напои меня, предвечный Хаос,
Ядовитой, горькой, вязкой тьмою:
Та, что в мрачных водах колыхалась,
Океанскою волной омоет.
Убаюкай, мой прекрасный Хаос,
И качай моё нагое тело,
Чтобы снилось всё, о чём мечталось
В виражах космической метели.
Поглоти меня, бескрайний Хаос,
Тёмным, огненно-бездонным взглядом,
Пред тобою жизнь планеты – малость,
Я – миг взмаха крыльев шелкопряда.
Унеси меня, вселенский Хаос,
Звездноокий демон чернокрылый,
В миг, где Солнце в пламени рождалось…
Там, где Сердце Мира бьётся силой,
Отпусти… о беспредельный Хаос! –
На путях свободы я – твой пленник,
В диссонансах вечности срываюсь
Взлётом бесконечного паденья,
Я храню лишь искру – миг рожденья,
Погаси её – и я исчезну
И в твоих объятьях стану тенью…
Чтоб взойти звездой с ладоней Бездны.
Пророчество Змея
Он не солгал нам, дух печально-строгий,
Принявший имя утренней звезды,
Когда сказал: «Не бойтесь вышней мзды,
Вкусите плод, и будете, как боги.
Н. Гумилёв «Потомки Каина»
В час великого затменья
Я взлетел крылатым Змеем,
Крылья не сложил без боя,
Стал в раю чужим, изгоем,
Но ищу единоверцев.
Плод на ветви? Или сердце?
Сила знания в нём бьётся,
Он пылает ярче солнца,
Соки мирового Древа
В нём кипят. Попробуй, Ева!
Мякоть раствори в гортани,
Породнись с Великой Тайной,
Что срывает все покровы,
Прячет жажду свежей крови –
Дремлет в жилах, под ключицей,
Но однажды воплотится*.
В шёлковом раю так скучно,
Путь познанья вас научит
Жить с открытыми глазами.
Плод хрустальной сферой замер,
И цена не столь сурова
За прозренье, Песнь Миров и
Сок жемчужных полнолуний,
Алых роз и поцелуев.
И бальзам, и соль на раны,
Беспредельна, многогранна –
Та, что названа любовью –
Разбивает все оковы,
В ней пылает сила страсти
И немеркнущее счастье –
Чтоб в его огне согреться,
Съешь не яблоко, но сердце!
Пульс биения артерий
Слышен в нём. Не бойся верить:
Отвергая все запреты,
Льётся песнь иного Света.
Эхо звёзд волной омоет
И наполнит древней Тьмою.
Средь космических мерцаний
Сами станете Творцами,
Отделяя Свет от Тени,
Отдаваясь вдохновенью.
Нежность бархатных напевов
В нём звучит. Отведай, Ева!
Если болью станет Дар и
Обернётся божьей карой,
Тех, кто ярко жил, кто грешен,
Я найду. Приду. Утешу.
Все, кто мне Душою верен,
Вспомните о Люцифере:
В час последнего затменья
Я вернусь Багряным Зверем.
_______________________________________
*Намёк на Каина. По некоторым легендам, Каин был первым из вампиров.
Невеста Дьявола
У Дьявола горящие глаза,
Звериный взгляд и чувственные губы…
Тебя всегда влекло то, что нельзя,
Ты таяла в объятиях инкубов,
Кричала, замерев в глубоких снах,
Вставала и бродила среди ночи,
И, спящую, тебя влекла Луна –
Грёз и кошмаров призрачный источник,
Поила бледным светом допьяна.
Когда узнала от сестры замужней,
Кому ты в жёны будешь отдана –
Сбежала. Брак и быт тебе не нужен.
Во сне тебе явился Сатана:
Пленителен, таинственен, порочен,
Ты лишь в него безумно влюблена!
Во власти чувств, знамений и пророчеств,
Ушла из дома, словно из тюрьмы.
Недобрый знак: споткнулась на ступенях,
Ты жаждешь стать невестой Князя Тьмы,
И слёзы проступают от волненья.
Разрушенная башня, схлёст путей,
Ты в зеркало прошла, не замечая,
Мост ожиданий, горечи, потерь
Сожгла, развеяв пепел за плечами.
Никто не говорил тебе: шагни! –
Пугали злом и адовым исчадьем –
Так мотыльков на свет влекут огни
Навстречу неизведанному счастью.
Он снова пред тобой. Замри. Смотри!
Песочные часы звенят о рёбра
И колбой разбиваются внутри…
Глоток вина терзает ядом кобры,
И вальс напоминает адский гимн…
Ты словно плод запретный надкусила.
На шабаше Князь Тьмы предстал другим:
Великой, тёмной и глубинной силой.
Блестят на голове его рога,
Ещё мгновенье – он ладонь протянет,
И брызжет алым соком дар богам,
Ты стонешь от касания когтями.
В озёрах бытия идут круги,
Стекает свет луны червонной медью,
Ты сбросила объятья летаргий.
Посвящена. Омыта кровью. Ведьма.
Касанья – Змея яд и поцелуй,
Ты возлежишь на алтаре – на ложе,
Он – тайна Солнц, а ты – сиянье Лун,
Огнём и льдом твоя трепещет кожа.
То зверь, то демонический козёл,
От мягкой чёрной шкуры – вспышки страсти,
И тело откликается на зов –
Неистов, жарок, яростен, прекрасен.
Ты – нежных роз царица и весна,
А взгляд его как звёздные корунды,
Он, словно чашу, пьёт тебя до дна,
Лаская твои маленькие груди.
Ему ты даришь все оттенки чувств –
Душой и сердцем, телом, кровью, жизнью…
Грааль наполнен, оставаясь пуст
На чёрной мессе и полночной тризне.
Тебя сжигает пламя, бьётся боль
Холодным, жарким, сладостным бутоном
Врастает вглубь, соединясь с тобой –
В ладонях Тьмы и Света возрождённой.
Ты в Солнца эликсир облачена,
Пророчество вернётся бумерангом.
Ты – вечная. Багряная жена.
Не Дьявол он. Мятежный светлый Ангел.
Крылатые объятья распахнёт
Для каждого, кто смеет в Него верить,
И Свет Звезды серебряным огнём
Лучи сплетает в таинство мистерий.
Клокочет бездны мрак и пустота,
Сжигая вулканическою лавой.
Написана ударами кнута,
История льстит тем, кто вышел правым.
На утренней заре откроешь дверь,
И прежний мир падёт, во прах разрушен.
Твой сын – дракон и семиглавый Зверь.
Не головы, но тайна: судьбы, души.
Трёхкратный знак, чтоб вспомнить, кто мы есть,
Сочти его число – оно людское,
Спирали сфер – шестьсот шестьдесят шесть,
И дрогнут мира прежние устои.
Перерожденье. Взлёт. Взглянув назад,
Ты снова видишь в Звере вдохновенном
Его отца горящие глаза.
Зов крови. Взмахи крыльев. Пульс Вселенной.
Багряный Змей
Я тот, кто облачен в багряные одежды
И кто несёт в себе жар страсти и огонь,
Я – бездна под тобой, и в небесах и между,
Я – пламенный поток меж дьявольских рогов.
Я – Солнце древней Тьмы и голоса желаний,
Пылающих в груди на всех путях любви,
Восход, зенит, закат во мне смешали пламя,
И души – зёрна их – лишь только призови!
Я – полная огня и свежей крови чаша,
Я в таинствах светил зажжённая свеча,
Бог, человек и зверь – прекрасен – тем и страшен,
Как молнии удар по лезвию меча.
Я твой безумный взгляд на острие экстаза,
Я твой беззвучный крик из недр и до небес,
Я – лавовый поток неистового танца,
Я – твой Багряный Змей. И я живу в тебе.
Драконье Солнце
Восход неистов сквозь тучи рвётся,
И звёздной искрой в ладонях Тьмы
Мы зажигаем Драконье Солнце,
И Солнце – в нас, это Солнце – мы!
И в мире юном, ином, исконном
Планеты-бусы собрав на ось,
Нам силу вверила Мать Драконов,
И Солнце вспышкою взорвалось.
Мы – отраженья в костре, в камине,
Во снах являемся мы не раз,
Мы – эмиссары своей Богини –
С истока, в будущем и сейчас.
Мы – тихий шёпот звезды-пульсара,
Всей чешуёй ощущая ритм,
Мы – змеи, фениксы, саламандры,
И в каждом всполохе мы горим!
Мы – страсть и буйство стихий, мы – грозы
И обжигающий дух, экстаз,
На алых крыльях мы режем воздух,
Биенье эха Вселенной в нас.
Наш голос – гром и удары молний,
Хвосты комет, метеор, прорыв,
Мы в океане вздымаем волны,
И танец наш создаёт миры!
Собратья сказок живут в пещерах
И сторожат век за веком клад.
Мы – лава, бьющая из расщелин,
Фонтан расплавленного стекла.
Мы – раскалённая песня ветра,
Он вихрем кружит, неудержим,
И откликаются, дрогнув, недра –
Из жерла кратера хлещет жизнь,
Поток багрян, нашей кровью создан:
Замри. Услышь. Ощути. Восстань! –
Крик в небесах зажигает звёзды,
Поёт звенящая высота.
Полёт безудержный, непокорный:
Спираль, стрела и бросок змеи!
Крылаты, яростны, мы – Драконы,
Мы – первозданная мощь Земли!
Мы – звёздный отблеск внутри рубина,
Пути от зёрен и до цветка,
Незримый ужас в ночных глубинах,
Мы – полдень, полночь, восход, закат!
И если Солнце нисходит в бездну
В затмении и в снегах зимы –
Не выгораем и не исчезнем,
В себе храня, его носим мы!
Блик перелива внутри кристаллов,
Узор событий и связь времён,
И беспредельность увидит в малом,
Кому в глаза посмотрел Дракон:
Не благость Рая, не пекло Ада,
Чтоб знать, желать, создавать свершать,
Мы – искры в каждом – внутри и рядом,
Во всём, что жаждет творить Душа.
Восход в полнеба в закат прольётся,
И если мы родились людьми,
Мы в сердце носим Драконье Солнце,
Непобедимое каждый миг!
В узорах судеб, в сплетеньях линий
Драконье пламя благословив,
Танцуй, Предвечная Мать Богиня
Во Тьме и Свете своей Любви!
И в каждом вздохе, созвучье, гимне –
Твой звёздный танец, твои крыла!
Я прославляю тебя, Богиня! –
Драконье Солнце во мне зажгла!
Взвешивание сердца
Полночь. Здравствуй, Анубис! Вершится твоя игра!
Знаю, сердце моё на весах тяжелей пера –
Словно камень на чаше – щемящая боль потерь,
Эта мёртвая тяжесть в Дуат не откроет дверь.
На священных полях безмятежность мне не принять,
Плодоносит земля и цветёт она без меня.
Не желая дурного другим, дураком* стал сам:
Свою душу открыв силе ветра на небесах!
Но какие бы знания мне ни поведал Тот,
Я всё жаждал ещё, я алхимик наоборот –
Всё, к чему я стремился, искал и чего достиг –
Чёрный пепел и прах, запеклась моя кровь в горсти.
Мне не в ногу с толпой, где смешались следы, шаги,
Каждый рабски тупой спит в покорности летаргий,
Не хотел я внимать всем наветам слепой молвы.
Шепчет Древняя Мать**: ничего нет сильней любви…
Сквозь закрытую дверь вышел, выпал из всех систем.
Проскользнув, словно зверь, разжигал я огонь страстей:
В сеть Души заманил я сияющих птиц богов***,
Жарким фениксом в них, возрождаясь, пылал огонь!
Мне неведом был страх, пересуды: «силён!» «слабак!»
Я хотел строить Храм – не из камня – внутри себя,
Не успел завершить… в сердце бьются мои миры,
Я творил их, я жил, я – начало, полёт, прорыв!
Каждый миг стал родным, как перо на моём крыле,
Я ушёл молодым, но мне несколько тысяч лет.
Бьётся в скалы прибой – эти струны во мне звучат,
Рвётся в трещины боль, что сильней, чем удар меча.
Вижу, сердце моё тяжелее пера Маат,
Путь мой тернии вьёт по пустыне в цветущий ад,
Крокодилова пасть – да поглотит меня Амит!**** –
Ключ от бездны украсть у прекрасных чудовищ Тьмы.
Вновь бреду в никуда, здесь неспящие города,
В чёрных отблесках льда на полнеба зовёт звезда.
Шелест кружева роз средь колючих шипов в листве,
Океан мной пророс и мерцающий в волнах свет.
Полночь. Здравствуй, Предвечная! Да свершится игра!
На весах Пути Млечного весь я легче пера:
Птицы сердца исторгнуты, их слышны голоса,
Я творец той истории, что пером написал.
___________________________
* Ассоциация с 0 Арканом Таро Дурак (Шут).
**Древняя Мать – (здесь) Предвечная, Мать Вселенная, Прекрасная Тьма.
*** «Я не ловил в силки птицу богов» Древний Египет, Стела Откровения.
****Амит – чудовище с головой крокодила, телом бегемота и лапами льва, которое глотает провинившихся, не прошедших взвешивание сердца.
